– Как насчет того, чтобы поужинать со мной сегодня вечером, Александр Николаевич?
Александр Николаевич поднял от бумаг глаза, в которых плескалась бездна изумления… и, кажется, веселые смешинки. И тут же снова опустил взгляд, не переставая что-то писать.
– Боюсь, сегодня ваше меню, Ярослава Михайловна, будет несколько ограниченным… Кстати, у вас помада на щеке. Потом, было бы неэтично с моей стороны… мммм… ухаживать за своей пациенткой.
В моих глазах померкла Новая Зеландия.
– …Но, знаете, завтра вы уже не будете моей пациенткой. И, если вы согласитесь разделить со мной скромный ужин, Ярослава Михайловна…
Следующий за этим месяц был одним из самых счастливых в моей жизни. Нет, в самом деле. Саша был такой… такой… он нереально заботливый. И романтичный. И…
Новая Зеландия приближалась ко мне на глазах. Виделась мне еще красивая цветочная арка, под которой будет проходить наше венчание. И никаких белых платьев. Возможно, что-нибудь такое… нежно-персиковое?
Мы встречались пару раз в неделю за ужином, иногда ходили в кино, иногда просто гуляли. Все это время Саша ни разу не пытался перейти к каким-то решительным действиям – но очень красиво ухаживал и вел себя, как истинный джентльмен. Во время свиданий он рассказывал о том, как всегда мечтал заниматься исследовательской работой и создать какое-нибудь суперлекарство, которое прославит его имя. Когда он говорил о фармакологических исследованиях, его глаза загорались особым светом, а сам он будто становился лет на десять младше. Увы, в свое время мечте не суждено было сбыться, и пошел он туда, где, по мнению его родителей, был гарантирован стабильный заработок – в стоматологию. Мечта, конечно, осталась – но превратилась в призрачный морок, вроде детских грез о космонавтике или актерской карьере. А жаль, кстати.
И ничто не предвещало того, что потрясающее свидание с катаниями на каруселях в парке станет для нас последним.
Все дело в том, что, навизжавшись на американских горках и надрожавшись на «ветерке», я пожелала просто немного посидеть спокойно на лавочке. А поскольку свободных скамеек в погожий летний день в парке не оказалось, я присела в итоге на качели, каким-то чудом только что освободившиеся. Мой спутник стоял, прислонившись к опоре, и придерживал цепь, на которой держались качели, слегка покачивая ее.
– Мне с самого начала показалось, что ты не совсем обычная девушка, – говорил Саша. – А когда…
Окончания фразы я не услышала, поскольку в этот момент с другой стороны от качелей появилась очень хмурая девочка лет пяти.
– Я тоже кататься хочу! – решительно заявила она, определенно обращаясь ко мне. Стоявшая неподалеку мама девочки смотрела на меня с очевидным осуждением.
Спорить с ребенком мне не хотелось, поэтому, вздохнув и пожав плечами, я соскочила с качелей в сторону девочки, чтобы уступить ей место.
– Ярослава! – окликнул меня Саша. Он всегда называл меня так церемонно, исключительно полным именем. Ну спасибо, хотя бы не по отчеству.
Я обернулась к нему, заранее растянув губы в извиняющейся улыбке. Все-таки он, в отличие от меня, девочки, возможно, не увидел, и своим неожиданным маневром я прервала его на полуфразе.
Обернулась я не особенно удачно. Стоило бы помнить про свое фамильное «везение», но я все равно про него вечно забываю. Качели в этот момент качнулись как раз в мою сторону, и тяжелая кованая цепь прилетела прямо мне в зубы.
Должна сказать, прилетела она все-таки довольно удачно. Во-первых, это был, по крайней мере, хоть и фасадный, но нижний зуб. Во-вторых, то ли я улыбалась так широко, то ли цепь прилетела так прицельно, но, помимо зуба, вся остальная я осталась практически целой и невредимой. Ну разве что нижнюю губу слегка рассекла. А от зуба отлетел всего лишь кусок…
Разумеется, Саша сразу потащил меня в свой кабинет, хотя день был и нерабочий. Мол, надо сразу все осмотреть во избежание возможных проблем в будущем. По пути рассказывал что-то про коронки и виниры, а еще про то, что из-за скола на зубе меня непременно ждут бесчисленные беды. Так что очень скоро я снова сидела в знакомом стоматологическом кресле, а любимый мужчина внимательно смотрел мне в рот, подсвечивая себе зеркальцем.
– Ну что ж, – заключил он в итоге. – Все не так уж страшно. Давай-ка заодно посмотрим, как поживают твои пломбы…
Я промычала невнятное, ибо металлический инструмент в руках моего суженого по-прежнему не давал мне закрыть рот.
Я не заметила, в какой момент Саша напрягся и замер. Поморгал, посмотрел еще внимательнее, а затем отшатнулся и взглянул на меня каким-то совершенно новым взглядом.
– Ты… У тебя растет новый зуб, – совершенно безэмоционально сообщил он наконец. – Месяц назад его не было.
Черт! Я же совсем забыла…
– Зуб мудрости, наверное? – попыталась я исправить положение.
– Нет, – все так же спокойно сообщил он. – Твои зубы мудрости на месте. Это коренной, ты говорила, что выдернула его пару лет назад…
Я лихорадочно пыталась сообразить, что сказать, чтобы замять этот неприятный момент. В конце концов, подумаешь – зуб! Да никто бы даже внимания на такую мелочь не обратил. Не повезло же мне связаться со стоматологом.
– Да это же ерунда, – я легкомысленно махнула рукой, – у меня так бывает, сто раз уже было, просто не стоит обращать внимания, ну, понимаешь, у меня в организме кальция много и еще…
Я несла какую-то чушь, а в глазах Саши разгорался тем временем какой-то нехороший огонек.
– Говоришь, это не в первый раз? – прервал он меня наконец.
– Ну… да, – честно сказала я и опустила глаза. Ну не могла я прямо сейчас сознаться в том, сколько мне лет и через какой срок отрастают у меня новые зубы!
– Ты же понимаешь, что ты уникальный феномен?! – блеск в глазах Саши стал просто-таки фанатичным. – Аномалия! Это же уникальная регенерация! Если тебя изучить, это может стать настоящим прорывом в медицине и фармакологии!
Я потихоньку вылезла из кресла и отступила поближе к окну. Возле окна стояли стул и стол, за которым Саша писал истории болезни.
Мой любимый быстро вышагивал по кабинету из угла в угол, бросая на меня пламенные взгляды. Увы, он больше не смотрел на меня как на девушку. И даже как на пациентку. В его глазах я была теперь феноменом – неведомой зверушкой, подлежащей изучению.
– Излечение неизлечимого! Может быть даже, вечная молодость! Я получу Нобелевку – и это как минимум! Мы с тобой…
– Ну и что потом? Он тебя исследовал? – с любопытством переспросила Жюли.
– Не говори глупостей, – отмахнулась я. – Прекрасно понимаешь, что я не могла ему этого позволить. И к тому же – любви бы у нас все равно уже не вышло.
– Что-то ты легко сдаешься, – недовольно заявила Жюли. – То – судьба у нее, видите ли, а то сразу – не выйдет ничего.
Заводная музыка в динамиках сменилась на медленную. Парень с девушкой, до сих пор сидевшие за одним из столиков, начали танцевать в обнимку.
Я вздохнула.
– В том-то и дело… чтобы снять родовое проклятие, мне нужен не какой-нибудь любой жених, а тот, который предназначен мне судьбой. И что-то я сомневаюсь, что тот самый, который судьба, станет эдак на меня смотреть и мечтать о Нобелевке… представь, что с таким будет, если рассказать, кто я такая. Он же реально меня на опыты пустит!
– И что ты сделала? – Арису приподняла брови.
– Что-что… – буркнула я. – Огрела его стулом по голове и сбежала. Стул – отличное орудие возмедия за несбывшиеся надежды. Пришлось потом адрес менять, телефон и вот это все. Чтоб точно уж не нашел.
Я покосилась на Константина, убежденно что-то втолковывавшего своему собеседнику, который, казалось, готов был заснуть. Мой почти враг, хмурясь, откинулся на спинку стула. Я скосила глаза, и стул под ним сменился на табурет, а Константин едва успел ухватиться за стол, чтобы не упасть. Я удовлетворенно улыбнулась.
– Интересно, что они так долго обсуждают, – Жюли покосилась в ту же сторону. – Явно они не лучшие друзья.
Я пожала плечами.
– Вроде какой-то важный договор… но я не поняла толком.
– А мы сейчас все узнаем! – усмехнулась Арису, решительно встала и направилась к соседнему столику. Остановить ее я попросту не успела.
– Можно пригласить вас на танец? – услышали мы. Я ужаснулась. Но японка смотрела не на Константина – она протягивала руку его собеседнику, и тот, поспешно вскочив, склонился, чтобы эту руку поцеловать, совершенно, кажется, забыв о своих переговорах. Ничего себе! Не в первый раз наблюдаю подобные сцены в исполнении Арису, и каждый раз изумляюсь. Эх, мне бы так…
Все время, пока Арису танцевала с лысеющим квадратным господином, Константин сверлил меня взглядом, кажется, подозревая, как обычно, во всех грехах. К счастью, медленная музыка довольно скоро закончилась.
Наконец кицунэ плюхнулась на свой стул и брезгливо вытерла руки салфеткой.
– Ууууффф, ну и мерзкий же тип!
– Ты все выяснила? – жадно наклонилась к ней Жюли.
– Еще бы, – фыркнула та. – Твой Константин, – обратилась она ко мне, – занимается теперь подводными исследованиями. А этот, – она пренебрежительно мотнула головой в сторону толстяка, – владелец турбазы за городом. Что-то там нашли в Оненке возле его пляжа. Константин пытается договориться с ним об аренде турбазы и каких-то катеров для своей исследовательской группы, а тот уперся рогом, как баран – уверен, что археологи ему весь пляж расковыряют. Надеюсь, ты не против, что я немного помогла твоему…
– Никакой он не мой! – возмутилась я наконец.
– Неважно. Но теперь этот тип будет во всем с ним согласен и подпишет любые бумаги. Мне показалось, так будет правильно. К тому же он мне все руки обмусолил.
– Да какая мне разница? – я равнодушно пожала плечами. Пусть себе исследует… что хочет.
На какое-то время мы отвлеклись, поскольку нам принесли очередные коктейли и тарелку восхитительных сырных шариков.