– Розали Нуар Дютэ, зачем нас звала?
Вслед за словами визарда в плотном черном пальто и шляпе последовал неодобрительный гул. «Она должна исчезнуть». «Мерзавка». «Вся в Элеонору». Визард выставил руку перед собой, и в то же время голоса стихли. Розали стояла перед ними с опущенной головой и смотрела в пол. Но не из-за чувства вины или стеснительности. Ей были противны их обвинения, и таким образом она от них абстрагировалась.
– Вам, наверное, уже известно, что я стала лидером ковена Нуар?
– Мы же здесь не для твоего хвастовства? – продолжил мужчина в шляпе.
Розали прикидывала, в каком веке он умер, раз так старомодно был одет.
– Нет, предлагаю сделку.
Гул вновь возобновился, но мужчина в шляпе унял его так же, как и в первый раз.
– И в чем она заключается?
– Наша семья возвращается к вам, а вы отменяете свои планы.
– Какие планы?
– Отобрать у нас ночные дары.
«И убить нас», – мысленно добавила она.
Мужчина в шляпе хмыкнул.
– Полагаю, не только мы знаем о твоих шагах, но и ты о наших.
– У меня есть связи во внешнем мире.
– Гадес, – кивнул старомодный мужчина. – Виделся с ним. Но скажи, зачем нам опять сотрудничать? Почему бы нам не передать ночные дары кому-нибудь более надежному? Тому, кто не станет своевольничать?
– Например, как раньше вы хотели передать дар Хранителя тайн Аиму?
– Мы ошиблись.
– Можете ошибиться снова, – фыркнула она. – Нас вы уже знаете. И вы могли отнять у нас дары с самого начала, но ждали. Вы хотели видеть результат моих действий, и вот он: человечество не знает о нас и на них не обрушилась нечисть из туманного леса. Вам не нравилось, что Хранительница тайн непричастна к магии, теперь я руковожу ковеном. Чего еще вам надо?
– Справедливости ради, твои разрушительные действия не привели к такому коллапсу, который мы ожидали. Ты слышала про эффект бабочки?
– Незначительные изменения породят непредсказуемые большие изменения.
– Именно. – Старомодный мужчина смаковал каждое слово. В их диалоге он определенно чувствовал превосходство. – Ты оживила Марту, она стала лидером всех ковенов.
– Она не…
– Она стала, поверь мне. И, знаешь ли ты, какие последствия это понесет за собой? Знает ли кто-нибудь из нас? А твоя помощь Аиму, чем она обернется для других визардов? Коум и Дуайт, умерли бы они, если бы ваша семья не вмешалась? Ты изменила ход истории, пронеслась по магическому миру, как тайфун. Но мы же снобы, что мы можем знать?
«Снобы» – так она однажды назвала их в разговоре с Мартой. Розали почувствовала себя неуютно.
– Значит, вы отказываетесь?
– Ах, что ты, дорогая Розали. Конечно, нет. Я один из немногих, кто оставался до последнего на твоей стороне. Мне будет радостно вновь наставлять тебя.
Однако Розали не верила ни единому его слову.
– Что вы предлагаете?
– Наше соглашение несколько изменится.
– Насколько? – нетерпеливо спросила она.
Розали метнула взгляд на Жулли, та безмолвно наблюдала за происходящим.
– Изначально мы только следили за правильным использованием ночных даров.
– Верно.
– Теперь мы будем влиять и на твое правление.
Розали опешила. «Вот как, вот почему они готовы простить мне все». Она хотела швырнуть отказ прямо им в лицо, но потом быстро опомнилась, что сейчас это она нуждалась в их милости, а не наоборот.
– Это все?
– Верни силу некроманта на могилу.
– Это невозможно, – запротестовала она.
– Мы поможем. И откажись от Аима.
Слащавая поддельная улыбка сползла с лица мужчины в шляпе, осталось лишь пренебрежение. Не успела Розали оправиться после двух ударов, как тут же последовал третий.
– Нет.
– Да, если хочешь, чтобы мы восстановили отношения.
– Не впутывайте его, он здесь ни при чем.
– Еще как раз при чем, – устало продолжил он. – Он из рода Ламарэ-Краонов и световой. Обладатели ночных даров могут связать свою судьбу только с ночными визардами. Твои дети должны быть ночными, чтобы им можно было передать дар. Чем кончается такое непослушание, ты знаешь на примере Камилы Нуар. Тем более его репутация оставляет желать лучшего.
– Это несправедливо.
– Дорогуша, мир несправедлив и особенно жесток к обладателям ночных даров. Приходится слушать всяких призраков вроде нас, – с ложным снисхождением ответил он. – И снизь общение с Мартой до минимума. По рукам?
Розали подняла на него тяжелые ресницы.
– Она никогда не пойдет на такие условия, – сказала Жулли.
– Согласна.
– Ты пойдешь на все это ради того, чтобы сохранить дары?
Скорее всего, Жулли не знала про план Духов испепелить их семью, а вот Розали знала и отчаянно хотела этого избежать.
– Ради этого. Но у меня есть свое условие.
– И какое же? – терпеливо поинтересовался мужчина в шляпе.
Другие Предки недовольно зашептали.
– Вы вылечите Жулли. В детстве ее ранил Бэзил Нал черной магией.
Пойдут ли они на сделку? Неизвестно. Розали и правда была не в той позиции, чтобы торговаться с ними. Оставалось лишь надеяться, что их желание руководить ковеном было сильнее, чем возмущение.
– Жулли не выполнила часть своей сделки.
«Ну и пошли вы».
– Ладно, разберемся без вас, впрочем, как всегда. По рукам.
Розали сложила руки на груди, встав в нужную для клятвы позу. Перед тем как исчезнуть, старомодный мужчина приподнял шляпу и сказал:
– И помни: если нарушишь обещания – ровно в полночь твоя жизнь превратится в тыкву.
Они исчезли, все до одного. Они забрали дорогих ей людей, Аима и Марту. Чувство тоски и одиночества окутало ее. К тому же править будет не она, а они. На что она обрекла ночных сорсиеров? Она сделала это ради безопасности своей семьи. Что ей еще оставалось? «Играть в парижском театре и не высовываться», – заявил внутренний голос.
– Розали?
– Оставь меня.
Она поднялась на второй этаж. Их дом во Франции был спроектирован точно так же, как этот. Розали заглянула в «свою комнату» и сразу поняла, кому она принадлежала. Комната Камилы Нуар. Неужели она и правда была обречена повторить судьбу этой девушки?
С отвращением к этой мысли она захлопнула дверь и прошла дальше по коридору. Она открыла ту комнату, где в их доме находился кабинет отца, здесь же располагалась домашняя библиотека. Она нашла записи Элеоноры Нуар и Грейвса. В них говорилось о правлении ковеном Дютэ – тогда он так назывался. Розали решила провести день здесь. Ей было только девятнадцать, а на ее плечи легло управление ковеном Нуар. Нелегкая участь. Но Хель было сложнее. Пока она росла, управлением занимался Совет, а когда ей исполнилось восемнадцать, она сама продолжила вести дело семьи.
За день, проведенный в маленькой библиотеке, ее навестила Энн. Она сказала, что семья прибудет к завтрашнему утру. Еще она наконец купила им мобильные телефоны. Их старые совсем не работали в магическом мире. Энн удивилась скорому отъезду семьи Грейвс и попыталась утешить ласковыми словами Розали. Но она запретила жалеть ее. Розали до сих пор не верила, что она и правда заточила себя в такую ловушку, поэтому не позволяла другим говорить на эту тему.
– Если хочешь, я поговорю с Аимом. Может, тебе так будет легче? – спросила Энн.
– Не смей.
Ровно в семь вечера территория окрасилась в сиреневый цвет. Сегодня цвет заката напомнил Розали оттенок сиреневого аметиста – камня, в который от досады превращалось ее сердце. Тогда по всему дому раздался звон – кто-то стоял за калиткой. Розали сразу направилась на улицу, догадываясь, кто там мог быть.
Там действительно стоял Аим в черном пиджаке со знаком его отделения в Совете. Она разглядела его получше, когда подошла ближе: эмблема зелья в прозрачном сосуде, окруженная гербом магического мира.
Какая-то ее часть надеялась, что он пришел, чтобы разорвать с ней отношения. Тогда она могла бы его ненавидеть, винить в равнодушии и бесчувствии, а не быть самой виновницей разрыва. Той, кто добровольно разрушил их планы на будущее.
– Меня проверили на психическое здоровье, сказали, что я нормальный. Как думаешь, меня бы приняли в твой актерский университет за такую блестяще сыгранную роль?
Розали открыла ему калитку, и он зашел внутрь.
– Марта стала лидером всех ковенов, – объявил он.
– Я знаю.
– Откуда?
– Призраки донесли.
– Точно. – Аим подметил печальный взгляд Розали. Она пыталась избегать зрительного контакта, смотрела куда-то в сторону. – Для тебя все закончилось, – более спокойным тоном сказал он.
«Как бы не так».
– Мне предстоит править в девятнадцать лет.
– Кстати, насчет этого, я сожалею, что тебе пришлось хранить ту тайну Лоренса Эванса. Если бы я только знал…
Аим хотел подойти ближе к Розали, но она сделала шаг назад.
– Что насчет нас? С нами тоже все кончено?
Энн утверждала, что у него не было сердца, но сейчас именно она чувствовала себя бессердечной. Все внутри нее хотело кричать, она хотела остановить его и этот разговор.
– Помнишь тот день, когда ты только пришел к нам?
– Помню.
– Ты ворвался к нам в поисках некроманта. И принес магию в наш дом.
– Тебе удалось обмануть меня, весьма похвально.
– Ты изменил мою жизнь. Спасибо.
Аим понял, к чему она клонила, поэтому перешел к сути:
– Я знаю, что много раз поступал неправильно. Но, если ты сможешь найти в своем сердце прощение, мы начнем сначала.
– Это невозможно.
– Розали.
– Духи против тебя.
– С каких пор тебя волнует их мнение?
– С таких! С этого дня.
– Вот как? Розали, в это объяснение я не поверю. Если я тебе не нужен, так и скажи.
– Они угрожают моей семье. Я вновь действую по их правилам.
– А чем я им не угодил?
– Ты световой.
– Розали.
– Знаю, абсурдно. Но обладателям ночных даров нельзя… – Слова застряли в горле. Она не смогла сказать: «Нельзя встречаться со световыми». Они никогда не обсуждали то, что между ними происходило. – Нам просто нельзя.