— Таким образом, миссия южной теократии в великом лабиринте была завершена, — я замолкаю. Принцесса поправляет круглые очки, теребит пальцами Ожерелье Правителя — удавку на шее, что сожмется, если обнаружит в носителе Фактор.
— Хорошая работа, кардиналы остались довольны, — она отводит с лица белую прядь, откидывается в кресле. — Подробности об истинной природе лабиринтов засекречиваются. Капитан, проследите, чтобы в подземелья на нашей территории не влез кто-нибудь значительный.
— Может, закрыть их совсем, миледи?
— Это привлечет ненужное внимание. Просто обеспечьте, чтобы никто полезный туда не вошел. Младший магистр, капитан, я вас более не задерживаю.
Поклонившись, мы покинули малый приемный зал.
— Считалось, что Старшие Врата может открыть лишь божество, но людям всегда хорошо удавалось нарушать запреты.
Учитель уверенными движениями чертит большой магический круг. Мы закончили обмеры тайного островка в промежутке, наследства гномов, и сейчас карманное измерение будет уничтожено. Старик прав — враги знают об этом месте, лучше не рисковать — но моя внутренняя жаба безутешна.
— Гильдия совместно с рунописцами разместила вокруг Врат многокилометровое кольцо из 15 резонаторов, по сути — малых врат, ведущих на Ту Сторону. В ночь сопряжения мы запустили кольцо, и его реакция позволила открыть проход. В результате сквозь врата-резонаторы в наш мир стала под давлением поступать нейтральная межмировая энергия — как вода сквозь пробоину в днище корабля. Это и есть тот великий исток, что ты видел в логове иллитидов.
— То есть вы все-таки открыли Врата? Почему же у нас нет колоний в других мирах?
— А немножко подумать самому, ученик?
А, ну да. Мембрана. Обидный межмировой закон, выпускающий из гнезда только «лишних людей» — без потенциала либо изначально чуждых миру. Из нас, дятлов, колонисты так себе.
— Пока мы пытались пропихнуть сквозь Врата экспедицию — в ход шли наркотики, глубокое внушение, ментальная магия — вокруг стали происходить локальные проколы; появились первые попаданцы с Земли, вскоре началась война.
Сенсей кивнул, оглядывая готовую печать. Открылся переход в реальный мир, старик прошел к нашему уличному столу. Прощай, трофейный островок…
— Мы сумели закрыть Старшие Врата и истребить остатки Прогрессоров. Но резонаторы продолжали извергать ману, да и локальные проколы не прекратились. Очевидно, мы закрыли Врата не до конца.
— В отличие от старших врат, резонаторы не были жестко закреплены, их можно было переносить. Сам понимаешь, все пытались наложить лапу на подобный источник. За время войны было уничтожено шесть резонаторов, остальные пропали в неизвестном направлении.
— Через два года после войны инквизиция попыталась закрыть Врата окончательно. Ударная группа захватила резонатор под училищем гномьих рунных мастеров; связь между малыми вратами была принудительно восстановлена. Когда все малые врата оказались соединены — церковь подорвала у подконтрольного резонатора термоядерный заряд, чтобы сжечь все девять. Тут и выяснилось, что какие-то засранцы активировали резервное кольцо, и целей не девять, а от десяти до двадцати шести.
— Если уничтожить все малые врата — феномен попадания прекратится?
— Вероятно. Важно другое — приток межмировой маны губителен для нашей энергосистемы. Еще полвека — и начнутся необратимые изменения. Когда ты станешь магистром — не отказывай церкви в помощи. Наша династия — единственная из темных, поддерживающая инквизицию.
— То есть мы предаем цеховые интересы?
— Плевать на цеховые интересы. Ты знаешь, какие бабы в Темной Ложе? Внешность эталонная, но стервозность буквально просвечивает. Монашки же из Длани Милосердия — с одухотворенными, самоотверженными лицами, и, что важно — куда менее избалованы.
— Угу, — буркнул я. — Только эти неизбалованные монашки как представятся — сразу начинается драка.
— А ты как думал. Ей было позарез нужно привязать тебя к себе — вот она и провоцировала драки, надеясь на единение.
— Это подколка? Темный маг, несомненно, полезен, но не до такой же степени…
— Ты прав, сейчас твоя полезность стремится к нулю. Но ты — следующий магистр нашей династии, а это совсем другой разговор.
Старик с сомнением посмотрел на меня, словно решая, нужно ли династии такое счастье.
— Если подумать… Мне остались считанные дни. Ты вообще собираешься убивать учителя, бездельник?
— Никогда не понимал, что от этого дурацкого закона выигрывает учитель. Выращивать и обучать собственную смерть? Зачем?
— Наверное, самое время это выяснить. Что получает ученик?
— Ученик получает знания и титул магистра. Духи предшественников, обитающие на серебряном плане, поддерживают текущего главу, так что со смертью учителя сила ученика ощутимо возрастает.
— Что же получает учитель?
— Э… На последних этапах обучения он имеет удобного помощника. Ну, и гордость, наверное — оставить после себя наследника.
— Какая-то мелкая награда за долгое и трудоемкое самоубийство, согласен?
— Да и сама победа ученика… Вы свою ауру архимага видели со стороны, Учитель? Даже не учитывая разницу в опыте, вы на чистой силе порвете десяток учеников.
— Ты не прав, парень. Побеждает всегда ученик, такова традиция. Подойди.
Я приблизился к сидящему сенсею.
— Ты в курсе, что я вот-вот исчезну, перейду на серебряный план. Теперь посмотрим на тебя — молод, здоров, с еще не истощенным источником. Между прочим, откалиброванным точно так же, как и мой — в день, когда я принял тебя в ученики. Мы больше года держали постоянную телепатическую связь, ты даже усвоил некоторые мои привычки.
— А как иначе? Получить такой объем знаний за адекватное время можно только прямой передачей.
— И это тоже, но главное — мы очень хорошо притерлись друг к другу. Остался лишь один последний шаг. Темная школа располагает техникой обмена личностями. Вообще древние мастера рекомендовали учителям разряжать свой резерв в ноль перед обменом. Но в знак моего доброго к тебе отношения — поединок будет честным, ты получишь мое тело с полным запасом энергии.
Гм.
— Подождите, Учитель, что-то не сходится. А кто тогда духи предшественников, поддерживающие Магистра?
— Мог бы и сам догадаться. Конечно, это души глупцов, решивших пойти в ученики к темному магу. Если бы их личности уцелели — они ни за что не стали бы поддерживать своего убийцу. Жалеешь о своем решении?
— Нет. Без вас я бы утратил рассудок год назад.
Пауза затянулась, похоже, нам обоим было неловко.
— Начнем обмен, — мягко сказал Учитель, и его пальцы, засветившись серебром, медленно погрузились мне в грудь. — Не разочаруй меня в последней схватке.
— Обещаю, — кивнул я, и печать, что я складывал в уме, проступила в мире сияющими голубыми линиями.
Иллюзия разлетелась на куски. Я сидел за столом напротив сенсея, старик гордо улыбался.
— Распознал-таки морок. Что ты заметил? Статичные тени от листвы? Рассинхрон движений травы под ветром? Двумерное небо?
Ой. И врать нельзя, и сказать правду стремно…
— Эм… Нет, ваша иллюзия была очень убедительна, Учитель, просто я не верил, что вы можете со мной так поступить.
— То есть ты просто… — спектр ауры старика начал смещаться к темному, белки, дежурившие у стола, прыснули в рощицу. — Просто наивно верил в хорошее? Думал, что древний душегуб откажется от дальнейшей жизни ради сопливого чужеземца? Ты идиот?
— Не тянете вы на древнего душегуба, Учитель. Не то ощущение. Вы и правда убили наставника, или он тоже относился к вам по-родственному?
— Этот старый ублюдок? Мечтай. Ладно, — сенсей вздохнул. — Мой ученик — идиот, но идиот везучий. Я не в силах добавить тебе мозгов, но хотя бы иллюзию распознавать я тебя натаскаю.
Я, дернувшись, очнулась. Кажется, из-за переутомления я на миг потеряла сознание. Скрипучая телега везла меня к эшафоту, в моих онемевших пальцах — последняя крапивная рубашка, для младшего братишки…
Надо мной плыли роскошные летние облака, потрясающе четкие, почти осязаемые. Моя рука, протянутая к небу, казалась соразмерной облакам, способной зачерпнуть податливую белую массу. В голове тоже было, как в облаке — сыро, гулко и ни черта не видать. Кто я такой — огромная гусеница, курящая кальян, сидя на исполинском грибе? Вихрастый очкарик со шрамом и метлой, звезда сборной львиного факультета? Или просто симпатичный злодей, воспитанный пингвинами, освоивший банкай, чтобы защитить грааль от жнецов? Старик утверждал, что такая доза суггестии должна выработать что-то вроде иммунитета, постоянной привычки анализировать окружение. Сам сенсей высился неподалеку вместе со столом и двумя стульями, читал «Зародыш мира». Новеллизация земного кинематографа — скромный, но верный кусок хлеба для начинающих попаданцев, раз уж Прогрессоры обучили широкие массы грамоте. К слову, как он заполучил книгу на руки? Они все еще довольно дороги, библиотеки не позволяют выносить экземпляры из читальных залов.
— Копирующая проекция, — отмахнулся сенсей, поймав мой заинтересованный взгляд. Он читает мысли, или у меня слишком выразительная мимика?
— Кстати говоря, — он прикрыл книгу. — Эти ваши телефоны первоначально были ритуальными инструментами культа?
— Культа? — я приподнялся на локте. — Почему вы так подумали, Учитель?
— Смотри сам. Телефон помогает сбежать из цифровой иллюзии. Телефон предсказывает будущее. Телефон карает за пропущенные звонки. Наконец, если источник телефонов отравлен — по сети распространяется проклятье оборотничества.
— Эм, это фантастические допущения, на самом деле…
— Я знаком с возможностями ваших приборов. Вопрос в другом — почему столько сюжетов закручены вокруг средства связи, если в нем нет сакрального значения?
Интересно, он ждет от меня ответа, или вопрос риторический?
— Кстати. После того, как ты щедро подарил голокрон с моей памятью туземцам берега слоновой кости…