– Огонь на поражение! – с ленцой произнёс он из своего защищённого со всех сторон мобильного штаба.
Джати падали словно подкошенные, но ни один варнийский солдат не шелохнулся, чтобы прикончить их. Напротив, они расступались, позволяя раненым джати влетать в свой тыл.
– Что они делают?! – в изумлении произнёс Аксель. Его летающий дрон показывал картину с высоты птичьего полёта, и капитан мог видеть расстановку сил противника. И то, что с его людьми творится что-то неладное.
Попав в тыл к варнам, джати словно теряли волю к жизни. Они падали на колени и, забыв про свои раны, ползли по песку на четвереньках. Джати. Этот гордый народ, который было не сломить даже самыми страшными пытками.
Несколько секунд потребовалось Акселю, чтобы всё осознать.
– Отступаем! Назад, все назад! – передавал он оставшимся в живых солдатам. – В туннели, живо!
– Какого чёрта, Аксель?! – заорал Акрукс. – Мы почти прорвали их оборону!
– Нет, Владыка, это ошибка! – Аксель знал, что времени объяснять сейчас попросту нет. – Взгляни, они словно в бреду! Варны заманили нас в ловушку!
В этот момент один из лучников джати вывел из строя экзоскелет варнийского офицера. Грузный робот пошатнулся, а в следующую минуту рухнул на землю, насмерть придавив своего пилота-варна. Джати ознаменовали эту маленькую победу ликованием, но их радость была недолгой. Под весом экзоскелета земля просела на многие метры вниз, туда, где простирался мёртвый город древней цивилизации. Воронка продолжала расти, поглощая всех: варнов, джати, песок, оружие – всё, что было поблизости.
Аксель понял, что ему не выбраться. Солнце и небо над его головой пожирал зыбучий песок, а он сам уходил всё глубже и глубже, вращаясь в этом чудовищном водовороте боевой техники и всё ещё живых тел.
Его разбудил чей-то кашель. Это был Акрукс. Он лежал на каменной плите, а его ноги были раздавлены другой такой же плитой.
– Владыка! – Аксель попытался подняться, но тело больше не подчинялось ему.
– Я больше не Владыка, капитан. – Акрукс закашлялся, и из его рта полилась тёмная кровь. – Я передал полномочия Наяде. Теперь она за меня. Ведёт амбассадоров за собой… прямо сейчас.
Аксель вспомнил о Наяде, и его сердце забилось сильнее. В ночь перед битвой он приходил к ней попрощаться. Разумеется, он знал, что они погибнут в этой битве. Но только не так.
– Прими тританиум, Аксель, – сказал Акрукс. – Они близко.
Тританиум был сильнодействующим ядом, предназначавшимся для тех, кого взяли в плен.
– Нет. – Аксель оскалился и покачал головой. – Я продам свою жизнь подороже.
– Капитан, ты сам всё видел. – С каждой минутой говорить бывшему Владыке становилось всё труднее – кровь заполняла лёгкие. – Варны придумали, как порабощать наш мозг.
Всё было именно так. Аксель понимал, что не имеет права позволить варнам заполучить информацию, хранящуюся в его сознании. Но, к несчастью, он не мог пошевелиться. Скосив глаза, он увидел, что его тело лежит в неестественном состоянии. Какая жестокая ирония судьбы: вместо того, чтобы погибнуть, упав с высоты, он оказался парализованным, не способным дотянуться до яда, лежащего во внутреннем кармане его куртки.
В темноте пещеры послышалось тяжёлое дыхание: это были гуны. Низшая каста варнийского мира. Они пришли, чтобы найти выживших и передать в руки своих хозяев.
Может, получится прикинуться мёртвыми?
Акрукс закашлялся, и план Акселя рухнул.
– Проваливайте, вонючие мерзкие твари! – выкрикнул бывший Владыка, и из его рта вылетел целый фонтан крови. Гуны попробовали вытащить Акрукса из-под завала, но плита оказалась слишком тяжёлой. Посовещавшись ещё минуту на своём языке, они, к величайшему ужасу Акселя, открутили несчастному голову.
«Я следующий, – подумал он, ощущая, как липкий страх заполняет его целиком. – Нельзя, нельзя бояться как последняя крыса!»
Гуны склонились над Акселем. В их маленьких красных глазах читалось лишь одно: «Надо. Выполнить. Приказ». Гунам не заговорить зубы, их бессмысленно просить о пощаде. Аксель понимал, что сейчас он умрёт и смерть его уж точно будет страшнее, чем от тританиума.
Цепкие лапы вцепились в голову Акселя и принялись тянуть.
«Наяда…» – капитан попытался воскресить в голове образ своей любимой.
Хрусть-хрусть.
«Нет, я не буду кричать, не буду!» Аксель сжал зубы, отдаваясь во власть ослепительной боли.
Через несколько секунд всё было кончено. Продолжая тяжело пыхтеть, гуны удалились, неся добычу в больших мешках.
Я открыла глаза. В который раз. За сутки я побывала в десятках миров, и теперь не могла с точностью сказать, где моё настоящее тело. Это было одним из побочных эффектов «НОМАДа»: стирание границ личности.
В пещере никого не было. Амбассадоры вернулись, и мне предстояло много работы. Лечить раненых, воодушевлять людей, встречать уцелевших. Я вспомнила об Акселе и своём отце, и моё сердце заныло. Нет, стоп, сперва нужно выяснить, что стало с джати за последние сутки.
На главной площади царил беспорядок. Возле теплиц был разбит полевой госпиталь, где сновали туда-сюда замученные врачи. Огромным усилием воли я заставила себя пройти мимо него, прямиком в командный центр.
– Мы ещё живы? – спросила я у присутствующих. В радиорубке собрались капитаны и кое-кто из гражданских. Я заметила, что многие обернулись на мой голос – должно быть, ждали пробуждения.
– Да. – Джубба сидел за пультом слежения. – И варны тоже. Их корабль по-прежнему на орбите.
– Сколько вернулось? – Я сжала кулаки так, что ногти врезались в ладони.
Люди молчали. Капитаны отводили глаза. Гемма, которая тоже была здесь, не сдерживала слёз.
– Джубба, сколько? – повторила я с напором.
– Два десятка, – отозвался Джубба.
– Мой отец? – Лишь бы голос не дрогнул.
Капитан покачал головой.
– Взводы Владыки Акрукса, капитана Тибала и капитана Акселя не вернулись.
Джубба взглянул на меня так, словно просил прощения. Но он был не виноват, никто не виноват. Да, я потеряла отца, я потеряла Акселя, но в этой пещере не было никого, кто не скорбел бы сейчас о своей потере. Мы знали, на что идём.
Несколько секунд я молчала, сжимая в кулаке ожерелье Владыки.
– Ничего, когда кочевники изменят реальность, наше прошлое тоже изменится, – сказала я, изо всех сил стараясь поверить в свои слова. Я выпрямилась в полный рост и придала своему голосу силу. – Велением моего отца я принимаю власть над народом джати на себя. Это была его последняя воля.
Единым жестом джати сложили ладони в молитве, и под их всеобщее молчание я надела ожерелье правителя на свою шею.
Кто бы мог подумать, что мой путь Владычицы начнётся с великой скорби.
Нужно было выяснить, что стало с пленёнными джати. Убили их варны или же… об этом не хотелось думать, но они могли стать кем угодно – от пожизненных заключенных под пытками до объектов изучения. Но проблема была в том, что у джати не имелось ресурсов, чтобы добраться до варнийского корабля. Оставалось только ждать, когда варны пошлют к ним гонца.
И ждать не пришлось слишком долго.
Когда это произошло, в радиорубке дежурил Зосма, самый молодой из капитанов. В госпитале сейчас не хватало помощников, а в деревне то и дело сбоили генераторы – их приходилось чинить. Миссию амбассадоров тоже никто не отменял: в пещере Забвения круглосуточно находился кто-то из капитанов. Подключённые к «НОМАДам», они продолжать скользить по мирам в поисках избранников. В этот день там была и я.
Да, Владычице полагалось быть с людьми, поднимать боевой дух и прочее, но только датчик на виске, посылающий в мозг тета-волны забвения, мог помочь мне на время забыть о своей потере.
Голос Зосмы вырвал меня из сладких грёз:
– Владычица Наяда, есть новости.
В центре наблюдения вновь царил переполох. Подойдя поближе и склонившись над экраном, я поняла, из-за чего весь этот шум. По пустыне шёл робот. Один-одинёшенек, без оружия. Его передвижения были сумбурными, словно навигатор робота вышел из строя.
– Что это за чёрт?! – сказала я, вглядываясь в изображение на экране. – Приблизить!
Это был андроид: длинные конечности, большие раскосые глаза – он явно был создан по образу и подобию джати. Вот только зачем? При виде этого существа из железных пластин и трубок мне стало не по себе. Зачем варнам понадобилось создавать механический прототип джати? Чтобы запугать нас? Воздействовать на психику?
– Я никогда не видела таких андроидов, – призналась я, рассматривая картинку, которую посылали дроны.
– Никто не видел, Владычица Наяда, – сказал Зосма, не отрываясь от экрана. Он был первым, кто заметил робота, и, очевидно, невероятно гордился этим. – Он идёт по направлению к Черепашьим Хребтам.
За Хребтами находился вход в наш подземный мир. Замаскированный и спрятанный так надёжно, что его ни за что не найти непрошеному гостю. И всё же робот направлялся именно туда.
Я приняла решение за секунду.
– Я иду наверх.
Странное чувство своей причастности к этой одинокой фигуре в пустыне двигало мной. От волнения меня подташнивало, а руки тряслись так, что над застежкой камуфляжного костюма пришлось попотеть.
Я выбежала на поверхность, когда солнце Димитри уже катилось к горизонту. Это были самые прекрасные несколько минут перед закатом, когда всю пустыню заливал золотисто-алый свет. Раньше в это время мы любили сидеть на камнях и любоваться нашим прекрасным маленьким миром. Но эти времена прошли. С тех пор как варны появились на орбите Алиота, мы больше не были уверены, что завтра наступит.
Он шёл навстречу. Этот джати, созданный из железа и полимеров. Преодолев расстояние, разделяющее нас, я замерла метрах в десяти.
Андроид хрипло дышал, как человек, прошедший сотню километров по пустыне и умирающий от жажды. Его светодиодные глаза были расфокусированы, а конечности дрожали от напряжения. Я напряглась и выставила вперёд свое оружие: в эту секунду я могла поклясться, что передо мной стоял живой джати, вот только облачённый в механическую броню. И это мне очень не нравилось.