Казалось, Аим тоже был не в силах подобрать слова. Розали поспешно удалилась в дом. Еще секунда – и он увидел бы ее слезы. Наверное, им просто не повезло родиться по разные стороны баррикад.
Она осталась наедине со своими мыслями в холодном большом доме. Можно сказать, что все вернулось на круги своя. Они снова подчинялись Предкам, и снова были только она и ее семья.
Утром она проснулась от визга Жулли: «Они здесь! Они приехали!» Розали чуть не свалилась с дивана в гостиной от таких воплей. Маленькие ножки Жулли пронеслись ко входной двери, как стадо коней. Розали встала час назад, но опять прилегла и уснула, так как всю ночь спала урывками. Спать она предпочла в зале, поскольку ни одна комната не показалось ей подходящей: чужие стены с непонятными ей историями. Были и гостевые комнаты, но в них она даже не заходила. Ей казалось: если она переедет в одну из них, то сделка с Предками, расставание с Аимом, рабство, в которое она себя умудрилась продать – все это станет правдой. А пока она в зале, совсем рядом с выходом из этого дома, из этого мира, то все не так уж было и страшно.
– Розали, вставай. – Энн потрепала ее за волосы. В отличие от нее, сестры провели ночь в выбранных ими комнатах. Да и выглядели они отдохнувшими. – Пошли встречать семью.
– Нет, – ответила Розали, укрывшись пледом с головой. – Оставь меня здесь до скончания дней.
– Ладно, – ответила Энн и столкнула ее с дивана.
Та упала на пол вместе с пледом, оказавшись закутанной в него, как гусеница в кокон. Розали не стала даже возражать, она сильнее вжалась в плед в надежде, что теперь ее оставят в покое. Тогда Энн принялась вытряхивать ее из мягкого убежища. Эта сценка длилась некоторое время, пока ее не прервали.
– Я ожидал увидеть правительницу, а не воительницу за плед.
Энн отобрала наконец плед из рук Розали, и они вместе повернулись на голос.
– Отец! – вскрикнула Розали и побежала навстречу к нему, неуклюже поднявшись с деревянного пола.
– Как быстро меняется твое настроение, – монотонным тоном подметила Энн.
Розали обняла Николаса и увидела, что за его спиной в холле стояли Аврора, Арлетти и Луиза. Жулли мельтешила между ними, обнимая каждого. Аврора стояла, раскинув руки, и Розали тут же нырнула в ее объятия. Мама пообещала отругать их за такой внезапное исчезновение из дома и за подвергание себя опасности позже, а сейчас время было освободить Ревэ из сонной ловушки. Они привезли ее спящее тело с собой, как и гроб Хель.
– Она всегда хотела быть похороненной на домашнем кладбище рядом с остальными Нуарами, – прокомментировал Николас.
– Да уж, здесь надо будет навести порядок, – сказала Аврора, оглядевшись вокруг.
Конечно, она имела в виду не уборку пыли, а наведение уюта. Розали поняла, почему от дома веяло холодом: не хватало островков света. В их старом доме ими были солнечная кухня и большой сад.
Грузчики занесли гроб с Ревэ в дом. На вопросительный взгляд Розали Николас ответил:
– Как-то же нам надо было ее привезти сюда. А в деревянном ящике было безопаснее всего.
Энн поспешно открыла крышку. В нем, абсолютно не изменившись, лежала Ревэ. Сейчас ей должно было быть тридцать лет, но ее телу по-прежнему было двадцать три – именно в этом возрасте она застряла во снах. Теперь она была ровесница Энн.
– Ты точно знаешь, что делать? – уточнила Арлетти.
– У меня есть яд Баку и остальные необходимые травы. А Луиза не кричит, значит, мы на верном пути.
Луиза криво улыбнулась от упоминания ее дара. Она убрала длинные каштановые волосы за уши – верный знак, что она нервничала.
– Почему яд Баку столь необходим? – попыталась она сместить фокус с себя на что-то еще.
– Он считается пожирателем дурных снов, – прокомментировала Энн. – Его яд в основном используют для избавления от кошмаров. В больших дозах он может вывести визарда из комы. На рынке его не продают, а если где-нибудь и можно было найти, то стоил бы он целое состояние. Баку сейчас редкость, вымирающий вид животного. Так мне сказал Коум.
Николас принялся помогать Энн разводить травы. Аврора стояла рядом с Ревэ и держала ее за руку. Луиза присела на уши Розали.
– Ты видела, что здесь своя валюта? Один гелнар стоит тридцать три евра.
– Видела.
– Этот дом практически копия нашего, только больше.
– Знаю.
– Я слышала, здесь в восточной части есть океан и пляж. Нам стоит как-нибудь поехать туда.
– Конечно.
– А еще я бы хотела посетить Эклипсоле и увидеть реку Артерию. Говорят, она красного цвета.
– Обязательно посмотрим.
– А в Мажиенне есть институт для дизайнеров, нам таксист рассказал. На специальном факультете учат проектировать выдуманные комнаты, как у тебя хранилище с тайнами.
– Этого я не знала.
Розали не понимала, с чего Луиза начала этот разговор. Неужели она планировала остаться?
– В Эклипсоле сохранилось много старинных построек со времен создания магического мира. Я бы посмотрела на них.
– Тоже таксист рассказал?
– Нет, в брошюре прочитала.
Понятно, почему Луиза постоянно болтала, она пыталась отвлечься от тревожных мыслей. Она всегда так делала, когда ей было некомфортно.
– Ты бы осталась здесь? – неожиданно для себя самой спросила Розали.
– Думаю, да. Не бросать же тебя одну в ковене на растерзание сорсиерам. Мы все остаемся. Отцу уже предложил работу давний знакомый, которому ты помогла спрятать тайну.
– Готово! – прервала их беседу Энн.
– И что делать с этим сосудом? – спросила Аврора.
Ответ не понадобился. Николас смочил марлю в отваре и протер лоб Ревэ, произнеся заклинание. Видеть, как Николас колдовал, было в новинку для Розали, это было в ее далеком детстве. Результат от заклинания не заставил себя ждать – через несколько мгновений послышался резкий вдох. Ревэ села с широко распахнутыми глазами.
– Что? Вы? Но как? Где я? – в панике заговорила она. Она опустила глаза на руки, проверяя, в реальности ли она или в очередном сне. – Ущипните меня.
– Ты дома, – ответила Энн.
Вся семья тут же устремилась обнимать Ревэ.
– Я задохнусь, – спохватилась она.
Аврора заплакала от происходящего, Луиза и Энн тоже. Когда все немного отошли, позволив Ревэ встать, она ахнула:
– Розали, это ты? В последний раз я видела тебя, когда тебе…
– Было двенадцать, – помогла Розали.
Как бы она ни надеялась, что образ Ревэ на этапе «Поиск света» был настоящим, это было не так. С настоящей Ревэ она разговаривала семь лет назад.
– Точно. Других я видела во снах, а вот к тебе пробиться было нереально. Ты так выросла, стала юной девушкой.
– Эта юная девушка – правительница ковена, – добавила Аврора.
– Правда? – Ревэ присела от неожиданности, открыв маленький ротик от удивления. – Но почему же мы в дома во Франции? И почему здесь так серо?
– Выгляни на улицу, – посоветовала Арлетти. Она вновь обрела сестру, с которой была очень близка в детстве.
Ревэ выпорхнула на улицу, как птичка, и завизжала в восторге от открывшегося ей пейзажа.
– С ума сойти! Но где мы?
– В Мажиенне. Это дом Нуаров, – ответила Энн.
Розали рассмотрела сестру как следует. На ней был тот же пурпурный шелковый топ, черные винтажные брюки с завышенной талией, волнистые черные локоны спускались до плеч. Кокетка с гипнотизирующим взглядом и плавными движениями вернулась домой.
– Знаю, время неподходящее, но я умираю с голода!
Семья отправилась на кухню. Как выяснилось, Николас и Аврора привезли с собой некоторые продукты. Жулли звала Розали с ними, но она сказала, что подойдет чуть позже.
Розали вышла из дома на улицу. Твердыми шагами по слегка покосившейся плитке от времени она дошла до багажа, который оставили на газоне. Среди чемоданов стоял блестящий гроб. Духи предупредили ее, что она была обязана выполнить обещания до полуночи, иначе, как они выразились, ее жизнь превратится в тыкву. Они сделали ее Золушкой, а сами стали мачехой. «Как сказочно», – язвительно подумала она.
Она нагнулась к гробу и прошептала:
– Время вернуть твое.
Больше никаких оживших трупов, а значит, она не сможет воскресить Эндрю Нуара, хотя она и так не собиралась, да и Аим не просил снова.
Розали прикоснулась к гробу. Дар можно было передать только при смерти, но с этим ей помогут Духи. Она позвала их вполголоса. Предки не показались ей, хотя, возможно, они уже стояли за ее спиной. Розали почувствовала, как сила некроманта уходила из ее тела прямо в гроб. А когда она закончила и обернулась, рядом уже точно никого не было. «Вот и все», – подумала она.
Розали огляделась. Весна была в самом разгаре. На ветках деревьев появились почки, замерзшая трава оттаяла и даже позеленела. Солнце наконец стало отдавать тепло. Его лучи больше не ощущались как прохладные прикосновения призрака. Ветер слегка колыхал траву и золотистые волосы Розали. Природа расцвела, словно празднуя возвращение семьи Нуар домой.
Розали вновь опустила взгляд на гроб.
– Будь храброй и милосердной, Розали. Твои последние слова мне, – прошептала она.
На этом непростом и долгом пути она поняла значение этих двух слов сполна. Она была храброй, когда Хель ушла, когда Ревэ заточили во снах, когда Жулли перестала справляться с даром, когда мужчина заставил скрыть кровавый секрет, когда она бросила свое светлое будущее и приехала в магический мир, когда сражалась с соперником на первом этапе; когда выбиралась из тьмы, в которую Гадес завел ее; когда пошла против Предков-сорсиеров, когда шла бок о бок с темным духом в теле Аима, когда оживила Марту и когда потеряла Аима.
Она была такой же храброй, как и Хель, когда та лишилась семьи, оставшись в десять лет одна; когда росла в общежитии и ее хотели убить, чтобы заполучить все семь ночных даров; когда ее насильно заселили в незнакомый световой район в ковене Краон, когда она стала править ковеном в восемнадцать лет, когда ее обвинили в помощи Бэзилу Налу и когда уехала из магического мира в человеческий мир.