Сочетание этой вульгарной ширмы и буйных воспоминаний нашего клиента вызвали опасный румянец на лице Шкипера, и я поспешил объяснить присутствие высококвалифицированных консультантов, которые предпочли скрыться таким образом, ради чего и пришлось установить ширму. И все это ради того, чтобы… чтобы добиться наилучшего качества нашей…
– Рядом с «Усами повара», – сказал Шкипер. – Я помню «Пчелиный воск». Не забуду же я вечер, когда Малыш Билли Деревянная Нога прыгнул и… – тут его щеки побагровели, и он умолк.
Из-за ширмы послышался голос мистера Треска:
– Визуализируй это, – и мистер Тумак хихикнул.
Шкипер, придя в себя, направил на меня свой самый строгий взгляд.
– Консультанты – это превосходная идея. Тщательное обследование укрепляет любой корабль.
Он посмотрел на ширму, отчего стало понятно: он знал о консультантах, но, в отличие от Гиллигана, удержался от того, чтобы ввалиться ко мне в кабинет просто так, и дождался появления реальной причины посещения.
– В этом случае, будет ли допустимым присутствие этих людей при обсуждении конфиденциальных дел мистера Монтфорта де М***?
– Вполне, уверяю вас, – ответил я. – Мы с консультантами предпочитаем работать в полном взаимодействии. Более того, такая расстановка была одним из условий, благодаря которым они согласились выбрать нашу фирму в качестве своего клиента.
– Неужели? – проговорил Шкипер.
– Большие шишки, да? – спросил мистер Монтфорт де М***. – Наверное, не меньше вас, ребята. Жуткие профессионалы. Аж страшно!
Тут снова послышался голос мистера Тумака:
– Ладно, визуализируй это, – мистер Треск издал визгливый смешок.
– Любят свою работу, – заметил мистер Монтфорт де М***.
– Итак, начнем? – я указал на стулья.
Как молодой человек, чьи активы составляли порядка двух-трех миллиардов долларов (в зависимости от состояния фондового рынка, стоимости недвижимого имущества в полудюжине городов по всему миру, всемирного потепления, лесных пожаров и прочего), наш клиент служил настоящей приманкой для женщин. На трех из них он женился и со всеми развелся, оставив каждой по ребенку, и в результате образовалось целое множество связанных между собой фондов, соглашений, контрактов. Все это требовалось пересмотреть в связи с его предстоящей четвертой свадьбой с молодой женщиной, которая, как и ее предшественницы, носила имя в честь полудрагоценного камня. Благодаря нашей со Шкипером прозорливости с каждым новым браком сроки действия предыдущих документов изменялись, и обязательства нашего клиента, таким образом, оставались неизменными. Мы составили документы задолго до его прихода, и все, что оставалось сделать мистеру Монтфорту де М***, это прослушать новые условия и подписать бумаги. Эта задача как правило ввергала клиентов в состояние сонливости, за исключением случаев, когда речь шла о переходе имущества новым владельцам.
– Погодите, ребята, – прервал он наши объяснения спустя десять минут, – вы хотите сказать, что Опал должна отдать скаковых лошадей Гранате, а взамен получит тиковую плантацию от Бирюзы, которой достанется горнолыжный курорт в Аспене от Гранаты? Но Опал без ума от тех лошадей!
Я объяснил, что его вторая жена, имея доход с этой плантации, вполне может себе позволить покупку новой конюшни. Он наклонился, чтобы нацарапать свою подпись. За ширмой раздался взрыв хохота. Шкипер недовольно глянул в ту сторону, а наш клиент, заморгав, уставился на меня.
– А теперь перейдем к вторичным фондам, – сказал я. – Как помните, три года назад…
Мои слова вдруг оборвались появлением хихикающего мистера Треска, который с незажженной сигарой во рту и блокнотом в руке подошел к нам. Шкипер и мистер Монтфорт де М*** вытаращились на него во все глаза, и мистер Треск им кивнул.
– Прошу прощения, сэр, но некоторые вопросы не терпят отлагательств. Киркомотыга, сэр? Зубная нить? Шило?
– Нет, да, нет, – ответил я и представил его остальным двоим мужчинам. Шкипер выглядел ошеломленным, мистер Монтфорт де М*** был озадачен.
– Мы бы предпочли наличие чердака, – продолжил мистер Треск.
– Чердак имеется, – сказал я.
– Должен признать, я в замешательстве, – заметил Шкипер. – Почему консультант расспрашивает о шильях и чердаках? И какое ему дело до зубной нити?
– До определенного времени, Шкипер, – сказал я, – мы с этими джентльменами вынуждены разговаривать, используя своего рода шифр или код, как вы сами слышали, но вскоре…
– Заткни хлеборезку, Шкипер, – вставил мистер Треск. – Пока что от тебя пользы как от ветра в нужнике. Надеюсь, ты простишь мою простоту изложения мыслей.
Брызгая слюной, Шкипер вскочил на ноги, его лицо побагровело еще сильнее, чем при его невольном воспоминании о том, что Малыш Билли Деревянная Нога вытворял тем вечером в «Пчелином воске».
– Спокойно! – сказал я, испугавшись градуса гнева, которого могло достичь негодование моего тучного, седовласого, но все еще крепкого партнера.
– Не в этой жизни! – проревел Шкипер. – Я не потерплю… не допущу… Если этот невоспитанный карлик думает, что после такого возможны извинения… – он занес кулак.
– Что за вздор, – ответил мистер Треск и положил руку Шкиперу на затылок. У того тут же закатились глаза, кровь отлила от лица, и Шкипер неуклюже рухнул на свой стул.
– С одного удара! – изумился мистер Монтфорт де М***. – Старик же не умер, нет?
Шкипер неуверенно выдохнул и облизал губы.
– Прошу прощения за эту неприятность, – сказал мистер Треск, – но у меня осталось еще два вопроса. Могли бы мы разместить нечто вроде постели на вышеупомянутом чердаке и имеются ли у вас такие приспособления, как спички или зажигалка?
– На чердаке есть несколько старых матрацев и каркасов кроватей, – ответил я, – но что касается спичек, я полагаю, вы не…
Поняв вопрос лучше меня, мистер Монтфорт де М*** протянул золотую зажигалку и поднес огонек к кончику сигары мистера Треска.
– Полагаю, это не относится к вашему коду, – сказал он. – У вас изменились правила? Теперь разрешается курить?
– На протяжении рабочего дня мы с коллегой время от времени предпочитаем курить, – сказал мистер Треск, выпуская вонючие миазмы над столом. У меня запах табака всегда вызывал тошноту, и курение во всем здании, конечно, было давно запрещено.
– Троекратное ура, господин, и еще три раза ура! – сказал мистер Монтфорт де М***, доставая рифленую коробку из внутреннего кармана, а из нее – сигару нелепой фаллической формы. – Я тоже, знаете ли, предпочитаю курить, особенно во время этих до смерти скучных разговоров о том, кому достанется игольница, а кому табакерка, – он подверг сигару обрезанию – чик-чик! – и, к моему ужасу, зажег ее.
– Пепельница есть?
Я высыпал скрепки из хрустальной устричной раковины и придвинул к нему.
– Мистер Треск, верно? Мистер Треск, вы человек поразительных достоинств, я все никак не отойду от этого необыкновенного фортеля со Шкипером, и хотел бы спросить, не могли бы мы собраться как-нибудь вечером, с сигарами, коньяком и всем в этом духе.
– Мы предпочитаем не заниматься несколькими делами сразу, – ответил мистер Треск. Из-за ширмы возник мистер Тумак и тоже зажег восьми– или девятидюймовую вонючую сигару. – Тем не менее нам очень приятен ваш отзыв, и мы бы с удовольствием обменялись историями об отчаянной храбрости несколько позднее.
– Очень, очень хорошо, – отозвался мистер Монтфорт де М***, – особенно если сможете научить меня этому фортелю.
– Этот мир полон тайных знаний, – сказал мистер Треск. – Мы с партнером избрали своим священным долгом их передать.
– Аминь, – добавил мистер Тумак.
Мистер Треск поклонился моему изумленному клиенту и вальяжной походкой отошел прочь. Шкипер потряс головой, потер глаза и увидел сигару во рту клиента.
– Господи боже, – проговорил он. – Полагаю… Я не в силах вообразить… боже мой, неужели здесь снова разрешили курить? О счастье!
С этими словами он вытащил сигару из кармана своей рубашки, подкурил у мистера Монтфорта де М*** и втянул дым в легкие. До этой минуты я и понятия не имел, что Шкипер имел пристрастие к никотину.
В остаток часа извивающийся слой дыма, будто низкое облако, собрался под потолком и становился все гуще и крупнее, пока мы добывали небрежные подписи мистера Монтфорта де М*** на переводах и перечислениях. Шкипер то и дело вынимал изо рта сигару, одну из бесконечного ряда, и высказывал замечание о странной боли в области шеи. Наконец, мне удалось отделаться от клиента с младшим партнером, сопроводив их своим благословением: «Все по плану, все под контролем», что позволило мне пройтись по кабинету, размахивая выпуском «Инститьюшнл инвестор», чтобы разогнать дым, но при наших глухих окнах такая мера имела скорее символический характер. Деревенщины свели все мои усилия на нет, продолжив выпускать из-за ширмы бесконечные струи сигарных миазмов, но, поскольку они, судя по виду, занимались делом в привычной для этого манере, я не стал делать замечаний и, побежденный, удалился к своему столу, чтобы подготовить все необходимое к приходу следующего клиента, ожидаемого через час, – мистера Артура «Это-Здание-Нужно-Снести» К***, самого таинственного из всех таинственных джентльменов.
Я так глубоко погрузился в свои приготовления, что лишь вежливый кашель и вкрадчивое «Прошу прощения, сэр» заставили меня заметить присутствие мистера Треска и мистера Тумака у моего стола.
– Ну, что еще? – спросил я.
– Нам необходимы земные блага, сэр, – проговорил мистер Треск. – Долгие часы работы чрезвычайно высушили нас в области рта и горла, а от давящего ощущения жажды мы не в силах как следует сосредоточиться на деле.
– Иными словами, нам было бы крайне желательно выпить, сэр, – добавил мистер Тумак.
– Конечно-конечно, – сказал я. – Я попрошу миссис Рампейдж принести пару бутылок воды. У нас есть «Сан-Пеллегрино» и «Эвиан». Какую вы предпочитаете?
Мистер Тумак с улыбкой настолько напряженной, что это показалось угрожающим, ответил: