— Пятьдесят кусков, — пожал плечами Ллойд.
— А за сколько хотели продать?
Ллойд собирался было ответить, но Гейл заносчиво перебила его:
— За полмиллиона.
— Кто покупатели?
— Видели бы вы наш список.
— Мы видели, — сказала Дженет.
Флориан повернулся к ней.
— Дженет, — сказал он, — этот розовый цвет действует на меня размягчающе. Давайте поднимемся наверх.
Поднимаясь по лестнице под грязную ругань Ллойда и Гейл, Флориан сказал:
— Что ж, Дженет, теперь вы сами видели, насколько мой бизнес чище. Пройдет совсем немного времени, и подобные Ллойды и Гейл останутся в этом мире не у дел.
Они вошли в холл прямо навстречу Уэйду, Ники и Теду.
27
Небо темнело, когда Уэйд, Тед и Ники ехали по направлению к Дайтоне-Бич в машине с поднятыми стеклами. Уэйд чувствовал себя как в передвижном саркофаге, и ему чудилось, что четвертым пассажиром вместе с ними едет смерть. Кондиционер был включен, воздух циркулировал в замкнутом цикле. Уэйд чувствовал, как он постепенно наполняется смертоносными частицами, выделяемыми их легкими, черепами и кожей. Он чуть-чуть приопустил стекло, оставив узкую щелку. Бледная кожа его отца лоснилась; у Ники вздулись вены, пульсируя криптонитом.
Все молчали. Подъехав к дому, они припарковались и подошли к слегка приотворенной двери.
Уэйд из последних сил постарался сохранить хладнокровие, когда увидел мать рядом с Флорианом в тускло освещенной гостиной. Он ненадолго включил верхний свет, но Флориан жестом попросил его снова приглушить освещение.
— В этаком-то интерьере, Уэйд. Глаза бы не смотрели.
— Привет, Флориан. Отлично выглядишь.
— Здравствуй, Уэйд, дружище.
Тед и Ники, выжатые как лимоны, вошли следом.
— ...а это, должно быть, Тед с Ники.
За этим последовало чопорно-натянутое представление собравшихся друг другу. Уэйд плюхнулся на диван.
— Я окончательно перегорел. Такое случается.
Загудел зуммер, извещавший о том, что пора принимать таблетки; Уэйд откинул голову, втянул в себя воздух и сказал:
— Понятия не имею, что именно надо глотать сейчас.
— Что, выдохся? — спросил Тед, усаживаясь в первое подвернувшееся кресло; остальные тоже расселись.
— Только представь себе, Флориан, — сказал Уэйд. — Мы все дышим на ладан.
И, как сделал раньше его отец, принялся с закрытым ртом напевать похоронный марш.
— Ничего подобного, — сказал Флориан. — И как вульгарны твои старания шокировать меня ради дешевого эффекта. Твоя мать воспитала тебя лучше — верно, Дженет?
Дженет потерла виски и ничего не ответила.
— Получили письмо? — спросил Тед Флориана.
— Да, — ответил Флориан.
— Сколько он заплатил? — спросил Тед у Дженет.
— Ничего он не заплатил, Тед, — ответила Дженет. — Брать с него деньги показалось мне неправильно.
— Показалось неправильно?
— Тед, Флориан мой друг, и я не хочу марать нашу дружбу деньгами.
— Дженет, — сказал Флориан, — вы очень, даже слишком благородная женщина, но не надо так. Я заплачу за письмо сто тысяч, но только не американских, а канадских долларов.
— Благодарствую, — сказал Тед.
— Решайтесь.
— Ладно, мы согласны.
— Хорошо, — сказал Флориан. — Мои подручные доставят вам деньги завтра утром.
— Да, конечно. Когда угодно.
Под конец драмы Уэйд ожидал тошнотворно торжественных фанфар, но вместо зтого у него было такое чувство, будто он продал «боинг» по объявлению в газете.
— А те два вампира — так и сидят там внизу?
— Да, нудят и фыркают, — сказала Дженет. У нее был такой вид, словно она собиралась поделиться какой-то новостью, но передумала. Вместо зтого она решила сменить тему: — Флориан, Уэйд когда-то работал на вас. Что именно он делал? Как только мы пытаемся затронуть этот вопрос, он молчит, словно воды в рот набрал.
— Нежная, как персик, задница Уэйда заставляла меня каждую ночь воспарять на седьмое небо.
— Флориан! Это неправда, и ты это знаешь.
— Да успокойтесь вы, вспыльчивый юноша.
Флориан оглядел всех собравшихся в гостиной.
— По большей части юный Уэйд доставлял контрабандой образцы для моей лаборатории — породы и разновидности, находящиеся под угрозой уничтожения. Самый большой груз, который он когда-либо привез, был морской контейнер с тихоокеанскими тисами. — Флориан пристально посмотрел на Уэйда. — Эх ты, лесоруб. — После этого он снова обратился к присутствующим: — Мне нужна была их кора для тамоксифена — лекарства от рака груди. Еще он привозил контрабандой дельфинов, на которых ставили раковые пробы.
— Ставить раковые пробы на дельфинах? — Ники была потрясена.
— Разумеется, милочка. Мерзкие, мерзкие твари. Они изнасилуют вас, придушат и выпотрошат вашу сумочку за три секунды, если им только дать такую возможность. Флотилии по ловле тунца оказывают нам большую услугу.
— Вы шутите.
— Кстати, Уэйд действительно был замечательным работником. Иногда его работа была по необходимости грязной, но он никогда не жаловался. С другой стороны, я хорошо ему платил, но что же он в конце концов сделал? Бросил меня ради... жены бейсболиста.
— А помнишь, как однажды катер Эдди, полный кодеина, пропорол себе брюхо о коралловый риф, окружавший лагуну тетушки Вильгельмины? Вся тамошняя дельфинья колония впала в кататоническую эйфорию.
— А, эта сумасшедшая корова. Она до сих пор истязает меня этим всякий раз, что мы играем в трик-трак у нее в гостиной. А сколько музейных полотен Джаспера Джонса гниют у нее по стенам. Все этот соленый воздух.
Флориан вздохнул.
— Как Эдди? Все еще крутится?
— Эдди ушел в лучший мир, Уэйд. По милости пиратов из Санто-Доминго, которые позарились на его лодку, набитую самсунговской электроникой. Можешь утешаться тем, что из его скелета со временем вырастет чудесный коралловый риф.
Уэйд и Флориан ударились в воспоминания; Дженет подошла к Теду с Ники. Через несколько минут Уэйд уголком глаза заметил, как его отец и мачеха вспыхнули изнутри — словно мирная волна света прошла сквозь них. Между тем Флориан продолжал причитать:
— ...но, конечно, этот старый индюк никогда больше со мной не разговаривал, после того как мы по несчастной случайности выронили «тринитрон» из «сессны» на его личную взлетную полосу — багамское правительство срыло ее сразу после твоего отъезда, — и я подчеркиваю — по несчастной случайности. По всей видимости, его сводный брат совершал ночную посадку и зацепился колесом за этот самый телевизор. Четыре тысячи сигар «монтекристо» разлетелись по всей полосе. Если тебе интересно мое мнение, то вот кому следовало бы продырявить желудок скрепкосшивателем — чтобы сбросил фунтов пятьдесят.
Тед и Ники прервали их, держась за руки и улыбаясь, как влюбленные подростки.
— Мы хотим прогуляться и немножко подышать свежим воздухом, — сказал Тед.
Оба подмигнули Флориану.
— Спасибо, — сказала Ники.
— Спасибо, — сказал Тед.
— О, — сказал Уэйд. — Ладно, валяйте. — У них какая-то тайна.
— Вернемся примерно через час.
И с этими словами они удалились.
Флориан посмотрел на Дженет — которая ему кивнула. Уэйд почувствовал, что его исключили из узкого круга.
— Ах, да, а что с Хауи?
— Полный порядок, — сказала Дженет.
— Где он?
— В данный момент он занят.
— Что поделывает?
— Хауи наслаждается страстным сексом с Сисси Нтомбе, уроженкой города Мубенде в Уганде, — сказал Флориан. — Они в трейлере напротив дома — если хочешь удостовериться собственными глазами.
— Верю, верю, — Уэйд помолчал. — Значит, он наставляет рога не только Саре, но и Аланне.
— Очень на то похоже, но не обращай внимания, — сказала Дженет. — Уэйд, у меня необычные новости.
— Правда?
Для Уэйда «необычные» уже давно означало «плохие».
— Да, и при этом хорошие.
Но возможность поделиться какими бы то ни было новостями Дженет так и не предоставилась. Входная дверь с шумом распахнулась, как в телепрограмме, посвященной криминальным новостям. Неужели грабители? О Боже — это были Брайан и Пшш с пистолетами в руках.
— Ладно, шайка-лейка, теперь я здесь за главную, — пронзительно выпалила Пшш.
— Брайан, что, черт побери, происходит? — спросил Уэйд. — Бросьте эти пушки. Так и поранить кого-нибудь можно.
Пшш накинулась на Уэйда:
— Ты, гнусный бродяга, я сказала — я здесь за главную!
— Брайан, скажи ей...
Бах!
Пшш выстрелила в потолок, разнеся абажур в форме шара. Восхищаясь ее меткостью, Уэйд отскочил подальше.
— Тихо! — снова завопила Пшш.
— Брайан, это какая-то страшная нелепица, — сказала Дженет.
Пшш продолжала бушевать, видя, что никто не обращается к ней.
— Вам что — мало?
На сей раз она угодила точно в центральную лампу люстры.
— Ой, как страшно, — сказал Флориан.
— Кончай свои шуточки — ты, безмозглый торгаш!
— Выбирайте выражения, барышня, — сказала Дженет.
— Понимаю, — сказал Флориан, — значит, этот маленький теракт вызван моей работой.
— Вот именно, — ответила Пшш. — Я просто обалдела, когда Брайан рассказал мне, кто ты такой. Ты продаешь половину таблеток в мире, и одному Богу известно, каких генетических чудовищ ты выращиваешь в своей Швейцарии и вообще из какого круга ада ты явился.
— Откуда ты такая взялась, что заявляешься сюда и обращаешься с нами как со скотом, паршивая чертовка? — спросил Уэйд.
— Не смей называть мать моего ребенка паршивой чертовкой, — сказал Брайан.
Дженет посмотрела на Уэйда и еле заметно кивнула ему, давая понять, чтобы он не усугублял.
— Верно, бабуля, — сказала Пшш, — а теперь все идем вниз — все вниз.
— Бросьте пистолеты, Брайан, — сказал Уэйд.
— Делай что говорит Пшш, — приказал Брайан, избегая взгляда старшего брата.
— Кончай дурака валять! Все вниз — немедленно! — крикнула Пшш и для пущей острастки, почти не глядя, разнесла двух из семи стеклянных единорогов, вздыбившихся на каминной полке.