Подъехал поезд. Длинная, блестящая серебряная пуля без единого окна. Вам придётся путешествовать через странные и опасные места, чтобы попасть на Тёмную Сторону или покинуть её, и вы действительно не захотите их увидеть.
Мы с Эдди сидели в нашем вагоне одни. Никто не захотел ехать с нами, и я их не винил. В замкнутом пространстве запах Эдди становится крайне неприятным. Мы ехали, и кожаные сиденья от холода покрывались водяным конденсатом.
И вот мы наконец-то пришли на Улицу Богов. Где всё, чему когда-либо поклонялись или будут поклоняться, обретает свой дом. Никто точно не знает протяжённости этой улицы. Некоторые говорят, что она расширяется и сжимается, чтобы вместить все доступные святости и мерзости. Я предупредил Эдди, что это место сильно изменилось с тех пор, как он был здесь в прошлый раз, но несмотря на это, я думаю, он был шокирован.
В наши дни Улица Богов осовременилась. Фасады храмов сияли ярким неоном, обещая наслаждения и муки, а ряженые зазывалы работали с толпой, соблазняя и уговаривая прохожих.
Существа и Силы открыто ходили по улицам, демонстрируя своё павлинье великолепие, выходя из святилищ, чтобы приглядеться и быть на виду. Звероголовые боги древности, духи стихий, ужасные существа из высших и низших измерений, энергетические формы, настолько абстрактные, что их можно было не только видеть, но и чувствовать.
В былые времена они останавливались, чтобы приятно поболтать, поделиться последними новостями друг с другом и пересказать сплетни. Это большая улица, и здесь всем хватало места. Но не сейчас.
В воздухе ощущалось явное напряжение, боги были настороже и ходили, опасаясь оскорбления или нападения. Их последователи объединялись в подобия уличных банд, выкрикивая друг другу лозунги и догмы.
То тут, то там сгоревшие и разгромленные храмы зияли на улице провалами, словно выбитые зубы. То, что раньше казалось немыслимым, теперь стало знамением времени, боги больше не могли защитить себя.
Мы прошли мимо храма египетской богини-кошки Баст, откуда больше не слышалась музыка. Теперь это просто туристическая достопримечательность.
— Это не дорога к твоему храму, — сказал Эдди через некоторое время.
— У меня больше нет храма, — категорично сказал я. — Как единственный и неповторимый представитель моей религии, я был изгнан из своего храма, чтобы его можно было передать какому-нибудь более успешному богу. Теперь у меня есть уличная палатка.
Эдди остановился и уставился на меня, я тоже остановился и спокойно встретил его сердитый взгляд. Он начал что-то говорить, но нас прервал приблизившийся фанатик-поклонник Кали, выкрикивающий имя Эдди, как оскорбление. Он был в чёрных кожаных штанах под халатом, распахнутым и откинутым назад, чтобы продемонстрировать ритуальные шрамы на бритой груди.
С его кулака демонстративно свисала длинная удавка. Крупный, мускулистый и очень молодой парень. У любого другого было бы больше здравого смысла. Без сомнения, кто-то подговорил его на это, чтобы проверить, сохранил ли Эдди Бритва свои яйца.
Фанатик уткнулся лицом прямо в лицо Эдди. Я решил отступить на несколько шагов, чтобы на меня не попала кровь.
— Вы были спасены? — рявкнул фанатик.
— Я спас себя, — сказал Эдди Бритва. — Но кто спасёт тебя от меня?
— Я служу Кали, Владычице Смерти!
— Встречался с ней однажды. Мы не поладили. Она сказала, что я слишком экстремален.
В его руке из ниоткуда появилась старомодная прямая бритва с жемчужно-перламутровой рукояткой. Стальное лезвие сверкало сверхъестественно ярко. Фанатик поднял свою удавку, и Эдди Бритва накинулся на него.
Он двигался сверхъестественно быстро, его бритва взлетала и опускалась, и фанатик заорал от ужаса, когда его одежда разлетелась в клочья, прорезанная насквозь.
Спустя мгновение он был полностью обнажён, а его удавка, порезанная на куски, валялась на земле. Эдди стоял с бритвой, слегка прижатой к горлу фанатика, и тот даже не дышал.
— Я слишком долго отсутствовал, — сказал панк-бог Опасной Бритвы своим мягким, призрачным голосом. — И думаю, мне нужно показать пример. Поэтому я собираюсь срезать и содрать каждый дюйм кожи с твоего тела. Ничего личного, знаешь ли.
Молодой фанатик жалобно заголосил, но никто не пришёл ему на помощь.
— Нет, — сказал я. Эдди посмотрел на меня. Панк-богу прямой бритвы нельзя просто сказать «нет», даже если он старый друг.
— Пожалуйста, — сказал я.
Эдди вздохнул и пожал плечами.
— Ты всегда был слишком мягок, и это не пошло тебе на пользу.
Его бритва коротко сверкнула, и фанатик заверещал, когда ему мгновенно и мастерски сделали обрезание.
— Можешь идти, — сказал Эдди Бритва, и фанатик побежал, завывая на всю улицу. И все, кто наблюдал за происходящим, снова занялись своими делами.
— Ну, — сказал я, стараясь не нагнетать. — По крайней мере, он больше не полный мудозвон.
— Нужно работать запястьем, сказал Эдди.
Мы шли по Улице Богов, Эдди Бритва изучал всё и всех своим напряжённым, выразительным взглядом. Некоторые из названий храмов были ему хорошо знакомы, несмотря на то, что их внешний вид сильно изменился.
«Говорящий Камень», «Морская Сестрица», «Хнычущая Дрянь» и целая куча Неопределившихся Существ, которых чествовали в основном в надежде, что они останутся в стороне. Неопределившиеся Существа на самом деле не являются богами, но это не мешает им вести себя так, словно они ими являются.
— Я не вижу проблемы, — наконец сказал Эдди. — Улица Богов, возможно, и претерпела изменения, но всё по-прежнему выглядит, как обычно. Бизнес, где душа — это валюта, а лохов всё равно обворуют.
— Не у всех всё хорошо, — сказал я. — Многие из младших богов страдают.
Он искоса посмотрел на меня.
— Неужели богов-обманщиков водят за нос?
— О да, — сказал я. — Вера и поклонники дают силу, а без неё боги так же уязвимы, как и все остальные. Отнимите у бога его общину, и он зачахнет и исчезнет.
Некоторые продолжают существовать в слиянии с другими, более успешными богами и пантеонами, а некоторые предпочитают стать смертными, чтобы не исчезнуть совсем. Всегда есть шанс на возвращение. В конце концов, это место чудес.
— Улица… кажется другой, — сказал Эдди. Возможно, он слышал меня, а возможно, и нет. — Сообщества больше нет… Расскажи мне, что здесь происходит. Что такого важного произошло, почему ты покинул Улицу и искал меня?
— Идёт работа, — осторожно сказал я, — по модернизации, организации и регулированию всевозможных богов и религий Улицы. Те, у кого больше всего поклонников, самые могущественные и обожаемые, получают власть над всеми лучшими местами.
Остальных ранжируют по влиянию и статусу, и в соответствии с этим они будут размещены на Улице. Низшим придётся откупиться от Высших, чтобы получить возможность остаться на Улице. Тех, кто находится на самом дне, как Баст, вытесняют.
Кажется, что мы, представители малых религий, снижаем тонус и можем отпугнуть платёжеспособных клиентов. В конце концов, всё дело в том, что большие парни хотят больше власти, больше денег и меньше конкуренции. Кажется, что доктрин и догматов веры уже недостаточно. Большие парни хотят быть востребованы.
— Это больше похоже на менталитет Тёмной Стороны, нежели на Улицу Богов, — сказал Эдди. — Кто принёс это сюда?
— А как ты думаешь, кто? — воскликнул я. — Кто всегда стоит за всеми плохими новостями в нашей жизни?
— Как некрасиво, — пробормотал спокойный и вежливый голос позади нас. — В конце концов, меня ведь пригласили.
Мы оглянулись. Уокер стоял прямо за нами, хотя никто из нас не слышал его приближения. Интеллигентный городской джентльмен в элегантном городском костюме в комплекте со старомодным галстуком и шляпой-котелком. Уокер был публичным лицом Властей, одной из тех теневых фигур второго плана, которые управляют Тёмной Стороной в той мере, в какой это вообще возможно.
Слово Уокера — закон, он может призвать на помощь самых разных неприятных личностей. Мало кто отваживается с ним спорить. Говорят, однажды он заставил мертвеца сесть на поддоне в морге и отвечать на вопросы. Уокер легко улыбнулся Эдди, игнорируя меня.
— В конце концов, это должно было случиться, Эдди. Улица Богов становилась ужасно старомодной. Следовало навести здесь порядок, вычистить сухостой и добиться результата. То, что вы бессмертны, не означает, что вам гарантирована пожизненная занятость. Считайте происходящее выживанием сильнейших, божественной эволюцией в действии.
— Я всегда был на стороне аутсайдеров, — сказал Эдди. — И я сам себе бог. Здесь хватит места для всех, Уокер.
— Да, так и есть, — сказал Уокер. — Но местные Авторитеты решили, что больше не хотят делиться.
Эдди медленно улыбнулся.
— Интересно, кто вбил им в голову эту идею? И ещё мне интересно, что им пришлось пообещать властям в обмен на вашу помощь, Уокер. Кто вам с этим помогает? Вы не можете надеяться, что справитесь с этой задачей без действительно мощной поддержки.
— Верно, — сказал Уокер. — Но даже богов можно сбить с ног и заставить вести себя прилично, если у вас есть достаточно могучие бойцовые псы. Позвольте представить вам Святое Трио…
Мужчина и женщина внезапно появились из ниоткуда по обе стороны от Уокера. Высокие, бледные, одетые в длинные аскетичные чёрные рясы. Я чувствовал, как магия угрожающе потрескивает в воздухе вокруг них. Их глаза были холодны, а улыбки ещё холоднее.
— Разве для трио не нужна тройка? — невозмутимо вопросил Эдди.
— Святое Трио состоит из мужчины, женщины и развоплощённого духа, — спокойно сказал Уокер. — Все они — иезуиты-демонологи. Они специализируются на оборотной стороне тантрической магии, сбрасывая накопленное напряжение целибата в силу своей магии.
У них есть энергия, которую нужно сжигать, и весьма негативное отношение к миру в целом. Этому способствует то, что они категорически не одобряют поклонение любому богу, кроме своего собственного. Идеальный инструментарий для приведения богов в норму. У меня десятки таких подразделений, работающих по всей улице.