цать, а он был один.
Раздался повелительный окрик:
— Задержать лодку! Притянуть ее к берегу! Надо осмотреть груз…
Гребца без церемонии вытащили из лодки.
— Как вас зовут? — грозно спросил сержант.
— Святой Дик! — ответил с усмешкой гребец.
В это время луна скрылась за тучами, и он не мог разглядеть лица захваченного человека. Был ли это тот, кого они ждали? Несмотря на темноту, он все же разглядел седые волосы и насмешливые глаза. Черты лица были ему знакомы. Несколько минут сержант колебался, потом сказал авторитетным тоном.
— Вы арестованы!
— Но… — пробовал протестовать арестованный. Сержант велел ему замолчать.
Один из полицейских подошел к пленнику и надел ему наручники. Пленник продолжал ухмыляться. Сержант вышел из себя и грозно спросил:
— Сколько?
Полицейский, осматривавший лодку, подошел к нему и вполголоса сказал, стараясь, чтобы пленник не расслышал его ответа:
— Нисколько, сержант! Лодка тяжело нагружена камнями для…
Злорадный смех прервал его слова. Пленник, протянув руки сержанту, сказал, указывая на наручники:
— Вы бы велели это снять. Они вам могут пригодиться для кого-нибудь другого.
Сержант повернулся к своим людям.
— Освободите его и живо садитесь на лошадей… Бог мой, они опять провели нас!..
Все ускакали за фургоном, который уже успел проехать дальше. Согласно показаниям Пита, запретный груз должен был находиться в лодке, а не в фургоне. Надо было нагнать его во что бы то ни стало.
Полицейские начали стрелять, фургон остановился. Оттуда тоже раздались ответные выстрелы, и несколько человек выскочили и побежали в лес. Но когда преследователи настигли фургон, он оказался пуст.
Файльс, остававшийся с двумя полицейскими на дороге, несколько дальше, слышал выстрелы и очень волновался, дожидаясь сержанта с его отрядом полицейских. Наконец он увидел их издали и тотчас же поскакал к ним навстречу.
— Вы захватили лодку? — крикнул он сержанту.
— Да… Но там ничего не было. Она была нагружена камнями.
Проклятие сорвалось с губ Файльса. Он опять остался в дураках…
— Поедем дальше… вперед… Груз должен находиться где-нибудь тут… недалеко. Мы должны найти его.
Он погнал свою лошадь вскачь по дороге.
Небольшая телега, запряженная парой прекрасных лошадей, как раз в это время проехала открытое пространство прерии и углубилась в лес. Молодой возница в темной куртке и широкополой шляпе, скрывающей его юное, красивое лицо, правил осторожно не торопясь и прислушиваясь. Он выбирал дорогу между кустами, которая скрывала бы его от посторонних глаз. Но дорога была пустынная, и казалось, в ночной темноте никто не мог бы увидеть его. Но он был неспокоен. Ему казалось, что он слышал отдаленные выстрелы.
«О, сумасшедшие! — подумал он, судорожно дернув вожжи и заставив лошадей пуститься вскачь. — Вооруженное сопротивление против полиции — ведь это же безумие! Это уже не простая контрабанда, не простая насмешка над нелепым законом! Это…»
Но мысли его были прерваны. Он ясно услыхал лошадиный топот. Погоня?.. Надо скорее, как можно скорее достигнуть тайника и там оставить груз! Дальше ехать нельзя. Но если ему удастся:, то он и товарищи будут спасены. Он не знал, что случилось и отчего произошла перестрелка. Однако погоня приближалась, и он понял, что ему больше ничего не остается, как бросить груз и спасаться бегством. Ему казалось, что двери тюрьмы уже открываются перед ним. Он соскочил с телеги, которую оставил в густой чаще, и бросился к оседланной лошади, привязанной сзади, вскочил на нее й помчался по траве, по направлению к деревне.
Тропинка пролегала по склону холма, постепенно уходя вниз, и кончалась в широкой лощине, на дне которой было почти высохшее болото и покрытый тростником и зарослями кустарника ручей. Отсюда тропинка круто поднималась вверх и терялась в лесной чаще, за которой снова расстилалось широкое пространство прерии.
По этой тропинке быстро скакали два всадника, один высокий и плотный, другой тонкий и небольшого роста. Это были Чарли и Билль. Оба молчали и только напряженно прислушивались ко всем звукам, раздававшимся в ночной темноте. Лошади бежали по откосу с головокружительной быстротой, и на полдороге Чарли, обернувшись к своему брату, крикнул глухим, хриплым голосом, указывая вниз:
— Кто-то едет?.. Мчится?.. Смотри!.. Безумец!., разве он не знает, что там топь?.. Болото!.. Его лошадь провалится!..
— Надо бы крикнуть… предупредить! — сказал Билль.
— Поздно!.. О, боже мой!.. Скачем туда… Бедняга!.. Как он свалится. Торопись! — крикнул Чарли.
Они погнали своих лошадей. Надо было поспешить на помощь неизвестному всаднику, который на всем скаку свалился на край болота. Чарли первый подскочил к нему. Лошадь, запутавшаяся в зарослях и свалившаяся вместе с всадником, делала неимоверные усилия, чтобы подняться на ноги, но всадник лежал неподвижно там, где упал.
Когда Билль соскочил на землю, Чарли крикнул ему, чтобы он схватил лошадь упавшего всадника, а сам опустился на колени возле него. Пораженный, Билль вдруг услыхал стон, смешанный с рыданиями.
— Кэт!.. Кэт!.. Зачем вы это сделали?.. Зачем?.. О, боже, она умерла!.. Это не может быть?.. Кэт, дорогая, любимая, скажите мне хоть одно слово! — Чарли рыдал и обнимал молодую девушку, лежавшую на земле. В этот момент Билль испуганным голосом позвал его:
— Чарли! Чарли!.. Я слышу погоню… Скачущих лошадей!..
Чарли растерянно поглядел на брата, но затем сразу сообразил, в чем дело и, подняв бесчувственную девушку, переодетую мужчиной, крикнул брату:
— Скорее, Билль!.. Возьми ее с собой на лошадь. Ты сильный. Положи ее спереди на седло и возьми мою лошадь с собой.
В тот момент, когда Чарли приподнял ее с земли, Кэт открыла глаза. Она была жива и только ошеломлена падением.
— Это полиция! — шептала она. — Там стреляли… Они гонятся за мной… О!..
Чарли взглянул последний раз в лицо Кэт, поднимая ее и передавая на руки брату, уже сидевшему в седле:
— Скачи, Билль, не теряя ни минуты… Поезжай вдоль берега болота, прямо в чащу леса. Там спрячься и жди, когда дорога очистится. А тогда отвези ее к ней домой… Предоставь мне полицию и обо мне не заботься. Думай только о ней, она для меня все на свете…
Билль больше ни о чем не спрашивал. Он теперь знал, что от него требовалось, и тотчас же поскакал к югу, в том направлении, которое ему указал Чарли. Когда он исчез из вида в лесной чаще, Чарли повернулся к оставшейся лошади Кэт и вскочил в седло. Его решение было принято, он должен был спасти Кэт, и поэтому ему надо было обмануть полицию, увлечь ее за собой. Он подождал, и когда услышал топот и увидал призрачные, скачущие тени на вершине холма, он пустил свою лошадь вскачь и помчался наверх. По дороге он два раза выстрелил из револьвера. Он знал, что не может попасть в полицейских, но ему это и не было нужно. Он только хотел, посредством этих выстрелов, не оставить у них никаких сомнений, что он именно был тот, кого они искали столько времени.
Файльс и Мак Бэн тоже начали стрелять. Они пристрелили лошадь Чарли, когда она еще не достигла вершины холма. Лошадь свалилась на всем скаку, вместе с всадником, который остался лежать неподвижно. Лошадь билась в предсмертных судорогах, и полицейский солдат, прибежавший на место происшествия, пристрелил ее, чтобы она не мучилась. Подошел Файльс и опустился на колени возле тела Чарли.
— Он мертв, — сказал он, поднимаясь, — но он не был ранен, нет! Я не вижу следа раны у него. Должно быть, ой сломал себе шею при этом ужасном падении на всем скаку… Бедняга! — прибавил он. — Это был безумец, но умный и удивительно смелый парень… Вы уверены, что он умер, капрал!
— Да, — отвечал тот. — Он умер, это несомненно.
— Мне жаль… Жаль его, капрал! — повторил Файльс.
— Мы исполнили свой долг, но…
Едва забрезжил рассвет на другой день утром, как уже вся долина Скачущего Ручья пришла в движение, но не вследствие событий прошлой ночи, хотя эти события и были таковы, что могли вызвать волнения. Была ведь перестрелка с полицией ночью, но груз спирта не был захвачен, ловкие контрабандисты и на этот раз провели полицию и подсунули ей груз камня вместо бочонков виски.
Однако не это обстоятельство заставило жителей деревни так рано покинуть свои постели. Изо всех труб уже струился дымок и хозяйки торопились варить кофе и готовить завтрак для своих мужей. Везде слышалась оживленная речь. В домах открывались двери, и на пороге появлялись люди, мужчины и женщины, весело здоровавшиеся с соседями. Выбегали дети с луками и стрелами, и улица наполнялась оживленными голосами. Все как будто спешили куда-то.
На нижних окраинах деревни, по направлению к восточному течению речки, находился квартал, обитаемый представителями так называемой местной аристократии. Там был дом миссис Джон Дэй, занимающей выдающееся положение в Скалистых Ручьях и руководящей всеми общественными делами в этом поселении. Она вышла в это утро из своего дома в сопровождении всей своей свиты из нескольких дам и пары мужчин, членов церковного комитета, и вместе с ними величественно направилась туда, где уже толпа поджидала ее появления.
Достаточно было взглянуть на всех этих людей, чтобы догадаться о важности предстоящего события. Все взоры были обращены в ту сторону, где над входом в долину возвышалась одинокая гигантская древняя сосна. Теперь она выделялась еще рельефнее, потому что кругом нее были срублены все кусты и мелкие поросли. Она стояла, словно преступник, приготовленный к казни и ожидающий ее. Пилы и топоры, которые должны были нанести этому гиганту растительного царства смертельный удар, были уже готовы, и палачи, то есть пильщики и дровосеки, ожидали только сигнала. Огромный ствол, обнаженный от растительности, был окружен длинными и толстыми канатами, концы которых расходились на четыре стороны и были прикреплены к другим большим деревьям, растущим на краю просеки. Кроме того, к нижней части ствола была прикреплена толстая цепь и к ее концу, подальше от края падения дерева, были привязаны две пары сильных ломовых лошадей, которым надлежало тащить дерево дальше, когда оно начнет валиться.