бытие как абстрактный момент эмпирически схватываемого сущего, а сам индивидуальный акт бытия, недостижимый для естественнонаучного знания, ограниченного в силу того, что оно основано на установлении соответствия между данными чувственного опыта и их теоретическим описанием. Помимо теоретического познания, Маритен обращается к моральному и поэтическому опыту, в котором человек также имеет дело с бытием в качестве блага и красоты. Этот опыт относится к сфере практической философии и направлен (в отличие от теоретической) не на уже существующие вещи, а на то, чтобы приводить вещи (или поступки) к существованию. Практическое нравственное действие отличается от теоретического акта тем, что оно осуществляется в уникальных условиях «здесь и теперь» и в силу этого не может иметь прецедентов. Оно требует напряжения всего человека, не только его интеллекта, но и воли, наделяющей действие нередуцируемой (к предписаниям, советам, давлению жизненных обстоятельств и т. д.) свободой. Действие осуществляется в соответствии с неявным знанием, известным нам благодаря склонности или сродству. Зачастую нравственное действие выглядит иррациональным, отрицающим обычные стандарты поведения, что ярко проявляется во многих поступках христианских святых. Однако это не отрицает важность универсальных норм — они составляют единство с индивидуальными актами. Кьеркегоровский «рыцарь веры» Авраам, даже совершая «абсурдное» действие, следовал универсальному правилу: «Ты должен повиноваться Богу». Устранение же универсальных законов привело бы, по Маритену, и к устранению свободы. Поэзия (которую Маритен понимал не как вид литературы, а как особую форму открытости бытию) и творческая деятельность также активно создают автономный мир, выражая бытие и сущность того, кто творит. Однако сущность творца может выявиться только тогда, когда его бытие особым, поэтическим, образом коммуницирует с бытием преходящих вещей, стремясь сохранить их в вечности. Это устремление к вечности, к бытию как таковому, позволяет поэтическому произведению говорить больше, чем оно есть. Маритен находился в дружеских отношениях со многими деятелями искусств различных направлений, признавая важность многообразия творческого опыта. Маритен также считал, что философ и христианин должны заниматьактивную политическую позицию. Он посвятил ряд
495
МАРК АВРЕЛИЙ АНТОНИНпроизведений политической теории, оценке текущей ситуации и поиску выхода из кризиса европейской цивилизации. По Маритену, кризис может быть преодолен только на путях христианского «интегрального гуманизма», утверждающего человека как наделенного свободной волей и разумного существа, осуществляющего свой выбор перед лицом Бога. Человеческую личность (которую Маритен отличал от индивидуальности) он считал более онтологически значимой, чем какое-либо социально-политическое образование, в силу обладания ею субсистентной душой, причастной высшему бытию. Философия культуры, политики, а также истории составляет наиболее оригинальный вклад Маритена в развитие томизма. Однако он всегда оставался верным основным онтологическим положениям Фомы Аквинского, применяя их к решению современных проблем. Соч.: De Bergson a Thomas d'Aquin. P., 1927; Court traite de l'existence et de l'existant. P., 1947; Creative Intuition in Art and Poetry. N. Y, 1953; Distinguer pour unir, ou Les degres du savoir. P., 1932; Humanisme integral. P., 1936; Le songe de Descartes. P., 1932; Man and the State. Chicago, 1951; Sept Lecons sur l'etre. P., 1934; The Range of Reason. N. Y, 1952; Метафизика и мистика. — «Путь». Париж, 1926, № 2; (переизд.: М., 1992); Ответственность художника. — В кн.: Самосознание европейской культуры XX в. М., 1991; О человеческом знании. — «ВФ», 1997, № 5; Работы Ж. Маритена по культурологии и история мысли, реферативный сборник. М., 1992; Философ в мире. М., 1994; Философия прав человека. — В кн.: Европейский альманах, 1992: История. Традиция. Культура. М., 1992. Лит.: Губман Б. Л. Кризис современного неотомизма. Критика неотомистской концепции Ж. Маритена. М., 1983; Phelan G. В. Jacques Maritain. N. Y, 1937; Crotaeu J. Les Fondements thomistes du personnal- isme de Maritain. Ottawa, 1955. К. В. Бандуровский
МАРК АВРЕЛИЙ АНТОНИН(Marcus Aurefius Antoninus) (26 апреля 121, Рим — 17 марта 180, Виндобона, ныне Вена) — последний крупный представитель Поздней Стой, римский император (с 161 ). Единственное сочинение «К самому себе» (Eic eouTOv) в 19 книгах, — философский «дневник» (состоящий из отдельных рассуждений) в жанре диатрибы, один из лучших памятников моралистической литературы. По сравнению с Сенекой и Эпиктетом Марк Аврелий менее оригинален; его значимость — в личном и свободном отношении к «сумме» стоических догм, которым у него сопутствуют ге- раклитовские, эпикурейские и платонические мотивы при общем скептическом настрое. Интересы его сосредоточены в области практической этики: гносеология, космология и теоретическая этика интересуют его только как пропедевтика. Космос есть целесообразно упорядоченное целое, управляемое промыслом, или всеобщим разумом, тождественным материальной божественной пнев- ме. Однако основа стоического мировоззрения (соединение понятий «космос» и «разум») становится у Марка Аврелия объектом скептической оценки и последующего выбора: либо промысл и целесообразность с их неизбежными издержками, либо хаос атомов (IX 39). Но и признание первого не устраняет сомнении в познаваемости мира (V 10; VII 32; IX 41), представления о котором пронизаны мотивами вечного обновления (VI16; IX 28), хотя стоическое учение о «воспламенении» упоминается лишь вскользь (III 3). Душа человека тождественна «пневматическому» началу (rcveuuxraov), разум (истечение, частица мирового разума — IX 6) — «ведущему» (f|yEuovucov — II 2; XV 3). Подобно Панэтию, Посидоншо и Сенеке, Марк Аврелий отвергает психологический монизм Ранней Стой: «ведущее» резко отделяется от влечений, разум (иногда отождествляемый с личным «демоном» — II13;. V 27) противопоставляется не только душе, но иногда (в платоническом духе) и веществу в целом (XII 2—3). Счастье заключено в добродетели — философском согласии со всеобщим разумом (III 6; IV 16; VIII 54). Нужно обратиться «к самому себе», сообразовать свое разумное начало (которое единственно в «нашей власти») с природой целого и так обрести «бесстрастие» (III7; V15; 32; XI18). Все предопределено от века (X 5), мудрец принимает судьбу как должное и любит свои жребий (IV 26; VII 54). Однако Марк Аврелий (как и все стоики) заинтересован в обосновании автономии морального выбора. Добродетель должна подчиняться иной причинности, нежели природные явления: какую бы картину мира ни выбрал человек — стоическую, атомистическую и т. п. — он должен сделать себя достойным божественной помощи (X 6—7; XI18; XII14). «Теодицея» Марка Аврелия вполне традицион- на: зло имеет исключительно моральный характер, и боги не отвечают за него (VI41—42). Иногда у него проглядывает огрубленный интеллектуализм уже платонического толка—пороки суть следствие неведения (IV 3; XI18). С Сенекой, Эпиктетом, а также с христианским учением (при отрицательном отношении к христианам — XI 3) Марка Аврелия сближают призывы к гуманности, к заботе о душе, к осознанию своей греховности (II6; 8; VII31; IX 4—5); космополитический пафос обретает особый смысл в устах повелителя мировой империи (IV 4). В обостренном личном отношении к божеству, в пессимизме, близком к трагической безысходности, выражается характерное для Поздней Стой сочетание философского умозрения с интимным религиозным чувством. Соч.: Ad se ipsum libri XII, ed. J. Dalfen. Lpz., 1979; в рус. пер.: Наедине с собой. Размышления, пер. С. Роговина. М., 1914 (переиздание: Магнитогорск, 1994); Размышления, пер. А. К. Гаврилова. Л., 1985. Лит.: Унт Я. «Размышления» Марка Аврелия как литературный и философский памятник. — В кн.: Марк Аврелий. Размышления. Л., 1985; Neuenschwander H. R. Mark Aureis Beziehungen zu Seneca und Poseidonios. Bern — Stuttg., 1951 ; Pesce D. Epicure e Marco Aurelio, Due studi sulla saggezza antica. Firenze, 1959; Bodson A. La morale sociale des derniers Stoiciens. R, 1967; Dalfen J. Formgeschichtliche Unter-suchungen zu den Selbstbetrachtungen Marc Aureis. Munch., 1967; Rutherford R. B. The Meditations of Marcus Aurelius. A study. Oxf., 1989; Fontaine F. Marc Aurele. P, 1991. См. также лит. кет. Стоицизм. А. А. Столяров
МАРКИОН(род. ок. 85, Синоп, Малая Азия — ум. ок. 160) — христианский богослов, церковный деятель, создатель особой доктрины — маркионитства. Около 138 прибыл в Рим и занял видное положение в Римской церкви. Стал проповедовать свое учение, которое было признано еретическим. Около 144 порвал с большой Церковью и основал собственную маркионитскую церковь, распространившуюся по всей территории Римской империи и просуществовавшую в течение нескольких столетий. Сочинения Маркиона не сохранились, и его доктрина реконструируется на основании антимаркио- нитских полемических произведений церковных оппонентов (Ириней Лионский, Тертуллиан, Ипполит Римский, Климент Александрийский, Ориген, Ефрем Сирин, Епифаний Кипрский, Езник Кохбаци и др.). Маркион находился под определяющим влиянием апостола Павла, из идеи которого он сделал радикальные выводы. Для Маркиона Моисеев Закон и Евангелие Иисуса Христа абсолютно противоположны друг другу. Из этой противоположности он выводит наличие двух богов — Бога Ветхого Завета, творца несовершенного мира, и
496
МАРКСмилостивого и благого Бога Нового Завета, посланником которого и явился Иисус Христос. Маркион утверждал, что только Павел правильно понял Христа, другие же апостолы исказили его учение на иудейский манер. Полностью отвергнув Ветхий Завет, Маркион сделал попытку составить канон христианского Священного Писания, включив в него 10 посланий Павла (кроме Пастырских) и Евангелие от Луки. А. Гарнак видел в Маркионе вьщающегося христианского богослова, стремившегося порвать связь христианства с ветхозаветным наследием, продолжателя Павла и отдаленного