– Завтра к полуночи.
– Хорошо, – ответил я.
– Конечно, это предельный срок, – сказал он, – я хотел бы узнать о вашем решении пораньше, чтобы не просыпаться в полночь от телефонного звонка.
– Разумеется, – согласился я, – у меня будет достаточно времени. Часто и женщине требуется не много времени, чтобы решиться.
– Я знаю, знаю, – ответил он и ворчливо добавил: – Пожалуй, это так.
Я положил ключ и расписку в карман.
– Мне нужны какие-нибудь гарантии, – сказал он.
Я дал ему имя моего банкира, потом спросил:
– А как насчет всего этого хлама? Его заберут?
– Его уже должны были вывезти.
– Хочу вам заметить, что не несу за него никакой ответственности.
– Конечно, нет, раз его должны были увезти еще сегодня.
– Вы сказали, его имя Харнер?
– Да.
– А от него у вас есть какие-нибудь гарантии?
– У него в Монаднок-Билдинг контора. Дома у меня записан его телефон. Думаю, с ним все в порядке. Здесь же оборудования на несколько тысяч.
– А у Харнера есть ключ? – спросил я.
– О да. Ведь он должен вывезти отсюда свою технику.
– Значит, гарантии есть.
– Ну да, контора в Монаднок-Билдинг…
– Должно быть, он крупный предприниматель.
– Наверное, у него крупный офис, – сказал Келтон.
– Да уж недаром он привез сюда это оборудование. Кстати, а не сделать ли нам опись этих машин, чтобы быть спокойными?
Келтон покачал головой:
– Я вполне защищен, у меня есть расписка. А к вам это не имеет никакого отношения.
– А если этот Харнер скажет, что я украл какой-нибудь ксерокс?
– Это еще надо будет доказать.
– А если он заявит, что что-то пропало?..
– Это ничего не значит. Пусть доказывает.
– Я все-таки сделаю опись, – настаивал я.
– Я не собираюсь ждать, пока вы ее сделаете, – сказал Келтон, – уже поздно, и мне незачем сидеть здесь и заниматься бессмысленной работой. Если этот Харнер завтра утром не вывезет все это, я буду взыскивать с него сто долларов в день и наложу на оборудование арест.
– Хорошо, – сказал я, – я сделаю опись без вас.
– Без свидетеля это бессмысленно, – заметил Келтон, – Харнер может сказать, что вы сначала украли два-три ксерокса, а потом составили опись.
– Да, пожалуй, но, может, вы все-таки поможете мне? Это защитит нас обоих.
– Ну хорошо, – проворчал он, – сколько их здесь? Незачем записывать номера моделей, серий и всего остального. Так, посмотрим – две машины у этой стены, две у этой, одна в центре. Пять штук, и все для копирования. Мне, во всяком случае, так кажется.
– Точно, – сказал я. – Напишем, что их пять, и не будем указывать номера моделей.
– Ладно. Вот и вся опись, Лэм. Утром их увезут.
– Я бы хотел, чтобы это сделали до того, как я привезу сюда свою невесту. Она увидит, что комната заставлена, и решит, что дом маленький. Ей может не понравиться.
– Хорошо, хорошо, будь по-вашему. Итак, у нас здесь пять машин, и каждая стоит на столике. Пошли домой.
– Как он увезет все это – в фургоне? – спросил я.
– Наверное, ведь в багажник легкового автомобиля все это не погрузить.
Мы вышли, и Келтон закрыл за собой дверь. Он сел в машину и уехал. Я вернулся в дом, включил свет и внимательно осмотрел все комнаты. Кроме этих машин, там ничего не было. Они стояли на столах, а рядом находились ящики с бумагой.
Я записал номера серий и моделей всех ксероксов и, как только закончил, где-то вдалеке услышал сирену. Звук становился все громче. Я выключил свет и выбежал на улицу. Как только я открыл входную дверь, мимо дома пронеслась машина. Я успел заметить, что это темный седан, который мчался как дьявол. За ним, на расстоянии в сорок-пятьдесят ярдов, я увидел полицейскую машину с завывающей сиреной. Седан круто свернул в переулок. Я подумал, что он может перевернуться. Его занесло. Он въехал на тротуар, потом помчался дальше и снова резко повернул. Раздался громкий визг и скрежет. За рулем в полицейской машине тоже сидел профессионал, он проделал тот же маневр и прибавил скорости.
Я прислушался. В темноте раздались три выстрела. Моя машина стояла возле дома. Я проехал несколько кварталов, нашел стоянку, поставил машину и стал ждать.
Показались другие полицейские машины. Их становилось все больше. Внезапно меня ослепил свет фар. Ко мне подъехала одна из машин.
– Что вы здесь делаете? – спросил офицер.
– Жду.
– Чего?
– Как – чего?! Господи, вы еще спрашиваете! Вы загнали меня сюда своей сиреной. Вот я и жду, когда вы закончите, чтобы ехать домой.
– Позвольте проверить ваши права, – сказал офицер.
Я с неохотой протянул ему документы. Вдруг что-то привлекло его внимание.
– Лэм! Дональд Лэм! Вы же как-то связаны с этим делом.
– О каком деле вы говорите?
– Вы друг сержанта Селлерса?
– Я его знаю.
– Вы… сейчас. Ждите здесь.
Он пошел к своей машине и взял телефонную трубку. Через пять минут он вернулся, но теперь его поведение очень изменилось.
– Что вы здесь делали? – спросил он.
– Работал.
– У вас здесь были дела?
– Да.
– Какие?
– Селлерс знает. Я собирал информацию.
– Он сказал, что вы ее уже собрали.
– Я сделал только половину работы. Мне кое-что еще осталось сделать.
– Простите, Лэм, но я должен осмотреть.
– Что?
– Вас. Выходите и встаньте лицом к машине.
– Вы собираетесь обыскать меня?
– Да.
– Вы не имеете права.
– У меня нет выбора. Вы ведь имеете отношение к этому делу.
– К какому делу?
– Вы знаете. К делу об убийстве Финчли.
– Я работаю на своего клиента. А полиция меня уже достала. Вы не имеете права.
– К вашему сведению, Лэм, – сказал сержант, – сегодня вечером кто-то забрался в дом Финчли, сорвал с дверей печати и обыскал комнаты. Один из соседей уведомил полицию. Мы проверили. Этот человек скрылся от нас на машине. Мы его преследовали, но у нашей машины лопнула покрышка. Офицер дал предупредительный выстрел, а потом выстрелил в заднее колесо и в бензобак преследуемой машины.
– В меня никто не стрелял, – сказал я.
– Как же, можно подумать, что вы случайно остановились здесь. Что-то мы слишком часто встречаемся, мой друг.
Он обыскал меня, но не тронул ни записной, ни чековой книжки. Правда, он нашел ключ от дома номер 1369. К счастью, на нем не было никаких отметок.
– У вас много ключей, – наконец сказал он.
– Мне приходится открывать много дверей.
– В правом кармане брюк у вас кожаный кошелек с ключами. Еще один в левом кармане пиджака и один ключ в правом.
– И что же?
– Для каких дверей они предназначены?
– У меня есть квартира, – ответил я, – есть контора. Кроме того, я веду множество разных дел и не обязан рассказывать о предназначении каждого ключа. Если хотите, мы можем подъехать к дому Финчли и проверить каждый ключ. Я не против.
– Вот это как раз то, что я собирался сделать, – сказал офицер. – Следуйте за мной.
Мы подъехали к особняку Финчли. Офицер прилежно проверил каждый ключ, но остался ни с чем.
– Ладно, – сказал он, – можете идти, но Селлерс с вами еще об этом потолкует. Он говорит, что вы уж слишком часто фигурируете в этом деле.
– Передайте Селлерсу, что он тоже слишком часто фигурирует в этом деле, – заметил я.
Офицер усмехнулся.
– Ну ладно, я пошел, – сказал я.
– Минутку, – сказал он, – придется подождать распоряжения. Я запросил управление.
– Сколько ждать?
– Не больше десяти минут.
Я догадался, что он пошел попросить, чтобы за мной установили наблюдение. Через двенадцать минут он вернулся и сказал:
– Можете идти, Лэм, но не вляпайтесь в какую-нибудь историю.
За мной приставили следить двух полицейских, не меньше. Поэтому я отправился домой. Больше идти было некуда, разве что посмотреть, как там Дафни. Но если бы я пошел к ней, то привел бы за собой полицию. Я понимал, что Фрэнк Селлерс очень бы хотел поговорить с Дафни Крестон.
Глава 12
На следующее утро я выехал из дома, но не стал заезжать в контору. По дороге я заметил слежку. Как мне показалось, у меня на хвосте сидел один человек, что было вполне обычным делом. Я подождал до девяти часов, а потом позвонил Орвиллу Макстону.
– Мистер Макстон, говорит Дональд Лэм.
– Чем могу служить? – спросил он.
– Не могли бы вы сообщить мне об организации, в которой работаете?
– Еще чего. Я слишком много говорил об этом. Надоело.
– Но мне нужна не обычная информация, а нечто другое, – сказал я.
– Что именно?
– Например, ваше собственное мнение о Дэйле Финчли.
– Вы репортер?
– Нет, я подозреваемый.
– Что? – вскричал он.
– Подозреваемый.
– Как это?
– Вот это я и хочу узнать. Полиция решила доставить мне неприятности.
– Вы хорошо знали Финчли?
– Совсем не знал. Но мне кажется, кое-что я о нем выяснил.
На другом конце провода воцарилось молчание. Наконец Макстон спросил:
– О чем вы хотите поговорить со мной?
– Я отниму у вас минут пятнадцать. Если не захотите отвечать на какие-нибудь вопросы, не надо. Полиция не сняла с вас подозрения. Но они подозревают и меня. Поэтому у нас есть нечто общее.
Макстон опять замолчал и наконец сказал:
– Хорошо, я даю вам пятнадцать минут. Приезжайте. Сколько вам потребуется времени, чтобы доехать?
– Десять минут.
– Хорошо. Приезжайте, поговорим пятнадцать минут. Но если вы пойдете напролом, я вас выкину вон.
– Ладно, – сказал я.
На самом деле я звонил из автомата, который был за два квартала от его конторы. Я прошел туда пешком и представился секретарше. Она с любопытством посмотрела на меня и сказала:
– Входите, мистер Лэм, он ждет вас.
Орвилл Макстон был похож на спортсмена – широкоплечий, коренастый, с мощной шеей, густыми бровями, мясистым носом, квадратной челюстью и здоровенными руками. Он изучающе посмотрел на меня своими серыми глазами.