Правительства, уверен Мартин Вульф, ни при каких обстоятельствах не позволят криптовалютам конкурировать с официально санкционированными деньгами и свободно работать на рынке. Таким образом, они обречены остаться незаконным, в лучшем случае полулегальным средством платежа, а потому ни банки, ни крупные компании никогда не согласятся признать их. Тем более что, ко всему прочему, нет никакой прозрачности в том, как крипто работают.
Я спросил МартинаЖ а как насчет замороженной и пока еще далекой от реализации криптовалюты «Фейсбук» под названием Либра (Libra)? Марк Цукерберг и его люди так здорово вроде бы все это придумали. Проектом должен был руководить авторитетный орган (ассоциация), в состав которого вошли бы представители самых крупных и респектабельных компаний и корпораций. Предполагалось, что курс Либры будет прикреплен к корзине валют (доллары, евро, иены, фунты) а также подкреплен резервами казначейских облигаций США. Учитывая мощь этой крупнейшей в мире социальной сети, с ее более чем двумя с половиной миллиардами активных пользователей, у ее криптовалюты есть, разумеется, колоссальный потенциал. Видимо, даже слишком большой: по мнению Мартина Вульфа, такой «кит» способен перебаламутить весь мировой финансовый океан. «Либры не будет, — говорит он, — потому что она могла бы устроить на Форексе полный хаос — все правила будут подорваны, они утратят ясность». С другой стороны, рассуждает он, если бы «Фейсбук» превратил свою криптовалюту в платежные токены, на 100 процентов привязанные к доллару, и держал бы при этом резервы в ФРС — американском центробанке, то Либра могла бы отлично функционировать — в качестве внутренней платежной системы в сети. Китайская Alibaba Group имеет такую систему, привязанную к юаню, и она успешно работает. «Такую Либру, ставшую фактически деноминацией доллара для использования внутри „Фейсбука“, американские власти могли бы разрешить», — полагает Мартин.
Еще один великан, пытавшийся создать свою собственную криптовалюту и собравший для этого огромные инвестиции, — это мессенджер «Телеграм» (Telegram). У него более 200 миллионов активных пользователей, и он имеет репутацию самого удобного средства электронного общения, обмена информацией, публикациями и всевозможными файлами. К тому же сервис обеспечивает сверхнадежную анонимность и защиту от государственного вмешательства. Тот факт, что несколько государств, включая Россию, пытались «Телеграм» запретить, но потерпели в этом полное поражение, только укрепил почти культовый статус мессенджера. Понятно, что у его крипто в теории тоже был огромный потенциал. Недаром инвесторы выстраивались в очередь, чтобы заранее, еще до запуска сети ТОН и ее электронных монет Грам, в них вложиться. Запросто, без особых усилий, создатель и владелец «Телеграма» Павел Дуров собрал 1,7 миллиарда долларов. Но инвесторов и самого Дурова ждало жестокое разочарование. Сила доллара США в нашем мире по-прежнему такова, что без благоволения американских финансовых властей столь крупному и важному проекту не преуспеть. Федеральная комиссия по ценным бумагам не дала отмашки, а суд и вовсе своим постановлением остановил появление сети ТОН на свет, а значит, не будет и токенов Грам.
Мартин Вульф не удивлен этому решению. Причина все та же — угроза, которую подобная валюта представляла бы для американской, а значит, и мировой финансовой системы. «Власти США не допустят подобной революции», — уверен он.
Но почему в таком случае миллионы людей верят в крипто? «Ответ очевиден. Во-первых, на протяжении всей истории человечества люди не могли отказаться от мечты быстро разбогатеть. Во-вторых, это — новая, интересная технология, она интригует любознательных; в-третьих, многих привлекает идея свободы от государства, одноранговой финансовой системы, основанной на взаимодействии равноправных участников», — говорит Вульф.
Главный экономический обозреватель Financial Times приходит к выводу: «Пока государство существует — а оно не собирается никуда исчезать, — его двумя главными функциями будут: во-первых, оборона и, во-вторых, поддержание финансовой стабильности. Государство ни за что не допустит, чтобы эта стабильность оказалась под угрозой. А ведь именно этим чревато широкое внедрение криптовалют».
Доводы Мартина Вульфа звучат, как всегда, убедительно. Да и не он один в числе скептиков, категорически не верящих в будущее криптовалют. «Пустое дело» — так примерно можно резюмировать позицию одного из самых уважаемых экономистов мира Нуриэля Рубини. Но вдруг пришла мне в голову мысль: а что, если человечеству на роду написана деволюция? То есть государство в его нынешнем виде начнет постепенно растворяться, все больше уступая функции управления местным органам власти и низовым общественным организациям? Ведь некоторые социологи предрекают нечто подобное. Разве не окажутся в таком случае криптовалюты, в первую очередь Биткоин и Эфириум, идеальными кандидатами на роль межобщинных, децентрализованных денег? Даже не стал спрашивать об этом у Мартина Вульфа — все же он известен как не подверженный благостным фантазиям реалист, твердо стоящий обеими ногами на почве сегодняшнего дня, не доверяющий утопическому прожектерству. А идея о превращении крипто в идеальную валюту будущего, «децентрализованного» человечества пока все же похожа на утопию.
С чем уж точно спорить сложно, так это с тем, что криптовалюты нельзя в их нынешнем виде считать универсальным платежным средством, а значит, и полноценными деньгами. Но ведь напрашивается еще одна идея, о которой многие уже пишут и говорят: что крипто, и в первую очередь Биткоин, начинают напоминать нечто другое. Не могут ли они стать заменой золоту в новую, цифровую эпоху?
Биткоин как сокровище
Это слово знакомо каждому с детства — хотя бы по книге «Остров сокровищ». Но помимо литературного значения — как нечто чрезвычайно ценное для человека, драгоценность, дорогая вещь, — оно имеет и другой, финансово-экономический смысл. Происходит слово это от старославянского корня — кров- / — кры-, означавшего «прятать», «скрывать» и восходящего к греческому κρῠ́πτω («крипто» — «скрывать»). То есть у слов «сокровище» и «криптовалюта», оказывается, общий античный предок! Это, конечно, лишь забавное совпадение, но в его случайности можно увидеть и некий символизм: ведь на языке экономистов сокровище — это инструмент сохранения и сбережения материального блага, ценности / стоимости.
Исторически под таким сокровищем чаще всего имелись в виду благородные металлы, прежде всего золото. О его важнейшей роли в становлении и развитии денежной системы будет еще подробно говориться в этой книге (глава «Люди гибнут за металл?»), но здесь я хотел бы коротко ответить на вопрос о том, почему именно оно, а не что-то иное стало эту роль играть. Этот странный квазитовар не имеет никаких потребительских свойств (ведь его не съешь, и им не спасешься от холода и не вылечишься от болезни; вот разве что как украшение, символ социального статуса и благосостояния он имеет применение). Но на протяжении многих тысячелетий золото служило инструментом обеспечения и гарантирования стоимости денег, а в новые времена стало прибежищем, укрытием для сбережений, гаванью безопасности для напуганных войнами, экономическими кризисами и другими потрясениями людей. То есть часто исполняло — и по-прежнему исполняет — роль того самого сокровища.
В древние времена методом долгих, мучительных проб и ошибок и своего рода естественного отбора человечество выбрало именно золото на эту роль. До него в кастинге участвовали и другие металлы, а также меха, ракушки и многое другое. Но золото победило всех. Почему? Потому что этот металл отличался уникальным набором качеств. Он очень прочен и может сохраняться в безупречном состоянии бесконечно долго в самых неблагоприятных условиях. Он относительно, в меру, редок, его количество в мире ограничено, но при этом его все-таки достаточно много. (Бриллиантов, например, значительно меньше, на все экономические задачи не хватит, да и обрабатывать их крайне сложно и дорого.) К тому же золото достаточно трудно и дорого добывать (но опять же в меру). И разумеется, этот драгоценный металл обладает необходимыми для особой финансовой роли свойствами: делимостью, портативностью и однородностью. В общем, в качестве хранителя стоимости у него в нашем мире нет соперников. Вернее, не было. В последние годы все чаще звучат голоса, утверждающие, что золото — анахронизм. Его приходится перемещать и хранить в тяжелых и громоздких слитках, занимающих много места и требующих дорогостоящей охраны. Самый знаменитый инвестор мира Уоррен Баффет смеется над нелепым занятием: приходится «копать яму, вытаскивать из-под земли груду металла, везти эту груду за тридевять земель, там опять выкапывать яму, прятать туда этот металл и заставлять людей охранять ту яму днем и ночью».
То ли дело Биткоин. Ни прятать, ни охранять его не нужно, все это делается автоматически-криптографически, он делим и однороден, а уж портативность его настолько абсолютна, что ни с каким физическим предметом просто не сравнишь! Не имея физического тела, он и не может портиться. Через компьютер он может существовать (мгновенно «нарисоваться») в любом уголке мира, где есть интернет. Количество этой криптовалюты тоже ограничено (еще строже, чем золота, но в этом, правда, есть и отрицательная сторона). Его тоже все труднее и дороже «добывать». В общем, разве не обладает он всеми качествами, чтобы играть роль сокровища, хранителя богатства, стоимости-ценности в наши непростые времена? Есть все предпосылки для того, чтобы биткоин при всей волатильности продолжал расти в цене.
Теоретически его курс может уже при нашей жизни достигнуть астрономических высот. Очень многие в это верят, исходя из того, что количество монет строго ограничено. Когда их будет произведен 21 миллион, дальнейший майнинг станет невозможным. При этом, напоминают поклонники творения Накамото, в мире 36 миллионов миллионеров и миллиардеров (по данным Credit Suisse), коллективный капитал которых колеблется в районе 130 триллионов (!) долларов. Эти богатеи часто не знают, куда вложить свои деньги. Если они решат держать всего лишь 1 процент средств в биткоинах, цена еди