– Я приехал затем, мистер Гирд, чтобы спросить у Вас, как Вы посмели пригласить к себе мою жену? Воспользовавшись моим отсутствием…
– Не кипятитесь, мистер Батлер – бесцеремонно перебил его Эдвард Гирд, не дав договорить. – Это совсем ни к чему. Ведь мы с Вами не относимся к категории безусых юнцов, стремящихся к выяснению отношений и вызывающих друг друга на дуэль. Я пригласил Вашу жену потому, что она мечтала побывать на карнавале, а я, не без удовольствия, конечно, предоставил ей такую возможность.
– Ну что ж, давайте не будем выяснять отношения, на это действительно не стоит тратить время, но я должен знать, каковы Ваши намерения относительно моей жены и желаю немедленно получить ответ. – Сказал Ретт тоном, не терпящим возражений.
– Я буду говорить с Вами напрямик, мистер Батлер. Во – первых, я с самой первой минуты нашего случайного знакомства с ней понял, что между Вами что-то не ладится, и она от этого глубоко несчастна. И здесь, в Новом Орлеане, мои предположения полностью подтвердились. Я также не скрою от Вас, что она мне была небезразлична. И я, как всякий влюбленный мужчина, втайне мечтал о взаимности. И чтобы выяснить, смею ли я на это надеяться, попытался узнать у нее, что же все-таки между Вами произошло. Вскоре мне без особых усилий удалось добиться доверия миссис Батлер, и она мне обо всем рассказала, отчаявшись, что у нее не осталось никаких надежд на примирение с Вами. Вот тогда я и подумал, что мне, возможно, спустя время, и удастся добиться ее расположения. А почему бы нет? – сказал я себе – ведь она, по сути дела, совсем одинока, если надежда на примирение с мужем у нее окончательно потеряна. А я со временем смог бы сделать ее счастливой, приложив для этого все свои старания. И я готов был ждать сколько угодно, и если потребуется, свернуть горы на своем пути, но, увы! Еще два дня назад я был счастливым человеком и мечтал о том, что наступит день и я смогу заключить ее в свои объятия.
Эдвард Гирд внезапно умолк, и Ретт увидел перед собой глубоко несчастного, уже немолодого мужчину. Его гнев тут же иссяк, а в сердце забрезжила счастливая надежда, с каждой минутой все увереннее пробивая себе путь. Ну, в самом деле, за что он может упрекнуть Гирда? Разве он пытался отнять у него Скарлетт? Он только хотел добиться ее любви, от чего он, Ретт, сам же и отказался! И такой поступок нельзя было назвать бесчестным. А все его злобные вспышки, которые владели им до этой минуты, были результатом страха за возможность вновь ее потерять! Но теперь! Ретт снова взглянул на своего соперника, на этот раз испытывая жалость. Хотел, но как видно ничего не добился – подумал он. – Скарлетт отрезала все пути к его желанной цели.
– Ну, так вот, мистер Батлер – продолжил разговор Эдвард Гирд, после минутной паузы, и снова умолк, глядя на переменившееся лицо Ретта.
– Я Вас внимательно слушаю, мистер Гирд.
– Да я, собственно, уже все сказал, что Вы еще хотите услышать? То, что она любит только Вас? То, что она безмерно страдала в Новом Орлеане, когда вспоминала о Вашем медовом месяце, проведенном здесь? То, что Вы лишили ее возможности испытать счастье с кем-то другим? Вы это хотите услышать? Или Вы хотите, чтобы я поздравил Вас с тем, что Вы, наконец, оценили свою жену? Поняли, что она нужна Вам, и я теперь должен назвать Вас счастливым человеком потому, что она все еще не разлюбила Вас? Вы это хотите услышать?
– Я хочу услышать, что Вы меня пригласите сейчас на ужин, мистер Гирд, потому что я голоден, а если еще и предложите переночевать, так я буду Вам крайне признателен, ведь в гостинице к этому часу уже не найдется ни одного свободного номера.
Глава 62
Скарлетт подъехала к дому в наемном экипаже и расплатившись с кучером, торопливо направилась к парадному, чтоб отыскать Джимма и приказать ему забрать из кареты свои чемоданы. Открыв калитку, она, еще издалека, услышала пререкающиеся голоса детей, играющих на заднем дворе.
– Ты его не удержишь! Уронишь, понимаешь ты это или нет?! – раздраженно покрикивал Уэйд. – Он же очень тяжелый!
– Дай, Уэйд, дай! – хныкала Элла – я тоже хочу покататься.
– Отстань, я еще и сам не научился кататься, вот научусь, тогда и тебя покатаю.
– Я только попробую, Уэйд, один разочек.
– Нет, дядя Ретт купил его мне совсем не для того, чтоб ты села на него и сразу же сломала.
Дядя Ретт купил… эти слова заставили Скарлетт остановиться и сердце ее подпрыгнуло в груди.
Ретт приехал! Ну, конечно же, Ретт приехал и привез Уэйду обещанный велосипед.
Она почувствовала, как ее охватывает радость от того, что через несколько минут ей предстоит с ним встретиться и счастливо улыбнулась. А потом вздохнула полной грудью и сразу же ощутила аромат весенних цветений, наполнивших сад и двор, и оглянувшись вокруг, увидела, как горячая весна расплескала повсюду свою красоту, подарив деревьям и растениям нежно-зеленую переливчатую листву, а благоухающим на клумбах цветам, яркие разноцветные окраски. Постояв с минуту в ощущении этого блаженства, она снова поспешила к дому, только теперь еще быстрей. – Ретт приехал, Ретт приехал! – выстукивали ее каблучки, и их стук, словно горное эхо, повсюду разносил эту радостную весть.
Весь оставшийся путь до входной двери Скарлетт прихорашивалась, убирая под шляпку свои растрепавшиеся, непослушные волосы и незаметно озиралась по сторонам, как бы кто не увидел, как старательно она покусывает губы, желая предстать перед Реттом в более выгодном свете.
Она открыла дверь своим ключом и нарочно громко позвала Джимма, надеясь на то, что Ретт, услышав ее голос, обязательно выйдет в прихожую, чтобы с ней поздороваться. Однако себя не заставил ждать только Джимми и тут же явился на зов хозяйки.
– Миссис Скарлетт, добрый день, с благополучным приездом Вас! – Джимми поклонился, с широкой улыбкой на лице и в его глазах засветилась радость.
– Здравствуй, Ждимми! – Скарлетт тоже улыбнулась, но ее улыбка получилась напряженной, выжидающей.
– Пойди, внеси мои вещи, там в карете два чемодана и сумка. – Распорядилась она и чуть, было, не спросила у дворецкого, где сейчас Ретт, дома или в городе.
Однако какое-то внутреннее чутье уберегло ее от этого вопроса, заставив безотчетно почувствовать, что Ретта возможно, и вовсе нет. Что-то было не так, как обычно. Что-то было не так как всегда, когда он находился дома. Что? Скарлетт напрягла свой мозг, стараясь припомнить то главное, что давало ей право безошибочно определять присутствие Ретта.
И тут ее осенило! – Запах сигар. Вот! Запах его сигар, хранящихся в большой красивой коробке, которую Ретт по приезде всегда держал в гостиной на каминной полке и от которой исходил тонкий приятный аромат, распространяющийся по всему дому. И легкий запах дыма от этих сигар, такой устойчивый во время присутствия их владельца и неотъемлемый от самого Ретта так же, как запах дорогой кожаной упряжи от породистого жеребца. Она стояла и молчала, все еще приоткрыв рот для вопроса, который так и не был задан Джимму и машинально смотрела на своего дворецкого, копаясь в воспоминаниях.
Тот в свою очередь, вопросительно смотрел на хозяйку.
– Что еще, миссис Скарлетт?
– Ничего! Иди и поживей, кучер торопится.
Джимм послушно кивнул и вышел, прикрыв за собой дверь. А Скарлетт, стараясь заглушить свою интуицию, направилась в гостиную, в надежде на то, что она все же ошибается и ей непременно удастся отыскать какие-то новые доказательства присутствия Ретта.
Однако надежды ее не оправдались, ни в гостиной, ни в комнате Ретта, куда она тут же стремительно поднялась по лестнице, все еще не веря собственному чутью. Комната была нежилой и признаки долгого отсутствия хозяина сразу же бросились ей в глаза. Тщательно заправленная постель, аккуратно расставленная возле шкафа домашняя обувь, наглухо задвинутые шторы, журнальный столик без единой газеты, которые Ретт, бывая дома, читал ежедневно и потом небрежно разбрасывал на этом самом столике.
«Его нет в Атланте!» – с досадой сказала себе Скарлетт, потеряв последнюю надежду и выйдя из комнаты, отправилась во двор, чтоб поговорить с детьми.
Она прошла в палисадник через заднюю дверь и сразу же увидела Уэйда, обучающегося катанию на велосипеде. Пытаясь удержать равновесие, он вилял рулем из стороны в сторону и старательно нажимал на педали, а Элла вприпрыжку бежала за ним, завидуя изо всех сил.
– Ой! – воскликнула Скарлетт, невольно испугавшись, что Уэйд сейчас упадет, и дети обернулись на ее окрик.
– Мама, мама, – воскликнула Элла. – Посмотри, что у Уэйда – велосипед!
А Уэйд попытался повернуть этот самый велосипед в ее сторону, но поворота не получилось и он, чуть было не упав, спрыгнул со своего неживого коня, а потом, сияя счастьем, подкатил его к Скарлетт.
– О, какая штуковина! – Скарлетт наклонилась и принялась расматривать велосипед со всех сторон, а Уэйд рассказывал ей, как называется каждая его деталь и для чего она предназначена.
– И когда же дядя Ретт тебе его привез, Уэйд?
– Во вторник. Он приехал в полдень и привез велосипед.
– Во вторник, на этой неделе? – Скарлетт удивленно взглянула на сына.
– Мама, а мне дядя Ретт тоже привез подарки! – похвасталась Элла, – пойдем, я тебе их покажу. И нетерпеливо потащила Скарлетт за рукав.
– Подожди, Элла, сейчас пойдем.
– Уэйд, да прекрати ты его крутить! – раздраженно сказала Скарлетт сыну, увлеченно крутящему колесо своего велосипеда.
– Ты слышишь, о чем я тебя спрашиваю? Дядя Ретт приехал в этот вторник?
– Да!
– А когда же он уехал?
Уэйд, наконец, оторвался от велосипеда и внимательно посмотрел на Скарлетт.
– Он уехал в этот же день, мама. И он меня обманул.
– Обманул?
– Да. Он сказал, что приехал на очень, очень долго, а сам собрался и после обеда уехал, даже не дождавшись Фердинанда.
Какая жалость – подумала Скарлетт и окончательно расстроилась. Сколько же она его не видела? Да с тех самых пор, как вернулась из Нью-Йорка! Пять месяцев! С тех пор прошло целых пять месяцев, и она очень соскучилась по нему за это время! Ах, хоть бы увидеть его одним глазком!