ение от Марины.
«Ну не начинай, а?» – писала Марина. А Таня не то что не начинала. Она хотела бы поскорее закончить.
«ТА-АНЬ!!!» – голосила Марина капслоком.
«Хорош!» – продолжала она, разговаривая будто сама с собой.
Таня решила постоять за себя. Она была уже достаточно взрослой и прошла не один курс психотерапии. «Личные границы… – вертелось в Таниной голове. – Сейчас или никогда».
За окном огромный пёс тащил хозяйку за собой по свежему снегу. Таня вспомнила, как на первом курсе института была озабочена стройностью фигуры и вместо ужина пила свежевыжатые соки. Зарядив кухонный комбайн капустой, свёклой и яблоком, она собиралась нажать кнопку «вкл.», но позвонила Марина.
«Ну ты где, звезда? Выходи давай, мы уже внизу», – требовала подруга.
Таня понеслась на кухню и вместе с капустой впопыхах рубанула себе палец – до хряща. И хотя это спасло её от очередного «мероприятия», нехорошая ассоциация с Мариной осталась.
Тем самым, прокрученным в комбайне, пальцем Таня решительно написала: «Марина, я не поеду в Пензу в феврале. Это окончательно. Желаю вам отличной встречи».
Таня ожидала длинной тирады в ответ, но получила лишь лаконичное: «Вайбер себе поставь».
Таня не пользовалась вайбером, только вотсапом. Ей казалось, что вайбер уже устарел, а сейчас Таня была рада его отсутствию на своём телефоне как никогда. Ведь ей не придётся тридцать раз читать «всем привет!» и «здорова, засранцы». Таня не будет даже глазами участвовать в голосовании за ведущего и не узнает, что кто-то уже стал «счастливой молодой бабушкой».
«Хуяйбер», – буркнула Таня и включила музыку в машине на полную громкость. «Времена года» Вивальди как нельзя лучше отражали её настроение. Таня трясла головой под «Лето», барабанила пальцами по рулю в такт «Зиме» и думала о том, как чудесно, что эти тридцать знакомых незнакомцев обойдутся без неё.
Телефон снова завибрировал. «Если ты не приедешь, я натравлю на тебя Еськина», – сообщала Марина.
С Еськиным у Тани были особенные отношения – первая серьёзная влюблённость. Она была взаимной, но не сразу. Андрей сначала не понял, что Таня бриллиант. А когда понял, их отношения уже перешли в стадию непримиримой вой ны.
Однажды в ходе очередной перепалки Андрей схватил ведро с водой, которой только что помыли пол, и заявил:
– Если не заткнёшься, вылью это ведро на тебя!
– А вылей! – Таня не терпела ложных обещаний.
– Правда вылью!
– Лей, урод горбатый! – Таня презрительно усмехнулась.
Секунду спустя она стояла посреди класса под изумлёнными взглядами одноклассников и обтекала – в буквальном смысле. К лицу прилипли размокшие бумажки и какой-то мусор. «Беги, Андрюха!» – закричал кто-то из мальчишек.
Андрей пулей выскочил из класса и на адреналине добежал до своего дома в чём был.
– Ну, сука, я тебе устрою… – процедила Таня сквозь зубы.
Она начала с его сумки, которую он не успел схватить, когда убегал. В мокром, прилипшем к телу платье Таня сидела на парте и с упоением рвала тетради и учебники обидчика.
– Это должен быть ты, тварь, – шипела она и раздирала твёрдый переплёт учебника, – ну хоть так.
А потом для пущего ущерба залила клочки остатками воды из того же ведра. И закрыла сумку на замок.
В этот момент в дверях лаборантской показалась их классный руководитель Валентина Семёновна. Она с укоризной посмотрела на Таню.
– Опять, да? – с ноткой отчаяния проговорила она. – Да когда же вы уже успокоитесь-то?! Как бесноватые!
Они не успокоились до выпускного. А на выпускном Андрей подкинул Таню вверх и не поймал – так закончилась история их отношений.
Таня потянулась к телефону, чтобы ответить Марине что-то вроде «Хуеськина», но передумала. «Сдержанность и дистанция – лучшие союзники в этом противостоянии», – решила она.
Время клонилось к ужину. Таня вспомнила, что ещё даже не обедала, и заехала перекусить в любимое кафе. Сделав заказ, она взяла в руки телефон, чтобы проверить почту.
«Вайбер!!!» – настаивала Марина. В этом слове Тане уже чудилось что-то маниакальное.
Затем Марина прислала список одноклассников, кто уже подтвердил своё присутствие.
Таня не выдержала и ответила: «Ну вот и отлично! Хорошо посидите». И тут же об этом пожалела, потому что следующее, что она увидела на своём телефоне, был входящий видеозвонок от Марины.
Таня застыла – к такому она вообще не была готова. С минуту она колебалась, принять или отклонить Маринино лицо – оно было слегка потрёпанным, но всё-таки родным. И несло с собой не только отпечаток окровавленного пальца, но и тёплые детские воспоминания.
Таня заулыбалась и приняла звонок.
– Ну и чо ты там?! – спросила Марина так, будто они расстались только вчера.
– Ну ничо, – ответила Таня в том же духе.
– Ты где вообще?
– В кафе.
– С кем?
– Одна.
– В смысле одна?
– Ну в прямом. Я ем. Поэтому я в кафе.
– А почему одна-то?
– Потому что люблю есть одна. И в кафе люблю одна. И вообще люблю одна. Я тебе больше скажу – я страдаю социофобией.
– Меня тошнит от твоих слов… Поставь вайбер!
– Зачем?
– Потому что мы все в вайбере.
– Я же сказала – у меня социофобия.
– Социохуёбия. Бери билет, погуляем, попьём и разойдёмся ещё на пять лет.
– Я тебе больше скажу, я не пью алкоголь. Вообще. Совсем.
Марина в ужасе отпрянула от экрана. Её коллективное бессознательное и индивидуальное осознанное сломались об это чудовищное заявление.
– В смысле?
– Ну в том смысле, что спиртосодержащие напитки не проникают ко мне в пищевод и далее по причине того, что я больше не получаю от этого удовольствия.
– Меня тошнит от твоих слов, Тань. Ты чо так постарела-то? Ты ж другая раньше была.
– Понимаешь… – многозначительно начала Таня, но вдруг замолчала. А действительно, чего это она?
Пять лет назад, когда она ещё пила алкоголь и не боялась людей, встреча выпускников произвела на неё неизгладимое впечатление. Таню всё время не покидало ощущение, что на этой встрече собралась массовка «Звёздных вой н» – представители разных цивилизаций. Но случилось страшное – они забыли некогда универсальный, общий для всех, язык.
Половина существ прилетела с Ка– Пэкса и общалась только между собой общепринятыми междометиями. Кто-то прибыл с Сириуса и молча наблюдал за остальными из угла, задумчиво ковыряя вилкой в салате. Часть прибывших вообще были не опознаны. Загадочные плеядеанцы общались с помощью жестов и исключительно в танце. Существо с Сириуса лезло на стол. Даже Марину закрутил галактический вихрь, и она из симпатичной девушки с локонами превратилась в Кумбу.
Таня тоже откуда-то прибыла и стояла в коридоре в бархатных брюках– палаццо и соболиной накидке с проседью.
Есть обычный соболь, без проседи. А есть с проседью – баргузинский. Так вот, в Пензе всем на него насрать.
В общем, не получилось тогда ничего хорошего.
– Короче, Марин, не поеду я. По старости не поеду, – ответила Таня и сбросила звонок.
Она задумчиво размазывала по тарелке картофельное пюре и смотрела в окно. Есть уже не хотелось.
Телефон снова завибрировал.
«И вообще без тебя это не праздник!! Ты ж в нашем классе – ЗВЕЗДА».
Таня улыбнулась, открыла контакт «Марина П» и решительно дописала второе слово.
«Алёшенька»
«Глубокий горловой – легко», – прочла название тренинга Танина коллега по институту, Маша. – Пойдёшь? – шутливо спросила она. Таня замялась.
С горлом у неё были свои счеты. Таня с детства была любимицей ЛОРов, но не из-за хронического тонзиллита, а из-за особенной носоглотки – вместо одного нёбного язычка у неё их было два. Каждый раз, когда она открывала рот, чтобы «показать горлышко», очередной медработник восклицал: «Ты гляди! Первый раз такое вижу, редкая аномалия» и звал коллег полюбоваться на «змеиное горло». Второй нёбный язычок не то чтобы мешал, но вносил некоторые нюансы в Танину жизнь. У неё сильнее был развит рвотный рефлекс, она чаще давилась, когда ела, и гнусавила так, что при поступлении на иняз ей рекомендовали выбрать французское отделение.
К счастью, эта особенность не помешала Тане удачно выйти замуж. Она внимательно прочитала рекламный буклет и отчаянно захотела «удивить своего мужчину до глубины души».
– Пойду! – ответила Таня и испугалась собственной смелости.
Накануне тренинга она не выдержала и рассказала мужу, чему собирается научиться.
– Ты уверена? – обрадовался он.
– Как никогда, – ответила Таня, горделиво расправив плечи.
Тренировочная база «шпагоглотательниц» располагалась в центре столицы и была оборудована не хуже бизнес– школы в Сколкове. В аудитории, кроме Тани и Маши, сидело с десяток женщин разного возраста. Почти все были постоянными клиентами школы и наперебой рассказывали, как круто изменилась после обучения их жизнь. «Ну да, это, наверное, как MBA получить», – смеялась про себя Таня. Она попала на самый продвинутый тренинг из возможных.
Тренер Снежана, громкая, напористая женщина с южным акцентом, объявила: то, чему они будут обучаться, – «священный Грааль, который каждый мужчина мечтает обрести». Таня раньше никогда не думала о своей глотке, как об источнике вечной жизни, и это сравнение поразило её до глубины души.
Все участницы получили двадцатисантиметровый раздаточный материал, который на местном диалекте назывался моделью «Алёшенька». Им надо было хорошенько стукнуть по столу, чтобы прикрепить к поверхности. Таня осторожно взяла в руку «Алёшеньку» и долго не решалась его стукнуть. Но подошла Снежана и одним ловким движением намертво присосала «Алексея» к парте. Таня легонько ткнула его пальцем, «Алёшенька» доверчиво заколыхался из стороны в сторону. Так и познакомились.
Мысль о том, что «Алёшенька» был не девственником, не давала Тане покоя. Она подняла руку и робко спросила:
– Извините, а чем его можно обработать? Я, наверное, не смогу так…