Стив лег рядом с Дасти и снова завладел ее губами. Мир накренился, и все закружилось, когда ему снова удалось разжечь ее страсть.
— Дорогая, все в порядке?
Его голос был теперь хриплым.
Дасти затопила любовь к этому нежному человеку.
— Нет, Стивен, я не в порядке. Мне потрясающе хорошо.
Стив перекатился на спину и потянул Дасти на себя. Глаза его смеялись.
— Знаю.
Дасти ответила улыбкой. Обретенная уверенность сделала ее отважной и даже слегка агрессивной. Она поцеловала Стива в ухо, потом в шею, ее губы спустились к адамову яблоку. Теперь она дразнила языком его маленькие отвердевшие соски. И сердце Стива бешено билось от этой ласки, а дыхание стало шумным и хриплым.
Заметив его явный отклик, Дасти замерла в изумлении. Она доставляла ему наслаждение! Даже если в конце концов она не дойдет до высшей точки, теперь она знала, что способна вызвать в мужчине желание и удовлетворить его. По мере того как Дасти продолжала ласкать и покусывать грудь Стива, его стоны и возбуждение усиливались, и это придавало ей отваги и свободы.
— Иди ко мне, — пробормотал он наконец и потянул Дасти на себя, осторожно усаживая сверху.
Дасти оседлала Стива, позволив его плоти проникнуть в себя как можно глубже. Стив задвигался, и с каждым его толчком Дасти ощущала растущее возбуждение.
Она слышала хриплое дыхание Стива и видела, как напряглись жилы на его шее. Но ее внимание было приковано к его глазам. Это были жаркие озера — они любили ее, желали ее и упивались ею. Дасти охватили радость и удовлетворение, она сознавала, что довела Стива почти до предела, до исступления. Она чувствовала, что еще мгновение — и он взорвется, да и сама она едва могла сдерживать свои стоны и крики.
Рука Стива оказалась между ними, и его палец нашел заветный влажный бугорок между ее бедрами. Сквозь Дасти будто прошел электрический разряд. Ее сознание заволокло туманом. Кажется, Стив почувствовал, что она начала терять контроль над собой, потому что его руки обхватили ее бедра и их тела отдались ритму, старому как мир.
Их обоюдная страсть все бушевала, и каждый отдавал и брал от другого столько, сколько требовали их чувства, пока они одновременно не достигли вершины экстаза.
Когда их содрогания стихли, Дасти упала на грудь Стиву, стараясь восстановить ритм дыхания. Они лежали, чувствуя, как их потные, разгоряченные тела постепенно остывают. Рука Стива поглаживала спину и волосы Дасти.
Столько лет она была лишена этого невероятного наслаждения, позволяя Филиппу лишь брать от нее, ничего не давая взамен. Сейчас Дасти чувствовала себя счастливой.
Ее сексуальная свобода преодолела последнее препятствие, и она знала, что никогда больше никому не позволит отнять ее у себя.
То, что произошло сегодня между ней и Стивом, было для нее потрясением. Но чувствовал ли он то же самое или только?.. О, да ладно!
С глубоким вздохом Дасти обняла Стива. Он поцеловал ее в волосы и крепко сжал в объятиях.
— Стив… Я хочу спросить… как это было? Что ты чувствуешь?
Он хмыкнул:
— Ощущение, будто земля сдвинулась со своей оси. Как если бы повсеместно случилось величайшее землетрясение порядка девяти с половиной баллов. А ты?
— Стивен, я чувствую то же самое, и даже больше. Возможно, это прозвучит странно, но я словно переродилась. Я стала совсем другой женщиной.
Глаза Дасти сияли.
— Так и есть. Но ты по-прежнему моя прекрасная Дасти.
Стив притянул ее к себе, чтобы поцеловать.
— А знаешь, ты была права.
— В чем права?
Стив ослепительно улыбнулся:
— Ты была потрясающей.
Стив наблюдал за ней и видел, как все ее лицо озарилось солнечной улыбкой.
— Вы и сами не подкачали, сэр.
Он небрежно пожал плечами:
— Конечно.
Дасти снова улыбнулась, видя его игривость, но через мгновение вновь стала серьезной.
— Стивен!
— Гм-м?..
— Спасибо.
— За что?
— За то, что вернул меня себе.
Глаза Дасти увлажнились.
— Ты заставил меня почувствовать себя желанной, уверенной в себе. Ты заставил меня почувствовать себя в безопасности.
На ее реснице повисла слезинка.
— Не плачь, дорогая.
Стив протянул руку и поймал слезку на кончик пальца.
— А то линзы уплывут из твоих прекрасных серых глаз.
Дасти замерла, и брови ее вопросительно изогнулись:
— Откуда ты знаешь, что они серые?
Стив лукаво ухмыльнулся:
— У нас общая ванная, и все твои контактные линзы лежат в коробочках на полке. Я пересмотрел их все.
Дасти покачала головой:
— Так бы ты ни за что не узнал.
— Верно. Тебя выдала та ночь в джакузи. Твои глаза были прекрасными и серыми. — Стив пожал плечами. — А в твоих коробочках не оказалось только серых линз.
— И ты все время молчал?
— А что делать? Тебе ведь было приятно считать, что ты меня одурачила.
Дасти игриво ударила его по плечу.
Стив перекатился на живот и прижал Дасти к ковру:
— Теперь мы можем называться любовниками. Верно?
— Поверить не могу, что это случилось!
Дасти смотрела на Стива сияющими глазами.
Стив рассмеялся:
— Не слишком ли мы гордимся и полны восхищения собой?
Дасти подняла руку и провела пальцем по его бровям:
— Я полна тобой.
— Верно. Ты была полна мной и скоро снова будешь полна.
Стив пошевелился, ощущая растущее возбуждение. Дасти тоже заметила это, и ее глаза расширились.
— Неужели ты уже готов?
— Леди, вы меня измучили. Каждый вечер вы дефилировали в этих комнатах в полупрозрачных ночных рубашках. Потом плавали в бассейне почти в чем мать родила. И каждое утро, прежде чем принять душ, мне приходилось убирать ваше белье.
Одним движением бедер Стив оказался в Дасти.
— Ты должна компенсировать мне страдания.
— А если я не стану этого делать?
Она произнесла это лукаво и дразняще, но Стив расслышал в ее тоне сомнение. Он опустил голову и поцеловал Дасти в сосок, а потом многозначительно улыбнулся:
— Боюсь, леди, мне самому придется спасаться от вашей страсти. Чувствую, в вас вновь просыпается вулкан.
Из глаз Дасти исчезли сомнения, вместо этого она с изумлением ощутила, как все ее существо мгновенно отозвалось на движения твердой плоти внутри своего тела.
Стив снова завладел ее губами. В нем опять закипело желание.
Эта женщина заполнила его ароматом своих духов и мускусным запахом нежного тела. Ее кожа, мягкая и шелковистая, горела огнем, и успокоить это пламя Стив мог только своими ласками. Ее вздохи и любовное воркование вызывали в нем все большее желание. Ее пальцы беспокойно блуждали по его телу — по плечам, по груди. Дасти изгибалась в ответ на его мощные толчки, и Стив начал двигаться внутри ее тела с возрастающей скоростью.
Ее руки вцепились в его спину, ногти царапали кожу… Когда Дасти достигла пика и воспарила, Стив сумел подстроиться к ней и присоединиться в этом восхитительном, блаженном чувственном освобождении.
Он любил ее! Его сердце пело от радости и изумления. Только теперь он оценил это чудо их любовных объятий. И теперь он понял, почему для него так важно ее счастье.
Наконец Стивен постиг умиротворение и довольство, которые ускользали от него всю жизнь. Из глаз его хлынули слезы, и он попытался быстро и незаметно их смахнуть. Он был потрясен и лишился дара речи. Ему было необходимо обдумать все случившееся. Как ни хотелось ему тотчас же закричать о своих чувствах, он предпочел держать их в себе. Все, что он сейчас чувствовал, было всеобъемлющим и нахлынуло на него, накрыв с головой. Неужели наконец это было что-то настоящее?
Не зная, как справиться с новыми эмоциями, он прижал Дасти к сердцу.
Одно ему было ясно. Он знал, что никогда не отпустит ее.
Стив лег на бок и привлек Дасти к себе на грудь. Оба они лежали молча, пока дыхание их становилась ритмичным и более спокойным, а сердца переставали биться так бешено. Через некоторое время Стив почувствовал, что тело ее расслабилось. Но мозг его не мог угомониться — в голове все кипело и бурлило, и Стив тихонько пробормотал Дасти на ухо:
— О, моя любовь, ты держишь в руках мое сердце. Пожалуйста, обращайся с ним бережно.
Дасти уже медленно уплывала в сон, когда до ее сознания дошли его слова. Она вздрогнула и очнулась. Дасти отчаянно старалась дышать ровно и медленно, не желая, чтобы Стив понял, что она слышала его слова. Неужели Стив сказал это всерьез?
О чем он просил ее? Она так долго и отчаянно боролась за свою независимость. Неужели теперь ей придется расстаться с ней? Ее чувства к Стиву тоже были новостью для нее. Сейчас она не смогла бы принять никакого решения, а грозившая ей жертва была слишком велика.
Внезапно голос рассудка прозвучал в ее сознании. Никто из них еще не заявил о том, что их отношения перешли в новую стадию. Стив ведь не сказал, что любит ее. Он не просил ее взять на себя хоть какие-нибудь обязательства.
Дасти напомнила себе, что Стив пробудет в ее гостинце еще пару месяцев, а потом уедет. К чему все усложнять?
Но она уже знала, что любит Стива. И знала также, что будет очень больно ранена, если они расстанутся. И, раз уж она знала, что рано или поздно все кончится, следовало держать свои чувства под контролем, как и свою боль.
Дасти снова расслабилась, и на ее губах появилась улыбка. Зачем думать об этом сегодня? Она не должна отдавать Стива. По крайней мере сейчас.
А пока что она лежала у него на груди и слушала ровное биение его сердца и не хотела обращать внимание на предостережение внутреннего голоса, который шептал ей: «Лгунья».
Дасти разбудило то, что ее потянули за волосы. Она посмотрела на электронные часы на письменном столе. Было больше двух часов ночи. Дасти высвободила руку из-под Стива. Она так и лежала рядом с ним на полу, а подушкой ей служила его грудь. Праздник, должно быть, давно закончился, подумала Дасти. Она испытывала чувство вины, оттого что бросила своих служащих.