– Да брось. – Виктория улыбнулась той самой томной кошачьей улыбкой, от которой у меня дрожали колени. – Твоя книга будет издана – разве за это не стоит выпить?
Честно говоря, я был приятно удивлён, что Вика активно интересуется моей карьерой, чего нельзя было сказать обо мне. Я не поздравил её с началом учебного года, и, честно говоря, не был уверен, что она всё ещё учится.
– А у тебя как дела? – спросил я, когда мы пригубили бокалы.
– Потихонечку, – как всегда уклончиво ответила моя девушка. – Учусь, работаю.
– Ясно. Виталий Борисович велел мне начать новую книгу, – выпалил я и тут же пожалел о слове «велел». Создавалось впечатление, что он указывает мне, что делать, а это, разумеется, было не так.
– Вау, отлично! – обрадовалась Вика, и на секунду я и вправду ощутил себя востребованным писателем. Но это чувство быстро улетучилось, стоило мне вспомнить о ждущем своего часа «НОМАДе».
– Всё не так просто. – Я покачал головой и уставился в свою тарелку.
– Но почему?
Я посмотрел в глубокие синие глаза своей спутницы. Восторг в них смешивался с искренним недоумением. Чёрт, я снова был невероятно близок к тому, чтобы рассказать ей всё. Наверное, именно поэтому в следующую секунду я ляпнул:
– Переезжай жить ко мне.
Несколько секунд Вика молчала. Именно столько было нужно, чтобы я понял, что совершил ужасную ошибку.
– Я не могу, Ян, – наконец сказала она.
«Спасибо, Господи, спасибо! Что же на меня нашло?»
– Ладно, – сказал я, придав голосу лёгкое недовольство. – Я поторопился.
– Да, всё слишком быстро. – Вика обрадовалась моему пониманию.
– Это из-за Анжелики? – спросил я.
– Да, из-за неё. – Девушка явно с удовольствием зацепилась за эту причину. Что ж, иногда дела семейные могут оправдать очень многое.
– Ясно, – сказал я, прогоняя образ сестры-двойняшки, измученной заточением в психиатрической клинике.
В этот момент принесли заказ, и неудачная тема с переездом как-то сама собой закрылась. Дальше всё следовало по сценарию: ужин, быстрая поездка на такси, во время которой мы без устали целовались. Я очнулся лишь в своей кровати, ровно в тот самый момент, когда Вика срывала с меня одежду.
«Нет, я буду жить один. Я хочу жить один», – сказал я сам себе. «НОМАД» только подмигнул из кресла зелёным глазком, как бы говоря, что скоро ему потребуется подзарядка.
Утро началось с телефонного звонка, который определил мой день. Звонил Виталий Борисович, и, судя по деловому тону, он уже давно был на работе.
– У нас тут изменения в плане, Ян Викторович, – сказал он. – Придётся вашу книгу вне очереди издавать.
– Ого, – сказал я с энтузиазмом человека, системы которого ещё не до конца запустились после сна. – Что от меня потребуется?
– Готовьтесь к редактуре. Это та ещё канитель, так что советую запастись терпением.
Мы попрощались, но я ещё долго сидел в постели. Голый, замёрзший и словно громом поражённый.
Незаметно проснулась Вика.
– Что с тобой, Ян? Выглядишь просто…
– Они издадут мою книгу вне очереди, – произнёс я, не до конца осознавая смысл своих слов. – Издадут, понимаешь? Мою книгу!
Тогда я ещё не подозревал, что меня ждёт. Иногда нам кажется, что самое страшное позади, но именно в этот момент и начинаются настоящие испытания.
Я думал, что писать в жёстком цейтноте – это сложно, но редактура высосала мои силы, словно вселенский вакуумный насос. Меня дёргали по каждому предложению, по каждому «нелитературному» слову и придирались к каждому выражению, которое я наивно считал авторским. В итоге за месяц с небольшим мне пришлось почти полностью переписать книгу, чтобы сделать её, как бы пошло это ни звучало, более продаваемой. Да, я мог бы встать в позу, но это отняло бы лишнюю энергию, которая и так была в дефиците. Поэтому я соглашался на всё. Переименовать героя? Пожалуйста. Сделать сцену менее жестокой? Ладно. Убрать лишние описания и добавить больше мыслей? Так уж и быть, только отстаньте.
Я соглашался на всё новые и новые правки, пока мне не начало казаться, что от моих «Оккупантов» осталась лишь тень. В этот момент от меня, наконец, отстали.
– Книга готова, – всё так же по телефону уведомил меня Виталий Борисович. – Остались технические моменты, и тираж уйдёт в печать.
Я выдохнул. Что-что, а технические моменты от меня точно не зависели. Я сделал всё, что мог.
– Запишите телефон Натальи Алексеевны, – произнёс мой незримый руководитель. – Она поможет организовать встречу с читателями.
Я закашлялся, потому что чай, который я пил, попал в дыхательные пути.
– Простите, что вы сказали?! Встречу с читателями?
– Да, в каком-нибудь крупном книжном магазине. Это будет лучшим способом заявить о себе.
В школе я любил публичные выступления и даже сыграл несколько ролей в спектаклях, но встречаться с потенциальными читателями, рассказывать им о своей книге… было всё равно, что обнажать душу. Волнительно – нет, страшно! А вдруг никто не придёт? Вдруг никто не захочет купить книгу?
– Диктуйте номер, – сказал я, понимая, что выбора у меня нет. Как говорится: назвался горшком…
– Кстати, начальство просит узнать: как дела с новым романом? – Должно быть, Виталий Борисович решил окончательно добить меня.
– Ещё не начинал, – честно ответил я, представив, как вытягивается его лицо от разочарования. Конечно, мы, писатели, только и делаем, что ляпаем новые книжки, точно горячие пирожки.
– Понимаю, – к моему удивлению, протянул Виталий Борисович, и я тотчас же зачислил его в ряды адекватных людей. – Отдыхать тоже надо.
– Вы ведь придёте на встречу? – спросил я. Надо быть уверенным, что хотя бы один человек точно явится.
– Конечно, но вам не на меня ориентироваться надо. А на обычных людей, на потенциальных покупателей. Проанализируйте, для кого ваша книга? Какова её целевая аудитория? – задал вопрос Виталий Борисович. – Сделайте рекламу в Рустернете, пройдитесь по университетам, покидайте листовки, в конце концов.
Звучало унизительно. Получается, я и швец, и жнец, и на дуде игрец?
– Ладно, – устало сказал я, решив, что пора заканчивать разговор, пока на меня не взвалили ещё с десяток обязанностей.
Наталья Алексеевна оказалась милейшей девушкой, с удовольствием разделившей мою непосильную ношу. Она организовала всё так чётко и грамотно, что мне оставалось только кивать и улыбаться.
– Ян Викторович, магазин «Звукоед» даст нам помещение бесплатно…
Киваю и улыбаюсь.
– Я обзвонила три института, там повесят наши афиши…
Киваю и улыбаюсь.
– Ян Викторович, сколько экземпляров взять на реализацию – двадцать или тридцать?
Киваю и улыбаюсь.
– Так сколько? – терпеливо повторяет Наталья Алексеевна. Знает ведь, что мы, писатели, народ рассеянный.
– Э-э-э, тридцать… наверное, – говорю я. – А сколько человек придёт?
– Около десяти, – бодро ответила Наталья Алексеевна. – Это я не беру в расчёт ваших друзей и близких. Сколько их будет? Хотя бы примерно?
Друзей и близких… О них я как-то не задумался. Можно было бы позвать маму, но тогда придётся рассказать, что я уволился из школы. Вика должна прийти, попрошу её позвать подруг.
– Двое-трое, – уклончиво ответил я.
– Хорошо. – Девушка сделала пометку в ежедневнике. Я заметил, что у неё смешная ручка, с помпоном на колпачке. – Лучше взять больше экземпляров, вдруг кто-то захочет купить в подарок…
Пятое ноября был волнительным днём. Мы с Викой приехали на два часа раньше, чтобы спокойно подготовиться, но в «Звукоеде» уже было полно народу.
– Наташа, это что, всё ко мне?! – в ужасе спросил я свою незаменимую помощницу, которая в этот самый момент тащила письменный стол.
– На первом этаже дегустация хумуса, – ответила Наталья Алексеевна. – А это, я так полагаю, очередь в туалет.
– Прекрасно, просто прекрасно, – сказал я, ощущая, что всё летит коту под хвост, не успев начаться.
Но Виталий Борисович послал мне поистине толковую помощницу.
– Через дорогу есть кофейня. Будет лучше, если вы выпьете кофе и соберётесь с мыслями, Ян… Викторович. – Наташа улыбнулась.
– Ты просто фея. – Я чуть было не кинулся обнимать её, но столкнулся с ледяным взглядом Вики.
Наталья Алексеевна не могла соперничать с ней. Молодая и лёгкая, точно её помпон на колпачке от ручки, она была противоположностью породистой и своенравной Вике. Не знаю, как там у девушек, но мужчинам нравится дружить с такими, как Наташа. Однако спать они предпочитают с такими, как Вика.
Всё прошло на удивление быстро. Если не считать моей девушки и «засланных казачков» из издательства, на встречу пришло одиннадцать человек. Я представился, вкратце рассказал о сюжете, поведал историю создания книги (разумеется, умолчав о главенствующей роли «НОМАДа»). Затем следовали вопросы из зала, вполне ожидаемые, в меру каверзные и, что приятно, вызвавшие во мне ощущение гордости. Я поймал себя на мысли, что мне хорошо здесь, среди всех этих людей. Вика взирала на меня с восхищением, Наташа – с обожанием, а Виталий Борисович, который оказался полным дядькой лет сорока, – с уважением.
Книг купили немного, всего семь, зато обещали обязательно рассказать обо мне друзьям и знакомым.
В какой-то момент мне захотелось, чтобы здесь оказался Марк Гугения. Сел на краешек стула где-нибудь в последнем ряду, достал из-за пазухи жирный беляш и кружку с чаем… Я бы обязательно подарил ему экземпляр (я не был уверен, что могу это делать, но всё же) и сказал что-то вроде:
– Без тебя этой книги бы не было.
Но вместо Марка в конце встречи ко мне подошёл Виталий Борисович, точнее…
– Лайам Аврельевич, – представился дядька, которого я по ошибке принял за моего телефонного наставника. – Я начальник Виталия Красинского, директор издательства «Вектор».
– О, очень приятно! – Я пожал руку Лайаму и почему-то тут же сник.
– Ты молодец, Ян! Так держать! – сказал он.