Они выходят из воды сухими и продолжают вести себя так, как вели себя раньше. А мы опять прощаем и опять получаем затрещины.
Люди должны уметь давать сдачи.
– Можете идти, – вздохнул Рыков, переложив документы из одной стопки в другую, а затем тихо добавил: – Попов, задержитесь.
Арт недоуменно поджал губы. Что он уже натворил? Тесты завалил? Тренер на него пожаловался из-за опозданий? Так ведь сразу и не скажешь, где прокол. Едва за Костей и Даниилом закрылась дверь, замректора сложил перед собой руки и сообщил:
– Я в курсе.
«Твою мать, твою мать», – мысленно произнес Артур, не веря, что их сайт так быстро разоблачили, но все-таки улыбнулся и спросил:
– В курсе чего?
– Давайте не будем врать друг другу.
– Я пока что даже не понял, о чем мне врать.
– Очевидно, что ни Даниил, ни Константин не затеяли бы подобную авантюру. Но вы… с вами ведь дела обстоят совершенно иначе.
Теперь все происходящее стало уже совсем странным. Арт свел брови и почувствовал, как внутри что-то сжалось. Он с деланой небрежностью усмехнулся, откинулся на пластмассовую спинку кресла и спрятал руки в карманы брюк. Интригующее начало разговора.
– Вы меня заинтриговали, – отшутился Артур. – Что же со мной не так?
– Ваш отец – известный человек, в нашем городе его уважают – так уж повелось. И я не имею ничего против, но вы должны понимать, что не все обладают теми привилегиями, которыми обладает ваша семья.
– Не понял суть ваших претензий.
– Ваш отец – Марк Селиверстов.
– Америку вы сейчас не открыли.
– Вы собирались учиться инкогнито, Артур, но эта договоренность никак не касается администрации нашего университета. Мы знаем, кто обучается на наших факультетах. И о сыне Марка Селиверстова мы тоже знали.
– И что с того? Я до сих пор не понимаю, к чему вы клоните.
– В университете есть правила, которые нельзя нарушать.
– Безусловно. Правила есть правила.
– Вы устроили драку в столовой, невзирая на последствия, которые лишь для одного из вашей троицы не будут особенно неприятными.
– И говорите вы сейчас, конечно же, обо мне.
– Вас не исключат из университета, вас не накажут, вы понимали, что выйдете сухим из воды, и, не думая, повели за собой Ромала и Волкова.
– Я… что? – Артур в удивлении уставился на собеседника. Люди так быстро составляли о нем мнение, что становилось тошно. Они никогда с ним не общались, никогда его не видели. Они знали лишь, что у него богатый отец, и этого им было достаточно. Раз семья обеспеченная, то и сам Артур – пустоголовый избалованный кретин. – О чем вы сейчас говорите? Я повел за собой Ромала и Волкова?
– Именно так.
– Вы бы попробовали навязать Косте свое мнение! Да и зачем мне это? Мы тут все на равных условиях. Я – Артур Попов, а не Селиверстов.
– Это формальность.
– Да с чего вы вообще решили, что это я спровоцировал ребят?
– Даня бы никогда не затеял драку – я знаю его, я знал его отца – Сергея, этот мальчик и мухи не обидит. А Константин потерял бы слишком многое. Он учится на бюджете. Вам ведь известно, как сложно пробиться на бюджет? Какой конкурс на одно место? Артур, вы должны были понимать…
– Стоп. – Арт поднял руку, и Рыков послушно замолчал, как по команде. Неприятные и паршивые мысли закрутились в голове Селиверстова, и он с такой силой стиснул зубы, что свело челюсть. Что-то происходило… что-то странное. Артур сглотнул. Нахмурился. А потом спокойным голосом поинтересовался: – Костя учится на бюджете?
– Да, – кивнул замректора.
– Но вы же сказали, что из всей нашей троицы на бюджете учится только один человек.
– Верно.
– Но… – Артур внезапно усмехнулся. Он повел плечами, притопнул ногами по полу: – Я думал, на бюджете обучаюсь я.
– Вы, должно быть, что-то перепутали.
– Ничего я не перепутал, я хорошо сдал экзамены и прошел конкурс – сам его прошел.
– Ваш отец внес плату сразу за два года, – сообщил Борис Андреевич и посмотрел на Селиверстова так серьезно, что у того перехватило дыхание.
Парень растерялся и отвел взгляд. Карточный домик вновь разрушался, и никто не предупредил Артура, что надо покинуть помещение.
– Вы уверены?
– Я уверен.
– Точно?
Немного помедлив, Рыков ответил:
– Точно.
Внутри Селиверстова вдруг что-то надломилось, треснуло. Артур ведь верил, что он чего-то добился, сам добился, без помощи отца и его «имени», но вот он вновь оказался в клетке. Почему же отец не сказал, что Артур провалил экзамены? Почему выдумал эту нелепую байку, будто Артур самостоятельно свершил нечто важное?
Артур Селиверстов ничего собой не представлял. Опять. Тень отца. Тот самый олух, которому врали в лицо и которым нагло пользовались.
– Это какая-то ошибка, – оторопело проговорил он.
– Ошибки нет. Я не сомневаюсь, что вы способный студент, Артур, но на бюджет вы, к сожалению, не прошли. Отец поручился за вас, и результаты у вас хорошие. Я говорил с вашим тренером по фехтованию. Он доволен вашей работой.
– Класс.
– Поймите, – с нажимом проговорил Рыков, – вашим друзьям не нужны неприятности, у них не получится из них выпутаться.
– Да не впутывал я никого в неприятности.
– То, что для вас кажется сущим пустяком, вполне может вылиться в проблемы. Я не знаю, на что рассчитывал Ромал, когда ввязался в драку, но вы…
– Костя сорвался с цепи потому, что увидел, как Мальков издевался над Даней, и он поступил правильно. Если вы считаете иначе, – Арт взмахнул руками и пронзительно посмотрел на мужчину, – тогда не вам о добре мне рассказывать.
– Я рассказываю вам не о добре, – возмутился Рыков, – мы говорим о реальности, и в ней везет не всем, и не у каждого есть второй шанс. Дениса Малькова накажут, но его мать уже написала заявление в полицию. Удивлены? Вы ведь не думали остаться безнаказанными? Вы все-таки сломали мальчику нос… Вам предъявят административный иск. Половину суммы вычтут из стипендии Ромала, а вторую половину я жду от вас вместе с выпиской из банка. Есть вопросы?
Артур хмыкнул, отвернулся, а Борис Андреевич потер пальцами вспотевший лоб и с сожалением проговорил:
– Мир таков. Нужно думать, прежде чем геройствовать.
– Поэтому мы и живем в такой жопе.
– Что, простите?
– Ничего. Спасибо, – отрезал парень и поднялся с места, – я вас услышал.
Рыков в растерянности поднял брови, а Арт стрелой полетел к выходу и недовольно захлопнул за собой дверь. Что он там хотел? Не ссориться с заместителем ректора?
Раз уж Артур такой богатый и такой неприкосновенный, пошло все в пекло. Он ведь из воды сухим выйдет, с рук ему все сойдет. Не жизнь, а сказка. Абсурдный мир, в котором черное и белое уже давно поменялись местами. Люди сами загнали себя в такие паршивые условия. Никто не заставлял их во всем искать выгоду, цепляться за каждую возможность и идти по головам. Какого же черта они променяли справедливость на расчет?
– Что он тебе так долго втюхивал? – спросил Костя, подойдя к другу.
– Что я плохо на вас влияю, – недовольно усмехнулся Арт, взъерошив волосы.
– Серьезно?
– Ага. Я – корень зла, обрекаю вас на огромные неприятности.
– Занимательная теория.
– Обхохочешься. Сто пять раз повторил, что мой отец – большая шишка. Господи, да я, блин, устал от этих обвинений. Мой отец – это мой отец. Я тут при чем?
– Не заводись, – посоветовал Ромал и прислонился к стене, искоса поглядывая на свои сбитые в кровь костяшки пальцев. – Ему просто сказать тебе больше нечего.
– Ты, кстати, не говорил, что учишься на бюджете.
– А это не очевидно?
– Ну да, конечно. Прости, я забыл, что ты у нас мегамозг.
– При чем тут мегамозг? Думаешь, я смог бы оплачивать обучение?
– Я не… – Артур сдулся и виновато покосился на Ромала. Тот не спеша отвернулся, оставив Селиверстова в еще более растрепанных чувствах. – Слушай, я не подумал. Просто этот белый воротничок вывел меня из себя.
– Борис Андреевич хотел как лучше, я уверен, – вмешался Даня, и друзья синхронно устремили на него свои взгляды. – Вы на меня злитесь?
– Мог бы сказать, что у тебя связи в ректорате.
– Мой отец дружил с Рыковым. Они вместе учились, а потом вместе преподавали.
– Но на бюджет тебя не взяли.
– Меня взяли на коммерцию, а еще мама ежемесячно жертвует небольшую сумму на «процветание библиотеки», – пояснил Волков нерешительным голосом. – Я не предполагал, что это важная информация. Если бы знал, рассказал бы раньше.
– Но ты же умный! В уме складываешь шестизначные числа, коды взламываешь…
– Мои познания в информатике и программировании не помогли мне хорошо сдать русский и иностранный языки. К тому же я ассоциативен.
– Ассо… какой?
– Идеаторен, – пояснил Ромал.
– Издеваешься?
– Мне сложно прижиться в социуме, – вмешался Даня, – трудно идти на контакт.
– Отлично. А день ведь так хорошо начинался, – Артур коснулся виска и глубоко вздохнул. Ему срочно нужно было поговорить с отцом. Голова разрывалась на части, будто бы мысли устроили вечеринку. – У кого какие планы?
– Мама скоро приедет, – отозвался Даниил. – Пробуду в Кингисеппе до воскресенья.
– А я съезжу к себе.
– Получается, на выходных мы не будем заниматься сайтом.
– Сделаем небольшой перерыв, – предложил Костя и медленно отклеился от стены, – нам нужно привести в порядок мысли. Слишком многое изменилось.
– С этим не поспоришь.
– Я хотел поблагодарить вас, – внезапно сказал Волков и прижал руки к бедрам. Его глаза стали ярче, губы почему-то задрожали. Он все пытался подобрать правильные слова, но те все никак не находились. В конце концов Даня криво улыбнулся и едва слышно пролепетал: – Не стоило драться, разумеется, но вы спасли мне жизнь.
– Не выдумывай.
– Я не выдумываю.
– Как ты? – Костя внимательно посмотрел на друга. – В порядке?
– Я слегка испугался, но сейчас мне уже лучше.