– С ума сойти! Словно рок-звезды явились!
– …
– Люди выкрикивают их имена, девчонки падают в обморок. Одуреть можно – вот это жизнь!
– …
– Могу понять, почему тебе так противно…
Мартин отпихивал его, мечтая закрыть доступ в комнату, чтобы не подвергаться злостным вторжениям, но это было невозможно. Марк забрал ключ, посчитав, что дети не должны запираться. И теперь любой мог пересечь оборонительный рубеж, когда ему заблагорассудится; домогательства больше не знали границ.
Вечером в четверг последней недели Жанна позвонила предупредить, что задержится на работе. Мартин мгновенно почувствовал, что дорого заплатит за эту задержку. Так оно и случилось. Марк зашел к нему в комнату:
– Слушай, ты мог бы и на стол накрыть. Все равно весь день баклуши бьешь.
– …
– И все сваливаешь на своего Гарри Поттера. В жизни не слышал более дурацкого предлога.
Мальчик отправился на кухню и послушно все исполнил. В тот вечер Юго и Марк решили просто-напросто окрестить его Гарри Поттером. Весь ужин они перебрасывались фразочками типа «Гарри, передай мне соль…» и вопросами вроде «Все в порядке, Гарри? Хорошо провел день в Хогварце?». И глупо хихикали, гордые своим грошовым остроумием. Мартину оставалась недоступна их логика; словно отупев, он терпел удары, горько сожалея, что не сумел перенять хладнокровную манеру поведения Гарри Поттера, когда тот сталкивался со словесными нападками дяди и тети. Но едва он поднялся, чтобы уйти к себе в комнату, Марк сухо пресек его попытку:
– Ты останешься за столом! Мы еще не закончили!
Тон его резко переменился. Ни следа того, что он выдавал за юмор. Юго вроде бы не уловил, что происходит. Мартин, не двигаясь, уставился в свою тарелку. На мгновение повисла тишина, но следовало нанести последний удар, закончить дело, и Марк выдохнул:
– Ты не шевелишься, ничего не говоришь, с ума сойти, ты ведешь себя в точности как твой отец…
Палач прекрасно знал, что зашел слишком далеко. Он затронул самую чувствительную струну ребенка. Потребовалось несколько секунд на осознание реальности этой атаки, а затем Мартин закричал:
– Хватит! Хватит! Хватит!
Потом он толкнул Юго. Тот упал со стула, ударившись головой об пол. Ярости Мартина не было предела. Марк тоже вскочил, но не для того, чтобы поднять сына, а чтобы дать пощечину подростку. Хлесткую, сильную пощечину. Мартин испепелил его взглядом и выбежал из кухни. Юго молча поднялся, и отец поспешил успокоить его.
– Этот парень настоящий истерик! – добавил он не слишком уверенно.
Он знал, что скоро вернется Жанна и дело рискует на этом не закончиться.
В зеркале ванной комнаты Мартин разглядывал покрасневшую щеку. Она слегка распухла. Он все расскажет матери. Да, с молчанием покончено. Сумел ли Марк прочесть его мысли? Он внезапно появился и повел себя совершенно по-иному. Взял махровую рукавицу, намочил ее и протянул Мартину:
– На, приложи к лицу. Это холодная вода.
– Нет.
– Что «нет»?
– Не хочу.
– А почему? Тебе станет полегче…
– Я хочу, чтобы след остался. Хочу, чтобы моя мать его увидела.
– На твоем месте я бы этого не делал. Говорю тебе, возьми варежку.
– …
– Если ты этого не сделаешь, я сделаю сам, силой…
Мартин впервые испугался по-настоящему. Он побледнел, сердце бешено забилось. Марк почувствовал, что ситуация выходит из-под контроля. Это было сильнее его. Он знал, откуда в нем берется это стремление к жестокости, эта извращенность, дающая прилив адреналина, но внезапно до него дошло, что он затеял опасную игру. Следовало исправлять положение, и как можно быстрее.
– Ты прекрасно знаешь, что я не хотел причинить тебе боль. Но ты толкнул Юго… Ты сам начал…
– А слова о моем отце?
– Ты не должен был так их воспринимать. Клянусь, я не имел в виду ничего плохого. Твой отец был художником, мечтателем. Твоя мать всегда так говорит. Я отношусь к нему с большим восхищением. Я только сказал, что ты в тот момент пребывал в своем мире…
– …
– Мне очень жаль, если ты так это воспринял.
– …
– Знаешь, я ведь люблю тебя как собственного сына.
– Тогда почему вы продолжаете звать меня Гарри?
– Но это же юмор. В моей семье всегда было так. Все друг над другом подшучивали, но при этом любя.
– Это не смешно.
– Еще раз повторяю, мне очень жаль, если я тебя задел. Обещаю, что больше не буду. Честное слово, я просто подумал, что помогу тебе не так все драматизировать. Но теперь вижу, что это не сработало…
– …
– Забудем этот вечер, ладно?
Продолжая говорить, Марк поглядывал на часы. Жанна вот-вот вернется. Следовало как можно скорее уладить ситуацию. Мартин растерялся. Слова, которые он слышал, казались ему искренними, но эта внезапная ласковость все равно вызывала отвращение. Марк добавил несколько фраз о том, какой гармоничный союз у них с Жанной, об их взаимном счастье, которое не нужно разрушать рассказом об этом незадавшемся вечере. Так вот как он видит произошедшее: незадавшийся вечер. Он довел Мартина до нервного срыва, унизил, оскорбил память отца, и все это под видом юмора и стремления не драматизировать. Марк снова отчеканил:
– Подумай о матери…
И именно в этот момент послышался звук поворачивающегося в замке ключа. Через несколько секунд в ванную зашла Жанна и сразу же спросила, заметив красную отметину на щеке сына:
– Что случилось?
– Ничего, любовь моя. Мальчики поцапались, такое бывает, – ответил Марк.
– Правда? А из-за чего?
– Ой, я не знаю. Не отследил. Я отослал Юго в его комнату.
Мартин ничего не сказал. Мать подошла к нему:
– Все в порядке, милый?
Потом сделала знак Марку оставить их одних. Тот вышел из ванной, бросив Мартину напоследок угрожающий взгляд. Оставшись наедине с матерью, мальчик продолжал молчать, словно не мог оправиться от шока. Она настаивала, чтобы он все рассказал, но бесполезно, он не хотел ничего говорить. Ему потребовалось еще некоторое время, чтобы наконец выдавить:
– Ничего серьезного.
Жанна тревожилась. Сын не ходил в школу, все больше замыкался в себе, иногда испытывал сложности с выражением своих чувств; а вот теперь он подрался с Юго. Она очень надеялась на приближающееся лето, чтобы сменить обстановку. Чуть позже, зайдя к сыну, чтобы пожелать ему доброй ночи, она заговорила о поездке в Грецию, куда они могли бы отправиться вдвоем. Мысль ему понравилась, но весь его энтузиазм уложился в несколько слов. Она заметила на столе у сына какую-то коробку. И прежде чем пожелать спокойной ночи, она спросила:
– А что там?
– Алюминиевая фольга, – ответил Мартин.
– Правда? Но зачем?
– Это листочки фольги, в которые папа заворачивал сэндвичи. Когда я на поезде ехал к тебе…
– Ты их сохранил?
– Да.
– Но… это так…
На самом деле Жанне не хватало слов. Поступок сына показался ей прекрасным. Для Мартина это так важно, а он с ней об этом никогда не заговаривал. Она едва не расплакалась. Каким же человечным был ее мальчик.
Все круто переменилось. Марк снова стал доброжелательным, и Юго двинулся в том же направлении. Безусловно, он следовал указанию отца: «Прекращаем. Ему совсем не смешно…» В глубине души Юго испытал облегчение. Ему нравилось снова нормально общаться с тем, кого он считал сводным братом, и он пообещал себе никогда больше не затрагивать тему, которая того ранит. Несмотря на это, Мартин держался настороже; у него по-прежнему сводило живот от страха, когда он оставался наедине с Марком. Все могло начаться вновь. Возможно, в этом и заключается главная победа агрессора: вызывать глухой ужас, ничего больше не делая.
К великой радости матери, Мартин был готов жить с дамокловым мечом над головой. У него сложилось подсознательное ощущение, что печаль убила его отца. Поэтому пусть Жанна нежится в волнах неомраченного счастья, не подозревая, насколько мутны эти воды. Своим счастьем она отчасти была обязана и тому, что сын вернулся в школу. После двух недель отсутствия он, как обещал, отправился в лицей. Он даже утверждал, что рад увидеть кое-кого из одноклассников. Время от времени ему удавалось изобразить позитивное отношение к жизни, чтобы успокоить мать. Но его существование по-прежнему было сложным. Всего за две недели «Гарри Поттер и узник Азкабана» собрал четыре миллиона просмотров – феноменальный итог. Однако если Мартин боялся, что это станет самой обсуждаемой темой в лицее, то он нервничал понапрасну. Лихорадка спала, и каждый говорил скорее о планах на каникулы. Между тем Мартин был тронут тем, как его приняли по возвращении. Все были с ним очень милы. И одноклассники, и учителя были уверены, что с ним случилось что-то серьезное, раз уж он пропустил целых две недели. Все расспрашивали о причине отсутствия, он уклонялся от прямых ответов. Кое-кого из учеников его молчание даже заинтриговало. Вот урок для того, кто ищет популярности; молчунам приписывают невероятные истории.
Заметив, сколько внимания привлекает, он даже представил себя Гарри Поттером в момент поступления в Хогварц. Каждый старался подобраться поближе к знаменитому чародею, которого не смог убить сам Вольдеморт. И все равно Мартин оставался очень одиноким. По правде говоря, его судьба разворачивалась диаметрально противоположно судьбе Дэниэла Рэдклиффа. Актер должен вести бурную жизнь – множество встреч, путешествий и радостей. Его повседневное бытие, по сути, вобрало в себя богатство двух жизней. А Мартин между тем сводил свою к нулю. Кастинг вытолкнул двух мальчиков на ошеломительно разные расходящиеся орбиты.
Об этом Мартин и размышлял, когда в метро по дороге из школы какой-то человек сунул ему рекламный проспект:
КАКОВА БЫ НИ БЫЛА ВАША ПРОБЛЕМА, СВЯЖИТЕСЬ С НИМ
Профессор Сиссе м’Бере
ОЧЕНЬ ПРЕКРАCНЫЙ ВУДУ ПРЯМОЙ ЦЕЛИТЕЛЬ
Марабу великой мощи, которую он получил из рук своих предков. Результаты гарантированы больше чем на 100 % плюс возмещение. Если проблема не желает поддаваться, он безжалостно ее изгоняет. 30 лет опыта, и решает все боли твоей жизни. Его консультации глубокие и точные. В ЛЮБОВНЫХ ПРОБЛЕМАХ ДЛЯ НЕГО НЕТ ТАЙН. Возврат привязанности, возврат любимого, который будет просить прощения до конца своей жизни. Проблемы на работе тоже могут быть решены по щелчку пальцев: усталость, плохой шеф или плохой работник – всё исчезнет. Выпадение волос, плохое здоровье, проблемы плодовитости – все проблемы имеют решение. Снятие порчи с сим-карт и вставка чипов в игровые приставки, взлом, проблемы с паспортом…