– А так и не надо, – ответила Снежана и поставила на каждую парту пузырёк со спиртом и коробку с презервативами.
Теоретический блок оказался коротким. Таня узнала, что умение глубоко удивлять зиждется на трёх китах: техника, подготовка и тренировка. Технику позаимствовали у фокусников-иллюзионистов, которых ещё называют факирами. Нарисовали на доске «Алёшеньку», горло и алгоритм их взаимодействия. Таня старательно всё конспектировала и перерисовывала в блокнот непонятные простому обывателю схемы – выходило что-то вроде удава, съевшего кролика.
На этапе подготовки Тане даже понравилось – вспомнились уроки сольфеджио и техники речи. Аудитория гудела, как улей, старательно готовясь к главному действу. К тренировке.
А потом произошло то, что лишило Таню дара речи. Тренер Снежана без разминки проглотила своего «Алёшеньку». По аудитории прокатилась волна восторга, кто-то зааплодировал. Тане уже не терпелось проверить полученные знания. Она зажмурилась и открыла рот – с первой попытки «Алёшенька» исчез на треть и сразу же выскочил обратно.
Таня не сдавалась. Она старалась глубоко дышать носом, не волноваться и действовать по инструкции. Но чем больше попыток она предпринимала, тем хуже получалось. Несчастный «Алёшенька» каждый раз упирался в двой ную преграду, которая надёжно защищала Танино горло. От напряжения и необходимости сидеть с постоянно открытым ртом у Тани потекли слёзы. Челюсть неприятно щёлкнула. Ей уже хотелось перемолоть «Алёшеньку» в фарш.
Тренер Снежана заметила Танины мучения. Она порылась в ящике стола и достала макет, значительно уступающий в размерах «Алёшеньке».
– Ну ты посмотри, неженка какая, – сказала она и шлёпнула Тане на стол «Малыша». Но и с ним у Тани получалось на нетвердую троечку. Потрёпанная и уставшая, она решила передохнуть и обратила, наконец, внимание на Машу. Та вытворяла со своим «Алёшенькой» такое, что Тане показалось, будто макет вот-вот оживёт и извергнет свою пластмассовую начинку.
Маша на голову превосходила всех присутствующих в зале женщин, включая Снежану. Таня смотрела на коллегу с нескрываемым восхищением.
– Эх, Маф, – сказала она, предпринимая последнюю попытку стать факиршей, – не тому ты людей уфифь.
А потом сдалась.
Одна лишь мысль не давала Тане покоя – почему при таких навыках Маша всё ещё была в поиске счастливого обладателя Грааля? Похоже, никто так и не решился стать постоянным пользователем священного сосуда. Боялись уйти в вечную жизнь.
На вторую часть тренинга с выдачей сертификата Таня с Машей не пошли, а отправились в бар. Вернувшись домой навеселе, Таня объявила томившемуся в ожидании мужу:
– Не будет ничо, сертификат не дали, не прошла. – А потом добавила: – По технике безопасности!
В лодке
Таня решила устроить мужу сюрприз. Приближалась пятнадцатая годовщина их совместной жизни, и Таня хотела порадовать Павла – так, как никогда раньше не радовала. Муж очень любил активный отдых на природе, и она организовала сплав на каяках по Москве-реке. Сама Таня терпеть не могла походы и приключения в духе советских геологов и не признавала никаких средств передвижения, кроме комфортабельного автомобиля. Но ради мужа готова была потерпеть и каяк, и реку. «Пусть это будет своего рода тимбилдинг», – решила Таня и заказала дальний маршрут.
К сплаву Таня подошла со всей ответственностью: запаслась протеиновыми батончиками, водой Evian и солнцезащитным кремом. Кроме них в сплаве участвовала ещё одна пара, как оказалось молодожёнов – крупная грудастая девушка и щуплый парень в очках и оранжевой панамке. Организаторы сплава привезли каякеров к месту старта, условились о месте финиша и пожелали доброго пути.
– Ну, поплыли, – бодро сказала Таня и полезла на место капитана в переживший немало сплавов каяк. Павел докурил сигарету, скептически хрюкнул и со словами «как скажешь» втиснулся на место гребца.
Сплав не понравился Тане с первых же минут. Сначала выяснилось, что лодка крупному Павлу была как будто мала.
Кроме того, у неё был серьёзный недостаток в конструкции – поясница Павла упиралась в острый край сиденья, и каждое движение причиняло ему боль. Павел мужественно сопел, кряхтел Тане в спину и недобро отзывался о конструкторах плавсредства.
У Тани тоже не всё шло гладко. Оказалось, что она и весло – непримиримые антагонисты. Течение было бурным, весло тяжёлым, а Павел то и дело покрикивал на жену за то, что «рулевой из неё так себе». Таня старалась как могла, но то и дело сажала лодку на мель, врезалась в заросли камыша и чуть не сбила двух рыбаков в высоких резиновых сапогах. Они были сами виноваты – стояли с удочками прямо посередине реки, но, на своё счастье, имели хорошую реакцию.
– Тань, блядь, левее бери, ле-ве-е! Левее, я сказал.
А Таня в свои сорок до сих пор путала «лево» и «право», особенно в состоянии стресса.
– Делай как я сказал или убери весло! Убери, я сказал.
Команды Павла напомнили Тане, как она училась водить. Ей было девятнадцать, когда инструктор автошколы Альберт чуть было напрочь не отбил у неё желание управлять каким-либо транспортным средством. Он был нервным, почти всегда с похмелья и имел некрасивую привычку плевать из окна машины на полном ходу. Таня очень боялась светофоров и каждый раз на регулируемом перекрёстке переспрашивала Альберта: «Успеем?». На что, в зависимости от ситуации, получала чёткий ответ: либо «ебашь», либо «нихуя». Сдать на права после инструктажа Альберта Таня так и не смогла.
Вторым её инструктором был Вадим. Он был спокойнее Альберта, но очень любил говорить рифмами. Например: «Наташа, три руб ля и наша» или «Злата, на чудеса богата». После каждой такой рифмы Тане хотелось врезать ему в челюсть щёткой для очистки от снега.
В итоге водить машину Таню научила инструктор Надежда. Каждый раз, когда Таня поворачивала ключ в замке зажигания, Надежда шептала: «Иже еси на небеси, да святится имя твое…» И с Божьей помощью всё у Тани получалось. Да ещё как! Некоторые мужики на ручнике тронуться не могли, а Таня на нём однажды весь день проездила.
Из воспоминаний Таню выдернул гневный оклик Павла:
– Убери весло. Просто убери. Не греби вообще.
Таня послушно убрала весло и выдохнула. Руки уже не слушались, плечи и спина болели так, будто её избили батогами. «Нет, я точно не „девушка с веслом“», – решила Таня и утёрла внезапно появившиеся сопли.
Молодожёны, которые стартовали вместе с Таней и Павлом, давно исчезли из вида. Их рулевой – грудастая девушка – был мощнее и сноровистее, а гребец отлично помещался в лодке. Они были командой, единым организмом и это не давало Тане покоя.
К тому же совесть не позволяла ей спокойно наблюдать, как любимый кряхтит и мается, не зная, куда пристроить ноги в узкой неудобной дырке. Павел уже в кровь стёр спину о раму и теперь даже не ругался, а тихо постанывал. Таня пробормотала что-то вроде «и в горе, и в радости» и робко опустила весло в воду.
– Я сказа-ал, убрала весло!
Тимбилдинга не получалось. Таня сидела в каяке с мокрой насквозь жопой и, вздрагивая от холода, ловила потоки встречного ветра. Из пятнадцати заявленных километров они одолели всего три. Тане вдруг остро захотелось вылезти из лодки, послать Павла на хуй – пусть дальше плывёт один – и пойти по воде к берегу.
Это был переломный момент.
Она обернулась, пристально посмотрела на мужа и вместо того, чтобы покинуть плавсредство, на всю громкость включила на телефоне композицию What a life из фильма «Ещё по одной».
Лодка затряслась от хохота. Они смеялись до слёз и таки догребли до пологого берега. Поправ договорённости с организаторами сплава, Татьяна с Павлом с силой оттолкнулись вёслами и протаранили толпу отдыхающих на пляже «Дипломат». Это и стало их точкой Б.
Какое-то время каякеры сидели в лодке, словно прокажённые: окружающие с опаской наблюдали за ними, но близко подойти не решались.
– Заметь, не я это предложил, – спокойно сказал Павел, закуривая прямо в лодке.
– Дабы не разбивать о быт нашу любовную лодку, дальше пойдём пешком, – ответила Таня.
Она вылезла из неудобной пластиковой хуёвины, пнула её и поцеловала мужа в поседевшую макушку.
Батрахоспермум
Жарким летним днём Таня отправилась на заброшенную биостанцию под Звенигородом. «Совершенно уникальная атмосфера, – рассказывала ей подруга об этом природном заказнике. – Торфяные болота. Как в тайге побываешь. Просто must see этого лета».
Таня, недолго думая, побросала в рюкзак самое необходимое: коврик, складную сапёрную лопатку, масло лаванды от комаров, бутылку воды и купальник. «Сапёрная лопатка, – решила она, – закроет сразу два пункта: орудие самообороны и средство вспоможения, если придётся что-то откапывать из болота».
Перед походом Таня навела справки про местную флору и фауну. Но дорогу она нашла не сразу, и путь получился долгим. Зато, оказавшись на месте, она увидела совершенно потрясающую картину: вокруг обводнённых торфяных болот росли низкорослые деревья и кустарники с ягодами. Редкие виды бархатистых мхов покрывали поверхность воды зыбким живым ковром – сплавиной. Ходить по ней было приятно, хотя поначалу и страшновато – Таня боялась оступиться и завязнуть. Потом она привыкла, сняла кроксы и с наслаждением ступала по плотному мягкому ковру.
На биостанции царила совершенно особенная атмосфера – атмосфера советской романтики. По периметру болот были сколочены деревянные настилы, по которым жители окрестных дач приезжали на велосипедах собирать грибы да ягоды. Даже редкие гости, которых чудом занесло в заказник, были какими-то особенными: с радиоприёмниками, брезентовыми рюкзаками и берестяными корзинками. Таня будто провалилась в семидесятые. Она всё время ждала, что вот-вот зазвучит что-то из репертуара Юрия Визбора.
Карьер, где раньше добывали торф, обводнили, и из него получился живописный, богатый минералами водоём. Вдоль его кромки редкие интеллигентные отдыхающие расставляли складные стулья и столики, куда водружали термосы, и неспешно наслаждались чаем и таёжной красотой всего в восьмидесяти километрах от Москвы.