Развитие османской государственной системы светского образования, начиная с 60-х годов XIX в., открыло для мусульманской молодежи доступ к светским наукам. В 70–80-е годы XIX в. сформировались кадры новой мусульманской интеллигенции, получившей образование в государственных учебных заведениях. Главным итогом развития общественного сознания в Сирии в 30–70-е годы XIX в. стало появление предпосылок для формирования двух основных патриотических тенденций развития национального самосознания. Первая тенденция, характерная для христианской среды, была ориентирована на укрепление контактов с Западом и создание условий для равноправия представителей различных конфессий. По сути дела, данная тенденция соответствовала по духу и целям деятельности османских реформаторов эпохи Танзимата. Вторая тенденция, характерная для мусульманской среды, являлась результатом недовольства адептов господствующей религии теми реформами Танзимата, которые были направлены на достижение гражданского равноправия всех конфессий. Суть второй тенденции состояла в стремлении сохранить традиционные устои ислама. И в том и в другом случае все большую роль начинала играть идея национальной самобытности, гордости арабским происхождением и возможности действовать сообща ради достижения общей цели. После 1860 г. некоторые представители мусульманской и немусульманских общин постепенно осознали бесперспективность межконфессиональной конфронтации и начали видеть в своих соплеменниках-иноверцах потенциальных союзников, более близких духовно, чем единоверцы-неарабы (будь то турки или европейцы). Однако в целом население было весьма далеко от восприятия новых идей и, как и много веков тому назад, ставило религиозные принципы самоидентификации на первое место.
К началу XIX в. отношения между Россией и православными церквями в Османской империи, в том числе с иерусалимским и антиохийским патриархатами (на территории Сирии), были традиционно устойчивыми. Продолжало возрастать число россиян, посещавших Святую землю (Палестину) в качестве паломников. В XIX в., помимо паломников, Сирию посещало все большее число российских путешественников и дипломатов. В 1820 г. в сирийских провинциях было учреждено первое российское дипломатическое представительство – вице-консульство в городе Яффа. Целью его деятельности была защита интересов российских подданных, совершавших паломничество к Святым местам. За исключением нескольких военных лет, на протяжении XIX в. между Россией и Османской империей существовали нормальные дипломатические отношения, что давало возможность для постепенного усиления российского присутствия в Палестине. По мере того, как Англия и Франция активизировали свое покровительство ближневосточным христианам, Россия также стремилась проводить аналогичную политику в отношении православных подданных Османской империи. В 1839 г. учреждается российское консульство в Бейруте. Первым российским консулом в этом городе стал выдающийся дипломат К.М. Базили (1809–1884). Помимо министерства иностранных дел России, в Сирии активизировал свою деятельность и Священный Синод Русской Православной Церкви. В 1847 г. в Иерусалиме была учреждена Русская духовная миссия под руководством архимандрита Порфирия (Успенского). Миссия не только поддерживала тесные контакты с местным православным духовенством, но и вела миссионерскую деятельность, оказывая содействие в обустройстве православных школ и семинарий. После окончания Крымской войны (1853–1856) учреждается российское консульство в Иерусалиме. Российское общество пароходства и торговли налаживает регулярные пароходные рейсы из Одессы в Яффу. В 1882 г. было создано Православное Палестинское общество. В 1889 г. оно было удостоено звания «императорского». С тех пор Императорское Православное Палестинское общество, находившееся под патронажем российской императорской семьи, стало главной российской благотворительной и миссионерской организацией, действовавшей в Сирии. К началу XX в. Общество оказало помощь десяткам тысяч российских паломников, финансировало деятельность десятков школ, училищ и семинарий в Сирии, Палестине и Ливане. Тем самым Общество внесло значительный вклад в дело просвещения местного арабского населения. В отличие от французских, английских и американских миссионерских школ (в которых преподавание велось преимущественно на европейских языках), в учебных заведениях, созданных и финансировавшихся ИППО, преподавание велось на арабском языке. Помимо благотворительности и просветительской деятельности, Общество также вело активную научную работу по изучению истории Святой земли и вообще Ближнего Востока. Результатами этой деятельности стали многие научные публикации, послужившие стимулом к развитию российской арабистики и востоковедения.
§ 6. Сирийские провинции Османской империи в период правления Абдул-Хамида II (1876–1908)
В период правления Абдул-Хамида II Османская Сирия не отставала по темпам социально-экономического развития от анатолийских и балканских провинций империи. Общая численность населения сирийских провинций за период с 1878 по 1896 г. выросла более, чем на четверть и составила приблизительно 3,2 млн человек Особенно был заметен рост численности городского населения. За период с 1860 по 1914 г. население Дамаска и Алеппо удвоилось, преодолев рубеж в 200 тыс. человек, а население Бейрута, Хамы, Хомса, Иерусалима, Акры, Газы, Наблуса и Хеврона увеличилось в 2,5–3 раза. Активизировались миграционные процессы. С 1882 г. в Палестину из Российской империи и некоторых европейских государств приезжало все больше еврейских переселенцев. Они основывали на «земле обетованной» земледельческие колонии. Кроме того, в Палестине в районе Яффы, Хайфы и Назарета были созданы общины немецких протестантов. Османское правительство же расселяло в сирийских провинциях тысячи мусульманских переселенцев, приехавших в Османскую империю с Северного Кавказа после подавления восстания Шамиля. В основном это были представители адыгских народов. В Сирии местные жители всех их собирательно именовали черкесами. Черкесские поселения были созданы вдоль восточных пустынных рубежей Сирии. На предоставленных правительством землях поселенцы занимались земледелием и скотоводством. Многие из них несли полицейскую службу, охраняя земледельческие округа от арабских кочевников-бедуинов. В то же время десятки тысяч сирийцев и ливанцев (в подавляющем большинстве христиан) покинули родину и эмигрировали в Европу и Америку. Этот процесс определялся, в основном, экономическими причинами – заинтересованностью в относительно высоких заработках в странах Нового Света, куда и направлялась основная масса эмигрантов из Османской империи.
Некоторое повышение уровня благосостояния населения сирийских провинций являлось отражением общей экономической ситуации в Османской империи. Оно было связано, прежде всего, с успехами товарного сельскохозяйственного производства и развитием внешнеторговых связей. Решающую роль в процессе экономического роста сыграли освоение многих ранее пустующих земель, ставшее возможным вследствие укрепления общественной безопасности, развития культивации товарных сельскохозяйственных культур, а также рост спроса на мировом рынке. Сыграл свою роль и упоминавшийся выше приток переселенцев.
Проникновение европейского капитала вызывало определенный рост деловой активности. В последней четверти XIX – начале XX в. в сирийских провинциях возникли филиалы иностранных банков. При активном участии иностранного (в основном, французского) капитала формировалась современная инфраструктура: строились шоссейные и железные дороги, современные портовые сооружения. Было налажено регулярное пароходное сообщение и проведены телеграфные линии. Постепенное втягивание сирийских вилайетов, так же, как и других провинций Османской империи, в систему мирового рынка, активизация товарно-денежных отношений и увеличение объемов торговли способствовали возрастанию потребностей в европейских товарах, повышению интереса к бытовым достижениям европейской цивилизации. Система управления в сирийских вилайетах в последней четверти XIX – начале XX в. продолжала совершенствоваться. В конце 1887–1888 гг. в Сирии были произведены новые административно-территориальные преобразования: иерусалимскому санджаку был возвращен статус особого округа (мутасаррифийя), подчиненного напрямую министерству внутренних дел. Был восстановлен Бейрутский вилайет, в состав которого входила прибрежная полоса Сирии от Латакии на севере до Хайфы на юге, а также северные районы Палестины (Наблус, Дженнин). Таким образом, к началу XX в. Османская Сирия была разделена на три обширных вилайета – Халебский (Алеппский), Сирийский (Дамасский), Бейрутский, и три отдельных округа – Горный Ливан, Иерусалим и Дейр эз-Зор. Возросло число вновь организуемых административных единиц низового уровня – нахий, тогда как в начале XIX в. не только в нахиях, но и в казах практически не было официальной администрации, а вся власть принадлежала местным аянам. Административно-территориальные преобразования позволили провинциальной администрации усилить свой контроль практически во всех сферах общественной жизни. Повысилась общественная безопасность, а угроза нападений бедуинов существенно уменьшилась. Укрепились позиции провинциальной администрации и в непокорной горной области Джэбэль ад-Друз. В ходе военной операции против местных друзов в 1878 г. османским властям удалось достичь компромисса с друзскими шейхами – в итоге была создана каза Джэбэль ад-Друз, непосредственно подчиненная Дамаску. Хотя волнения друзов в результате недовольства рекрутскими наборами еще не раз вспыхивали, например, в 1896 и 1899 гг., османская администрация наконец-то, прочно утвердилась и в этом ранее практически неподконтрольном районе.
С 1878 по 1880 г. пост вали Сирийского (Дамаскского) вилайета занимал видный османский государственный деятель Мидхат-паша. Он уделял особое внимание системе общественной безопасности и охраны правопорядка в Сирии. По его инициативе эта система была реорганизована, были созданы новые эффективные подразделения конной и пешей полиции и жандармерии. В период пребывания Мидхат-паши на посту вали Дамаска многое было сделано для совершенствования