Жаль только, что три последних «бракоразвода» я бездарно спустил в унитаз, став у своих-же притчей во языцех!
Правда, как ни странно, притчей, рассказываемой с придыханием, восторгом в глазах и непонятным мне полетом души.
Молодняк мои промахи, отчего-то, таковыми совершенно не считал.
Более того, даже Заря, анализируя наши дела, посчитала, что мой провал, фиаско, крах – на самом деле – если и не успех, то вполне себе зрелая операция, взвешенная и рассчитанная «от и до».
А я ведь там импровизировал, совершенно не понимая, что и почему идет не так!
Крутнувшись в кресле еще раз, щелкнул селектором, узнавая, есть ли ко мне гости-клиенты-посетители.
Оказалось – есть…
От вошедшей в кабинет фигуры просто фонило величием, высопарностью, королевскими кровями и духовными заморочками, от которых захотелось держаться как можно дальше уже прямо сейчас, еще до того, как посетитель откроет свой рот!
- От зла и зависти, от взгляда злого, от слова завистливого… - Начал посетитель и я вздохнул.
- Храни нас, о, Ночь! – Закончил я, понимая, что вляпался…
… Самое сложное в первые два года своей жизни в состоянии «ноосферату», это научиться прятаться.
Нет, в моем случае «до гроба с землей» дело не дошло, тем более что я вампир не кусанный, так что все без экстрима прошло, но вот жуткий голод и холод – это убивало.
Еще убивал тот факт, что два года я провел, поочередно, то в состоянии комы, то в жуткой активности, даже не понимая, что же со мной происходит и почему «Мясо по-татарски» и «Стейк с кровью» стали мной столь любимы.
После первой комы меня выпускали из больницы чуть ли не с цветами, а вот после третьей стало понятно, что от врачей надо держаться как можно дальше.
Жаль, что до меня это дошло только после третьей комы, когда кто-то уже сдал меня местной вампирне и она приперлась ко мне в дом, наводить свои порядки.
Будь они повежливей, я бы, наверное, так и пошел с ними, но, ребятушки оказались наглыми.
И тупыми.
Я, кстати – тоже.
Так что старую, двухсантиметровой толщины чугунную кочергу об их головы погнул.
Это была первая ступень, за которой были еще и еще.
Оказалось, что это людям сложно убить вампира…
За два года жизни в сумеречном состоянии перерождения на моем счету поднакопилось столько кровососной шушеры, что я и считать-то перестал, да и смысла не видел – настолько они все были одинаковыми – наглыми, туповатыми, самодовольными и в дорогих прикидах.
Ничего, святая кочерга прекрасно равняла всех в единое состояние удобрения.
Я убивал и убегал, не понимая, почему за мной еще не гонится вся полиция страны – за два года я изрядно помотался, скрываясь с места преступлений.
Самое удивительное, что знай я тогда, то, что знаю сейчас – уперся бы на пару лет в леса таежные и вышел бы со здоровой психикой, правда, не столь прокачанным, но хоть понимающим, что же творится.
А так…
Встретить «гостей», выслушать, огреть кочергой, допросить, добить кочергой до однородной структуры и свалить, пока не рассвело.
Набранный за два года опыт сворачивания голов, блиц-допросов и беготни прекрасно лег на юношеский опыт и бурную молодость, проведенную в тренировках и выполнении разного рода поручений.
Да и, как выяснилось, быть некусанным вампиром – это еще и некоторые плюшки, о которых «кусанные» даже не подозревают.
Бегая по необъятной, тогда еще только-только трещавшей по швам, где я только не оказывался.
Но вот один городок запомнился мне навсегда…
Стоящий на слиянии двух рек, с мощной промышленностью, от которой першило в горле, в устье гор, он плотно засел в моей голове еще и тем, что в нем не было вампиров.
Совсем.
Никаких.
«Гастролеры», конечно, захаживали, но СБ города таких вычисляла уже на станциях и разговор был коротким – в «воронок» и «без права переписки».
Зеленый – летом и ослепительно белый – зимой, городок остался у меня в памяти самым лучшим местом на планете – добрым, заботливым, немного настороженным к чужакам, ну так это свойство всех городов-«ящиков».
Четырнадцать впадений в кому за два года.
Пятнадцать пробуждений, после каждого жутко хочется жрать, чешутся резцы, болят глаза, а голову распирает от «послезнаний» убитых.
Так появились у меня «Тень» и «Наложение рук» - два вампира, уже из взрослых, мужчина и женщина «сдали» мне жилье на неделю, не разглядев во мне своего сородича.
Признаюсь, я в этой благообразной парочке, вампиров тоже не разглядел, так что их посещение в предпоследнюю ночь стало для меня сюрпризом.
Потом был Питер, хмарно-летний, с галлюциногенами и серостью, выспренными вампирами, читающими ненавидимого мной Бродского и восхищающимися уныло-царственной архитектурой своего городка, у которого и чести, что «все было».
Была «златоглвая», Киев и Самарканд, красавица Алма-Ата и убогий Н-ск.
Промелькнули два года и мир сошел с ума.
Пришлось срочно возвращаться домой и радоваться, что за квартирой присмотрели соседи, что никому и в голову не пришло «выписать» меня с моей жилплощади.
Зашедших на огонек соплеменников, в этот раз, я встретил с милой улыбкой, предупредив, чтобы больше не приходили.
К моему удивлению – предупреждению вняли и больше не беспокоили.
А еще через пару месяцев у меня пороге появился пнебанкир и разъяснил мне глубину Бездны, в которой я уже находился и очень сильно попросил, чтобы я не лез в бутылку и шашкой размахивать не начал.
Я и не полез, и не начал.
Просто пошел на «контракт», на три года.
Разумеется, мог пойти и по старой дорожке, но Судьбе в этот раз, захотелось поднять меня в воздух не туманом, а на лопастях старого, доброго «Крокодила».
Так три превратилось в восемь, а там и «Пятиминутная война» грянула, после которой контракт мне закрыли и МО, от щедрот своих, сменило мои данные, ввергая в новую жизнь.
Немного было жаль «старого меня», но уже и возраст подкатывал, так что…
С легкой совестью я открыл чистую страницу нового дневника и сделал свеженькую запись.
Год отработал в аэропорту, на МЧС-овском вертолете, а потом подвернулся холерный случай и я стал богат.
Случаю подворачивались все чаще и чаще, местные кровососы хорохорились, но лезть не лезли, хотя, пару раз, обострения и были, но тогда я числился в команде «новых ноосферату» и особо к нам не цеплялись – мы тогда были молоды и отморожены на всю голову, так что решали проблемы «чисто конкретно», зрелищно и эффектно.
Так что приглашение местечкового старейшины городской вампирской общины я принял со спокойной душой и, в принципе, разочарован не был – дедок в маразм не впал, десятины не требовал, но порядок объяснил.
Кое о чем, конечно, мы поспорили, но все в пределах разумного, вечного, доброго!
Так и жили, в мире и согласии, до моего теперешнего отъезда…
…- Рад видеть тебя в добром здравии. – Мой пафосный посетитель дождался моего приглашения усаживаться и перешел к делу. – Семь дней назад, кто-то перешел все границы, Кор. К тебе претензий нет, ты – точно с таким не связывался, даже когда был насквозь отмороженным, но сейчас ты – единственный, кто сможет помочь.
- Рэл… - Я вздохнул, осторожно подбирая слова. – Я не веду дел на ВАШЕЙ территории. Она мне не нравится. Мне не нравятся ваши люди, ваши правила и ваше мировоззрение. И вас нет ничего, чтобы могло меня убедить взяться за это.
- Старейшины уже сказали свое слово. – Рэл Инграм развел руками, давая понять, что он уже обо всем позаботился.
- Они не уточняли, что в мое слово – последнее? – Я удивленно приподнял бровь. – Они, конечно, могут отозвать «молодняк», могут…
- Они сказали о твоем последнем слове. – Мужчина веско качнул головой. – Но у меня и вправду есть, что предложить тебе взамен, за твою работу.
- И? – Я приготовился к долгому и азартному торгу, тем более что дело, о котором мы сейчас так кидаемся невнятными эпитетами, на самом деле было интересным, но…
Очень уж далеко и глубоко в либеральном мире оно заварилось…
- Например, мы снимем тебя с «розыска» - Инграм довольно улыбнулся, забывая, что мне их розыск был сразу пофиг.
Пришлось разводить руками и напоминать, что мне это не интересно.
- Награда в 100.000 тебя тоже не интересует? – Рэл знал ответ, но за спрос ведь не бьют?
- Они облагаются налогом, так что я получу, максимально, как «иностранец», тысяч пятьдесят-шестьдесят. – Я скривился, представляя себе сколько мороки с этими западными деньгами может приключиться. – Увы, я на одних билетах потрачу больше.
- Контракт?
Я аж рассмеялся в ответ, вспоминая, как уже девять компаний судятся с либерастами, заключив контракт, но так, до сих пор, и не получив ничего по нему.
- Нуаль?
А вот тут я перестал смеяться и крепко задумался.
Заполучить нуаля – душу близнец, твое отражение в животном мире, это было бы конечно офигенно круто, но вот в чем беда… Твой нуаль может оказаться бабочкой, а может – ленивцем.
Никто не может предсказать, кто же является твоим спутником в мире духов и чей облик ему придется по вкусу.
- Лестно… - Я вздохнул. – Но, увы, вынужден отказаться.
- Тогда миллион? Сразу, наличными? – Рэл откинулся на спинку офисного кресла для посетителей и замер.
- Заря… Сделай-ка нам кофейку! – Попросил я и демонстративно почесал затылок. – А на фига он мне, наличными? Раздать бедным?
Рэл аж заскрипел зубами, а у меня мелькнула мыслишка, что меня хотят не по детски подставить, вон какие вкусняшки предлагают, даже Рэла подогнали, знают, что я ему доверяю.
- Кор!