– У тебя же будет диплом! – возмутился хафл.
– Глядя на его физиономию, я бы предположила, что этот диплом он у кого-то отобрал, – индифферентно, глядя куда-то в окно, протянула Дайна. Фари окинула меня внимательным изучающим взглядом, вздохнула и согласно кивнула. Во-от!
– Ну, мы-то будем в курсе дела, – хмуро заметил Падди. – И дед не откажет Грыму в подработке. Да и я сам…
«О! То есть ты хочешь, чтобы я отучился за свой счёт, а потом ещё и запродался к вам с дедом в помощники за долю малую, да? Такую, что затраты на обучение будут отбиваться лет десять-двадцать, не меньше… Так, что ли?» – Я подсунул хафлу очередную записку, прочитав которую тот скривился.
– Что ты предлагаешь? – буркнул он.
– Честный обмен, – отозвался я, но, закашлявшись, вынужден был опять взяться за чистописание. «Знания за знания. Я демонстрирую тебе свои умения в школе Тяжести и даже помогаю в её освоении, если эта школа окажется тебе доступной. Ты мне – базовые знания по магии, основы, достаточные для дальнейшего самообразования».
– Согласен, – пожевав губами, пробурчал Падди после недолгого размышления. – Договор?
– Договор, – кивнул я в ответ.
Дайна с Фари рассмеялись и хлопнули по рукам, заставив хафла удивлённо на них взглянуть.
– Что это было?
– Честный торг, – растянул я губы в улыбке и, в свою очередь, подставил свою ладонь, по которой гостьи с готовностью хлопнули своими ладошками. Разом, благо размеры моей «лопаты» это вполне позволяли.
– Сговорились! – дошло до Падди.
– Когда бы мы успели? – деланно изумлённо протянула Фари.
– Да вам и не надо было, – кисло произнёс хафл. – Все вы, торгаши, под одним знаком ходите!
– Сказал алхимик артефактору, – ощерившись в очень клыкастой улыбке, насмешливо протянула Дайна. Но тут же полоснула хафла сердитым взглядом: – А вот не пытался бы своего спасителя на кривой козе объехать, глядишь, и родная сестричка в грязь мордой не ткнула бы.
– А вот это уже не твоё дело, зелёная! – взбеленился тот.
– Правильно, это дело синего, – хлопнув ладонью по столу, рыкнул я. – Угомонись, Падди!
– Прошу прощения, вспылил. Был неправ, – после долгой паузы проговорил хафл и, не поленившись встать из-за стола, отвесил Дайне поклон.
– Я принимаю твои извинения, алхимик, – ответила та и, в свою очередь, чуть помолчав, договорила: – Я также прошу меня извинить за то, что позволила себя лишнее в высказываниях о ваших с сестрой отношениях.
– Принимается, – кивнул Падди и, чуть повеселев, перевёл взгляд на зло поглядывающую на него Фари. – Сестрёнка, тебе не кажется, что мы слишком засиделись в гостях? Время обеда, дед нас, наверное, уже потерял…
– Согласна, братик, – отозвалась Фари, поднимаясь из-за стола. – Выписывай чеки, и пойдём.
– Точно! Чеки! – хлопнул себя ладонью по лбу хафл и, выудив из внутреннего кармана кургузого пиджака тонкую книжицу в солидной кожаной обложке, тут же принялся что-то в ней строчить. Минута, и на стол легли два листа с тщательно выписанными суммами. Весьма внушительными, надо заметить. Наше разглядывание чеков прервало покашливание Падди. – Обналичить можете в Первом Королевском банке или Национальном Шоттском на ваш выбор.
– Я бы рекомендовала Национальный Шоттский, – заметила Фари. – Там же можно и счёт открыть, чтобы не таскать собой тяжести через весь город.
– Кстати, да! – подтвердил Падди. – К тому же, с такими суммами на личных счетах банк как полномочный представитель Шоттского королевства может выступить вашим поручителем перед Короной.
Мы с Дайной недоумённо уставились на Падди. Но, вместо него на невысказанный вопрос ответила Фари.
– Иными словами, обладателям четырёхзначных счетов банк предлагает получить шоттское подданство, приравненное к имперскому. Таким образом, у вас появятся легальные документы, и тебе, синенький, больше не придётся бегать от туврских добберов. Правда, придётся платить налоги в казну Шотта, а это – десять либр в год, которые будут сниматься со счёта безакцептно. Зато никакой волокиты. Для получения паспорта нужно заполнить одно заявление, а для отказа от подданства достаточно оставить на счету сумму меньше сотни либр. Вот так-то.
Легальные документы? Хм… С одной стороны, до сих пор я прекрасно без них обходился, если не считать беготни от добберов. А с другой… Империя мои интересы не защищает даже формально, ведь меня для неё попросту не существует. Да что там! Я сейчас даже самую раздолбанную халупу себе купить не могу. Мне просто не оформят купчую. Зато с паспортом… Да, судя по радости в глазах Дайны, её эта идея с документами тоже воодушевила. Решено!
Глава 3. По пути и по делам
Как-то так вышло, что вопрос о дальнейших планах Дайны мы толком и не поднимали. Сначала орчанке банально требовался отдых и время на приведение в порядок самой себя и мыслей. После плена в железной клетке-то… А когда мы решили воплотить столь неожиданное предложение Падди в жизнь – и меня, и её закрутила вся эта суета с открытием счетов и получением документов. Вообще, с паспортами и прочими удостоверениями личности в старой метрополии дело обстояло странно. За всё то время, что я здесь прожил, мне, по сути, подобные документы и не понадобились ни разу, так что, до тех пор, пока Дайна не объяснила некоторые особенности имперского законодательства, я пребывал в полной уверенности, что учёт жителей в империи попросту отсутствует или, точнее, находится на весьма низком, практически зачаточном уровне. Но после рассказа орчанки, кстати, ничуть не удивившейся моей неосведомлённости, первое утверждение пришлось признать несостоятельным. А второе… как посмотреть.
С одной стороны, действительно, удостоверение личности в империи имеется далеко не у каждого её жителя. Да что там, подавляющее большинство обитателей того же Граунда или района Дортмутских доков не имеет паспорта или чего-то в этом роде, и никто их за отсутствие документов не чапает. С другой же – владеть недвижимостью или открыть собственное дело, не имея на руках подтверждения имперского подданства, как оказалось, в империи невозможно. Равно как и нельзя получить хоть сколько-нибудь внятное образование. Обычное, совершенно немагическое образование, я имею в виду. Про Королевскую школу Высоких искусств, являющуюся, как я понимаю, эдаким техникумом для магов или, тем более, про знаменитый Туврский колледж Высокой магии, я уже и не заикаюсь. Туда даже с рекомендательными письмами от подданных, беспаспортных жителей империи принимают с очень большой неохотой.
Иными словами, пока ты маргинал, перебивающийся подёнными заработками, не имеющий ни кола, ни двора, властям до тебя нет никакого дела. Гонять они тебя без повода не станут, но и законы, защищающие подданных Короны, на такого бродягу распространяться не будут. Отсюда, кстати, и отсутствие запретов на использование тех же, столь разъяривших меня своим существованием усмиряющих ошейников в отношении таких бедолаг на флоте. Я-то всё никак не мог понять, как при полном запрете рабовладения имперцы позволяют существовать такой гадости! А ларчик просто открывался. Империи вообще нет никакого дела до того, как и чем живёт какой-нибудь беспаспортный бродяга. Где добывает деньги себе на пропитание, в какой канаве он сдохнет или на каких условиях наймётся на службу.
Правда, из этого странного для меня отношения империи к своим неимущим жителям проистекает другой затейливый момент: если у беспаспортного бродяги есть контракт с постоянным работодателем – подданным империи, то забота о нём, как и защита – прямая обязанность этого самого работодателя, и только его. С другой стороны, если беспаспортный работник совершит преступление в отношении подданного империи или против Короны, то вместе с ним отвечать за содеянное будет и тот, кто дал ему работу. Может быть, лишь штрафом, в отличие от своего подчинённого, но отвечать придётся обязательно. Так что определённую ответственность «за того, кого приручил» работодатель всё же несёт. Даже в том случае, если его беспаспортный работник зарежет такого же бедолагу, вкалывающего на другого подданного империи.
Но это уже будет частный хозяйственный спор двух подданных, как пояснила оказавшаяся неожиданно подкованной в юридических вопросах Дайна. То есть в суде будет рассматриваться лишь вопрос компенсации убытков, понесённых работодателем убитого, но не сам факт убийства и определение меры ответственности за совершённое убийство. Надо ли говорить, что убийства друг другом беспаспортных бродяг, не имеющих контракта, в имперских судах вообще по факту не рассматриваются, хотя расследуются, как любые другие… Должны расследоваться, во всяком случае. Но здесь максимум, что грозит виновному, если следователь окажется достаточно заинтересован в его поисках, конечно, – это штраф за время, потраченное полицейским департаментом на расследование. Четверть которого отойдёт тому самому следователю, ещё одна четверть уйдёт полицейскому департаменту, четверть – суду, а остальное в казну Короны. И только в случае, если убийца не в состоянии выплатить этот самый штраф, его ожидает тюрьма… долговая. А там он будет вкалывать на общественных работах, пока не выплатит установленную судом сумму с процентами. Бред и дикость, на мой взгляд, но Дайна заверяет, что именно так и обстоят дела в империи.
В общем, получается весьма своеобразная система контроля. Государство присматривает лишь за теми, кто платит налоги, а уже те, если желают увеличить собственные доходы, берут на себя ответственность за неимущих и, следовательно, беспаспортных работников. И до определённого момента эта система работала достаточно эффективно, особенно учитывая мизерный бюрократический аппарат старой метрополии, но всё меняется, и с изменением политического курса империи этот механизм забуксовал.
Спровоцированный принятым Королевским Кабинетом биллем «О свободном поселении на землях метрополии», наплыв иммигрантов из колоний резко повысил количество беспаспортных жителей того же Тувра, и система перестала справляться. Подданным империи, проживающим в старой метрополии, просто не нужно было такое дикое количество контрактных работников, а те всё прибывают и прибывают. Работы для них нет, а кушать хочется… И желательно каждый день! Можно было бы уехать куда-то, но на это тоже нужны средства, а их нет. Ведь подавляющее большинство выходцев из колоний перебрались в старую метрополию на последние деньги. Как результат, обстановка в портовых районах, доках и Граунде, где, собственно, и селится большинство иммигрантов, резко ухудшается. Попрошайничество, воровство, грабежи и убийства становятся обыденностью. Контрабанда, и раньше процветавшая в портовом городе, набирает совершенно дикие обороты, а уровень жизни падает.