– Дань, – в отчаянии позвал Ромал, – он вырубился.
– Я еду.
– Ты едешь медленно.
– Я еду! Еду! – закричал Даниил, ударив ладонями по рулю. – Еду!
А потом вдруг схватил себя за волосы и дернул: раз, другой, третий. Машину повело.
– Ты что творишь, бога ради, возьмись за руль! – воскликнул Костя.
– Я же просил не кричать, я просил, но ты не слушаешь, ты кричишь, кричишь.
– Все, я неправ, я не хотел, – затараторил Костя, вспомнив наконец, кто ведет автомобиль, – прости, возьмись за руль. Давай, мы должны помочь Артуру, правда?
– Правда.
– Я не кричу.
– Не кричи.
– Больше не буду.
Волков выровнял нос машины, и Ромал перевел дыхание. Не останавливаясь на светофорах, седан, словно стрела, мчался к городу. Вскоре впереди выросли дома, загорелись окна. Волков резко свернул к больнице, и на перекрестке, завизжав, затормозили несколько иномарок.
Уже у самой больницы перед машиной вдруг возникли люди, и Даниил в растерянности, машинально вывернул руль.
«Хендай» на всей скорости налетел на фонарный столб, и раздался оглушительный грохот. Волкова бросило вперед, будто тряпичную куклу.
Над капотом появилось облако дыма, в салон проник едкий, неприятный запах, и Костя выпрямился, слыша в ушах отвратительный звон.
– Дань, – пробормотал он, чувствуя, как кружится голова, – Даня?
Волков слабо шевельнулся, и Константин протянул к нему руку:
– Ты как? Господи, ты цел?
– Голова.
– Сильно болит?
– Иди, – Даня с трудом обернулся, бросив на Костю затуманенный взгляд. По его лицу струилась кровь. – Отведи его.
– Поднимай зад, слышишь? Ты пойдешь со мной.
– Иди.
– Ты пойдешь со мной!
Но Волков лишь сгорбился, уронив голову и руки на руль. Окончательно лишившись самообладания, Ромал громко застонал от бессилия. Что происходит? Что творится? Почему Даня не выходит из этой чертовой машины, почему молчит? Костя оказался в клетке, в кошмаре, в аду. Ни один из его друзей не шевелился, повсюду была кровь, и сам он тоже был в крови. Почти сломленный и перепуганный, Костя рывком распахнул дверь и вытащил Артура из автомобиля.
– Я вернусь за ним, Арт, – пообещал он другу, торопясь к больнице, – отведу тебя и сразу за ним побегу: сначала ты, потом он, ладно? Я все сделаю. Сделаю.
Вокруг появились какие-то люди. Со стороны больницы к ребятам бежали люди в белых халатах. Костя нес Артура на себе, обливаясь потом, обмирая от страха, а время продолжало нестись с безжалостной скоростью, никого не щадя и не делая никому поблажек.
– Он – Селиверстов, – почему-то сказал Ромал, поравнявшись с медиками, – этот парень – сын Марка Селиверстова, ему надо помочь, его отец – важный человек.
– Хорошо, отпустите, мы…
– Вы должны ему помочь!
– Разрешите.
Медики забрали Артура, и Костя застыл посреди улицы, закинув руки за голову и глядя в черное небо. Ноги не держали его, и больше всего на свете хотелось свалиться навзничь, но он не мог себе этого позволить. Он не имел права сдаваться, не имел права проявлять слабость и сомневаться, когда его друзья были в опасности. Шлепнув себя по щеке, Ромал глубоко втянул прохладный воздух и побежал обратно к машине.
Возможно, эта кошмарная ночь когда-нибудь закончится.
Глава двадцатаяПоследствия
Ромал спрятал диски в нескольких кварталах от больницы. Замотал их в куртку Арта и зарыл под детской каруселью. Он возвращался в больницу, не до конца понимая, что он чувствует, от чего скрывается. Перед глазами все плыло, но он, задыхаясь, торопился вперед. Он не мог курить, не мог говорить. Он шел в больницу, будто бы неся в себе бомбу замедленного действия, и ночь затягивала его в глубины отчаяния. Костя привык жить в темноте, он пребывал в ней долгие годы, но сейчас она была живой, она наступала со всех сторон и отнимала надежду.
Оказавшись в больнице, Костя первым делом зашел в туалет и захлопнул за собой дверь. Снял толстовку, сжал ее в руках. Она была мокрой: пропиталась потом и кровью. Костя уставился на нее и замер, ощущая, как внутри разгорается пожар. Он пялился на эту тупую кофту и слышал в голове голос Артура, слышал выстрел, скрип тормозов, свои вопли, видел, как «хендай» налетает на столб, а Даня теряет сознание. Костя не мог перестать прокручивать в голове эти картины, он снова и снова испытывал ужас. Снова и снова. И тогда он зарычал, отшвырнул толстовку к чертовой матери и вцепился себе в волосы. Неожиданно он заметил, что руки у него тоже были грязные. Парень не сразу это понял. Он поглядел на свое отражение в зеркале и окаменел, перепугался: оказалось, что и руки, и лицо у него перепачканы кровью, а в глазах написаны паника, беспомощность, слабость, бессилие!
Ромал бросился к раковине, включил горячую воду. Поднялся пар. Костя подставил под струи ладони и начал, как одержимый, оттирать запекшиеся алые полосы, пятна, кляксы. Руки жгло, но он не останавливался и отмывал кровь, скрипя зубами, рыча, словно раненый зверь, и содрогаясь всем телом. Весь мир разом рухнул на его плечи вместе со всеми своими проблемами и несправедливостью. Костя ухватился руками за край раковины и зажмурился, не представляя, как побороть эту дикую боль. Он же уже потерял мать. Неужели ему предстоит потерять кого-то еще?
Почему рассвет не наступал?
Почему ночь не заканчивалась?
Ромал медленно выпрямился и встретился глазами со своим отражением. Оно казалось более реальным, чем сам Костя и все, что произошло в его жизни. Косте хотелось стать своим отражением, чтобы никогда больше не испытывать боли.
Не нести ответственности.
Не сгорать от чувства вины.
Костя выключил воду и еще несколько минут простоял в полной тишине, терзаясь вопросами, на которые нельзя найти ответы.
В холле сидела семья Селиверстовых. Ромал нерешительно направился к ним. Алина не сразу его увидела. Она сжимала дрожащие руки матери, пока ее отец разговаривал с кем-то по телефону. Но потом, будто почувствовав что-то, девушка обернулась и замерла, увидев Костю. Парень показался ей призраком – такой измотанный и сломленный. Ромал шагнул к ней навстречу, но она не нашла в себе сил подняться.
– Костя, – неожиданно воскликнул Марк Селиверстов и опустил телефон. Мужчина в два широких шага оказался рядом и уставился на парня яростным взглядом. – Что ты…
– Как Артур?
– В операционной.
– Ему помогут?
– У Артура огнестрельное ранение. Как такое вообще возможно?
– Так вышло.
– Вышло? – переспросил Марк, и его карие глаза вмиг стали черными, как у акулы. – Ты немедленно расскажешь мне, что происходит, Костя. Я хочу понять, почему мой сын в реанимации, почему я обзваниваю знакомых врачей в надежде, что они…
– Марк Евгеньевич? – неожиданно спросила медсестра, возникнувшая из воздуха, и мужчина обернулся. – Вашему сыну необходимо переливание крови. У него…
– Третья положительная, – хрипло ответила Софья Селиверстова и поднялась с места. Алина поднялась вместе с ней. – Такая группа крови встречается редко. Мне ли не знать?
– Ему была проведена операция на органах брюшной полости. На данный момент требуется массивная антибактериальная терапия и донорская кровь.
– Я пойду, – сказала мать Артура.
– Вы должны заполнить документы.
Софья кивнула. Ее зеленые глаза опухли от слез, под ними залегли темные круги. За несколько часов она постарела на несколько лет, и все ее движения казались слабыми и заторможенными, как у человека, который только что очнулся от крепкого сна.
– Алина, – внезапно окликнул Костя, и парень с девушкой посмотрели друг на друга. Внутри у Кости все сжалось, потому что никогда прежде он не видел шатенку такой испуганной. – Иди с мамой. Нам нужно… – Он откашлялся: – Мне нужно поговорить с твоим отцом.
Девушка недовольно прищурилась, но ничего не ответила, лишь запахнула ветровку и побежала за матерью, а Ромал, сжав кулаки, перевел взгляд на Марка Селиверстова. Разговор предстоял нелегкий, и Костя понятия не имел, с чего начать и как объяснить, что они не хотели ничего плохого. Они ведь собирались помогать, их мотивы когда-то казались благородными. Но все покатилось к черту. Когда они сбились с пути? Когда перестали бороться за свои идеалы? Костя хотел протянуть руку помощи тем, кто, как и он, нуждался в защите. А теперь в защите нуждались его друзья.
– О чем ты хотел поговорить? – спросил Селиверстов-старший и пристально посмотрел на парня.
Он выглядел жутко подавленным, на его лице будто враз появились десятки новых глубоких морщин, особенно заметных в свете больничного холла.
– Алина ведь рассказывала вам о парнях в масках, – осторожно начал Ромал, скрестив перед собой руки. Старший Селиверстов в изумлении вскинул брови, а Костя выпрямился и коротко кивнул: – Это были мы.
– Хочешь сказать, что… – Мужчина запнулся и недовольно сощурился: – Вы те самые хулиганы с видео? Ты шутишь, что ли?
– Нет.
– Костя, вы… вы рассудка лишились?
– Мы хотели помочь.
– Кому помочь?
– Людям, – Костя смотрел в пол. – Мы помогли одной девчонке, и с тех пор к нам обращались за помощью. Мы об этом не просили, ясно? Так получилось. Ну а потом я предложил… я сказал создать сайт.
– Что за сайт?
– «Ночные животные».
– И чем конкретно вы занимались? – подался вперед Марк.
– Да разными вещами… Общались, например, с кретинами, которые на девушек руку поднимали. Или с теми, кто издевался над одногруппниками. Одной девчонке наркотики в клубе подмешали, так вот мы и с ее обидчиками нашли общий язык.
– И на вас никто не заявил?
– Мы встречались только с ублюдками, которые и сами с законом не дружат. Если бы они нас сдали, потонули бы вместе с нами.
– Как все идеально звучит!
– А все и было идеально, пока… – Парень отвернулся и скрипнул зубами: – Пока мы не начали на этом зарабатывать.
– Вы брали с посетителей сайта деньги? – будто не веря, переспросил Марк. – Бога ради, Костя, вы с ума посходили? Ты же умный парень. Ты ведь в курсе, что́ за это грозит. Поймай вас полиция…