, каучука и кофе. Эти культуры выращивались в хозяйствах, развитию которых благоприятствовали кредиты, железные дороги и современные методы хозяйствования. В противоположность этому отрасли, занятые производством продуктов питания, переживали упадок. Производство пшеницы, ячменя, фасоли и перца (чили) в 1910 г. находилось на уровне 1877 г., несмотря на значительное увеличение населения. Это вызвало рост стоимости продуктов питания и даже импорт некоторых из них, например маиса.
Впечатляющими темпами рос экспорт продукции горнодобывающей промышленности, которая концентрировалась в основном в штатах Сонора, Чиуауа, Синалоа и Дуранго. Благодаря иностранным инвестициям возросло производство золота и серебра; одновременно шла диверсификация производства. Новые технологии и удешевление транспортировки сделали рентабельной добычу меди, цинка, свинца, которые пользовались большим спросом у европейской и североамериканской промышленности. В начале XX в. началась добыча нефти.
Другой важной отраслью экономики была промышленность, которая в конце XIX в. сильно изменилась. В период Порфириата, особенно в некоторых регионах, продолжали существовать ремесленные цеха, во главе с мастером, с ограниченным количеством работников и с примитивными орудиями труда. Постепенно эти цеха были вытеснены предприятиями обрабатывающей промышленности, большей частью находившимися в собственности семьи, члены которой и были работниками предприятия. В начале 1890 г. наряду с этими предприятиями появились современные фабрики, принадлежавшие объединениям предпринимателей, которые использовали гидравлические, паровые и электрические машины и отличались большей производительностью. В основном предприятия были сосредоточены в Нуэво-Леоне, Халиско, Пуэбле, Веракрусе и Мехико и производили керамику, сигары, обувь, пиво, текстиль, бумагу и стекло. То есть наибольшее развитие получила легкая промышленность, ориентированная на производство потребительских товаров. Несмотря на эффективность и постепенный рост промышленности, ее развитие сдерживалось отсутствием соответствующей финансовой системы, недостатком сырья или ограниченным спросом со стороны мексиканского общества. Негативное влияние оказывала и нехватка оборудования и средств производства, обусловленная запоздалым и медленным развитием тяжелой промышленности. В этой отрасли выделялась компания Фундидора де Фьерро и Асеро из Монтеррея, которая была создана для удовлетворения растущих потребностей в стали, особенно необходимой для железных дорог.
Контраст между экспортными отраслями сельского хозяйства и работающими на внутренний рынок, между легкой и тяжелой промышленностью отражал неравномерность развития экономики в целом и территориальные диспропорции в частности, когда одни регионы развивались быстрее, чем другие. Это относилось и к Северу страны, где сложилась достаточно диверсифицированная экономика (сельское хозяйство, животноводство, горнодобывающая и обрабатывающая промышленность), население было преимущественно городским, применялась современная система оплаты труда и наблюдался высокий уровень грамотности населения. Имела место и цикличность развития, при которой периоды процветания сменялись периодами кризиса. Например, в 1890 г. кризис произошел из-за падения цен на серебро, в 1907–1908 гг. — из-за изъятия капиталов и падения цен на экспортные товары вследствие мирового кризиса. В целом на данном этапе Мексика превратилась в важного экспортера сырья, а в стране произошла первая промышленная революция. Но развитие носило неравномерный характер, от него выигрывали лишь отдельные отрасли, регионы и группы населения.
Городские и сельские общества
Изменения, происходившие в обществе, были не менее важны. Беспрецедентными темпами росло население. В 1877 г. оно составляло около 9 миллионов человек, в 1895 г. — 13 миллионов, а в 1910 г. — уже 15 миллионов. На рост населения повлиял конец гражданского противостояния, расширение рынков, улучшившееся распределение продуктов и, для некоторых слоев общества, прогресс в области гигиены и медицины.
На динамику населения влияла также миграция. В некоторые штаты севера страны (Чиуауа, Коауила, Дуранго, Нуэво-Леон, Тамаулипас), центра (Федеральный округ и Пуэбла), побережья Мексиканского залива (Веракрус) и северного побережья Тихого океана (Сонора и Найярит) прибыло огромное число мигрантов в основном из других штатов: Мехико, Гуанахуато, Халиско, Мичоакана, Идальго, Сакатекаса и Сан-Луис-Потоси.
Хотя мигранты направлялись преимущественно в города, значительная часть населения по-прежнему проживала в населенных пунктах с численностью жителей менее 15 тысяч человек. В 1900 г. в такого типа населенных пунктах проживало 90 процентов населения страны. Таким образом, большая часть мексиканцев жила в сельской местности, распределяясь по поместьям, небольшим хуторам, деревням и ранчо и здесь же находила средства к существованию.
В поместьях концентрация земли происходила за счет корпоративной собственности, и размер латифундий рос как следствие дезамортизации и заселения. Хотя законы 1896 и 1910 гг. были направлены на прекращение захвата общинных земель, к тому времени земли, составлявшие пятую часть территории страны, поменяли хозяев. Но несмотря на это, коллективная собственность продолжала существовать. Менее плодородные и отдаленные земли не вызывали интереса у межевых компаний, поэтому они оставались у общин. В ряде других случаев общины шли на раздел земель, чтобы закрепить собственность на землю за каждым своим членом, но распределение труда осуществлялось традиционным способом. Хотя размежевание и дезамортизация[18] благоприятствовали землевладельцам, богатые крестьяне и ростовщики также получили выгоды от этого процесса, что увеличило количество средних собственников. Поэтому одновременно сосуществовали поместья и латифундии, корпоративная собственность и ранчо.
В этом сельском обществе — или, вернее сказать, в сельских обществах, так как ситуация в стране была разная, — землевладельцы оказались на вершине пирамиды. Одни были мексиканцами, другие иностранцами и не всегда жили в сельской местности. Очень часто они оставляли свои земли на управляющих, а сами перебирались в город. К среднему классу деревни относились фермеры и мелкие собственники, торговцы и ремесленники, некоторые служащие ферм — управляющие, мажордомы, механики. К бедным слоям принадлежали безземельные крестьяне, которые работали на преуспевающих фермеров и в большинстве случаев на латифундистов. К ним относились и оседлые пеоны, которые жили на ферме или вокруг центральной усадьбы и имели фиксированный заработок; временные рабочие, нанимаемые, когда возникала необходимость в рабочей силе, что устраивало землевладельцев, но не наемных людей, вынужденных колесить по стране, следуя за сезоном сельскохозяйственных работ; арендаторы — апарсерос и медьерос[19], которым латифундисты сдавали в наем свои не очень плодородные земли за деньги или за часть урожая.
Условия работы и жизни этих крестьян были неодинаковыми, что зависело от конкретного землевладельца и от района. В этом отношении очень показателен контраст между Севером и Югом страны. На Севере большие земельные участки обрабатывались сезонными рабочими или арендаторами, которые находились в лучших условиях, чем рабочие центральных и южных районов. Собственники здесь вынуждены были предлагать более высокий заработок или брать более низкую арендную плату, так как рабочих не хватало. Нехватка рабочих рук была обусловлена небольшим населением и существованием других источников занятости, например возможностью наняться на работу на шахты или уехать в США.
На Юге ситуация была совершенно другой. Там землевладельцы нуждались в рабочей силе в течение всего года, поэтому они предпочитали пеонаж и, чтобы удержать пеонов, прибегали к системе задолженности: они платили своим работникам талонами, которые те могли отоварить лишь в специальном магазине, и предоставляли им кредиты. Того, что платили пеонам, никогда не хватало даже на самое необходимое, тем более на выплату задолженности, поэтому они и их дети, которые наследовали долги, оказывались привязанными к поместью на всю оставшуюся жизнь. Землевладельцы юга прибегали также к задаткам. Они давали работнику в долг начальную сумму, и получить ее он мог только там, где родился. Кроме того, они использовали заключенных общего режима и индейцев яки и майя, согнанных со своих земель армией. Не имея возможности покинуть поместье, пеоны вынуждены были терпеть ужасающие условия труда.
Крестьянская семья времен порфириата, штат Сонора.
Неудивительно, что правление Диаса отмечено многочисленными сельскими восстаниями. Среди них надо отметить восстание майя на Юкатане, яки в Соноре и восстание жителей Томочика, которое носило религиозный оттенок благодаря девочке-подростку со сверхъестественными способностями, известной под именем Святая Тереса из Каборы (Санта-Тереса де Кабора). Обычно восставшие выступали против захвата их земель, лесов и общинной воды и защищали политическую автономию. В некоторых случаях они также боролись за сохранение этнической и культурной идентичности, поскольку с момента независимости мексиканские правительства, выступая за равенство всех перед законом, пытались унифицировать население. Они стремились унифицировать язык и обычаи; а в ряде случаев поощряли метизацию населения с целью, как говорилось в то время, «отбелить» индейцев, которых они считали ленивыми, дикими и суеверными. Поэтому многие общины боролись за сохранение своих земель, свое право выбирать собственных представителей и принимать свои решения, а также за свои традиции и язык.
Хотя мексиканское общество в этот период было преимущественно сельским, городские центры росли впечатляющими темпами. Особенно это касалось столицы, но быстро увеличивалось население и Гвадалахары, Пуэблы, Сан-Луис-Потоси и Монтеррея (с