у почудилось или недалеко пробежала голодная крыса. Он вытер выступивший пот, выдохнул, остановившееся дыхание и опустился на колени. Иса и сам не знал, что ищет, но торопливо шарил руками, разгребая мелкий мусор, потому что солнце с медленным упорством катилось за горизонт. Неожиданно в красном свете заката что-то блеснуло. Это оказался браслет-цепочка из белого металла, вероятно женский, но достаточно тяжёлый, с крупными звеньями цепей и, по всей видимости, не очень дорогой. Иса отряхнул вещицу от пыли и приблизив к лицу, разглядел на табличке гравировку – в витиеватом переплетении две буквы: А и Е. И снова где-то за спиной послышался звук, как будто подошва раздавила крошки извести. Исе вдруг стало неуютно в тридцатиградусную жару, он почувствовал холод и озноб. Он уже пожалел, что отпустил такси. Адвокат зажал в ладони находку и начал подниматься с колен, как краем глаза увидел какое-то движение. В эту же секунду на голову обрушился удар, от которого выключился закат в глазах, и сознание в голове.
Лариса места себе не находила, невероятно тревожилась, но делала вид, что ничего не происходит. Она мило улыбалась гостям, поддерживала разговор, отвечала на вопросы, а сама, каждую свободную минуту убегала в сад снова и снова прижимала телефон, от чего ухо стало красным и горячим. Телефон слабо попискивал – по мигающему экрану стало понятно, что разрядилась батарея. Женщина вернулась в дом и подключила аппарат к сети, подошла к окну и задумалась. Она досконально знала характер мужа, с ним вечно происходили какие-нибудь казусы. Сегодняшнее отсутствие Исы, когда в доме полно гостей могло бы не волновать, и всё же Лариса чувствовала какую-то беду. При всём легкомыслии, муж бы не пренебрёг встречей с родственниками, которые собрались специально, зная о его приезде. Женщина не стала делиться своими опасениями с родителями Исы. Те, конечно, немного сердились и роптали на плохое воспитание сына, но вскоре отвлеклись на своих многочисленных родственников, усаживали гостей за стол и обильно угощали. Лариса тоже сначала суетилась возле стола, приносила вино, лёд, оливки и рыбу, но когда стрелки шагнули за десять часов, и родственники заговорили о том, что пора и честь знать, у Ларисы всё начало съёживаться внутри. Ведь одно дело опоздать к застолью, а совсем другое вообще не встретиться с тётями, дядями, племянниками, сёстрами. А телефон постоянно молчал. И вот когда гости гурьбой вывалили на улицу и взялись громко прощаться, подъехала незнакомая машина. Лариса, чуя беду, поспешила навстречу. Водитель выскочил и помог Исе выбраться из салона, а жена чуть в обморок не грохнулась – её прославленный адвокат в свете уличных фонарей выглядел просто ужасающе. Белая льняная рубашка и бежевые брюки превратились в пыльные лохмотья, а лицо покрывали уже засохшие пятна крови. Подтянулись галдящие родственники, мать схватилась за сердце, а Лариса рассчиталась с водителем и вызвала скорую помощь.
Угомонились в доме только к полуночи. Наконец-то разъехалась родня, доктор, обработав и заклеив раны на голове, уселся в свою машину, родители выпили успокоительных капель и, шаркая шлёпанцами, побрели в спальню. Лариса домыла посуду, погасила свет и поднялась в комнату, где уже дремал в кресле у телевизора её ненаглядный Иса. Она поправила на коленях лёгкое покрывало, от чего он открыл глаза, взял руку жены в свои ладони и поцеловал. От таблеток в голове немного прояснилось, и он в памяти начал собирать мозаику произошедшего. От дум его вывел голос жены:
– Так ты расскажешь, что с тобой произошло? Ты помнишь, кто тебя избил? Почему не обратился в полицию? И где ты был?
– Это долгая история, криминальная и страшная. Скажу только, что я осматривал место преступления, вот там и получил боевое ранение, – Иса медленно подбирал слова, вспоминания мелкие детали. – Я потерял сознание на какое-то время, когда пришёл в себя потихоньку добрался до дороги и остановил первую попавшуюся машину.
– Надо обратиться полицию.
– Ничего не надо. Они всё равно никого не найдут, а я буду вынужден объяснять, каким образом и зачем потащился на эту стройку.
– Я перетрясла твои грязные вещи, чтобы отправить в стирку. Кажется, ничего не пропало, бумажник и телефон на месте. Ты видел, кто тебя ударил?
– Нет, кто-то подошёл из-за спины. Ты же слышала, доктор сказал, что треснули доской, потому что в ране были кусочки дерева, – Иса потрогал заклеенную голову. – Видно ударили тем, что попало под руки и хорошо, что не железным прутом, иначе лежал бы там до сих пор.
На этих словах, Лариса закатила к небу глаза и перекрестилась.
– О, не пугай меня Иса. Лучше я принесу тебе мятный чай с мёдом.
Женщина поспешила вниз, а Иса придвинул к себе компьютер. Адвокат решил связаться с Шапошниковым. В Санкт-Петербурге и в Афинах разницы во времени нет и Иса, глянув на часы, позвонил на скайп товарищу, в надежде, что он ещё не спит. Тот откликнулся быстро. Грек увидел, как у приятеля округлились глаза, когда его оплывшее лицо показалось на экране монитора.
– Ну и видок у тебя Иса, – без приветствия удивился Шапошников. – Твоим лицом, что сваи заколачивали?
Адвокат без рассусоливаний рассказал, что с ним произошло. Он торопился, не хотел, чтобы Лариса слышала нюансы визита в заброшенный отель.
– Когда пришёл в себя, браслет был у тебя в руках?
– В том-то и дело, что нет. Кому-то нужен был именно он, я так думаю, иначе, зачем было выводить меня из строя? Я, конечно, когда очнулся, рыскал вокруг. Темно уже было, я телефоном освещал, пока батарея не села. Жена звонила несколько раз, волновалась за меня, но я не отвечал, не хотел волновать её раньше времени. Перепачкался, как Тузик приблудный. А потом понял, что всё напрасно, выбрался на трассу, остановил какую-то машину и приехал домой.
– Ты запомнил, как выглядел браслет?
– Причём очень хорошо, я даже попытаюсь нарисовать, позже пришлю тебе. Самое важное, что там была гравировка двух букв А и Е. Только такие буквы есть и в английском, немецком, греческом и во многих, многих языках. Металл белый, может, это белое золото. Но с ювелирной точки зрения вещица достаточно примитивная.
– Странная история. После убийства прошло уже почти два месяца, и потом полиция осматривала место преступления и ничего не нашла.
– Да ты пойми, когда обнаружили документы на имя русской гражданки, никто толком ничего не искал. Им выгодно было скорее отправить тело на родину и пусть там разбираются в России. А у греческой полиции своих дел невпроворот. В Греции разразился долговой кризис, правительство допустило дефолт. Деньги в банках горят, как бумага, люди на руки могут получить максимум шестьдесят евро в день. Бюджетные организации ежедневно выходят на демонстрации. Сплошные сокращения рабочих мест. Это я к тому говорю, что в этой ситуации, лучше скинуть лишний труп со своих плеч. Поэтому они и в аэропорту толком ничего не искали. Но я даже рад, что получил по башке! Это говорит о том, что мы на правильном пути.
– Ой, не знаю, на каком мы пути, только здесь везде тупики и ни одной зацепки.
– Знаешь, что я подумал, мы никак не проработали сына Свешникова. Когда я разговаривал с Изольдой, она заикнулась, что с ним связана какая-то некрасивая история. Вроде из-за этого его отправили в Англию. Может, ты поговоришь с домработницей, мне не рассказала, а с тобой молчать не будет.
– Поговорю только пустое это всё. Парень выбыл из страны два года назад, что за смысл ворошить прошлое.
– У тебя есть что-нибудь новое? Со Свешниковым встречался?
– Ничего нового всё как ты говорил. Он разорён полностью и если его адвокаты исхитрятся, то мужик сможет приобрести какое-нибудь жильё, а если нет, то я ему не завидую. Ты же знаешь, всё его окружение это люди состоятельные богатые и если ты идёшь вровень, они воспринимают тебя, а если ты становишься аутсайдером, то перед тобой сразу же закроют двери.
Иса услышал, как по лестнице поднимается жена, он поспешил закончить разговор и попрощаться с товарищем. Голова опять начала гудеть и адвокат, сделав пару глотков ароматного чая, отправился в постель, но ещё долго ворочался. Он мысленно собирал пазлы двух странных убийств. Уже, когда явь почти окончательно покинула сознание, он понял, что же упустил, но утром, как ни старался вспомнить, у него ничего не получалось. После завтрака адвокат засобирался в город, чем вызвал бурю негодования домашних. В итоге решено было открыть перед ним двери только при условии, что он наденет соломенную шляпу, тем самым прикроет боевые раны и Лариса пойдёт вместе с ним. Сразу же отправились в отель «Дориан Инн». Что он хотел найти, о чём спросить, Иса не знал и сам, но упорно допытывал горничных, администратора, поваров ресторана отеля, чтобы те вспомнили хоть какую-нибудь мелочь. Как ни странно, его старания увенчались успехом. Горничная порылась в памяти и рассказала, что после русской, которая выехала седьмого числа, остался невероятно грязным номер. Ванная комната оказалась заляпана краской для волос, полотенца пришлось пустить на тряпки, потому что были выпачканы, да и пол в номере засыпан волосами. А из мусорного ведра она вытряхнула принадлежности для окрашивания волос – упаковку, бутылочку, тюбик, целлофановые перчатки. Какой цвет? Если не изменяет память, русый блондин. Почему не рассказала раньше? Так никто и не спрашивал. Администратор на ресепшне, вспомнил, что когда русская прибыла, и он регистрировал её, то волосы были каштанового цвета, средней длины, а когда она уезжала, голову прикрывал платок и какой цвет имели её волосы, он не знает. Тоже сказали официанты в ресторане – на завтрак женщина появилась с покрытой головой, но точно никто не запомнил, то ли в шляпке, то ли в платке. Они вышли из прохладного отеля, в пекло улицы. Иса почему-то был счастлив, он потирал руки и чуть ли не подпрыгивал от возбуждения, на что Лариса подозрительно заметила:
– Что-то ты уж больно радостный. Это от таблеток, которые дал тебе доктор или ты выиграл в лотерею?