соединиться к тылам штурмовых частей. В результате танки-амфибии прибыли на берег лишь в час Ч+35 минут. Все это оказало серьезный эффект на высадку 231-й бригады. Первыми отсутствие танковой поддержки испытали на себе саперно-штурмовые группы 79-й бронетанковой дивизии. Высадившиеся в час «Ч», «Игрушки Хоббарта» были разделены на шесть команд, включающих в себя специальную технику 82-го эскадрона, 6-го штурмового саперного полка и эскадрона «В» батальона вестминстерских драгун. Каждая команда состояла из шести машин: двух» Черчиллей» AVRE с устройствами «Бобина» для прохода через полосы торфа, двух» Крабов», одного AVRE с фашинами и одной дополнительной машины для выполнения специфических задач данной команды. Это был либо бульдозер, либо дополнительный «Краб», либо AVRE с мостом. Вместе с техникой прибыли и морские саперные группы, которым предстояло взорвать преграды ниже уреза воды, а также 90 Королевских саперов из 73-го полевого эскадрона, которые должны были разметить проходы в береговых препятствиях. На борту одной из шести десантных барж со штурмовыми командами находился рядовой Миноуг из эскадрона «В» вестминстерских драгун:
«Наша задача на берегу выглядела чрезвычайно простой — как только мы покинем десантное судно и выйдем на пляж, нужно будет включить механизм вращения барабана с цепями и приступить к тралению. То есть, мы станем просто колотить цепями по земле перед танком, взрывая мины, и делать это придется до тех пор, пока не доберемся до прибрежной дороги. Затем мы повернем направо и выйдем к точке рандеву в деревне Ле Хамель… Мы видели, как сошли по аппарели три первых танка, потом и наша машина, которая была четвертой по счету, прокатилась по палубе судна и съехала в воду… Я был курсовым стрелком и потому имел обзор только вперед. Но и этого было достаточно, чтобы понять, что у трех танков впереди большие проблемы. Первый (AVRE) остановился после того, как его командир, высунувшийся из люка, был убит, второй (AVRE), пытаясь обойти его, заехал на глинистый участок пляжа и увяз. Третий танк («Краб») получил попадание в борт. Я видел, как экипаж спешно покидает его».
Танк стал жертвой огня польского 77-мм противотанкового орудия, установленного в массивном каземате H612 у берегового фронта в Ле Хамель. Несколькими минутами ранее оно вывело из строя судно LCT, перевозившее саперную команду № 1. Судно развернуло поперек берега, и команда не смогла выгрузить свою технику. Длительное время орудие создавало большие проблемы для высаживающихся войск. В оперативном рапорте 231-й бригады бригадир Штейнер указал, что это орудие: «было надежно защищено с моря мощной бетонной стеной и имело прекрасное поле флангового огня вдоль пляжа. Его низкий профиль и маскировка способствовали тому, что позицию было чрезвычайно сложно уничтожить огнем с моря». Орудие практически сорвало высадку саперных команд. До прибрежной дороги позади полосы дюн сумел добраться лишь один танк-тральщик. Из танков AVRE лишь машина команды № 6 смогла проложить искусственное покрытие, все остальные были уничтожены огнем злополучного орудия, увязли в песке или были сразу же вовлечены в сражение на пляже.
Еще одним расхождением с планом стало то, что из-за неожиданно сильного приливного течения, вызванного недавним штормом в Атлантике, баржи со штурмовой пехотой прибыли к берегу почти на 10 минут раньше срока. Спешный приказ замедлиться и выждать было проще отдать, чем выполнить. Снизившую скорость флотилию стало сносить течением на восток, и первая волна высадилась гораздо левее запланированных районов. Штурмовые роты гемпширцев, оказавшиеся прямо перед фронтом опорного пункта WN36, вынуждены были атаковать цели дорсетширцев. Те же, в свою очередь, прибыли в восточную часть сектора «Джиг Рэд», на участок пляжа, в тылу которого находилось болото. В этом был свой плюс, поскольку данный отрезок берега оказался слабо защищен, и хотя бы часть первой волны сумела высадиться достаточно организованно.
Стандартное британское десантное несло на борту 20 пехотинцев, экипаж составляли два моряка Королевского флота — один управлял баржей, второй открывал рампу при высадке. Радист штаба роты А 1-го гемпширского батальона рядовой Холи вспоминал:
«Нам сказали подготовиться, и напряжение было на пике, когда рампа опустилась. Я стоял рядом с заместителем командира роты, капитаном. Он двинулся вперед, я последовал за ним. Вода доходила до бедер, мы пошли к берегу в сопровождении других штурмовых взводов справа и слева от нас. Мины и снаряды рвались в песке, и я слышал среди этого грохота характерный стук немецких «Шпандау». Не было никаких громких криков, разве что короткие возгласы, когда человек получал пулю или осколок и валился на землю… Близкий взрыв взметнул песок надо мной, и мое радио умерло, изрешеченное осколками. Сладкий прогорклый запах, который ни с чем не спутать, был повсюду — запах пороха, разорванной плоти и развороченной земли. Выше на берегу стоял подбитый танк-тральщик и за ним сгрудилась штабная группа роты «В». Спустя несколько секунд снаряд угодил в танк и тот взорвался. Люди исчезли в клубах огня и дыма, а взрывной волной прямо к нам было выброшено изувеченное тело санитара с красным крестом на нарукавной повязке».
Отчет разведки 231-й бригады, подготовленный в начале мая, следующим образом описывал опорный пункт WN36 в Ле Рокет, который неожиданно для себя пришлось атаковать штурмовым ротам гемпширского батальона:
«Позиция окружена двойным забором из колючей проволоки, каждый от 1,8 до 2,5 метра шириной, на расстоянии друг от друга примерно в 10 метров. Внутри этого внешнего кольца колючей проволоки находится еще одно проволочное заграждение в 12–15 рядов. Прибрежный пояс мин имеет форму полукруга вокруг обращенной к берегу части опорного пункта и продолжается на восток и запад. Предполагается, что пространство между поясами проволоки также может быть заминировано. Занимает опорный пункт, как предполагается, один пехотный взвод. Позиция состоит из пяти дотов у берега и, вероятно, двух дотов в тылу. Имеются также три полевых позиции, прикрывающие берег, и одна, обращенная на восток и, вероятно, дополненная минным полем. Опорный пункт включает также позиции одного пехотного орудия и одного ПТО».
В результате бомбардировки флота полевые фортификации опорного пункта серьезно пострадали, и пехоте пришлось иметь дело лишь с бетонными укреплениями. В конце концов, удалось, обойдя с фланга, заглушить один из дотов, и гемпширцы получили возможность продвинуться с пляжа за полосу дюн.
В 07.40 на берег прибыли резервные роты гемпширского батальона — «C» и «D». В отличие от передовых рот, они были высажены в предусмотренном планом месте и немедленно попали под перекрестный огонь неподавленных немецких позиций. В рапорте 231-й бригады отмечено: «Роты попали под сильный огонь дотов, которые не удалось нейтрализовать танкам в час «Ч». Огонь 88-мм орудий, расположенных далее в глубине берега (высота 22, гряда Мевен восточнее и Пюи д'Эрод западнее), первоначально нацеленный на десантные суда, теперь сконцентрировался на войсках, собирающихся на пляжах». Прибывший с пехотой второй волны командир батальона гемпширцев подполковник Нельсон Смит был ранен, едва оказавшись на берегу. Ранения получили командир приданной батальону батареи 147-го артдивизиона майор Гослинг и передовой наблюдатель кораблей поддержки. Майор Гослинг позже описал впечатления от короткого пребывания на берегу: «Словно рой сердитых пчел гудел прямо у нас над головами. Песок вздыбливался фонтанчиками. Вражеские «Шпандау» вели огонь вниз по пляжам с фланговой позиции у Ле Хамель. Полковник приказал нам залечь, но мокрый песок был малопривлекательным укрытием, поэтому мы опрометью помчались к дюнам в 50 метрах впереди.
Мины падали то тут, то там и одна из них разорвалась прямо у нас за спиной, перебив полковнику руку и начинив осколками мою ногу. Мы все же сумели добраться до дюн и обессиленные упали на песок. Спустя несколько минут огонь немцев вновь переключился на пляж (чтобы атаковать следующее десантное судно), и я пополз к вершине дюны, рассчитывая осмотреться. Выглянув, я с ужасом обнаружил всего в 15 метрах от себя немецкого солдата. Я выстрелил в него из револьвера, но не попал и быстро сполз назад по склону. Раненый капрал из гемпширцев, лежавший неподалеку, встал на колени, чтобы выглянуть за срез дюны, и мгновенно получил пулю в грудь». Спустя некоторое время раненых офицеров удалось эвакуировать на десантной барже, но прямым следствием этих потерь стало то, что батальон утратил возможность вызвать поддержку как эсминцев, так и самоходной артиллерии 147-го полевого полка. Командование батальоном принял командир роты «С» майор Дэвид Уоррен.
Между тем, восточнее рота «А» дорсетширского батальона высадилась практически без проблем. В оперативном рапорте батальона указано, что она «прибыла в 07.25 в район восточнее запланированного места и продвинулась вперед к линии боковой дороги, проходящей из Ле Хамель на восток, без сопротивления со стороны противника…» Иначе обстояли дела у роты «В». Она оказалась у немецкой полувзводной позиции WN36a и вынуждена была брать ее штурмом. Ветеранам двух высадок с моря в Средиземноморье пришлось попотеть, прежде чем вражеское сопротивление удалось сломить. Когда с противником на берегу было покончено, дорсетширцы продвинулись через болота вглубь берега, перегруппировались у Ле Рокет и направились в обход Ле Хамель к деревне Ле Бюо.
Западнее опорный пункт WN36 удалось, в конце концов, подавить. Ключевую роль в этом сыграл танк AVRE саперной команды № 3, который с близкого расстояния выпустил по амбразурам и выходам из дотов несколько мощных фугасных зарядов. После короткого боя, гемпширцы зачистили полуразрушенные позиции и приготовились к выдвижению вглубь берега. Опорный пункт в Ле Хамель по-прежнему таил в себе смертельную опасность для высаживающихся войск, но атака деревни с моря представлялась полным безумием, и майор Уоррен организовал своих людей, намереваясь ударить по WN37 с