– Скажите, насколько близкими были отношения Дмитрия и Элеоноры?
– Сначала просто встречались, ходили по ресторанам, в кино. Потом я увидел, что Диман счастлив. Несколько раз приходили к нам в гости. Я заметил, что им комфортно друг с другом. Они не жили вместе, если вас это интересует, и я не знаю, какие планы они строили на будущее.
– Какое впечатление на вас произвела Элеонора?
– Мне очень жаль её, но за время знакомства, мы как-то не очень сблизились и особенными друзьями не стали. Вы знаете, она не нашего поля ягода. Мы люди простые, едим простую пищу, поём песни под гитарой у костра, рассуждаем о смысле жизни и о воспитании детей, иногда выпиваем водку и пиво. А она слишком интеллигентная, чересчур дорого одета, пьёт ликёр «Бейлиз» за полторы тысячи рублей, вроде как хочет казаться простецкой, а сама чистые вилки салфеткой перетирает, прежде чем начать есть.
– Откуда вы знаете, что Элеонора не жила у Самойлова?
– Дмитрий рассказал. Буквально за день до моего отъезда на Алтай, мы встретились у него дома, выпили водки и разговорились. Я заметил, что у него давно никто не наводил порядок, сказал, что коль Нора живёт здесь, могла бы и пылесос иногда включать. А он ответил, что любовница никогда уборкой не брезговала, однако пока не хочет переезжать с вещами. Сначала для полного порядка решила окончательно развестись с мужем. Да место жительства она имела, Дима говорил, что у неё родительская квартира в центре.
– Вы знаете кого-нибудь, у кого были причины убить Самойлова?
– Совершенно не знаю. Он был человек не богатый, тайнами никакими не обладал, по карьерной лестнице, отталкивая других, не торопился. Осталась только квартира.
– А кто унаследует недвижимость? Вы с детства вместе, должны знать.
– Родителей уже нет в живых, братьев-сестёр тоже нет. Так квартира, насколько я знаю, отойдёт дальней родственнице. Её уже вызвали, она прилетит на днях из Калмыкии.
– Вы не знаете, Элеонора знакомила своего любовника с кем-нибудь из близких? Например, с сыном, может быть с подругами. К вам же они в гости приходили, так и с её друзьями могли встречаться.
– Об этом я не знаю, но Диман как-то заикнулся, что Элеонора, словно забор со своим прошлым построила, вообще в свою сторону не пускает. Я ещё засмеялся, мол, зачем тебе что-то о ней узнавать, есть ты, есть она и стройте свои отношения с чистого листа.
– Он выпивкой баловался?
– Как все, без особого энтузиазма. Вы же знаете, он в колледже работал, так утром с запахом на работу не пойдёшь.
– Кто мог убить его по вашему мнению?
– Понятия не имею. Но у меня на этот счёт есть мнение – во всём виноваты женщины, которые его окружали. И попадались ему дамы с большими претензиями, запросами и амбициями.
Они ещё немного поговорили, но ничего ценного Рафик не узнал. Убийство Самойлова выглядело мутно и сколько бы новых фактов не всплывало, ясности не прибавлялось. Орудий убийства не найдено – ни молотка, ни шприца, которым вкололи яд. Убить мог как мужчина, так и женщина. Вырубили ударом по голове, а после ввели дозу яда, от которого мужчина в расцвете сил и скончался. Но что-то неуловимо указывало на женщину. Не добили же молотком, чтобы не испачкаться в крови, а аккуратно ввели яд. Хотя, всякое могло случиться. Полицейский глянул на часы и поспешил в Патентное бюро, где его уже ждали. Эксперт Денисова Елизавета Петровна встретила полицейского, как старого друга.
– Это вы мне вчера звонили? Заходите, присаживайтесь. Я сделаю для нас кофе. Какой вы любите со сливками и сахаром?
– Добрый день, – улыбнулся Рафик. – Со сливками и без сахара. Спасибо.
Кабинет с высокими белыми потолками, залитый солнечным светом выглядел чисто и опрятно, как и хозяйка – высокая, стройная женщина со светлыми волосами, открытым лбом и голубыми глазами.
– Обращайтесь ко мне просто Лиза, – она поставила чашки с ароматным напитком на стол и, отодвинув в сторону бумаги, села рядом. – Так вас интересует патент, который мы выдали на имя Свешникова Сергея Сергеевича? Для начала я хотела бы рассказать процедуру оформления заявки.
– Может, мы опустим этот момент? – слабо воспротивился Рафик.
– Не волнуйтесь, это не займёт много времени. Просто хочу, чтобы вы поняли – наше бюро не раздаёт патенты направо и налево для всех желающих. Это достаточно сложный и трудоёмкий процесс. Я объясню вам очень простым языком. Прежде изобретатель подаёт заявку с именем, адресом и всеми координатами, далее прикладывается формула изобретения – суть технического решения. Третий документ это описание изобретения, в нашем случае производство меховых изделий. Далее излагаются аналогичные решения, уже известные, например – раньше выделка меха являлась таким-то процессом, который имеет такие-то недостатки, а вот я предлагаю принципиально новый путь, улучшающий этот процесс. После изложения известных решений, с указанием недостатков, показывают достигнутый результат. Например:
«Результатом настоящего изобретения является улучшение качества меха».
Дальше прилагаются документы, формулы, за счёт чего получен такой результат. Изложив суть предложения, изобретатель обязан описать, какого эффекта он достиг. Претендент на получение патента предъявляет доказательство того, что изобретение можно реализовать и оно работоспособно. Свешников же зарегистрировал именно «Способ», как объект изобретения. Способ – защищает технологию – действия, выполненные над материальным объектом с помощью материальных средств, с целью преобразования его в новый материальный объект. Если уж очень просто, то объясню – есть известные способы выделки шкур животных, а Свешников предложил принципиально новую технологию и именно для шкурок викуньи. И вы не думайте, что всё так просто. При защите и признания изобретения патентноспособным надо долго доказывать удовлетворение условию изобретательского уровня. Вот представьте себе, в 1846 году американский хирург Уильям Мортон предложил применять эфир в качестве обезболивающего средства при хирургических операциях. Мортона назвали благодетелем человечества, но Американское Патентное ведомство так и не выдало ему охранный документ!
Лиза подняла брови и округлила глаза в немом вопросе, и Рафик спросил с любопытством:
– И почему?
– А потому что формулировка не укладывалась в рамки законодательства. Ведь ему только и надо было в заявке сформулировать:
«Способ хирургического вмешательства, включающий применение лекарства, снижающего болевые ощущения (в Китае подобное средство-опий уже знали), отличающийся от прежнего тем, что в качестве лекарства используют эфир». Вы поняли, в чём суть? Мортон должен был просто и грамотно написать в заявке, что вместо опия предлагает употреблять эфир! Так вот к тому я вам всё рассказываю, что Свешников таки добился получения патента.
– А вы знаете, что викуньи находятся в Международной Красной Книге?
– Вопрос не по адресу. Наше бюро выдаёт только патент на изобретение, а не на реализацию и экономический эффект.
– В том случае если документ потерян, его украли, он сгорел, что тогда?
– Не проблема, мы выпишем дубликат.
– Ваше бюро предусматривает секретность имён получателей патентов?
– Смотря, на каком этапе. Изначально мы не имеем права разглашать любые данные, для того чтобы обезопасить претендента на патент от конкурентов. А в конечном итоге каждый изобретатель мечтает прославиться и получить прибыль от своего открытия, поэтому наше бюро каждые шесть месяцев выпускает ведомости, где публикуется перечень новых разработок.
Рафик поднялся, ему почему-то не хотелось уходить от этой разговорчивой, приятной женщины и возвращаться прокуренный кабинет. Ему просто нечего было рассказать своим коллегам. Он горячо поблагодарил блондинку за содержательную беседу и понуро побрёл в Управление.
У Петрищева была та же самая история – поиски банка, в котором Свешникова держала свои средства, ничего не дали, то есть управляющие, коммерческие директора, менеджеры услужливо кивали, встречали радушно, угощали кофе, но информацией делиться не торопились и все как один требовали официальный запрос. Официальные документы сделать не проблема, но на это необходимо время. Имелся только один толковый результат – эксперты выяснили, что на телефон Софьи Полетаевой действительно поступил звонок седьмого июня в девять тридцать часов утра из телефона-автомата неподалёку от отеля «Дориан Инн». Получалось, что секретарша не врала, ей действительно звонили, но кто и о чём шёл разговор выяснить не представлялось возможным.
Глава 8
Шапошников вернулся из аэропорта в более приподнятом настроении и поэтому, когда сослуживцы увидели его просветлённое и дружелюбное выражение лица, их неудачи в расследовании показались не такими уж безнадёжными. Рафик даже позволил себе шутку:
– Я так понял, что наш греческий друг всё-таки улетел на родную землю? Не выдержал реалий российской жизни.
– Улетел, – подтвердил Шапошников. – И передавал всем горячий поцелуй. Он вчера разговаривал с домработницей из дома Свешникова и поделился сегодня очень важной и интересной информацией.
Полицейские выложили друг другу всё, что накопили за последние часы и пришли к неутешительным выводам – они мало продвинулись в расследовании. Вопросы только накапливались, а ответов набралось не густо. Но из Шапошникова била какая-то по-хорошему злая энергия.
– Дело в том, что мы относились до сих пор к Свешникову, как к жалкому инвалиду и не рассматривали его, как самостоятельную фигуру, а ведь всё вертится вокруг него. Мы точно не знаем, видит он или делает вид, что слепой. Так что Рафик находи доктора, который его наблюдает, и выясняй степень беспомощности бизнесмена. А ты Петрищев плохо сделал свою работу – этот недомерок-шантажист всё-таки осуществил свою угрозу и испортил жизнь дочери Изольды. Не боится ни тебя, ни всю нашу полицию эта блатата, поэтому так себя и ведёт, – Сергей поднял указательный палец. – Значит надо объяснять, кто хозяин в городе, в стране, на этих улицах и поэтому обращайся в отдел по борьбе с экономическими преступлениями, в налоговую, к блатным конкурентам, но создай жизнь невыносимую для этой воровской малины. Ещё найди родительскую квартиру Элеоноры, поспрашивай соседей и новых владельцев. До последних дней она могла жить там. Где-то же находятся её личные вещи.