В основе нашей модели, в действительности, лежит метафора. Мы исходим из предположения, что в любой момент времени у индивида есть две идентичности. Одна из них – идентичность муравья – строит планы на будущее, с благими намерениями и рациональным целеполаганием; а другая – идентичность стрекозы – живет сегодняшним днем, беспечно плывя по течению. Ключевой вопрос для любой модели такого поведения состоит в том, чтобы выяснить, как описать взаимодействие между этими двумя идентичностями. Один из способов – представить их как соперников в игре, используя в качестве центральной теории комбинацию математики и экономики под названием «теория игр». Мы отбросили эту идею, потому что, на наш взгляд, «стрекозе» не свойственно стратегическое поведение; это скорее пассивное создание, которое живет настоящим. Стрекоза реагирует непосредственно в момент появления раздражителя и потребляет до тех пор, пока не насытится. Вместо теории игр мы выбрали формулировку, основанную на теории организации, а именно модель «принципал—агент». На наш выбор, несомненно, повлиял тот факт, что теория агентских отношений, как ее называют, была в центре дискуссий в Университете Рочестера, в Школе бизнеса, пока я там преподавал. Майкл Дженсен и тогдашний декан школы Уильям Меклинг написали знаменитую статью на эту тему в 1976 году. Я не был уверен, что они бы одобрили такое использование их идей, но их теория стала частью нашей новой затеи.
В модели принципал—агент принципал является боссом, часто собственником компании, а агент – это кто-то, кому делегируются полномочия. В контексте исследований организации напряжение возникает от того, что агенту известны определенные факты, а принципалу – нет, и потому следить за каждым действием агента для принципала очень затратно. Агент в этой модели стремится заработать как можно больше денег, затрачивая как можно меньше усилий. В ответ компания устанавливает ряд правил и процедур, например систему вознаграждения и бухучет, назначение которых – минимизировать стоимость конфликта интересов между принципалом и агентами, работающими в компании. К примеру, менеджер по продажам может получать зарплату в основном за счет процента с продаж, предъявлять чеки, чтобы подтвердить командировочные расходы, и не иметь права летать первым классом.
В нашей внутриличностной модели агентами являются многочисленные, но недолго живущие стрекозы. В частности, мы предполагаем, что в каждый отдельный момент времени возникает новая стрекоза, скажем, каждый день. Стрекоза хочет развлекаться и ведет себя эгоистично, не заботясь нисколько о том, как ее действия отразятся на следующем поколении стрекоз. Муравей, напротив, абсолютный альтруист. Все, что его волнует, – это полезность предпринимаемых действий для всех стрекоз (такой великодушный диктатор). Муравей хотел бы, чтобы все стрекозы в целом были как можно более счастливыми, но при этом он обладает ограниченными возможностями по контролированию действий стрекоз, особенно если стрекоза пребывает в возбужденном состоянии, вызванном едой, сексом, алкоголем или внезапным желанием выйти и оторваться по полной программе.
У муравья есть два набора инструментов, с помощью которых он может повлиять на поведение стрекозы. Он может попробовать использовать наказания или поощрения (финансовые или другие), которые все же оставляют определенную свободу действий, или установить правила, схожие со стратегией принципа, просто ограничивающие возможности выбора для стрекозы.
Подумайте о простом, но при этом маловероятном примере, который проиллюстрирует эту модель. Допустим, Гарри один отправился в лес, в заброшенную хижину, без средств связи с внешним миром. Его сбросил самолет, который вернется только через 10 дней. Вначале у Гарри достаточно еды (и много воды), но голодный медведь, который проходил мимо, утащил с собой все съестные припасы Гарри, за исключением 10 энергетических батончиков: то ли медведь их не заметил, то ли они не удовлетворили его эпикурейскому вкусу. Поскольку связаться с самолетом невозможно, а Гарри не умеет добывать еду, ему придется продержаться на десяти батончиках до тех пор, пока не прилетит самолет, чтобы забрать его. Естественно, у Гарри есть стрекоза и муравей. Как его идентичность муравья решит проблему?
Давайте предположим, что, по оценке муравья, все стрекозы съедают одинаковое количество еды, т. е. муравей не дисконтирует потребление стрекоз из далекого будущего относительно потребления стрекоз из настоящего. Стрекозам свойственна уменьшающаяся предельная полезность в отношении еды, а это означает, что первый съеденный батончик будет вкуснее, чем второй, и так далее, но при этом стрекозы будут есть до тех пор, пока очередной кусочек не покажется им безвкусным, тогда они остановятся. При таких заданных условиях муравей сочтет, что лучше всего съедать по одному батончику в день, так чтобы все стрекозы получили равные порции полезности.[35] Другими словами, муравей использовал бы такой же способ сглаживания потребления, как и Рационалы, если бы они действовали согласно теории жизненного цикла. В определенном смысле муравей пытается заставить стрекоз вести себя как Рационалы. Если бы технологически это было возможно, муравей бы выбрал стратегию принципа, не оставляющую никакой свободы действий стрекозам, исключая риск неразумного поведения с их стороны. В идеале нужно было бы оказаться в хижине, оборудованной десятью программируемыми сейфами, для каждого из которых установлено свое время открытия.[36] С точки зрения муравья, это было бы лучшим решением.
Однако вряд ли в хижине окажутся такие сейфы, так что же может предпринять муравей? Все десять батончиков лежат в шкафу, в беспрепятственном доступе. Что происходит в такой ситуации? Если муравей не вмешается, первая стрекоза, которую не волнует благополучие других стрекоз, будет есть батончики, пока не насытится, т. е. до того момента, когда очередной кусочек доставит ей меньше удовольствия. Пусть такой момент наступает после трех съеденных батончиков. На второй день стрекоза опять съедает три батончика, и на третий день другая стрекоза съедает еще три. В этом случае, когда наступит четвертый день, у стрекозы будет на завтрак только один батончик – последний, что остался от десяти, – и она вскоре проголодается. В оставшиеся дни не стоит ждать ничего хорошего.
Каким-то образом муравей должен удержать стрекоз от переедания в первые несколько дней. Если он не может применить стратегию принципа, единственный способ, который остается в нашей модели, – это чувство вины. В результате индоктринизации, которую осуществляет либо сам муравей, либо родители или общество, стрекоз можно заставить почувствовать себя некомфортно, оттого что они не оставят другим поесть. Но навязывать чувство вины довольно затратное мероприятие. В примере с батончиком муравей не может заставить стрекозу почувствовать дискомфорт после одного батончика. Вместо этого необходимо сделать так, чтобы каждый новый кусочек приносил все меньше удовольствия.
Рисунок 6 иллюстрирует описанную ситуацию. Кривая с самой высокой вершиной показывает полезность каждого съеденного батончика без ощущения вины, при этом стрекоза ест до достижения точки максимальной полезности, которая наступает после трех батончиков. Кривая с вершиной средней высоты показывает ситуацию, в которой ощущение вины пришло к стрекозе после двух батончиков, и кривая с самой низкой вершиной показывает ситуацию, когда стрекоза прекращает есть уже после первого батончика.
На этом рисунке необходимо обратить внимание, что, когда присутствует чувство вины, жизнь становится менее приятной. Единственный способ заставить стрекозу есть меньше батончиков – сделать их поедание менее приятным. Иначе мы можем сказать, что сила воли требует усилий.
Результаты проведенного анализа говорят о том, что жизнь станет лучше при условии установки идеальных правил. Стратегия использования программируемых сейфов, в каждом из которых лежит по одному батончику, позволяет достичь гораздо больше удовлетворения, чем стратегия соблюдения диеты, подкрепленная чувством вины. Штроц смог получить желаемый результат, попросив своего работодателя разделить ему выплату зарплаты на 12 месяцев, с сентября по август, вместо начисления в течение 9 месяцев – с сентября по май. В случае второго варианта доход будет больше, потому что Штроц получит все деньги быстрее, но при этом ему необходимо в течение академического года откладывать некоторую сумму, чтобы на период летних месяцев также были необходимые средства, не говоря уже о семейном отпуске.
Рис. 6. Удовольствие от поедания батончиков
Почему бы не использовать правила? Одна из причин в том, что не так просто найти правила, которые навязываются извне. Даже если вы организуете для себя доставку полезного ужина каждый вечер, ничто не сможет помешать вам заказать еще и пиццу. Кроме того, даже если такие правила и найдутся, они негибкие по своему дизайну. Если профессор Штроц выбирает график выплаты зарплаты с сентября по май, то деньги приходят раньше, поэтому он может воспользоваться выгодными ценовыми предложениями зимней распродажи, например, купить газонокосилку, которая летом будет стоить дороже. Но если его заработная плата распределена на 12 месяцев, у него может не оказаться свободных средств в бюджете на покупку газонокосилки зимой. Конечно, оборотная сторона медали в том, что если он получит деньги раньше, то придется дисциплинировать расходы, рассчитывая бюджет до конца лета.
Тот же принцип действует и в организации. Если принципал точно знает, что агент должен делать в каждой ситуации, тогда он может создать свод правил, которые нельзя нарушать. Однако у всех нас был печальный опыт взаимодействия с агентом низкого уровня, который работает в соответствии с установленными правилами, не имея права сделать что-либо очевидно разумное, что является очевидно разумным, но в то же время не предусмотренное, а потому запретное.