К северу от Корнелла он свернул к национальному парку «Брюне айленд» и поставил машину на пустой площадке, чуть в стороне от причала, где стояло два лодочных трейлера, прицепленных к пикапам. Поблизости никого не было. Куп покопался в мусорном контейнере и нашел два смятых пакета. Один оказался пустым, в другом он обнаружил чек из супермаркета. Времени указано не было, но на чеке были вчерашняя дата и название магазина.
Куп отнес мешок к своей машине и бросил его в багажник.
С берега он разглядел на воде только одну лодку, но она уплыла очень далеко, и он не сразу понял, что в ней два человека. Куп не любил рыбалку, но достал спиннинг, прикрепил к нему наживку и зашагал назад к причалу. Вокруг не было ни души. Он пробрался через кустарник к одному из трейлеров, отвинтил предохранительный колпачок на колесе и нажал ногтем на ниппель. Когда воздух вышел, он выбросил колпачок и осторожно вылез из кустов.
Теперь оставалось только ждать. Он прошелся по берегу и несколько раз закинул спиннинг, размышляя о предательстве Иенсен. Как она могла? Нельзя же…
Он глубоко задумался, и, когда заметил, что у него клюет, это взбесило его. Куп вытащил маленькую щучку, сорвал ее с крючка и выбросил обратно в воду. К дьяволу.
Через час после того, как он спустил шину, к причалу подплыла алюминиевая рыбачья лодка. Из нее вылезли двое мужчин и направились к трейлеру. Старший сел за руль и подвел его к самой воде, а младший встал сбоку и принялся затаскивать лодку на прицеп. После того как рыбаки закрепили ее, они начали о чем-то спорить и осматривать покрышки. Куп обернулся к ним.
— У вас проблема? — крикнул он.
— Колесо спустило.
— Хм…
Куп смотал леску и подошел к спорящим. Водитель предлагал своему приятелю отцепить лодку, снять колесо, отвезти его в город и починить.
— У меня в пикапе есть насос, — сказал Куп. — Думаю, если накачать колесо, вы сумеете добраться до города.
Мужчины переглянулись.
— А где ваша машина? — спросил водитель.
— Вон там, ее видно отсюда…
— Что ж, можно попробовать.
Куп принес насос.
— Классная лодка, — заметил он, пока они накачивали колесо. — Всегда хотел купить себе «ланд». Давно она у вас?
— Два года, — ответил водитель. — Я копил на нее десять лет, но она того стоит.
Они накачали шину и подождали немного.
— Похоже, держит, — сказал один из мужчин.
— Возможно, там совсем маленькая дырочка, — предположил Куп. — Вы проверяли колеса сегодня утром, перед выездом?
— Нет, не проверял, — ответил водитель, задумчиво почесав в затылке. — Большое вам спасибо, надеюсь, мы дотащимся до города, пока колесо не спустит снова.
Теперь у него были чеки, и его видели на берегу реки, где он ловил рыбу. Кроме того, Куп запомнил регистрационный номер лодки. Тут Куп заколебался: возможно, будет достаточно, если он скажет, что это красный «ланд» и последние две буквы в номере LS… Или первая цифра — семь. Нужно поразмыслить над этим.
Вернувшись в город, он заехал в магазин, чек от которого нашел в мусорном контейнере, купил там сосиски «Джим слим» и банку пива. Он засунул чек и пакет под сиденье. Не факт, что в магазине кто-либо запомнил его лицо, но он был там, мог описать место и даже девушку за кассой, одетую в темно-зеленый комбинезон. Кстати, ей бы не мешало сбросить вес.
Около пяти часов Куп направился к Миннеаполису. Он хотел подъехать ближе к городу, чтобы послушать новости по приемнику. Следовало выяснить, разыскивает ли его полиция…
Насколько он понял, его не искали. В одном из вечерних ток-шоу обсуждали сегодняшнее нападение, в нем также говорили про убийство в соседнем доме, которое произошло неделю назад. Но там собрались одни придурки.
Ага.
Они гонятся не за тем парнем…
Куп вернулся в парк и забрал ключи и нож. Настроение сразу улучшилось.
К часу ночи Куп изрядно выпил. Он весь вечер кружил по городу, постоянно размышляя о Саре Иенсен. В час он проехал мимо дома, где она жила. Окна квартиры светились. По тротуару шел мужчина с маленькой серой собачкой.
В час пятнадцать Куп снова проехал по улице. Свет по-прежнему горел. Сара не ложилась спать, наверное, не могла заснуть после нападения. Куп считал, что это была настоящая схватка. Блондинчик сам напросился, когда полез к его женщине. На что еще он рассчитывал?
Разум Купа словно окаменел, мысли путались. Куп понимал это, но не мог не думать о Саре, хотя ему было чем заняться: пришла пора найти следующую жертву, он созрел. Впрочем, он все равно не мог сосредоточиться.
В час тридцать свет в окне все еще горел, и Куп решил посетить свой наблюдательный пост. Он знал, что этого делать не следует, и все-таки пошел на риск. Куп чувствовал, как сильно его влечет к Саре — так гвоздь притягивается к магниту.
В час тридцать пять он вошел в дом напротив и взбежал по лестнице. Он по-прежнему был в отличной физической форме и, как всегда, двигался легко и бесшумно. Но его разум отказывал ему…
Куп проверил коридор. Пусто. «Сейчас нельзя шуметь: в такое позднее время может подняться переполох», — сказал он себе. Он подошел к выходу на крышу, преодолел последний пролет, толкнул дверь, выбрался наверх и быстро закрыл за собой створку. Потом с минуту постоял, не убирая ладони с ручки. Тишина. Куп шагнул вперед и посмотрел на окно Иенсен. Свет все еще горел, но отсюда ничего не было видно.
Куп подошел к кондиционеру, ухватился за край, подтянулся и огляделся по сторонам. Никого. Прислонившись к стене, Куп поднял взгляд на звезды и подумал о том, в кого превратился, поддавшись страсти к Саре. Он понимал, что должен остановиться, иначе ему грозит гибель, но мог придумать только один способ покончить с наваждением… Впрочем, такой вариант его устраивал. Но сначала он хотел бы поиметь ее, если получится.
А потом она умрет.
Куп выглянул из-за трубы и испытал такое потрясение, что едва не дернулся назад. Тем не менее он сумел удержаться. Помогли рефлексы и подготовка вора-домушника: он давно научился не делать резких движений. Из окна Иенсен выглядывал мужчина. Он стоял в шести футах от стекла, словно не хотел, чтобы его увидели с улицы. На нем были темные брюки и белая рубашка, пиджак он снял.
Куп заметил у него кобуру скрытого ношения.
Полицейский. Они все знают и поджидают его.
Глава 24
Уэзер устроилась на диване. Телевизор был настроен на Си-эн-эн. Лукас невидящим взглядом уставился на экран.
— Есть что-нибудь новое? — спросила Уэзер.
— Абсолютно ничего, — ответил он, не поворачивая головы и продолжая бессмысленно смотреть в телевизор. Его лицо посерело от усталости. — Три дня. Средства массовой информации нас убивают.
— На твоем месте я бы не обращала на них внимания.
Лукас обернулся к ней.
— Потому что тебе не о чем тревожиться. Вы, доктора, хороните свои ошибки.
Он улыбнулся, но его улыбку едва ли можно было назвать приятной.
— Я говорю серьезно. Мне непонятно…
— Средства массовой информации подобны лихорадке, — начал объяснять Лукас. — Первым делом жар. Люди боятся и обращаются в муниципальный совет. Тогда начинают паниковать его члены, именно так обычно реагируют политики. Дальше — звонки мэру. Мэр вызывает начальника полиции. Мой шеф — это политик, назначаемый мэром, значит, он тоже впадает в панику. И начинается обвал.
— Я не понимаю причины тревоги. Вы делаете все, что в ваших силах.
— Ты должна знать первое правило Дэвенпорта, объясняющее устройство мира.
— Не думаю, что оно мне известно, — сказала Уэзер.
— Все предельно просто, — объяснил Лукас, — «Если политик потеряет свое место, он никогда и ни при каких условиях не получит лучшей работы».
— И все?
— Да. Это очевидно. Они отчаянно цепляются за свои должности и поэтому боятся. Если они проиграют выборы, им придется идти на мойку машин.
Они немного помолчали.
— А как Коннел? — спросила Уэзер.
— Паршиво, — ответил Лукас.
Под глазами у Меган появились темные круги, кожа на лице натянулась и побледнела, волосы в беспорядке торчали во все стороны, словно она засунула палец в электрическую розетку.
— Что-то здесь не так, — сказала она. — Возможно, убийца знает, что мы здесь. Или Иенсен все придумала.
— Не исключено, — ответил Лукас.
Они расположились в гостиной Иенсен. На полу у их ног валялись стопки газет и журналов. На кофейном столике лежала рация. Телевизор стоял во второй спальне, но они опасались включать стереосистему — вдруг ее будет слышно в коридоре.
— Наши выводы казались вполне убедительными, — добавил Лукас.
— Есть еще вариант, — сказала Коннел.
Рядом на столе лежала толстая стопка протоколов допроса и данные на соседей Иенсен по этажу, людей, отвечающих за обслуживание здания, и жильцов, имеющих криминальное прошлое.
— Возможно, это родственник кого-то из тех, кто здесь работает. Или тот, кто регулярно тут бывает, возвращается домой и сообщает, что мы в ее квартире.
— Я все время думаю о ключах, — признался Лукас. — Для домушника существует много способов добыть ключ, но сразу два ключа — это проблема.
— Значит, служащий.
— Или тот, кто отгоняет машины на парковку, когда ты приходишь в ресторан, — сказал Лукас. — Я знал парней с парковки, которые были в доле с домушниками. Ты видишь, как подъезжает автомобиль, и записываешь номер. По нему легко узнать адрес, а ключ у тебя уже есть.
— Сара говорит, что не пользовалась услугами парковщика, после того как поменяла замки, — сказала Коннел.
— Не исключено, что она забыла. Может быть, это настолько вошло в привычку, что она просто не помнит.
— Могу спорить, нужно искать в офисе Иенсен того, у кого есть доступ к ее сумочке. Например, какого-нибудь паренька-курьера, который свободно входит и выходит из кабинета, — таких обычно не замечают. Ему достаточно взять ключ и сделать слепок…
— Но есть и другая проблема, — подхватил Лукас. — Нужно знать, как делается слепок, и иметь доступ к изготовлению новых ключей.