Король поднял с пола оторванную конечность, какое-то время стоял на одной ноге, а затем воткнул вторую на место.
Потом он обвел взглядом цех, и красные глаза-угольки вспыхнули при виде Моркоу.
– Тут должен быть запасной выход, – пробормотала Ангва. – Мастерс же как-то сбежал!
Король бросился было к ним, но тут же столкнулся с проблемой. Оказалось, он приставил ногу задом наперед. Тогда он, хромая, двинулся кругами, – но эти круги неотвратимо приближались.
– Мы не можем бросить Дорфла, – сказал Моркоу.
Он вытащил из чана длинный железный прут и спрыгнул на заляпанный жиром пол.
Король качнулся к нему. Моркоу отскочил, крепко сжал прут и замахнулся.
Голем поднял руку, перехватил прут и отшвырнул в сторону. Потом воздел кулаки и попытался сделать шаг вперед. Но не смог.
Он посмотрел вниз.
– Шссс, – сказало то, что осталось от Дорфла, сжимая его лодыжку.
Король наклонился, взмахнул рукой и ребром ладони спокойно снес Дорфлу полголовы. Потом вынул шхему и скомкал в кулаке.
Свет в глазах у Дорфла погас.
Ангва влетела в Моркоу так резко, что он чуть не упал, обхватила его обеими руками и потащила за собой.
– Он убил Дорфла! Взял и убил! – воскликнул Моркоу.
– Очень жаль, – сказала Ангва. – Вернее, было бы жаль, будь он живым. Моркоу, они просто… механизмы. Смотри, тут недалеко до двери…
Моркоу высвободился из ее рук.
– Это убийство, – сказал он. – А мы стражники. И мы его… не устерегли. Его убили!
– Его не убили, его просто сломали…
– Командор Ваймс говорит, что кто-то должен заступаться за тех, кто лишен голоса!
Он и вправду в это верит, подумала Ангва. Для него это не просто слова. Ваймс вложил их ему в голову.
– Отвлеки его! – крикнул Моркоу и бросился прочь.
– Как? Спеть ему песенку?
– У меня есть план.
– А, ну это все меняет!
Ваймс смотрел на ворота, ведущие на свечную фабрику. В тумане виднелись факелы, горящие по обеим сторонам щита.
– Нет, ну вы полюбуйтесь, – сказал он. – Краска еще не просохла, а он уже выставляет его на всеобщее обозрение!
– Что ета, сэр? – спросил Детрит.
– Да его дурацкий герб!
Детрит пригляделся.
– Что это на нем за бык? – спросил он.
– Это як, – буркнул Ваймс. – А сверху летучая мышь.
– Мышь. Як, – повторил Детрит. – Угу, теперь понятно.
– Ну хоть девиз у него на человеческом языке, – заметил сержант Колон. – А не на этом древнем наречии, в котором сам черт ногу сломит. «Свечи, рожденные мастерством». Это, сержант Детрит, каламбур. Игра слов. Потому что у него фамилия Мастерс, понимаешь?
Ваймс перевел взгляд с одного сержанта на другого и почувствовал, как у него в голове разверзается дыра.
– Черт! – крикнул он. – Черт, черт, черт! Он же мне прямо под нос это сунул! «Этот Ваймс, старый дурень, все равно не заметит!» А я и не заметил!
– Ну, это не всякий заметит, – успокоил его Колон. – Надо для начала знать, что свечника зовут Мастерсом…
– Фред, заткнись! – рявкнул Ваймс.
– Есть заткнуться, сэр!
– Нет, ну до чего заносчивый… Это еще кто?
Из дверей фабрики выскочил какой-то человек, быстро огляделся по сторонам и припустил наутек.
– Это Мастерс! – крикнул Ваймс. Он даже не приказал: «За ним!» – просто сорвался с места в карьер. Убегающий человек ловко лавировал между свиньями и овцами и в целом был довольно прытким, но Ваймса гнала вперед энергия чистой ярости, и он был уже в нескольких ярдах от Мастерса, когда тот нырнул в переулок.
Ваймс резко затормозил и припал к стене. Он успел увидеть мелькнувший арбалет, а одна из вещей, хорошо известных всем стражникам – по крайней мере, тем, кто успел ее усвоить, – заключалась в том, что очень глупо преследовать человека с арбалетом в темном переулке, где твой силуэт четко выделяется на свету.
– Я знаю, что это ты, Мастерс! – крикнул он.
– У меня арбалет!
– Успеешь выстрелить всего раз!
– Я готов пойти на сделку!
– Никакой тебе сделки!
Мастерс понизил голос:
– Мне просто сказали отдать приказ проклятому голему, я и отдал. Я никому не желал зла.
– Конечно, конечно, – сказал Ваймс. – Ты делал ядовитые свечи, потому что они горят ярче, наверное.
– Ты знаешь, о чем я! Они сказали, что все будет в порядке, и…
– Что это за «они» такие?
– Они сказали, что никто не узнает!
– Серьезно?
– А еще они сказали, что могут… – Он умолк, а потом заговорил тем вкрадчивым тоном, к которому прибегают недалекие люди, пытаясь казаться проницательными: – Если я вам все расскажу, вы меня отпустите, правда?
Подбежали двое сержантов. Ваймс притянул к себе Детрита – или, точнее выражаясь, себя к Детриту.
– Иди за угол и смотри, чтобы он не улизнул с той стороны, – прошептал он. Тролль кивнул.
– Что же ты мне хочешь рассказать, Мастерс? – спросил Ваймс в темноту переулка.
– Так что, по рукам?
– По каким еще рукам?
– Ну, мы договорились на сделку?
– Еще чего не хватало! Я тебе не торговец! Но я тебе вот что скажу, Мастерс. Тебя предали!
Повисла тишина, а потом из темноты раздался звук, похожий на вздох.
За спиной у Ваймс сержант Колон потопал ногами, чтобы согреться.
– Слушай, ты же не можешь там всю ночь просидеть, – сказал Ваймс.
Послышался другой звук – как будто шорох кожи. Ваймс вгляделся в клочья тумана.
– Тут что-то не так, – сказал он. – За мной!
Он бросился в переулок. Сержант Колон последовал за ним, рассудив, что можно спокойно кидаться в переулок, где притаился вооруженный человек, если перед тобой туда кто-то уже кинулся.
Впереди маячил крупный силуэт.
– Детрит!
– Да, сэр?
– Куда он делся? Тут нет ни одной двери!
Когда глаза чуть привыкли к темноте, он увидел у стены скорчившуюся фигуру. И задел ногой арбалет.
– Мастерс?
Ваймс опустился на колени и зажег спичку.
– Ох, жуть какая, – сказал сержант Колон. – Ему, похоже, кто-то шею сломал…
– Он мертв, да? – спросил Детрит. – Хотите, я его мелом обведу?
– Не стоит беспокойства, сержант.
– Да я и не беспокоюсь, вот он у меня, мел, с собой…
Ваймс посмотрел вверх. В переулке стоял туман, но было видно, что здесь нет никаких лестниц или удобных низких крыш.
– Пойдемте-ка отсюда, – сказал он.
Ангва повернулась к королю големов.
Она боролась с непреодолимым желанием обратиться. Даже волку такой противник был бы не по зубам. У него просто-напросто не было яремной вены.
Взгляд Ангвы был прикован к голему. Тот двигался неуверенно, подергиваясь, – будь он человеком, его сочли бы сумасшедшим. Он быстро, но хаотично размахивал руками, как будто до них не доходили сигналы от… что там у големов вместо мозга. Схватка с Дорфлом не прошла для него бесследно: с каждым шагом на его глиняном теле вспыхивали все новые трещины.
– Да ты же весь растрескался! – закричала Ангва. – Это потому что тебя не обожгли, а запекли, как лепешку!
Король бросился на нее. Ангва увернулась и услышала, как его рука разрезала связку свечей.
– Посмотри на себя, ты сейчас на куски развалишься! Тебя сунули в печь, как кусок теста! Да ты просто недоделанный!
Она обнажила меч. Ангве редко приходилось это делать. Как правило, ей всегда хватало улыбки.
Рука голема разрезала лезвие пополам.
Ангва в ужасе уставилась на обломок меча, а потом кувыркнулась назад: следующий удар чуть не пришелся ей в лицо.
Она поскользнулась на свече и упала, но вовремя сообразила перекатиться, пока ее не затоптала огромная нога.
– Да где тебя носит? – заорала она.
– Можешь, пожалуйста, увести его поближе к дверям? – послышался голос сверху, из темноты.
Моркоу крался вдоль какой-то шаткой конструкции, на которой держался конвейер.
– Моркоу!
– Еще чуть-чуть…
Король схватил ее за ногу. Ангва рванулась и лягнула его в колено.
К ее изумлению, колено треснуло. Но за ним все так же горел огонь. Глиняные черепки как будто плавали по его поверхности.
Что бы кто ни делал, голем бы не отступил – даже превратившись в облако пыли.
– Ну ладно, – сказал Моркоу и спрыгнул с мостика под потолком.
Он приземлился королю на спину, обхватил рукой его шею и принялся дубасить его по голове рукоятью меча. Голем пошатнулся и попытался поднять руки, чтобы стащить с себя наглеца.
– Надо достать шхему! – прокричал Моркоу, уворачиваясь от его ручищ. – Это единственный… способ!
Король качнулся вперед и врезался в штабель ящиков, усыпав весь пол свечами. Моркоу схватил его за уши и попытался открутить макушку.
До Ангвы донеслись слова:
– У тебя… есть… право… на… законника…
– Моркоу! Еще не хватало права ему зачитывать!
– У тебя… есть… право…
– Просто скажи, что у него есть право хранить молчание, и пусть навсегда замолчит!
Из зияющего дверного проема послышался шум, и вбежал Ваймс с мечом наголо.
– О боги… Сержант Детрит!
Детрит вбежал в цех вслед за ним.
– Здесь, сэр!
– Пальни из арбалета в голову, будь так добр!
– Как скажете, сэр…
– В его голову, сержант! В мою не надо! Моркоу, а ну слезай оттуда!
– Я никак не могу открутить его макушку, сэр!
– Мы всадим ему в ухо шестифутовый лом, как только ты слезешь!
Моркоу приподнялся, опираясь королю на плечи, прикинул траекторию и, дождавшись, пока голем крутанется, прыгнул.
Он неуклюже приземлился в груду свечей, которые тут же рассыпались. Моркоу подвернул ногу, упал, покатился – и уперся в недвижную глиняную статую, которая недавно была Дорфлом.
– Ты ета, приятель, посмотри-ка сюда, – сказал Детрит.
Король повернулся.
Ваймс так толком и не понял, что случилось потом, – настолько быстро все произошло. Он почувствовал только, как что-то пронеслось мимо, а потом услышал, как стрела, звякнув, отскочила и с треском врезалась в дверной косяк у него за спиной.