и. Чарли говорил правду, у него не было нравственной силы бороться с собой. Пьянство, со всеми сопровождающими его пороками, вызвало его падение, и Билл теперь ясно видел, после пятилетнего отсутствия, что на его возрождение в этой обстановке надеяться было нельзя. Если его любовь к этой женщине не могла спасти его, то кто же может это сделать? Ему хотелось сказать что-нибудь такое, что заставило бы Чарли убедиться в неизменной привязанности брата к нему. Но он не мог найти подходящих слов и только просто спросил, кто такая эта женщина, о которой он говорит.
– Кэт Сетон, – отвечал Чарли.
Выражение лица Билла сразу изменилось, и он воскликнул:
– Это сестра Эллен Сетон?
– Да, но разве ты знаешь Эллен?
– Я видел ее по дороге. Удивительно хорошенькая девушка! – вскричал Билл с восторгом. – Серые глаза, светлые волосы. Она была одета так, как будто прогуливалась по Бродвею в Нью-Йорке. Файлс говорил мне о ней.
– Файлс? – лицо Чарли сразу омрачилось, и в глазах появилось суровое выражение.
Он встал со стула и прошелся по веранде.
– Что же он говорил тебе? – спросил он брата.
– Ничего особенного. Сказал мне, что у нее есть сестра, которую зовут Кэт; что они в некотором роде фермерши и живут здесь около пяти лет.
– Ну, хорошо. Видишь ли, я не хочу, чтобы он вертелся около Кэт. А теперь пойдем ужинать. Я забыл, что ты, должно быть, голоден, – сказал Чарли, выражение лица которого смягчилось.
Кэт Сетон не выходила из дома в это утро. Работа на собственной маленькой ферме задержала ее. Надо было произвести кое-какие исправления, и так как она не могла положиться на своих двух наемных работников, то ей нужно было самой присматривать за ними, чтобы они исполнили все как следует. После обеда, в полдень, когда Эллен ушла из дома, Кэт уселась к своему маленькому письменному столу и занялась счетными книгами.
Комната, в которой она находилась, служила им и гостиной и столовой. Она была небольшая, но комфортабельная и уютная. Стены были украшены множеством акварелей, не вставленных в рамки, это были работы Эллен. Посредине стоял обеденный стол, а в углу комнаты, рядом с буфетом, находился маленький четырехугольный железный очаг, на котором стоял жестяной котелок с тихо кипящей водой. Сестры очень любили эту комнату, в которой проводили большую часть времени и старались украсить ее, как могли, не тратя на это больших средств. Надо признать, что результаты их усилий были очень удачные.
Кэт была поглощена своей работой, сведением счетов, что она всегда старалась сделать в отсутствие Эллен, которая мешала ей сосредоточиться на цифрах, как вдруг дверь распахнулась и Эллен, с блестящими от возбуждения глазами, как вихрь ворвалась в комнату. Кэт поторопилась закрыть ящик, куда она прятала свои бумаги. Эллен погрозила ей пальцем.
– Берегись, Кэт! – вскричала она. – Когда-нибудь я подделаю ключ к этому секретному ящику, который ты никогда не открываешь в моем присутствии, и узнаю все твои тайны. Уверена, что ты завела интригу с каким-нибудь мужчиной. Может быть, ящик полон писем от… от Дерти О’Брайена.
– Дерти О’Брайен? – засмеялась Кэт. – О да, он занимается всякого рода спортом, а я люблю спорт.
– Тут ведь существуют разные виды спорта, в этом местечке, – заявила Эллен. – Я поищу, нет ли тут такого мастера, кто бы делал поддельные ключи. Ведь, наверное, этого рода спорт распространен в деревне.
Кэт ничего не сказала и только продолжала смеяться.
– Что заставило тебя вернуться, Эллен? – наконец спросила она.
– Что? А как ты думаешь? – воскликнула Эллен. Кэт улыбнулась.
– Я думаю, что только встреча с мужчиной могла заставить тебя свернуть с дороги.
– На этот раз ты права, Кэт, – заявила Эллен. – Да, это был мужчина… не мышь, хотя и тот и другая могут заставить меня бежать. Разница лишь в том, что один имеет для меня привлекательную силу, а другая отталкивает. Вот и все.
– Кто же этот мужчина? – спросила заинтересованная Кэт.
– Кто? Не кто иной, как Большой Брат Билл, – мужчина, за которого я обещала вам выйти замуж… Я видела его, Кэт, видела! И он поклонился мне, – с восторгом говорила она. – Он такой огромный, такой огромный и у него самые милые и самые глупые голубые глаза, какие мне только случалось видеть. Вот почему я и узнала его тотчас же, когда только увидела с инспектором Файлсом. Я вспомнила, что Чарли говорил про него, что у него мало смысла, и я с трудом удержалась, чтобы не расхохотаться. Мне кажется, он подумал, что я улыбаюсь, и поэтому он снял шляпу передо мной. Это было так комично. Полицейский как будто взял его на свое попечение, чтобы он не потерялся здесь. Он, наверное, самый живой, полный огня человек, и я влюбилась в него с первого взгляда. Если ты не придумаешь сейчас же какого-нибудь поручения, с которым я могла бы отправиться к Чарли, то я наделаю каких-нибудь безумств или… упаду в обморок.
Кэт, громко смеясь, сказала:
– Посмотрим, надо придумать какое-нибудь извинение…
– Извинение? – перебила ее пылкая Эллен. – Никаких извинений! Я никогда не извиняюсь в том, что ищу общества мужчины. Притом же…
– Тсс, дитя! – возразила Кэт. – Ты мешаешь мне думать своей неистовой болтовней. Должна же я выдумать какой-нибудь предлог, для чего я посылаю тебя туда к Чарли. Подожди… я придумала. Вот отнеси ему эти две книги. Я обещала их ему несколько дней тому назад. Но это все равно, я отсылаю их с тобой и напишу записку, чтобы он познакомил тебя со своим братом, так как ты смертельно влюбилась в него.
– Как ты смеешь, Кэт Сетон, как ты смеешь? – грозно крикнула Эллен. – Я убью тебя, застрелю из твоего большого ружья, если ты это сделаешь. Я ничего подобного не слыхала никогда! Как ты смеешь говорить, что я смертельно влюбилась в него? Я… я не думаю, я даже не желаю видеть его теперь. Наверное, я не хочу этого… Но конечно, я отнесу эти книги… если ты в самом деле желаешь, чтобы Чарли имел их. Ты же знаешь, что я все готова сделать, чтобы помочь тебе.
Кэт уже привыкла к таким диким взрывам Эллен и знала, что они не продолжаются у нее дольше пяти минут и всегда заканчиваются признанием своего безумия.
– Хорошо, – сказала Кэт. – Ты настоящий чертенок, Эллен, и за наказание ты отнесешь эти книги только после ужина.
– Кэт… я… – запротестовала Эллен.
– Нет, – возразила Кэт с притворной строгостью. – Тут никаких оправданий не нужно. Слишком поздно… Только после ужина!
Эллен быстро отошла от нее и подбежала к стене, на которой висели на перевязи два револьвера. Она схватила за приклад один из них и собиралась вытащить из кобуры.
– Эллен, не трогай! – вскричала в большой тревоге Кэт. – Ведь они оба заряжены.
Эллен отскочила с побледневшим лицом.
– О, я не знала! – воскликнула она. – Но зачем ты их держишь заряженными? Ты… ты не отважилась бы выстрелить из них!
Темные глаза Кэт улыбались, но эта улыбка была натянутая.
– Не отважилась бы? – сказала она и прибавила небрежным тоном: – Но ведь это все, что стоит между нами и… и злодеяниями в Скалистых Ручьях.
Эллен несколько мгновений молчала и испытующе смотрела в глаза Кэт, точно желая прочесть в них что-то, и затем задумчиво проговорила:
– А я думала, что ты изменилась, Кэт, что ты забыла все такое и сделалась чем-то вроде наемной работницы в этой деревне…
Глава XIIПриключение Эллен
Было уже больше шести часов вечера, когда оба брата закончили обсуждение своей будущей деятельности, это был великий день для Билла. Во всяком случае, он чувствовал, что его утомительное путешествие и все испытания, сопряженные с ним, прошли не даром. Многие из его надежд, казалось, были теперь близки к осуществлению.
Билл поражал полным отсутствием эгоизма. Он ничего другого не желал для себя, как только возможности разделить жизнь своего менее счастливого брата и дать ей другое направление. По-видимому, Чарли согласился на такое положение. Он не высказал никакого протеста, и хотя он был сдержан в проявлении своих чувств, но тем не менее его согласие на предложение Билла было достаточно искренним и сердечным, чтобы удовлетворить своего простодушного брата. Если тот был бы более проницательным, то уловил бы тайное сопротивление Чарли некоторым из его планов, хотя он и не сказал этого. Что Чарли радовался приезду брата, – в этом не могло быть сомнения, но великодушие Билла стесняло его. Однако Билл ничего этого не замечал, и его доверие не пошатнулось.
Они просидели два часа на веранде, и наконец Чарли встал и, бросив взгляд вдаль, через долину, туда, где виднелся маленький домик Кэт Сетон, сказал брату:
– Мне надо обойти кругом, пока не стемнело. Может быть, и ты пойдешь прогуляться куда-нибудь, пока не стемнело.
Билл добродушно улыбнулся.
– Это значит, что я тут не нужен, – заметил он. Затем он тоже встал и потянулся, как это делает какой-нибудь большой пес после отдыха.
– Я хочу пойти взглянуть на деревню, – сказал он. – Зайду в трактир и выужу там Файлса. Я ведь должен угостить его за то, что он нашел меня.
При упоминании имени Файлса лицо Чарли передернулось, и он сказал с кривой усмешкой:
– Ты не сможешь распить бутылочку с Файлсом. Для себя ты можешь купить сколько хочешь бутылок виски, но в Скалистых Ручьях не найдется ни одного содержателя кабака на северо-западной территории, который продал бы тебе спиртные напитки, чтобы угостить Файлса. Тут ведь запретная территория, и я полагаю, что Файлса здесь до смерти ненавидят.
На мгновение глаза Билла стали серьезными, и он прошептал:
– Понимаю. Ты… тоже ненавидишь его?
Чарли кивнул.
– За что?
Чарли пожал плечами.
– Конечно, я не питаю симпатии к инспектору Файлсу. Может быть, и по другой причине. Но тут это не имеет значения.
Тон ответа Чарли несколько поразил Билла, и он поспешил оправдаться:
– Мне это очень неприятно, Чарли… И если б я мог подозревать…
– Не беспокойся, – возразил Чарли. – Меня это не трогает. Я думал о другом. Но кое-что имеет значение, и даже очень большое, это – что если ты окончательно утвердишься в Скалистых Ручьях, то, пожалуй, наступит день, когда тебе придется выбирать между Файлсом и…