Ангва еще раз оглядела засов.
– Да, действительно, – задумчиво сказала она.
Ворота захлопнулись за их спинами. Стражники очутились в узеньком проулке.
– И в самом деле, – проговорила Шельма, – ну кому могло понадобиться полтонны глины? Он сообщил об ограблении в Стражу?
– Сильно сомневаюсь, – ответила Ангва. – Осы, как правило, не жалуются, когда их жалят. Кроме того, Детрит подозревает, что Вулкан замешан в контрабанде «грязи», и ждет не дождется, когда ему представится повод сунуть нос на эту фабрику… Слушай, по правде говоря, у меня все еще выходной.
Она отступила на пару шагов назад и оглядела окружающую двор высокую и шипастую стену.
– А вот интересно, можно ли обжечь глину в печи для выпечки хлеба? – вдруг спросила она.
– Без шансов.
– Что, не хватит жара?
– Да нет, тут нужна правильная форма печи. В обычной же половину горшков пережжешь, а половина останется сырой. Кстати, а с чего это тебя вдруг заинтересовало?
«Действительно, с чего бы? – подумала Ангва. – Ладно, к чертям все…»
– Да так… – ответила она вслух. – Ну, как насчет выпить?
– Только не пива, – быстро сказала Шельма. – И желательно, чтобы там не пели. И не хлопали себя по коленям.
Ангва понимающе кивнула.
– То есть обойдемся без шумной гномьей компании?
– Э… да…
– Там, куда мы сейчас направимся, гномов не будет. Это точно, – успокоила Ангва.
Туман быстро сгущался. Весь день он провел в темных проулках и подвалах, но теперь, с приближением вечера, опять начал наглеть. Он поднимался над землей, спускался с небес, облекая мир в плотное колючее одеяло противного желтого цвета. Словно река Анк вдруг решила распространяться воздушно-капельным путем. Туман просачивался сквозь щели и вопреки всякому здравому смыслу скапливался даже в ярко освещенных комнатах, заставляя глаза слезиться, а свечи – потрескивать. Идущий навстречу прохожий представлялся неким неведомым чудовищем, а каждая тень несла угрозу.
Свернув с какой-то занюханной улочки в столь же занюханный проулок, Ангва наконец остановилась и, расправив плечи, толкнула дверь.
Когда она шагнула через порог, атмосфера в длинном темном зале мгновенно изменилась. На миг наступила напряженная звенящая тишина, но только на миг, затем люди слегка расслабились и повернулись обратно к столам, за которыми сидели.
Да, они сидели. И даже были похожи на людей. Отчасти.
Шельма подступила к Ангве поближе.
– Как это место называется? – прошептала она.
– Вообще-то, никак, – пожала плечами Ангва, – но иногда мы называем его «Заупокоем».
– Снаружи оно совсем не похоже на какой-нибудь трактир. Как ты его нашла?
– Никак. Его не находят, сюда… притягивает.
Шельма нервно оглянулась по сторонам. Она понятия не имела, куда они с Ангвой забрели. Знала только, что в этом районе города торгуют всевозможной скотиной. В окрестных переулках легко было заблудиться навсегда.
Ангва подошла к стойке.
Из темноты выступила неясная тень.
– Привет, Ангва, – изрекла тень низким перекатывающимся голосом. – Фруктовый сок, как обычно?
– Да. Охлажденный.
– А как насчет гнома?
– Его она съест сырым, – сказал чей-то голос откуда-то из темноты.
Над столами пронесся смех. Некоторые смешки показались Шельме слишком… нетипичными. Они никак не могли сорваться с обычных губ.
– Мне тоже фруктовый сок, – пискнула она.
Ангва бросила взгляд на новообретенную подружку, ощутив странную благодарность. Булавообразная голова капрала Задранец даже не дернулась. Ангва отстегнула свой значок и подчеркнутым жестом положила его рядом собой, после чего, чуть склонившись вперед, показала иконографию человеку за стойкой.
Или не человеку. Шельма пока не определилась с этим. Надпись над стойкой гласила: «Со Сдачей Не Заржавеет».
– Ты знаешь все, что происходит, Игорь, – сказала Ангва. – Вчера убили двух стариков. А еще недавно у тролля Вулкана похитили кучу глины. Что-нибудь слышал об этом?
– А тебе какой интерес?
– Убивать, хоть и стариков, – это против закона, – ответила Ангва. – Конечно, есть еще много чего противозаконного, поэтому у нас много работы. Но мы предпочитаем заниматься важными делами. Чем ловить за руку всякую мелочовку. Ты меня понимаешь?
Тень понимала.
– Выбирайте стол, – буркнул трактирщик. – Я принесу напитки.
Ангва направилась к столику, расположенному в стенной нише. Завсегдатаи трактира уже не обращали на них никакого внимания. Застольные беседы возобновили свое течение.
– Что это за трактир такой? – прошептала Шельма.
– Тут… всякий может немного побыть самим собой, – медленно ответила Ангва. – Всякий, кто в иных местах должен соблюдать осторожность. Уловила?
– Нет…
Ангва вздохнула.
– Вампиры, зомби, страшилы, вурдалаки и так далее. Одним словом, всякие умерт… – Она вовремя прикусила язык. – Те, кто живет иной жизнью, – поправилась она. – Среди обычных людей этим, э-э, людям приходится вести себя очень осторожно, чтобы не возникло каких-либо проблем. А здесь можно расслабиться. Таковы правила: не высовывайся, трудись себе тихонько, не пугай никого, иначе одной прекрасной ночью к твоему дому пожалует толпа с вилами и ярко пылающими факелами. Но иногда так хочется пойти туда, где на тебя никто не будет коситься…
Глаза Шельмы немного привыкли к тусклому свету, и она уже могла различить некоторых из посетителей трактира. У кое-кого были острые уши и длинные морды. Кто-то вообще не был похож на человека.
– А кто эта девушка? – спросила она. – Она выглядит… вполне нормальной.
– Фиалка. Зубная фея. А рядом с ней страшила, его зовут Шлеппель.
В дальнем углу дремал некий господин в огромном плаще и высокой, широкополой, остроконечной шляпе.
– А это кто?
– Старина Лихо, – сказала Ангва. – И если не хочешь больших неприятностей, лучше тебе его не будить.
– А… вервольфы тут есть?
– Присутствует парочка, – ответила Ангва.
– Ненавижу вервольфов.
– О?
Но самая странная клиентка сидела одна за маленьким круглым столиком. Древняя старушка в шали и соломенной шляпке, украшенной цветочками. С отсутствующей добренькой улыбкой она смотрела прямо перед собой, что в данных обстоятельствах пугало даже больше, чем все необычные посетители трактира, вместе взятые.
– А она?.. – тихонько указала Шельма.
– Ее зовут госпожа Шамкинг.
– И кто она такая?
– Ты думаешь, что она тоже какой-нибудь вампир, вервольф, зомби или страшила? Ничего подобного. Самая обычная старушка. Частенько заходит сюда выпить стаканчик винца и пообщаться. Иногда мы… они поют песни. Старые песни, которые она помнит. Кстати, она почти ничего не видит.
Огромное, неуклюжее, волосатое существо остановилось рядом с госпожой Шамкинг и поставило на ее столик бокал.
– Прошу, госпожа Шамкинг, – прогромыхало существо. – Портвейн с лимоном, как заказывали.
– Твое здоровье, Чарли! – воскликнула старушка. – Как твои водопроводные дела?
– Вашими молитвами, госпожа Шамкинг, – ответил страшила и растворился в темноте.
– Он и вправду водопроводчик? – изумилась Шельма.
– Конечно, нет. Я знать не знаю, кто такой этот Чарли. Наверное, умер уже лет сто как. Но госпожа Шамкинг искренне уверена, что страшила – это Чарли. А кто мы такие, чтобы разубеждать ее?
– Она что, не знает, что это место?..
– Слушай, она ходила сюда еще во времена, когда этот трактир именовался «Корона и Топор», – пожала плечами Ангва. – Зачем менять старые традиции? Кроме того, госпожу Шамкинг все любят. И даже… приглядывают за ней. Кое-чем помогают.
– Как это?
– Ну, я слышала, в прошлом месяце кто-то вломился в ее хибарку и утащил некоторые ее вещи…
– Ничего не скажешь, приглядели.
– …Так вот, украденное было возвращено на следующий же день, а в Тенях были найдены двое высосанных досуха воришек. – Ангва улыбнулась, и в голосе ее проскользнули насмешливые нотки. – Знаешь ли, о нежити рассказывают много всякого дурного, но никто почему-то не распространяется об их положительном вкладе в общество.
Рядом с ними снова возник трактирщик Игорь. Он был более или менее похож на человека, за исключением густой растительности на руках и единой сросшейся брови на лбу. Игорь бросил на стол пару картонок, на которые поставил бокалы с напитками.
– Наверное, ты все-таки предпочла бы отправиться в какой-нибудь гномий трактир, – сказала Ангва.
Она осторожно взяла свою картонку и перевернула ее.
Шельма еще раз огляделась вокруг. Если бы это и в самом деле был гномий трактир, пол здесь был бы липким от пива, воздух дрожал бы от рыганья, а посетители во всю глотку распевали бы какую-нибудь песню. Скорее всего, последний гномий хит «Золото, золото, золото» или самый громкий хит прошлых лет «Золото, золото, золото», а может, что-нибудь из классики, к примеру «Золото, золото, золото». И через пару-другую минут в воздухе просвистел бы первый топор.
– Нет, – покачала головой она. – Хуже, чем там, быть не может.
– Пей, – велела Ангва. – Нам еще надо сходить кое-куда.
Огромная волосатая рука вдруг схватила ее за запястье. Ангва подняла глаза. Над ней нависла страшная морда, состоящая из глаз, рта и волос.
– Привет, Шлитцен, – холодно поздоровалась Ангва.
– Ха, я слышал, есть один барон, который очень зол на тебя, – буркнул Шлитцен.
От одного его дыхания можно было опьянеть.
– Это мое дело, Шлитцен, – сказала Ангва. – Почему бы тебе не пойти и не спрятаться в каком-нибудь шкафу, как и полагается хорошему страшиле?
– Ха, по его словам, ты позоришь Старую страну…
– Пожалуйста, отпусти, – попросила Ангва.
В том месте, где Шлитцен сжимал ее руку, кожа побелела.
Шельма перевела взгляд с запястья Ангвы вверх по руке страшилы. Хоть Шлитцен и не выглядел особым силачом, мускулы на его руке походили на крупные бусины, нанизанные на тонкую нить.