Какая досада, я искренне надеялась, что на спуске по Золотой лестнице мое участие в данной церемонии закончится. Однако повинуясь королю, я подошла и церемонно поклонилась принцессе – я маг, я имела полное право обойтись без реверансов.
– Какая прелестная… и милая девчушка, – несколько нервно произнесла Ее Высочество.
– О, поверьте, вы просто ее не знаете, – язвительно высказал Артан Первый, – иначе ваше мнение о ней было бы кардинально иным.
Я промолчала, мне в принципе говорить не полагалось.
– Уверена, мы станем лучшими подругами, – оптимизм Сибил Анжен не обманул даже меня.
Просто я уже знала, что она, как и я, выбрала Норта. И это стало более чем очевидно, когда на лестнице показался, идущий позади родителей Норт. И вот он был принцем – добрым, галантным, вежливым, не вселяющим абсолютный ужас. И у прекрасной принцессы дернулась щека, когда Норт Дастел после представления подошел и собственнически взял меня за руку, продемонстрировав всем и каждому, что он мой принц. Просто мой. И другие принцессы ему совершенно не нужны. Последний взгляд, ведомая королем к трону принцесса Сибил Анжен бросила на меня. И… мы точно не станем подругами, вообще никогда. Потому что глаза Бриллианта Армора полыхали такой ненавистью, что мне захотелось спрятаться за Норта.
– Замерзла? – встревожено спросил Норт. – Проклятье, я не подумал, ты же продрогнешь в этом платье.
И мой заботливый принц решительно начал снимать с себя камзол!
– Не-не-не не надо раздеваться! – в панике выдала я.
Но когда Норт заботиться обо мне, Норт преград вообще не видит, и расстегнув пуговицы, он попытался раздеться. Я, прекрасно помня о лимонно-желтых тюлевых рукавах его рубашки, вцепилась в воротник камзола, препятствуя обнажению моих швейных навыков.
– Риюш, – мягко попытался урезонить меня Дастел.
– Не надо раздеваться… при всех, – очень выразительно высказала я.
Более чем выразительно. В моих глазах чуть ли не большими буквами сияло «Там рукава инородные!», но чтением мыслей Норт не обладал.
– Ты замерзнешь, – нежно сказал он.
– А если разденешься – сгорю со стыда, – все более намекательно сказала я.
И Норт вспомнил. Помрачнел, посмотрел на мои голые плечи, на меня, затем поверх меня, и крикнул:
– Ирд, ты не поверишь – у вас там в Вечногниющих лесах новый писк моды!
– В Вечнозеленых! – мгновенно вспылил эльф, выступив из-за занавесок, где скрывался под прикрытием Никаса и Людвига. – А что за мода?
Норт с улыбкой снял с себя камзол, укутал меня, и поправляя мои волосы, шепнул возле моего уха:
– Отличная мода, называется «Любимая, возьми мои рукава и сердце».
– Может «Руку и сердце»? – переспросил обладающий невероятным слухом Ирд.
– Нет, руку и сердце – это банально, а вот рукава – звучит уже весьма интригующе.
– Хорошо звучит, – согласилась я, стараясь сдержать улыбку. – Только тебе скоро официальную речь произносить.
– Не переживай, – Норт развернул меня лицом к престолу и коронованным особам, нежно обнял, – к этому моменту мой камердинер успеет принести тебе меховую накидку.
Он держал меня в объятиях до тех пор, пока слуга не принес черную меховую накидку для меня, и лишь после снял с меня свой камзол, накинул на мои плечи накидку, и вновь облачился в пристойный для некроманта костюм, без всяческих «эльфийских веяний моды». И не успел Норт застегнуть пуговицы, как к нам подошел один из стражей, и склонившись, произнес:
– Миледи кэн Эриар-Веридан, следуйте за мной.
Я замерла.
У меня не было абсолютно никакого желания следовать за кем-либо, тем более личным охранником лорда Гаэр-аша, но тут этот смуглый жесткий человек, тихо напомнил:
– Вы – воспитанница Его Величества. Во время встреч подобного уровня, ваше место возле вашего опекуна.
Невольно глянув в сторону монарха, я увидела задумчивый взгляд Гаэр-аша, который, держа бокал вина в руке, предпочитал смотреть на нас, а не сидевшую рядом с ним будущую супругу. И все бы ничего, но ее высочество тоже явственно обделяла вниманием представляемых ей персон, так же предпочитая смотреть на нас. Если конкретнее – на Норта. И ее пристальный, задумчивый, изучающий взгляд, начинал мне нравиться все меньше.
Единственное, что радовало во всей этой ситуации – мой путь пролегал мимо министра Рханэ и Ташши. Ташши, который тоже поглядывал в нашу сторону, но до окончания официальной части встречи, был вынужден находиться возле своего дяди. Главному некроманту седьмого королевства было подано кресло. Принцу седьмого королевства тоже, но Ташши взглянул на Норта и отказался столь нарочито демонстрировать свой королевский статус, и вовсе в итоге скромно встал позади кресла дяди.
Я оглянулась на Норта, Норт кивнул, разрешая, откровенно говоря, свалить к Ташши.
– Как будет угодно Его величеству, – покорно ответила я, и пошла вслед за провожающим.
Примерно до середины зала я покорно за ним шла, а вот после, быстро юркнув между придворными, я прошла вдоль стены слева от короля, и остановилась за креслом министра Рханэ, весело прошептав:
– Трупов, Ташши.
– Привет, Риюш, – ответил он, галантно склонившись, чтобы прижаться губами, к моей руке.
Раздражающее следование этикету. Я нетерпеливо выждала, пока церемонное лобызания воздуха над моей рукой будет закончено, собираясь по-тихому спросить у Ташши что он думает по поводу принцессы, но принц седьмого королевства задал вопрос первым:
– Это что, рукава Норта? – вопрос прозвучал очень тихо, что, не удивительно учитывая контекст.
Однако меня искренне удивило другое:
– Откуда ты знаешь?
Ташши тяжело вздохнул, намекая что кто-то из нас двоих говорит слишком громко, и это не он, а затем, наклонившись ко мне так, словно поправлял мантилью, едва слышно сказал:
– Потому что я перестраховал Норта как мог, и тут вдруг часть его защитных плетений на твоих перчатках. Выпрямившись, Ташши сурово-вопросительно посмотрел на меня. А я… я не знала. И Норт, как истинный рыцарь, не сказал даже слова.
– Я не знала, – честно призналась Танаэшу. – И… и что это за магия, если даже я ее не увидела?!
В темные глаза принца седьмого королевства укоризненно взглянули на меня. О, я опять начала говорить слишком громко. Увы, я не Норт и не Ташши, и не обладаю неимоверным умением говорить в толпе людей так, чтобы тебя слышал лишь тот, к кому ты обращаешься. Но я учусь.
– Прости, – виновато развела руками.
И тут до нас с Ташши донесся злой голос министра Рханэ:
– Голубки, у себя в избушке вы можете флиртовать сколько вам влезет, но на официальном мероприятии потрудитесь вести себя прилично.
«Бе-бе-бе» – подумала про себя.
Ташши же обнял, и прошептал у моего виска:
– Все хорошо, это лишь незначительная деталь, мы справимся.
– Угу, – вздохнула я и отступила от Ташши.
Если в этом зале и существовал кто-то, кого мне было искренне жаль больше, чем лорда Гаэр-аша, то это был Ташши. Прекрасный принц, серьезный, ответственный и надежный как все скалы разом. Я абсолютно точно знала, что он станет прекрасным королем, вероятно величайшим в истории седьмого королевства, и будет относиться к власти со всей ответственностью и заботой о благосостоянии своего государства, но я была в числе тех немногих, кому было известно – власть для него была бременем. И даже помогая нам с Нортом, помогая искренне и от всей души, Ташши с сожалением понимал, что для него пути к абсолютной свободе нет и никогда не будет. И все равно он сделал все, чтобы свободу обрел Норт.
Вновь наклонившись ко мне, Ташши тихо произнес:
– Риюш, ты на меня смотришь как на приговоренного к смертной казни. Не то, чтобы я был против, я в принципе не имею ничего против твоих прекрасных глаз, но нас могут несколько неправильно понять.
– К примеру? – не поняла я.
– К примеру, – Ташши усмехнулся, наклонился чуть ниже, – могут решить, что ты причастна к последней попытке моего отравления. Просто взгляд у тебя очень печальный, Риа. Такой знаешь, каким взирают на приговоренного к мучительной смерти, когда вручают ему экспериментальное пирожное…
И тут я его пнула. Кулаком в живот. Проблема в том, что пользоваться магией в перчатках я не могла никак, увы, но черные артефакторы могут работать только голыми руками, собственно поэтому Норт и настоял на перчатках. Так что пнула. И пока Танаэш изображал зверские мучения, в сотый раз повторила:
– А не надо было их полностью есть! Это были экспериментальные пирожные, я еще рецепт не отработала! Я же сказала – попробуйте. Только попробуйте! Но я старалась!
– Мы оценили, – задыхаясь от с трудом сдерживаемого смеха, заверил Ташши.
И все равно ржал, причем отчаянно. – И я вас не травила! Просто немного перепутала…
– Сахар с кислотой, – подтвердил выпрямившийся и уже вполне себе серьезный принц.
Его серьезности хватило на пару секунд, после чего Ташши был вынужден сделать вид, что его накрыл внезапный приступ кашля, и теперь он вынужден прикрывать лицо. А сам ржал!
Гады некромантские! Всегда знала, что у некромантов препоганое чувство юмора, но чтобы настолько! Лорд Эллохар как-то принес мне к чаю пирожные от какого-то гнома. Я не знаю от какого, лорд Эллохар просто сказал «от гнома», но это были потрясающе вкусные пирожные, и я скопировав их состав, решила попытаться сделать такие же. И сделала. Не сразу, не с первой попытки, но сделала! Постаралась как раз к появлению у нас Ташши с Блаэдами и вынесла целый поднос пирожных идеально идентичных по составу тем, гномьим, но кто же знал, что гномы свои секреты так просто не выдают. Никто не знал, я так точно не знала. Счастливая, я раздала пирожные парням и села на диван, планируя, что вот, сейчас они попробуют, и им тоже очень понравится. Норт съел молча, и сказал, что было очень вкусно. Ташши тоже абсолютно спокойно все съел, сказал, что никогда не ел ничего вкуснее. Эдвин откусил кусочек. Потом посмотрел на вишенку сверху. Сурово съел вишенку и мужественно доел пирожное. После того, как им всем понравилось, я тоже собиралась попробовать свое пирожное, и тут Никас выдал: «Рийка, ладно убить собралась, но за что таким зверским способом-то?». Людвиг поддержал его меланхоличным «Дай рецепт, будет чем невест отваживать, а то задрали уже». А Ирд тоже все съел, с самым вежливым видом. Но под моим вопросительным взглядом признался: «Я решил счесть это местью за те котлеты из крапивы». Зато, когда пришел подзадержавшийся на тренировке Дан, все разом посоветовали ему обязательно это попробовать, и гарантировали, что после третьего куся уже не так мерзко. Сволочи!