В дверь постучали. Ваймс чуть приоткрыл дверь.
– Это я, сэр. Фред Колон. Я получил вашу записку. Что случилось?
– Э, Фред. Кто там еще с тобой?
– Констебль Кремень и констебль Шлеппер, сэр.
– Хорошо. Пусть кто-нибудь сбегает до моего дома и велит Вилликинсу принести мои уличные доспехи. А также мой меч и арбалет. И спальный мешок. И немного сигар. И пусть передаст госпоже Сибилле… пусть скажет госпоже Сибилле… ну, в общем, что у меня возникли срочные дела. Это все.
– Но что происходит, сэр? Поговаривают, будто бы лорд Витинари умер!
– Умер? – пробормотал патриций с кровати. – Чепуха!
Он рывком сел, свесил с кровати ноги и упал вперед. Это было медленное, кошмарное падение. Лорд Витинари был высоким человеком, поэтому падать было высоко. И делал он это вскладчину. Сначала у него подкосились ноги, и он упал на колени. Которые звучно ударились о пол, после чего начала сгибаться поясница. В конце концов его лоб громко стукнулся о паркет.
– Ох, – только и смог сказать Витинари.
– Его сиятельство немного… – начал было Ваймс, а затем схватил Колона за руку и втащил его в комнату. – Я думаю, его отравили, Фред, вот в чем дело.
Колон переменился в лице.
– О боги! Мне сбегать за доктором?
– Ты с ума сошел? Мы же не хотим, чтобы он умер!
Ваймс прикусил язык. Он сказал то, о чем думал, и очень скоро новая волна слухов наводнит город.
– Но кому-то все-таки надо осмотреть его… – промолвил он вслух.
– Правильно, черт побери! – кивнул Колон. – Может, позвать волшебника?
– А вдруг именно волшебники в этом замешаны?
– О боги!
Ваймс постарался собраться с мыслями. Все городские лекари – настоящие лекари, разумеется, – завязаны на Гильдии, а все Гильдии ненавидят Витинари, значит…
– Когда подойдет еще кто из наших, пошлешь гонца к конюшням в Королевских низинах, пусть приведет Джимми Пончика, – приказал он.
Это еще больше поразило Колона.
– Пончика? Да он ведь ничего не смыслит в медицине! Он накачивает всякой гадостью лошадей на скачках!
– Просто приведи его, Фред.
– А что, если он откажется?
– Тогда передай ему, что командор Ваймс знает, почему на прошлой неделе Смеющийся Мальчик не выиграл знаменитый Щеботанский стодолларовый забег. И добавь, что тролль Хризопраз потерял на этой скачке десять тысяч долларов.
Колон был поражен.
– Вы бьете ниже пояса, сэр.
– Совсем скоро здесь будет очень много людей. Я хочу, чтобы ты поставил парочку стражников сразу за дверью – лучше всего троллей или гномов. И чтобы никто без моего разрешения не входил. Ясно?
На лице Колона одно выражение сменяло другое. В конце концов он только и смог выдавить:
– Но… отравлен? Есть же пробовальщики еды и все такое!
– Тогда, быть может, это один из них, Фред.
– О боги, сэр! Вы что, вообще никому не доверяете?
– Стараюсь не доверять, Фред. Между прочим, а может, это ты сделал? Шучу, шучу, – быстро добавил Ваймс, увидев, как слезы чуть не брызнули из глаз Колона. – А теперь иди. У нас не так уж много времени.
Ваймс закрыл дверь и облокотился на нее. Потом повернул ключ в замке и подставил под ручку стул. Затем, подтянув патриция по полу, перевалил его на кровать. Тот что-то пробормотал, и его веки вздрогнули.
«Яд, – подумал Ваймс. – Хуже не придумаешь. Ни шума, ни пыли, и отравитель уже может находиться отсюда за много миль. Яд нельзя увидеть, зачастую у него нет ни запаха, ни вкуса, его легко добавить в еду, да куда угодно! А потом лишь остается ждать…»
Патриций открыл глаза.
– Я хочу стакан воды, – сказал он.
Около кровати стояли кувшин и стакан. Ваймс взял кувшин и задумался.
– Я пошлю кого-нибудь за водой, ваше сиятельство, – ответил он.
Лорд Витинари очень медленно моргнул.
– А, сэр Сэмюель, – узнал он. – Но можешь ли ты кому-либо доверять?
Когда Ваймс наконец спустился вниз, в большой зале для аудиенций уже собралась приличная толпа. Люди судачили, волновались и были не уверены в собственном будущем. И, как все взволнованные и неуверенные важные персоны, они злились.
Первым к Ваймсу подскочил господин Боггис, председатель Гильдии Воров.
– Что происходит, Ваймс? – требовательно вопросил он.
И напоролся на взгляд Ваймса.
– Я хотел спросить, что тут происходит, сэр Сэмюель, – быстренько поправился он, несколько растеряв самоуверенность.
– Я думаю, лорда Витинари отравили, – сообщил Ваймс.
Толпа притихла. Боггис понял, что раз он задал вопрос, то теперь все внимание сосредоточено на нем.
– Э… насмерть? – уточнил он.
Наступила такая тишина, что было слышно, как пролетает муха.
– Пока нет, – ответил Ваймс.
Все в зале повернули головы. Теперь мир сгустился вокруг господина Низза, главы Гильдии Наемных Убийц.
Низз кивнул.
– Мне не известно о каких-либо планах касательно лорда Витинари, – возвестил он. – Кроме того, я думаю, все знают, что мы оценили патриция в один миллион долларов.
– И у кого реально есть такие деньги? – поинтересовался Ваймс.
– Ну… например, у тебя, сэр Сэмюель, – усмехнулся Низз.
Кто-то нервно подхихикнул.
– В любом случае мы хотим видеть лорда Витинари, – сказал Боггис.
– Нет.
– Нет?.. А почему?
– Указания доктора.
– Правда? Какого же?
Позади Ваймса сержант Колон прикрыл глаза.
– Доктора Джеймса Мнимсома, – сказал Ваймс.
Прошло несколько секунд, пока до всех дошло.
– Что? Уж не хочешь ли ты сказать… Джимми Пончика? Да он же коновал!
– Я тоже так думаю, – согласился Ваймс.
– Но почему именно он?
– Потому что большинство его пациентов живут и здравствуют поныне, – ответил Ваймс и вскинул руку, требуя тишины. – А теперь, господа, я вынужден вас покинуть. Где-то бродит отравитель. Я хочу найти его до того, как он превратится в убийцу.
И Ваймс принялся подниматься по лестнице, стараясь не обращать внимания на крики позади себя.
– Вы уверены в старине Пончике, сэр? – схватив его за рукав, уточнил Колон.
– А ты ему доверяешь? – спросил Ваймс.
– Пончику? Конечно же, нет!
– Правильно. Ему нельзя верить, поэтому ему никто не доверяет. Так что все нормально. Но я собственными глазами видел, как он выходил лошадь, про которую сказали, что она годится только на колбасу. Коновал должен делать свою работу, Фред, иначе у него будут большие проблемы.
И это было чистой правдой. Когда обычный, человеческий доктор после долгих кровопускательных процедур вдруг обнаруживает, что его пациент наконец не выдержал и скончался, он разводит руками и говорит: «Ну что поделаешь, на все воля божья, с вас тридцать долларов». И спокойненько себе уходит. Это все потому, что человеческая жизнь почти ничего не стоит. А хорошая скаковая лошадь, со своей стороны, может стоить все двадцать тысяч долларов. И доктору, который позволит лошади слишком быстро отбыть на бескрайние небесные пастбища, лучше не гулять потом по темным улочкам. Иначе одним прекрасным вечером он услышит за своей спиной: «Господин Хризопраз очень расстроен», после чего этому самому доктору весьма доходчиво продемонстрируют, что жизнь полна несчастных случаев.
– Никто не знает, где капитан Моркоу и Ангва, – сказал Колон. – У них сегодня выходной. Шнобби также не могут найти.
– Ну, хоть одно приятное известие…
– Дзынь-дзынь, дзынь-подзынь, – послышался голос из кармана Ваймса.
Он вытащил маленький органайзер и поднял крышку.
– Да?
– Э… ровно полдень, – сказал бесенок. – Обед с госпожой Сибиллой.
Возвестив это, бесенок с подозрением уставился на лица Ваймса и Колона.
– Э-э… я надеюсь, у вас все нормально? – осведомился он.
Шельма Задранец вытер лоб.
– Командор Ваймс прав. Очень похоже на мышьяк, – промолвил он. – Вы только посмотрите на цвет его лица.
– Дрянное дело, – признал Джимми Пончик. – Но еще такое бывает, когда ешь то, на чем спишь. За ним могли не углядеть?
– Все простыни на месте – таким образом, я думаю, этот вариант отпадает.
– А как он мочится?
– Э. Мне кажется, нормальным образом.
Пончик всосал воздух через зубы. У него были замечательные зубы. В том смысле, что их сразу в нем замечали. Они были цвета внутренней поверхности немытого чайника.
– Прогуляйте его по кругу на спущенных вожжах, – посоветовал он.
Патриций открыл глаза.
– А ты точно доктор? – поинтересовался он.
Джимми Пончик ответил ему неуверенным взглядом. Он не привык к пациентам, которые умеют разговаривать.
– Ну да… И у меня много клиентов, – сказал он.
– Правда? Я могу быстро исправить эту проблему, – огрызнулся патриций.
Он попытался подняться и снова опрокинулся на кровать.
– Я подготовлю микстуру, – пробормотал Джимми Пончик, потихоньку отступая. – Зажимаете ему нос и вливаете в горло дважды в день. И никакого овса.
И он торопливо отбыл, оставив Шельму наедине с патрицием.
Капрал Задранец оглядел комнату. Ваймс не был особо щедр насчет инструкций. «Я уверен, что это не пробовальщики еды, – сказал он. – Они знают, что их могут заставить съесть всю тарелку. Но все равно, Детрит допросит их. Тебе лишь надо узнать как. А я потом выясню кто».
Если яд попадает не с едой или питьем, то что остается? Яд можно рассыпать по подушке, чтобы человек его вдохнул, или налить в ухо, пока твоя жертва спит. А еще яд может попасть на пальцы при прочтении какой-то книги. А можно подкинуть в комнату какое-нибудь ядовитое насекомое…
Патриций шевельнулся и посмотрел на Шельму влажными, покрасневшими глазами.
– Скажи, юноша, ты стражник?
– Э… Совсем недавно им стал, сэр.
– Ты чертовски похож на гнома.
Шельма не стал отвечать. Отрицать было бесполезно. Каким-то образом люди распознавали гномов с первого взгляда.
– Мышьяк – очень популярный яд, – сказал патриций. – Сотни способов использования. Алмазная пыль была в моде несколько веков, несмотря на то что она по сути своей бесполезна. Огромные пауки – также, по некоторым причинам. Ртуть – это для терпеливых, а серная кислота – для тех, кто ждать не любит. У белены есть свои последователи. Много чего можно сделать с экстрактами из секреций кое-каких животных. Жидкости, извлеченные из гусеницы квантовой бабочки, превращают человека в бесполезную куклу. Но мы все же возвращаемся к мышьяку, как к старому доброму другу…