его вечеринке… А мама только рыдала и не возразила ему ни словом.
– О, Трент! Что же нам делать? – прошептала Лори, уткнувшись носом брату в плечо.
Лицо Трента было неестественно спокойным и бледным.
– Делать? – переспросил он. – Да ровным счетом ничего, Килька.
– Но мы должны! Трент, мы должны! Так же нельзя. Надо ей помочь!
– Нет, мы ничего не должны делать, – медленно произнес Трент, и на губах его заиграла странная и немного пугающая улыбочка. – За нас все сделает дом. – Он взглянул на часы и пошевелил губами, точно отсчитывая время. – Завтра днем, примерно в три сорок, дом все сделает за нас.
Никакого наказания утром не последовало; мысли Лью были целиком заняты предстоящим семинаром, посвященным последствиям норманнского вторжения. Нельзя сказать, чтобы это очень удивило Трента или Лори, скорее – обрадовало. Лью обещал собрать их вечером у себя в кабинете, вызвать туда по одному и «воздать каждому сполна по его заслугам». И пригрозив этой цитатой, взятой непонятно откуда, он вышел из дома с высоко поднятой головой и крепко сжимая в правой руке портфель. Мама еще спала, когда со двора донеслось чихание заводимого мотора, и вот «порш» выехал за ворота.
Двое младших ребятишек стояли у окна в кухне, крепко обнявшись, смотрели на Лори и напоминали ей иллюстрацию из сказки братьев Гримм. Лисса плакала, Брайан изо всех сил сдерживался, прикусив нижнюю губу, но был бледен, и под глазами его залегли тени.
– Он нас выпорет, – сказал Брайан Тренту. – А знаешь, как он больно порет!
– Нет, – ответил Трент. Ребятишки воззрились на него с надеждой и недоверием. Ведь Лью обещал наказать и вряд ли пощадит даже Трента.
– Но Трент… – начала было Лисса.
– Слушайте сюда, – сказал Трент. Отодвинул от стола стул и уселся на него задом наперед, лицом к испуганным малышам. – Слушайте внимательно, старайтесь не пропустить ни единого слова. Это очень важно, так что мотайте на ус.
Они уставились на него большими голубовато-зелеными глазами.
– Как только занятия в школе кончатся, я хочу, чтобы вы двое немедленно пошли к дому. Но в дом не входить, остановитесь на углу Кленовой и Каштановой и там ждите. Ясно?
– Да-а, – растерянно протянула Лисса. – Но зачем это, а, Трент?
– Не важно, потом поймете, – ответил Трент. Его глаза – тоже голубовато-зеленые – возбужденно сверкали. Но Лори показалось, она уловила в них какой-то нехороший, опасный огонек. – Просто будьте там, и все. Стойте у почтового ящика. Вы должны быть там в три, самое позднее – три пятнадцать. Все понятно?
– Да, – ответил Брайан за двоих. – Мы поняли.
– Мы с Лори тоже будем там. Или придем чуть попозже.
– Интересно, как это у нас получится, Трент? – спросила Лори. – Ведь раньше трех из школы нам не выйти, потом у меня практика, потом еще на автобусе надо…
– Сегодня мы с тобой в школу не пойдем, – сказал Трент.
– Нет? – Лори, похоже, была в полном замешательстве.
Лисса же была так просто в ужасе.
– Трент! – сказала она. – Ты не можешь этого сделать! Это… это… Прогуливать занятия?.. Но мы еще никогда…
– Давно пора начать, – мрачно заметил Трент. – Так, теперь вы двое, быстренько собирайтесь и валите в школу. Помните: в три, три пятнадцать самое позднее, на углу Кленовой и Каштановой. И что бы ни случилось, ни в коем случае не приближаться к дому! – Он с такой яростью и так многозначительно смотрел на Лиссу с Брайаном, что малыши еще теснее придвинулись друг к другу, а Лори даже испугалась. – Ждите нас, но не смейте заходить в этот дом, – сказал он. – Ни за что и никогда!
Когда младшие ребятишки ушли, Лори ухватила брата за рукав и потребовала объяснить, что происходит.
– Я знаю, это как-то связано с той штукой, что разрастается в доме. Знаю, и нечего морочить мне голову и делать из меня дурочку. Если хочешь, чтоб я тебе помогала, лучше скажи все, Трент Брэдбери!
– Ладно, остынь. Скажу, – ответил Трент. И осторожно высвободил рукав из цепких пальчиков сестры. – Но только давай потише. Не хочу будить маму. А то заставит нас пойти в школу, и тогда все пропало.
– Что пропало? Ну, давай же, не тяни, говори, Трент!
– Пошли вниз, – сказал Трент. – Хочу показать тебе кое-что.
И они вместе спустились в подвал, к «винному погребку».
Трент вовсе не был уверен, что Лори согласится со всеми его доводами – слишком уж страшновато все это выглядело, даже на его взгляд. Но она поняла. И если б речь шла только о порке, которую предстояло вынести от Папы Лью, она вряд ли бы согласилась с ним. Но девочку настолько потрясло вчерашнее событие, вид матери, лежавшей на полу в гостиной без чувств, и полное пренебрежение к несчастной со стороны отчима, что она целиком поддержала брата.
– Да, – робко кивнула Лори. – Думаю, мы должны поступить именно так. – Она не сводила глаз с мигающих в подлокотнике кресла цифр. Теперь они показывали:
07:49:21
«Винный погребок» уже больше не являлся таковым. Нет, там до сих пор еще попахивало прокисшим вином, и весь пол был усыпан зеленоватыми осколками стекла, а также обломками стеллажей для бутылок. Но более всего это помещение напоминало некую безумную декорацию пульта управления космическими полетами из новой версии «Звездных войн». Мерцали и вращались какие-то диски. Мигали лампочки, менялись цифры. Свет то ярко вспыхивал, то мерк снова.
– Да, – протянул Трент. – Я с тобой совершенно согласен. Вот сукин сын, да как он смел так на нее орать!
– Трент, не надо.
– Да он подлец! Ублюдок! Грязная скотина!
Трент просто подбадривал себя этой бранью – так бывает, когда, нарочито весело посвистывая, проходишь ночью через кладбище, – и оба они это понимали. И все равно при первом же взгляде на все то скопление инструментов, приборов и контрольных панелей Трента затошнило от неуверенности и беспокойства. Тут он вспомнил сказку, которую читал ему отец, когда он был еще совсем маленьким мальчиком. Историю о неком загадочном создании по имени Троллуск Пожиратель Марок. Этот злодей приклеил к конверту маленькую девочку и отправил ее почтой по следующему адресу: «Тому, Кому Это Может Понадобиться». Разве примерно не то же самое собирался сделать он и с Лью Эвансом?
– Если мы не предпримем мер, он ее убьет, – тихо сказала Лори.
– Вот как? – Трент так резко обернулся к сестре, что заныла шея, но Лори смотрела вовсе не на него. Она смотрела на красные цифры отсчитывающего время устройства. В нем отражались ее очки, которые она носила на занятиях в школе. Смотрела, словно загипнотизированная, и, похоже, вовсе не замечала Трента или того, что он на нее смотрит.
– Не нарочно, конечно, – тихо добавила она. – Он может даже огорчиться. Переживать какое-то время. Потому что все же, мне кажется, он ее любит, по-своему. И она тоже его любит. Ну, не так, как папу, но все-таки… Но из-за него ей только становится все хуже и хуже. Она болеет, и настанет день, когда…
Тут Лори умолкла и взглянула на брата, и нечто в выражении ее лица испугало Трента гораздо сильнее, чем все то, что творилось в этом странном, пожираемом металлом доме.
– Расскажи мне, Трент, – взмолилась она и вцепилась ему в руку. Ее маленькая ручка показалась ледяной. – Расскажи, что мы должны сделать.
В кабинет Лью они вошли вместе. Трент приготовился обыскивать комнату вдоль и поперек, но нужды в том не было. Ключ они нашли в верхнем ящике стола, в маленьком конверте, на котором мелким и аккуратным, каким-то геморроидальным почерком Лью было выведено всего лишь одно слово: «КАБИНЕТ». Трент сунул ключ в карман. Выходя из дома, они услышали на втором этаже шум воды. Это означало, что мама проснулась и принимает душ.
Весь день они проторчали в парке. Ни один из них не произносил ни слова, но этот день показался самым длинным в их жизни. Два раза видели дежурного копа, прогуливавшегося по дорожкам, и тут же прятались в туалетные кабинки и выжидали, пока он не пройдет мимо. Им вовсе ни к чему попадаться ему на глаза. А то, чего доброго, коп вдруг может заинтересоваться, почему они не в школе, и препроводить их туда лично.
В половине третьего Трент дал Лори четвертак и проводил ее к телефонной будке в восточной части парка.
– Я что, действительно должна?.. – жалобно спросила она. – Мне так не хочется пугать ее. Особенно после того, что случилось вчера вечером.
– Ты что же, хочешь, чтоб она находилась в доме, когда все это произойдет, да? – спросил Трент. Лори опустила четвертак в щель телефона-автомата.
Телефон все звонил и звонил, и они уже начали думать, что мама куда-то вышла. С одной стороны, хорошо. С другой – может обернуться самым скверным образом. Неизвестность хуже всего. Если она действительно вышла, то, вполне вероятно, может вернуться как раз к тому моменту, когда…
– Трент? Мне кажется, ее нет до…
– Алло? – раздался в трубке сонный голос миссис Эванс.
– Ой, привет, мам! – сказала Лори. – Я уж думала, ты куда-то вышла.
– Нет. Просто снова легла, – ответила мама с немного смущенным смешком. – Такая сонливость вдруг навалилась, просто сил никаких нет. Так бы и проспала весь день. И потом, когда спишь, уже не думаешь о том, как ужасно вела себя вчера ве…
– Ой, мам, да ничего не ужасно! Ведь человек падает в обморок вовсе не потому, что ему так хочется или…
– Откуда ты звонишь, Лори? У тебя все в порядке?
– Да, мам. Вот только…
Тут Трент ткнул Лори пальцем в ребра. Довольно чувствительно.
И Лори, которая до этого горбилась (словно для того, чтобы казаться меньше ростом), сразу выпрямилась и выпалила на одном дыхании:
– Вот только я немного ушиблась в физкультурном зале. Так… самую чуточку. Ничего страшного.
– А что случилось?.. Господи! Ты, случайно, не из больницы звонишь, нет?
– Да нет, мам, что ты! – торопливо сказала Лори. – Просто постянула связку на колене. И миссис Китт спрашивает, не могла бы ты приехать и забрать меня? Просто не уверена, что смогу ступать на эту ногу. Болит.