Проходя рядом с двухэтажным особняком, я в ужасе остановилась. Эта ночь не могла стать еще хуже. Я громко закричала и закрыла глаза. Звук эхом пронесся по округе и наверняка привлек внимание, но я продолжала кричать. Вдруг что-то надорвалось внутри, теперь изо рта доносилось лишь шипение, а связки болезненно горели. Отлично, сорвала голос.
Вокруг что-то изменилось. Музыка стихла, послышались скрипы недостроенных домов, чей-то вой и шуршание леса. Нужно осмотреться, вдруг мне показалось. Тяжело. Хотелось спать. Ох, как не вовремя. Я с трудом открыла глаза, но ничего не увидела. Казалось, кто-то выключил настройки резкости. Я пригляделась повнимательнее: что-то покачивалось передо мной, как маятник, постепенно обретая форму. Чувствовала я себя не очень. Хотя лучше, чем тот парень.
С балкона свисала веревка. В свете луны было видно, что на ней раскачивалась фигура человека. Я снова стала глубоко дышать. Что здесь происходит? Почему повешенного еще никто не нашел? Рядом проходит вечеринка, неужели отдыхающие не заметили пропажу друга или коллеги? В очертаниях тела было что-то странное и неправильное. Хотя до этого я видела висельников разве что в фильмах.
Перешагнув бетонный блок и помогая своему больному колену рукой, я осторожно подошла ближе. Глаза с каждым разом становилось сложнее открывать. Я подошла почти вплотную к фигуре, чтобы ее внимательно рассмотреть. На месте одной из штанин торчали ветки, а вместо головы был круглый холщовый мешок с черным смайлом. Ну и шутки у некоторых. Прихрамывая, я вернулась на дорогу и направилась к костру. Я уже видела его всполохи. Он ярко горел, но вокруг него было пусто, зато валялись стаканчики и бутылки, пакеты из фастфуда. Однако самих гостей не было видно.
Просто похолодало, и компания зашла в дом, пришло в голову логичное объяснение. Рядом стояло здание со стильной геометрией: внешняя сторона подсвечивалась неоновыми софитами, а за окном виднелись разноцветные блики диско-шара. На неогороженной территории находился бассейн, за ним виднелся лес, который зеленым кольцом окружал поселок. Тишина вокруг приобретала зловещий оттенок. Было не похоже, что внутри идет вечеринка и там кто-то веселится.
Я постучала в дверь, прислушавшись к звукам внутри. Тишина. Со стороны бассейна послышался разговор, который быстро перерос в скандал и сразу стих. Эхо разлетелось по сторонам, а я замерла. Из-за чего там ссорятся?
Аккуратно спустившись с крыльца и прихрамывая, я подошла к углу дома и выглянула из-за него. Глаза закрывались, но я сдерживалась, не понимая причин своего состояния. Подсветка бассейна превратила внутренний двор в черно-синюю зебру, от воды шел пар и туман простирался повсюду. Рядом стоял столик с едой, дверь в дом была открыта. Что-то здесь не так. Тишина превращалась в плотную массу, дышать становилось труднее. И куда делись собеседники, которые громко выясняли отношения?
Я тратила слишком много времени, размышляя о происходящем: другого выхода я не видела, я должна была срочно выбираться из поселка. Я направилась к двери в дом, смотря по сторонам и придумывая план отступления на случай, если что-то пойдет не так. С каждым шагом мне становилось сложнее. Глаза закрывались, голова начала болеть, ноги стали подгибаться.
Внезапно, кто-то схватил меня за плечо и развернул к себе.
– Ты собираешься отключаться или нет? – раздался грубый крик, и меня толкнули в бассейн.
Пока я не погрузилась под воду, успела разглядеть жуткую маску свиньи с пирсингом. Кажется, меня снимали на телефон. После этого изображение стало мутным и через секунду исчезло, превратившись в мерцающий чёрный квадрат.
Двенадцать
– Придурок, зачем ты ее толкнул? – Клоун развел руками и зло пнул бутылку, которая валялась рядом с ним. – Она сейчас захлебнется, и кино закончится.
– Я достану, – раздался скрипящий механический голос.
Оператор подошел ближе, и оказалось, что под его капюшоном скрывалась плюшевая голова медведя с красными неоновыми крестами вместо глаз и растекшейся кровью у рта. Он разбежался и прыгнул в бассейн. Хлое не всплывала, а медленно опускалась на дно бассейна. Медведь достал ее и вместе с ней поплыл к краю бассейна, где стояла компания ребят в разноцветных масках. Заяц и Клоун помогли вытащить из воды Хлое и попытались привести ее в чувство. Ударив по щекам, Клоун нажал руками в кожаных перчатках на грудь два раза и Хлое закашлялась. Перевернув ее на бок и убедившись, что с ней все в порядке и она снова спит, компания принялась что-то обсуждать.
Оператор снимал Хлое: она лежала на траве, запутанные светлые волосы щупальцами облепили лицо, мокрое платье подчеркнуло грудь без лифа и белоснежную кожу. Казалось, вместе со всеми девушка принимает участие в безумном Хеллоуине, изображая утопленницу из страшилок.
– Надо переодеть ее и оттащить на точку.
Завершив обсуждение, Клоун повернулся к зрителям и засмеялся. Он подскочил к лежащей Хлое, фигура которой была скрыта за дымкой, и маркером написал на ее лбу «ШЛЮХА».
Камера показала лицо Хлое с надписью, за кадром раздались довольные возгласы и смех. Сверху на нее навалился Медведь и стал изображать половой акт. Клоун отпихнул его и с помощью ножа стал разрезать платье на Хлое, начиная с юбки и поднимаясь выше. Раздалась ритмичная музыка, происходящее загородил Заяц, танцующий тверк. Спортивные штаны красиво облегали ноги, и ему (или ей?) было что показать. Бита с гирляндой заменила шест, и получился динамичный танец, на фоне которого Хлое переодевали в мешок с дырками для рук и головы. Затем Клоун и Медведь засунули ее в садовую тачку и встали по разные стороны, чего-то ожидая. Музыка стихла. Заяц перестал танцевать и присоединился к компании.
Неспешно рассекая клубы тумана, к ним подошло новое действующее лицо, но из-за темной одежды было не разглядеть, кто это. Когда человек приблизился, стало понятно, что это Монахиня в окровавленном одеянии, с белым лицом и очками, которые сплошной черной линией закрывали глаза. Она встала на первой линии: ребята выстраивались в фигуру, непонятную зрителям, но происходящее походило на магический ритуал. В полном молчании они смотрели на тележку, в которой лежала Хлое. Она спала.
Тишину нарушил резкий кашляющий смех. В кадре появился человек в маске, на которой белела огромная улыбка. Глаза его были линией, вырезанной из какого-то постера. Накладные черные волосы обрамляли маску. В руках человек держал поводок с тоса-ину, которая рычала и громко лаяла. Затем камера переместилась на лицо Свиньи. Все это время он снимал. Он помахал зрителям и направил объектив на компанию ребят. Зазвучала торжественная музыка, в которую вклинивались шумовые помехи и клубный бит, но основная мелодия сохранялась, делая трек современным и особенным.
Внезапно компания в едином порыве склонила головы, и каждый сделал глубокий реверанс. Музыка зазвучала громче, и в кадре показалась трава, по которой струился длинный белый шлейф. Камера стала подниматься, демонстрируя силуэт пышного королевского платья, словно взятого из музея XIX века, с огромным количеством кружев и тканевых вставок. Королева стояла к оператору спиной и медленно шла в такт музыке. Люди в масках замерли в поклоне. Королева остановилась в центре кадра, словно демонстрируя свой наряд: подол платья был небрежно искромсан и окровавлен, на голове красовалась черная корона с переливающимися темными камнями, а лицо скрывала серебристая, похожая на фехтовальную маска. Королева хлопнула в ладони, и музыка исчезла. Компания встала и взялась за руки. Камера переместилась и вновь остановилась на Королеве, которая жестом показала над головой фигуру треугольника.
Картинка переключилась на вид сверху. Группа стояла треугольником. Зазвучала языческая музыка с гортанными криками, и Королева, схватив свечу, которая стояла на столе рядом с ней, отправилась в сторону леса. За ней последовали остальные, зажигая сигнальные огни разных цветов, и в воздухе разлился красный, синий, оранжевый туман. Процессия выстроилась линией. Замыкал ее Медведь, который вез садовую тачку с Хлое.
Изображение погасло, и Селенис увидела в отражении экрана себя. Она не могла поверить в происходящее и ошарашенно смотрела в темный прямоугольник. Ее единственная подруга оказалась где-то в лесу и стала жертвой преступников. Она слышала о «Нормальном Обществе», видела трансляции, но никогда не думала, что пострадает ее близкий человек.
Селенис забегала по комнате, пытаясь понять, что ей делать дальше. Звонить в полицию? Но она не знала, где Хлое. Телефона родителей подруги у нее не было, поэтому она без сил рухнула на кровать и заплакала.
Селенис хотела поговорить с Хлое, рассказать об опасности. Ведь та могла быть осторожнее и не попасть в эту жуткую ситуацию. Теперь уже поздно.
Экран зажегся, и появилось изображение Хлое, которая лежала на земле у ног Королевы, вокруг горели факелы. Она была крепко связана. По лицу размазалась тушь, а на лбу чернела надпись «Ш Л Ю Х А». Хлое пришла в себя и попыталась освободиться. Королева поставила ей на голову ногу.
– Даже не думай рыпаться. Ты меня поняла? – раздался неестественно низкий искаженный голос.
– Воды. Дайте воды. Пожалуйста, – просипела Хлое.
– Дайте ей воды, – приказала Королева и жутко рассмеялась.
В кадре появился Клоун с бутылкой, в которой плескалось желтое содержимое. Он открутил крышку и закричал:
– Еще горячая. Тебе понравится. – И вставил в рот Хлое горлышко бутылки. Та выплюнула, закашлялась и заплакала. Клоун вылил на нее оставшееся содержимое.
– Не понравилось? – удивленно произнесла Королева и наклонила голову. – Странно. Ведь ты та еще извращенка.
– Прошу вас. Не надо. Мне очень плохо, – попросила Хлое. – и компания засмеялась.
– Скоро тебе будет хорошо. Мы только начали, – ответила Королева и вышла из кадра.
– Что здесь происходит? – Элисабет, мама Селенис, заглянула в комнату, посмотрела на экран, на связанную девушку в холщовом мешке, а потом – на свою заплаканную дочь.