Православный рейс
Таня страдала аэрофобией. За несколько дней до вылета она становилась нервной и раздражительной и каждый раз, когда заходила в самолет, говорила себе – это в последний раз. А перед каждым взлетом ее накрывала волна страха, который временами переходил в ужас. И только когда шасси касались земли, Таня приходила в себя и могла немного расслабиться.
Вот и сейчас, возвращаясь вечерним рейсом Аэрофлота из Турции, Таня больше всего хотела напиться снотворных и проснуться уже в Москве. Ее попутчиками оказалась семья из Екатеринбурга. Мать и дочь сидели на соседних от Тани креслах, а муж, маленький сын и его бабушка занимали ряд впереди.
Перед взлетом Таня несколько раз проверила ремень безопасности. Она всегда затягивала его потуже; ей казалось, что это увеличит ее шансы на спасение в случае непредвиденных ситуаций.
Хорошенько зафиксировав себя в кресле, Таня внимательно слушала предполетный инструктаж. Она напряженно искала глазами место на панели, из которого, в случае разгерметизации, должна вывалиться кислородная маска.
Соседка сидела в своем кресле неподвижно, втянув шею и обхватив ногами сумку, стоящую под передним сиденьем. На все попытки дочери заговорить, она отвечала молнией из глаз.
Самолет выехал на взлетную полосу. Таня по привычке трижды перекрестилась и поцеловала троеперстие. А ее соседка открыла сумку, достала несколько заламинированных листков и раздала всем членам семьи. «Ваня пусть тоже читает», – строго сказала она мужу.
Когда самолет начал набирать высоту, вся семья читала 90-й Псалом. А маленький Ваня – «Отче наш» по слогам. При этом Танина соседка успевала следить, все ли читают, и тыкала пальцем впереди сидящих, если те читали недостаточно усердно.
Тане стало нехорошо. Ее тройное осенение крестом, на фоне мощной подготовки соседей, теперь казалось непростительной беспечностью. Было неудобно чувствовать себя слабым звеном в их отсеке, поэтому Таня принялась периодически осенять себя крестом – сверх обычной нормы. Когда самолет набрал высоту и на табло появился значок «отстегните ремни», соседка собрала у всех ламинированные листки и бережно положила в сумку. На смену псалмам она вытащила несколько пластиковых стаканов. «Я Надежда, – представилась она, – коньяк будешь?» Таня побоялась отказаться, не хотела сойти за богохульницу.
Это был третий за всю жизнь Надин полет на самолете, и она очень боялась его не снести. Муж Надежды боялся так усердно, что во время раздачи коньяка ему досталась двойная доза. Когда бутылка иссякла, Надю отпустило. Расслабившись, она начала рассказывать Тане про жизнь на Урале, бисероплетение и расстегаи с олениной. Таня же была рада слушать о чем угодно, лишь бы забыть о том, что она находится на высоте 10 тысяч километров.
Когда командир объявил, что самолет входит в зону турбулентности, Надежду будто подменили. Она опять полезла в сумку за псалмами. Читали всей семьей, но трясти не переставало. С Надеждой начали происходить метаморфозы – в турбулентности она никогда не бывала, поэтому решила, что больше она из нее уже не выйдет. Поцеловав напоследок всех членов своей семьи, она достала из сумки крест со святой землей и принялась истово крестить им себя и пространство. В какой-то момент в салоне выключилось освещение. Надежда завыла. Таня хотела присоединиться к ней, но надо было спасать положение. Таня схватила соседку за руку и велела читать «Отче наш». «Я летаю чаще, – авторитетно сказала Таня, – никогда не подводило».
Таня осмотрелась вокруг – «Отче наш» читала уже бо́льшая часть самолета. Мужик с соседнего ряда крестился особенно размашисто.
«Наш самолет приземлился в аэропорту Шереметьево», – объявил капитан. Надежда, растрепанная и бледная, убрала в сумку крест, псалмы и пустую бутылку. «Хуй я теперь до Екатеринбурга полечу!» – сказала она и застегнула сумку.
Парк развлечений
Куртка была чудесная – ярко-желтая, с черным виниловым воротником и грубым, рокерским замком. Таня встала у витрины универмага на Oxford street и по-детски уткнулась в нее лицом. Куртку хотелось до усрачки, но бюджет не позволял. В свои неполные 22 года студентка языковых лондонских курсов усердно училась днем, а вечером работала в книжном магазине, давала уроки русского языка и иногда подрабатывала официанткой в ресторане. И все же такая куртка была ей не по карману. Как и черные виниловые ботинки, которые стояли рядом.
Таня решила – надо срочно найти работу, которая бы оплачивалась так, чтобы хватило и на куртку, и на ботинки. Получилось не сразу.
Однажды она нашла в газете объявление, в котором разыскивались девушки для «wine&dine». Работа была очень высокооплачиваемая. Таня была родом из Пензы и такие объявления понимала буквально, а потому решила посоветоваться с соседкой-полячкой. Неужели здесь, в Лондоне, кто-то готов платить за то, чтобы ему составили компанию? Соседка доходчиво объяснила, что эта работа называется «эскорт», а если по-русски – «проституция». Проституции Таня боялась с детства – ее бабушка Лидия внушала ей лет с пяти: «Не будешь учиться, станешь проституткой». Этого страха Тане хватило на то, чтобы поступить на самый престижный факультет в городе – иняз.
А попробовать себя в качестве модели на фэшн-шоу салонов красоты «Toni&Guy» Таня была не прочь, и про моделей бабушка ничего такого не говорила. Но и тут не задалось. Ей сказали, что ярко-зеленые водоросли в ее волосах смоются после первой помывки, а они не смылись даже после десятой и здорово осложняли ей жизнь в пафосном лондонском ресторане, где она работала официанткой. Тане предложили временно перейти на кухню, чтобы не шокировать клиентов. Она чистила артишоки и думала, что, конечно, стоило заканчивать иняз, чтобы чистить артишоки на Ноттинг-Хилле.
В день, когда Таня увидела куртку, она снова купила газету с объявлениями о работе. «Ищем администраторов в парк развлечений. 12 фунтов в час», – прочитала Таня на английском и отложила газету. «Почему бы и нет, – подумала она, – денег подзаработаю и на каруселях накатаюсь». В объявлении было указано, что парк развлечений только открылся – значит, решила Таня, они остро нуждаются в персонале. Надо брать быка за рога. Она позвонила по указанному номеру и, ответив на несколько стандартных вопросов, получила приглашение на работу.
В назначенный день Таня на всякий случай надела свой самый приличный наряд – строгое черное платье на бретелях и белую секретарскую блузу с бантом. Она не совсем понимала, что нужно администрировать в парке развлечений, поэтому для солидности нацепила очки и убрала водоросли в тугой пучок.
Парк развлечений располагался в самом центре Лондона. Таня не совсем понимала, как целый парк может уместиться в районе Пикадилли, где давно нет даже клочка свободной земли. Например, в ее родной Пензе Парк имени Белинского располагался в лесном массиве и занимал десятки гектаров, а тут всего лишь точка на карте. «Наверное, это какой-то мини-парк, – думала Таня, – где есть комната страха, кривые зеркала и игровые автоматы. А может, даже кабины, моделирующие полеты на Луну». Вход располагался с торца здания, которое Таня не сразу нашла – никаких вывесок, указателей или других опознавательных знаков. Она подумала было, что неправильно записала адрес, и решила снова позвонить по указанному в объявлении телефону, как вдруг одна из дверей открылась и из нее вышел мужчина, на ходу застегивая верхние пуговицы рубашки. Таня показала ему адрес, который был записан на клочке бумаги. Мужчина осмотрел ее с головы до ног, после чего, указав на дверь, из которой сам только что вышел, сказал: «Good luck, darling».
Таня поправила очки, прокашлялась и нажала на кнопку звонка. Дверь ей открыла пухлая девушка славянской наружности. «Ты Таня?» – спросила она по-русски. Таня удивилась и обрадовалась родной речи. «Да, – ответила она, – и у меня сегодня пробный день в качестве администратора в вашем парке». А потом не удержалась и спросила: «А сам парк… он где?»
Пять минут спустя Таня сидела на большом кожаном диване в гостиной с окнами во внутренний дворик, где был разбит приятный глазу сад. Во дворике высокая крашеная блондинка в шелковом пеньюаре разговаривала по телефону и курила. По обрывкам фраз Таня поняла, что блондинка разговаривает на одном из балтийских диалектов. «Это Лайма, – сказала девушка, встретившая Таню, – она из Литвы. Она нормальная, но иногда ворует». – «Что ворует? Деньги за билеты?» – «У нас тут нет билетов, оплата почасовая, деньги сразу».
Таня делала вид, что все понимает, но на самом деле не понимала ничего. Она уже смирилась с тем, что не будет кататься на каруселях, решила, что наверху – на втором и третьем этажах – стоят игровые автоматы и какие-то неведомые гаджеты, в которые играют если не дети, то взрослые точно. Перспектива администрировать игорный салон ей не очень нравилась, но она решила идти до конца. Возможно, все не так уж страшно, уговаривала она себя.
Все ждали какого-то Ника, который, судя по всему, был хозяином заведения. В дверь позвонили, но это был не Ник, а симпатичная шатенка в короткой юбке. «Это Инга, – сказала девушка, – характер скверный, но она иногда спит с Ником, поэтому все никак не уедет в свой Каунас. Еще есть Юрате и Мила, но сегодня не их смена». «А сколько человек работает в одной смене», – спросила Таня. Она не совсем понимала, чем занимаются остальные девушки – то ли они тоже администраторы, то ли операторы тех предполагаемых аппаратов сверху.
«Мне нужно бежать, – сказала пухлая девушка. – Тут ничего сложного нет. Главное – ты отвечай на звонки и рассказывай, как до нас добраться. А девочки сами знают, что делать».
Уже в дверях девушка крикнула: «Если придут менты, сразу звони Нику. А если кто-то из клиентов будет в неадеквате… – Девушка запнулась на секунду: – …то тоже звони Нику. Ключи от сейфа я тебе все равно сегодня дать не могу». И скрылась за дверью.