– Вообще спасибо Иса, вы многое прояснили в этом деле. После вашей информации будет легче разобраться в происходящем, – Шапошников вздохнул и немного помолчал. – Что вы намерены делать дальше? Вернётесь в Афины?
– Ну, не завтра, конечно. Я так и не видел город, не посетил с экскурсией «Эрмитаж»…
Иса немного лукавил: он ещё должен задать много вопросов и прежде всего домработнице со странным именем Изольда. А дальше он посмотрит, в «Эрмитаж» идти или покружить вокруг этого дома и фермы. Вообще пока фигура Элеоноры закрыта для него. А ведь у неё должны быть подруги, парикмахер, косметолог, гинеколог, в конце концов. Он спросил Шапошникова:
– А когда примерно могут состояться похороны женщины?
– Дня через два. Завтра самолётом отправят тело, потом наши криминалисты составят свою экспертизу, ну и родственники могут забирать. Но вы уважаемый Иса можете наслаждаться красотами города на Неве и больше не забивать голову подробностями этой истории.
***
Весь вечер Изольда провела в заботах и совсем забыла, что пригласила адвоката из Греции. Она не вспомнила о нём ни на следующий день и в понедельник, когда утром пришла в дом к Свешникову. Обитатели ещё спали, в коттедже стояла тишина, и только большие напольные часы привычно тихо шептали время. Она неслышно прошла на кухню, приготовила завтрак, потом села у окна и задумалась. Всё было как всегда, но осознание того, что в дом пришла смерть, печалью наполняло её душу. Женщина рано осталась одна с ребёнком на руках, в небольшом деревенском доме. Муж уехал на заработки в северные края и с тех пор его никто не видел и не мог ничего о нём сказать. В деревне с трудоустройстом дело обстояло туго, и когда неподалёку развернулась стройка роскошных коттеджей, она отправилась на поиски работы к богатым обладателям новостроек. Как раз в это время молодая счастливая чета Свешниковых с маленьким ребёнком на руках нуждалась в помощнике по дому. Так Изольда и приросла к этой семье, иногда в ущерб собственной дочери. Потом, когда подрос их сын, домработница приходила не каждый день, лишь пару раз в неделю. Вся жизнь этой семьи происходила на её глазах. Это она повела в первый класс их сына Илью, потому что родители были с головой погружены каждый в свой бизнес. Она сервировала, готовила, накрывала стол к семейным праздникам, дням рожденья и разным торжествам. Но семья всё реже и реже стала собираться вместе, а когда мальчик окончил школу и через какое-то время уехал учиться в Англию, весь уклад и вовсе покатился под откос. Но она никогда не совала свой нос в дела хозяев. Сергей Сергеевич был с ней снисходительно терпелив, а Элеонора относилась не как к прислуге, а как к члену семьи. Хотя, если подумать и вспомнить, то дистанция оставалась всегда, но никто и не претендовал на членство в элитном клубе под названием «Благородное Семейство Свешниковых». Изольда углубилась в воспоминания, потом тяжело вздохнула, смахнула слезу и начала завешивать зеркала. Она вздрогнула, когда за спиной услышала злое шипение, переходящее в визг.
– Ты что тут затеяла? Это что за траурный фольклор!? Убирайся на кухню и сиди там! Впредь ты будешь делать то, что тебе будет приказано и прекрати заниматься самодеятельностью!
Софья уже находилась при полном обмундировании элегантной женщины и распространяла густой и вязкий запах популярных французских духов «Пуазон». Домработница оторопела от такой перемены: секретарша позволяла себе и раньше шипящие выходки в её адрес, только делала это украдкой, но сейчас эта вертихвостка перешла все границы – она тыкала, повышала голос и унижала. Изольда прижала руки к груди и испуганно смотрела на распоясавшуюся приживалку. А та не унималась и продолжала сотрясать воздух.
– Убери немедленно или я сама сниму все эти тряпки!
– Что здесь происходит?
Свешников с мрачным видом спускался в гостиную. Софья повернулась к хозяину и, показав рукой на домработницу, уже тише процедила:
– Вот эта… – она замешкалась, подбирая слова, – Эта работница пытается навести здесь свои порядки. Тряпки на зеркалах развешала, траур в доме решила устроить!
Сергей Сергеевич остановился, повёл носом воздух, и еле сдерживая крик, процедил:
– Послушай, быстро пошла и смыла с себя этот поганный запах, потом спускайся к завтраку. И больше, чтобы не открывала рот на Изольду. Пока она здесь хозяйничает, а не ты. Даю тебе пять минут, иначе останешься без завтрака.
Софья как-то поникла, её лакированные букли опали, она повернулась и без прежнего энтузиазма поплелась на второй этаж, расплёскива синюю злобу из глаз.
– Да, и поторопи этого тунеядца! Через десять минут, мы должны выехать из дома в полицию!
Изольда всхлипнула и прошептала слова благодарности. Она не ожидала от хозяина такой бурной реакции. Всё время женщина тихой тенью находилась в этом доме, а сейчас получила такие широкие полномочия. Она не обольщалась по поводу своего места, но нступило спокойствие и уверенность в завтрашнем дне. Сейчас она поняла, что её никто не тронет, не выставит за двери и не лишит работы. Завтрак прошёл в полном молчании. Ели без аппетита и настроения, каждый из четырёх присутствующих думал о своём. Очень скоро троица поднялась из-за стола, потолкалась в прихожей, потом уселась в автомобиль и удалилась в город. Домработница навела порядок в коттедже и уже собралась выходить, как раздался телефонный звонок. Она слушала молча. От страха Изольда поёжилась, казалось, что из какого-то конца гостиной за ней следят. Сегодня она освободилась гораздо раньше. Перед отъездом хозяин сказал, что они будут обедать в городе, и она ничего не должна готовить на ужин. И тот, кто звонил, знал то, что она находится в коттедже одна. Разговор продолжался недолго, но женщина в панике бросила трубку, схватила с полки сумочку и выбежала из дома. За воротами огляделась и перевела дух – всё было как всегда: проезжали автомобили, на детской площадке гуляли мамы и няни с колясками и детьми, ребятишки возились в песочнице. Кое-как женщина остановила участившееся дыхание. Среди людей она чувствовала себя в относительной безопасности. Быстрым шагом со смурными мыслями женщина дошла до дома и ещё издалека на крыльце увидела этого высокого иноземного адвоката, с которым договаривалась о встрече. Изольда чертыхнулась – она чувствовала себя абсолютно разбитой, совершенно не хотелось разводить чаи и вести долгие беседы. Но ничего не поделаешь, сама пригласила!
Воскресенье Иса провёл так, как давно мечтал. Он гулял по городу, наслаждался архитектурой, обедал в ресторане и знакомился с людьми. От волнующих эмоций и от усталости, еле доплёлся до кровати в «Петр отеле» и уснул без сновидений, но всёже перед тем, как открыть глаза, неожиданно всплыло спокойное и милое лицо женщины, которую никогда не видел, и которую так искал. Адвокат знал, это Элеонора! На завтрак в ресторан он спустился одним из последних. Знал, что торопиться в деревню не имеет смысла, Иса предполагал, что как минимум до обеда Изольда будет занята в доме Свешникова. Он ждал её возле дома недолго и когда увидел, то понял, что женщина совсем не в духе, но переносить встречу не решился. Адвокат не собирался остаток жизни провести в поисках убитой меховой королевы. Неожиданно грек очень чётко вспомнил утренний сон – он так ясно видел Элеонору живой. Они поздоровались и сделали вид, что весьма рады видеть друг друга. Иса, чтобы умаслить разговор, прихватил жестяную банку английского чая, коробку шоколадных конфет и небольшой букетик чайных роз. От преподношений Изольда и правда, как-то расслабилась и отмякла. Такая мелочь елеем легла на душу. Они были почти одного возраста, а женщина чувствовала себя какой-то дряблой и неухоженной старухой рядом с галантным и подтянутым иностранцем. Она забыла, когда получала от мужчин цветы (зять не в счёт). Внешне Изольда не выдала своих чувств, только взгляд её потеплел. Она гостеприимно пригласила гостя в чистый и уютный дом.
– Я у Свешниковых работаю довольно давно и там почти как член семьи, на моих глазах вырос их сын Илья, – женщина ловко накрывала на стол и говорила, как будто продолжали уже давно начатый разговор. – Я знаю, что вы Нору разыскиваете, но ничем помочь не могу. Она собрала вещи и уехала. Потом пришло это письмо. Сама я его не видела, но слышала, Свешников об этом и по телефону кому-то рассказывал, да и вообще они как-то это обсуждали за столом.
– А что это за люди? Я так понял, что в доме живёт эта женщина и шофёр?
– Как сложно рассказать чужую жизнь, – женщина помолчала, подбирая слова. – Они были красивой, успешной парой. Каждый из них являлся самостоятельной единицей, каждый занимался своим делом. Только постепенно Сергей Сергеевич стал заглядываться на других женщин. В открытую, конечно, не изменял, но слабость имел. Норочка сначала не замечала, потом делала вид, что не замечает, ну а потом у сына переходный возраст, тоже не дело скандалы в доме затевать. Точку поставила авария, в которую попал Свешников. Вот тогда-то он и получил такие травмы, выжил кое-как. Вы подумаете, что Норочка бросила его из-за того, что он стал инвалидом? Нет. Во время аварии в машине находился хозяин без штанов и голая женщина. Вы можете представить, что они там делали, – Женщина округлила глаза, сама мысль о том, что там могло происходить, приводила её в негодование. – Женщина от полученных травм скончалась, а Свешникова откачали. Всё это время с ним находилась Элеонора, ночевала в больнице рядом у кровати. А когда он поправился и вернулся домой, жена перешла в комнату сына. Во многих вопросах Сергей Сергеевич стал беспомощным, ведь надо контролировать ещё и дела на ферме. А у Элеоноры своя работа – магазин в центре города. Вот тогда и появилась эта парочка – гусь, да гагарочка. Василий шофёр, Софья вроде как секретарша. Под покровительством хозяина они начали вести себя всё более и более нагло. В какой-то момент Норочка и ушла.
– Вы простите, что задаю такой вопрос, но ответьте, пожалуйста, – эти, как вы выразились гусь, да гагарочка, любовники?