– Мне нужно поговорить с Паламедом, – тихо сказала Камилла.
Прежде чем Нона успела вспомнить, что Паламед сказал то же самое, Ценой страданий так сильно ударила по столу, что Нона подпрыгнула.
– Еще один узел, – объявила она в ужасе и волнении, – у нас все еще есть контакт! Неактивная линия! Но где?
– Юдифь, – ответила Камилла, вылезая из-под руки Ноны, – дай им немного времени. Я поняла тогда, когда она вынесла Дейтерос. Пирра подтвердила. Нона была права. Она дала нам коды.
– Что она сказала? – сосредоточенно спросила Ценой страданий.
– Она сказала, чтобы я действовала, – ответила Нона, – что это безопасно. И, кажется, сказала, что нашла целую пачку сигарет. – Ценой страданий выглядела так, как будто ничего не поняла, и Нона использовала фразу, которую часто слышала от Ангела:
– Боюсь, это типично.
Ценой страданий решила проигнорировать это.
– Вы действительно доверяете Пирре Две?
Камилла в задумчивости потрещала шеей и попыталась поднять ногу, но оковы пискнули, так что она снова ее опустила.
– Я на девяносто процентов уверена, что она играет роль. Пирра Две сделает что угодно, чтобы добраться до этого шаттла.
– Значит, вы все это время собирались бежать, – медленно сказала Ценой страданий.
– Нет. У вас наши заложники.
Кажется, Ценой страданий задумалась. Последовала долгая пауза.
– Очень хорошо. Возможно, игра не проиграна… Но это все очень ненадежно, куда сильнее, чем мне хотелось бы. Все маленькие чипы выброшены на середину стола, на всеобщее обозрение. Нам следует действовать с большой осторожностью.
– Нет, – снова сказала Камилла. – На самом деле как раз наоборот.
Нона удивленно подняла глаза. Ценой страданий тоже удивилась нетипичному для Камиллы поведению. Губы Камиллы произнесли:
– Отчет, пожалуйста.
И Нона затараторила:
– Пирра в казарме. Корона ушла внутрь, и мы слышали ее. Другой – кажется, это парень Короны – разбил жучок, но там есть еще один, на капитане, но мы пока ничего не слышим. Пирра говорит смешно, как будто она пытается не чихнуть, и она сказала, что там есть что-то нужное и мы должны его забрать. А, еще парень Короны сказал, что ему нужно все, особенно Камилла и некто по имени Харрохак Нонагесимус, и мы должны отдать ему это до захода солнца.
– Да, она очень требовательная, – согласился Паламед. – Кстати, Нона, это не парень Короны, а ее сестра, но вряд ли тебя можно винить за то, что ты перепутала.
Нона ощутила небольшой прилив облегчения при мысли, что у Короны нет парня.
– Командир Ценой страданий, у меня мало времени, так что прошу простить меня за спешку. Меня зовут Паламед Секстус, я Главный страж Шестого дома.
Ценой страданий посмотрела на него очень, очень пристально.
– Это невозможно, – сказала она, – Паламед Секстус погиб в Ханаанской операции.
– Но ты видела меня раньше, – заметил он, – когда я вытащил пулю из Ноны. Или ты подумала, что это Камилла? Она не адепт, командир, она не способна на такое.
– Тогда… что ты такое? Ты каким-то образом управляешь ею? Нельзя ожидать, что…
– Слушай, это не имеет значения, – сказал Паламед. – Если ты предпочитаешь думать, что у Камиллы психическое заболевание и иногда у нее без видимой причины полностью меняется личность, пожалуйста, верь в самую удобную версию. Дело в том, что есть некоторые вещи, которые никто не знает, и я лучше всех могу их объяснить. Слушай. Если мы сможем вытащить тело Гидеон Нав, ключ от Запертой гробницы, из этих казарм, ты отдашь нам людей Шестого дома?
– За ключ от Запертой гробницы, – медленно произнесла Ценой страданий, – я отдам вам почти все, что в моих силах дать.
– Отлично, но это не ответ. – Паламед наклонил тело Камиллы вперед, как будто ему хотелось вскочить со стула. – Надзорный орган Шестого дома. Если мы предположим, что ты сможешь до них добраться – как я понимаю, это нетривиально, – ты их отдашь нам? Да или нет?
– Да, – вздохнула Ценой страданий.
Паламед сел.
– Отлично. Давай обсудим подробности. Правильно, – сказал он. – Давайте поговорим подробно. Командир, Ианта Тридентариус далеко не так могущественна, как кажется. Она умудрилась высадиться на планету, управляя мертвым телом с большого расстояния. Это защищает ее от некромантического безумия, но одновременно очень сильно ограничивает ее способности. Сейчас она во многих отношениях менее сильна, чем обычный некромант. И она укрылась в казармах с горсткой телохранителей… и Пиррой Две, которой ты не доверяешь, а вот я – полностью.
Пока он говорил, на лице Ценой страданий отразились следы интереса.
– Ты утверждаешь, что мы загнали ее в угол.
– Да. Что-то вроде того. Но в том же углу торчит тело Гидеон Нав. Я понятия не имею, какого черта Ианта взяла его с собой – ради какой-то демонстрации власти или, может быть, она надеялась выманить Харрохак, – но всем присутствующим нужно это тело. Это твой способ выполнить твою миссию, и это наш способ спасти Нону.
Ценой страданий взглянула на Нону, затем снова на Паламеда и спросила:
– Ребенок… чем-то болен?
– Я умираю, – весело вставила Нона. После первого признания эти слова становились легче с каждым разом, и ей очень хотелось произносить их при каждой возможности.
– Примите это на веру, но да, Нона очень нездорова, и я… мы… думаем, что единственный способ спасти ее – подвести ее к телу Гидеон Нав. Это все немного… теория, но здесь наши цели во многом совпадают.
– Ты так говоришь, как будто от этого становится хуже, но, как по мне, все выглядит неплохо. – Ценой страданий сильно оживилась по своим меркам, то есть немного сузила глаза. – В одном здании находятся и Гидеон Нав, которую я хочу сунуть в свой мешок, и ликтор, в некотором роде кастрированный, которого я хочу видеть в клетке. А рядом я, с мешком и кучей клеток.
Взгляд Паламеда метнулся к часам на запястье Камиллы.
– Нет. Есть еще одно. Ликторы могут путешествовать практически мгновенно на огромные расстояния. Я точно не уверен, способна ли на это Ианта прямо сейчас, но есть шанс, что, если ты ее спугнешь, она воспользуется этим способом спасения и, что еще хуже, утащит Гидеон. Они не загнаны в угол, командир, они болтаются на конце поводка, и у меня есть неприятное ощущение, что этот поводок могут в любой момент отдернуть.
– Тогда вернемся к плащу и кинжалу. Мы должны вытащить Нав тайно, не пугая ликтора.
– И вот тут мы вам и нужны, – торжествующе заключил Паламед. – При всем уважении… сколько времени у тебя займет организация рейда на эти казармы? Более двадцати четырех часов, думаю.
– Ты нас недооцениваешь. Если мы откажемся от двойного контроля, Ктесифон будет готов часов через шесть.
– Не сомневаюсь. Пусть будет шесть. Но мы можем сделать это за полчаса, с учетом ситуации на дорогах. Пирра уже внутри, и, как я понимаю, Ианта преподнесла нам повод прислать туда и Камиллу. Мы можем отвлечь Ианту, положить тело в мешок и принести тебе все, чего хотела командор Уэйк. Но ты должна нам заложников. Черт, мое время заканчивается. Нона, расскажи все Камилле, ладно?
– Я тоже хочу в казарму, – сказала Нона, – я могу помочь.
– Обсуждаемо, – сказал он. – Командир, пожалуйста, сделай правильный выбор. Кровь Эдема держит свое слово. Ты можешь получить Гробницу, сохранить достоинство и все остальное. Нужно только довериться паре зомби.
Затем Камилла слегка осела вперед, как будто она почти уснула и спохватилась в последнюю секунду. Потом выпрямилась и посмотрела на Нону.
– Паламед рассказал Ценой страданий про Ианту и ликторов.
– Не понимаю, почему я в это лезу, – сказала Камилла самой себе, несколько раз моргнула и покачала головой.
– Это не игра теней? – уточнила Ценой страданий. Она выглядела очень умиротворенной, как будто боялась, что случится что-то плохое, а потом ей сообщили, что оно уже происходит. – Эта… одержимость. Обмен душами. Это настоящее?
– Да.
– Ты не актриса-виртуоз. Я говорила с Паламедом Секстусом… а Паламед Секстус погиб в доме Ханаанском.
– Да, – мрачно согласилась Камилла.
– Я не могу выдать местоположение Шестого дома. Пока, – она подняла руку, когда Камилла сжала губы, – пока. Гект, ты же должна понимать, что у Крови Эдема общие обязательства и общие ресурсы. Она могла перемещать эти ресурсы по своему усмотрению, – кивок на пыльный портрет крупной рыжеволосой дамы с холодными глазами, – а вот я должна делать один ход за раз. И я вынуждена ставить безопасность… существования Крови Эдема… даже выше миссии.
– Скажи мне, что ты знаешь, где находится Надзорный орган.
– Я знаю вполне достаточно, и больше, чем хотелось бы Неправедной надежде.
– Скажи, что они живы.
– Думаю, что да.
Камилла слегка наклонилась вперед. Челка упала ей на глаза. Нона подумала, что им надо было быть умнее и устроить день стрижки пораньше.
– Я постараюсь добыть тело Гидеон Нав, – сказала Камилла. – Ты дашь мне информацию.
Выражение лица Ценой страданий немного смягчилось. Тонкие линии вокруг ее глаз стали менее заметны.
– Я рада, что ты готова пойти на сделку. Я согласна.
– Я сказала «постараюсь».
– Паламед Секстус думает, что ты справишься.
Рот Камиллы на мгновение изогнулся.
– У нас нет информации. Я не знаю, где Тридентариус ее держит. Не имею представления о том, что она может сделать. Мы не сможем долго сдерживать ликтора. Мне нужна информация.
– Мы будем помогать всем, чем сможем.
– Нам тоже понадобится шаттл.
– С оговорками. – Ценой страданий не дрогнула.
Камилла ничего не ответила, а Нону очень напрягало молчание, поэтому она вставила:
– У моей подруги один раз были такие штуки, но учительница помазала их сметаной.
– Спасибо, Нона, – очень любезно сказала Ценой страданий, и Нона обрадовалась.
– Если ты найдешь способ убраться с этой планеты, я бы хотела, чтобы ты кое-что взяла с собой.
– Куда? – Камилла подняла брови.