– Тебя увезти в отель или сам доберёшься?
– Доберусь, здесь два шага.
Адвокат видел, что приятель на нерве целый день и всё же немного загрустил – завтра улетит на Кипр и даже толком не попрощаются. Он проглотил обиду и засобирался к выходу.
– Вот и хорошо, а я спать. Устал сегодня как собака, – они вышли в пустынный коридор. Шапошников запер кабинет и повернулся к адвокату. – Завтра в шесть утра я тебя заберу из отеля, увезу в «Пулково». Не проспи. По дороге на свежую голову ещё перетрём тему.
Иса и не пытался скрыть довольную улыбку, тут же вспомнил о звонке Изольды, но решил перезвонить ей из номера, он тоже изрядно измочалился за день. Хотелось принять душ, перекусить и просто протянуть в кресле возле телевизора гудящие ноги.
***
Изольда перемыла посуду, высушила полотенцем и расставила по полкам. Рядом со стиральной стояла посудомоечная машина, но домработница пользовалась ей в редких случаях, только если в доме случалось много гостей и затевался банкет человек на двадцать. А в другое время, перемыть посуду за тремя домочадцами не составляло труда. Втайне от всех она предпочитала называть себя экономкой, потому что хоть и тратила не свои, а хозяйские деньги, всё же не швыряла их направо и налево, как фантики. Изольда выключала за всеми забытый свет. Не посвящая хозяет в нюансы, покупала овощи и фрукты не на рынке, а в магазине, если они были такого же качества, но дешевле. Из этих же соображений она не затевала мытье посуды по поводу и без повода в машине, зря растрачивая воду и электричество. Вот и сейчас всё сделала вручную, хоть посуды за её отсутствие накопилось немало. Она смахнула пыль с мебели и прошлась с пылесосом в холле, а уборку второго этаж решила оставить на завтра. Изольда уже собиралась уходить и только остановилась у порога, прислушиваясь к громким звукам телевизора в комнате хозяина, как раздался звонок. Изольда подпрыгнула от неожиданности, потом посмотрела на экран видео домофона. У ворот стояли два крупных мужчины, а по другую сторону дороги находился автомобиль с открытыми дверями. Приглядевшись, женщина поняла, что в салоне находился как минимум ещё один человек. Изольда глянула на огромные, напольные часы.
«Кого это принесло в половине восьмого вечера?» – подумала женщина и спросила, наклонившись к микрофону:
– Что вам угодно?
– Добрый вечер уважаемая. Мы хотели бы встретиться с господином Свешниковым.
– Как о вас доложить, вы по какому делу?
– Моя фамилия ему ни о чём не скажет, но в любом случае, я Алексей Чижевский. А дело у меня к нему очень серьёзное.
– Подождите минуту.
Женщина резво поднялась по лестнице и громко, чтобы заглушить звук телевизора, постучала в комнату Свешникова. Хозяин удивился, что домработница ещё не ушла, а Изольда доложила о незваных гостях. Она подумала, что если визитёры припёрлись на пять минут позже, то, вероятно им никто не открыл бы дверь. Свешников ещё не переодевался ко сну, поэтому в джинсах, в рубашке и домашних тапочках на босу ногу спустился в холл. Когда появился недуг со зрением, Сергей Сергеевич в присутствии посторонних начал носить очки с затемнёнными стёклами, поэтому многие не догадывались в первый момент, что Свешников просто не видит, и принимали его за невоспитанного хама. Вот и в этот раз, солидный гость, представившись, протянул хозяину руку, а тот стоял без реакции, засунув руки в карманы. Двое мужчин в неловкости остановились возле дверей, не ожидая такого странного приёма. Свешников и в былые времена имел характер прямолинейный, напористый и даже грубоватый, а с потерей зрения вовсе стал подозрительным и осторожным, поэтому тон, с которым он обратился к гостям, звучал совсем не дружелюбно.
– Я Свешников. Что привело вас в мой дом?
Мужчины переглянулись, один, который представился Алексеем Чижевским достал из портфеля папку и протянул хозяину.
– В ваш дом нас привёл именно этот дом, – гость ухмыльнулся собственному каламбуру и обвёл взглядом прихожую. – Мы можем где-нибудь присесть?
Свешников опять не среагировал на протянутую руку с документами, а только махнул рукой домработнице, которая провела гостей в холл и указала на кресла. И потому, как двигался Сергей Сергеевич, слегка выставляя руку вперёд, как бы ощупывая пространство, гости поняли, что он либо плохо видит, либо не видит ничего.
– Вы извините, – смущённо сказал один из мужчин, – мы не были в курсе ваших проблем со здоровьем…
– Не извиняйтесь всё в порядке. О моём недуге не может знать вся страна, – криво усмехнулся Свешников, усаживаясь в кресло, услужливо подставленное Изольдой. – Я вас слушаю.
– Дело вот в чём, – Чижевский понял, что лучше обойтись без чайных церемоний и сразу перешёл к сути вопроса. – У нас на руках документы, с которыми вы должны ознакомиться. Или у вас есть помощник, который это может сделать для вас? Например, адвокат, нотариус, секретарь?
– Давайте сначала вы расскажете суть, а потом я решу, просматривать ли ваши бумаги.
– Хорошо. По юридическим документам этот дом принадлежит вам и вашей жене.
– Именно так. И после смерти жены, я являюсь единоличным владельцем этой недвижимости.
– Дело в том, что ваша жена, два месяца тому назад, ещё, будучи в полном здравии, продала половину вашего дворца мне!
Повисла тишина и только наверху, какой-то комик по телевизору травил свои байки, вызывая взрывы, вероятнее всего, искусственного хохота.
– Почему вы пришли именно сейчас? Не раньше и не позже?
– Условия сделки были таковы, что договор вступает в силу только спустя два месяца после подписания, – вставил своё слово мужчина, который не представился и до этого времени не участвовал в разговоре. – Я адвокат Алексея Чижевского и могу вас заверить, что все документы подлинные. Мы видим, что это для вас полная неожиданность. Но сделка совершена в присутствии вашей жены и моего клиента. Я сделал копии документов, и вы сможете их изучить со своими юристами.
Для Свешникова всё, что сейчас происходило, являлось просто шоком. В памяти пронеслись картины, как он возводил свой дворец, сколько времени, сил и энергии было потрачено на воплощение мечты. Сергей Сергеевич вспомнил, как молодой, энергичный, полный сил сооружал свою ферму. Он спал по пять часов в складском помещении, ел что попало. Ранюю рань он нёсся в строящийся дом и ругался со строителями. Свешников принципиально не нанимал таджиков, молдаван или узбеков, считал, что надо дать работу своему, русскому, питерцу. А они пили, как проклятые, однажды пропили двадцать квадратов дорогой испанской плитки и списали на бой. И он бил их в морду, ругался матом, он торопился, потому что Элеонора должна была вскоре родить сына. И, невзирая на все трудности и мытарства, жена из роддома попала сразу в сказку, которую он для неё создал. Он лично покупал сантехнику и мебель, ковры, выбирал колер для стен, паркет для пола, даже портьеры, постельное бельё и полотенца для ванной. И когда оформлял документы на новую недвижимость, то без сомнения указал двух владельцев – себя и Элеонору. Дом всегда назывался норкой для Норы! Он вспомнил ту ночь, кода после похорон отца, сидел в новосибирском аэропорту злой, пил коньяк и давал обещания самому себе, что, во что бы то ни стало, создаст свой мир, свой бизнес, свой уют и свою крепость. И вот сейчас тот уклад, который он с таким трудом строил начал приходить в упадок. Сергей Сергеевич собрался с мыслями и спросил:
– Предположим, что всё именно так, как вы говорите. Каких действий вы ждёте от меня?
– У вас, то есть у нас, – продолжил адвокат, – два выхода – или вы выплачиваете моему клиенту сумму, которую он запросит за уже свою часть дома, или продаёте свою долю за ту сумму, о которой вы договоритесь с Алексеем Чижевским.
– А если меня не устраивает ни один из вариантов?
– Тогда рядом с вами, на этой жилплощади, на законных основаниях поселяется парочка, а может и больше мордоворотов, и ваша жизнь превратиться в кошмар.
– Послушайте, вы меня с кем-то перепутали, – голос хозяина стал жёстким и костяшки пальцев побелели, когда он сжал ручки кресла. – Я вам не старушка и не женщина одинокая, которую можно вот так запугать. Вы что думаете, у меня своих бойцов не найдётся, которые тоже могут появиться здесь. Если вы желаете устроить из дома полигон для битвы, я вам это организую. Уж лучше, я разрушу его до фундамента, чем отдам на ваших условиях!
– Ну что вы! – адвокат тараторил примирительным тоном. – Вы, как человек деловой должны понимать, что такие методы нас тоже не устраивают, и на такие меры мы пойдём только в крайнем случае. Мы же интеллигентные и цивилизованные люди и хотим решить проблему миром.
– Оставляйте папку с документами, я буду разговаривать со своими юристами. А сейчас, Изольда, пожалуйста, покажи, где выход.
Два мужика пытались ещё что-то сказать, но экономка уже распахнула дверь, а хозяин небрежно махнул рукой.
– Я дам вам знать через пару дней. Ждите моего звонка.
Только сейчас Свешников ясно понял, наступил крах его меховой империи. Звероферму заберёт за долги банк, дом придётся отдать этим хапугам. Хорошо, если они за его долю предложат хорошую цену, тогда он сможет купить квартирку, где-нибудь на окраине Санкт-Петербурга. Где-то в глубине тлела надежда, что есть ещё салон «Элеонора» и родительский дом в центре города, и он сможет покрыть долги хотя бы перед банком. Но надежда теплилась еле-еле, потому что в свете последних событий, ожидать можно было любого поворота и не в его пользу.
– Изольда, принеси, пожалуйста, холодной водки.
Женщина без разговоров поставила на стол запотевший графин с прозрачной жидкостью, рюмки и миску с маринованными огурцами, потом устало села рядом. Водку они выпили, не проронив ни слова, и даже телевизор наверху не издавал ни звука, только напольные часы, которые недавно завела Изольда, назойливым тиканьем нарушали тишину.
– Мне надо домой, – Изольда вздохнула и поднялась. – Дочь с ребёнком уже заждались. Завтра приду рано, позавтракаем и поедем, куда скажете.