ли и впрямь не за горами тот день, когда сотрудничество между нашими странами будет не временным и вынужденным, а постоянным и бескорыстным, ведомым исключительно побуждениями добрых сердец? Сильно смахивает на утопию, но ведь, действительно, было бы здорово! Наверное, я неисправимый оптимист?
Проводил ребят за калитку, пожелал им напоследок успехов в общении с командованием, ввернулся в дом, запер за собой дверь, оглядел пришельцев из другого мира, улыбнулся и лишь после этого с облегчением перевёл дух:
— Уф, устал, как собака!
— Немудрено, — понятливо кивнула Ёлифрэль. — Должна заметить, сынок, что более безалаберной растраты маны я ещё не наблюдала. Технику управления магическими потоками тебе ещё оттачивать и оттачивать.
— Знаю, — потупился я.
— Однако, также обязана признать, что многие из известных мне магистров, виртуозно плетущих энергетические нити, истощились бы и после половины такого яркого выступления. Не говоря уже о том, что некоторые из продемонстрированных тобой вещей — уникальные и феноменальные, как по задумке, так и по манере исполнения. С удовольствием возьму у тебя пару уроков мастерства.
— Спасибо, мам. Раньше и не предполагал, что все эти магические штучки-дрючки настолько жутко выматывают. А создание амулетов — вообще тихий ужас! Представить страшно, сколько требуется потратить сил и времени на действительно мощный и долгоиграющий предмет.
— О да! — соглашаясь, затряс бородой гном. — Зато теперь осознал, почему они так дорого стоят?
— О да! — повторил я.
— Тем не менее, Серёж, ты неплохо притворялся. С этакой ленцой и пренебрежительной непринуждённостью показывал, будто у тебя все легко получается, — вступил в разговор и папа со своими похвалами. — Действительно, со стороны всё смотрелось очень даже бодренько.
— Спасибо, отец. Откровенно говоря, еле продержался до конца. А Теона, так та вообще боялась, что рухнем с ней без чувств, в самый разгар феерии.
«Не выдумывай, ничего я не боялась! Я, между прочим, верю в твою крутость больше тебя самого!» — мысленно возразила моя прелесть.
«Благодарю за доверие, солнышко, но сейчас для нас важно, чтобы агенты в это поверили. Надеюсь, моя напускная бравада после такой демонстрации волшебства, быстрее убедит начальство с дубовыми петлицами принять нужное нам решение».
Ёль заметила, что я пошатнулся, воскликнула и кинулась ко мне:
— Ой, Вотар, да ты же от слабости едва на ногах стоишь!
— Есть маленько, — тряхнул я головой и оперся плечом о стену, быстрее чем среагировала мама и подскочил гном. — Пойду, наверное, уже отдыхать.
— Конечно, иди! — согласился Ролтрилтар. — Мы тут сами приберёмся.
Я сделал попытку высвободиться из крепких объятий кузнеца и покинуть сцену моего чародейского триумфа самостоятельно, но коротышка нахмурился:
— Серый, может все-таки проводить?
— Так скверно выгляжу?
— Как выжатый лимон, — дал честную оценку Базирог и запричитал: — Ох и не завидую сейчас тебе!
— Дружище, спасибо, но не надо провожать. Сам, — всё-таки отказался я от предложенной помощи. — Ну а насчёт того, кто кому должен завидовать, то, в отличие от некоторых, кто-то через пять минут уже задрыхнет, а кому-то ещё предстоит до-о-олгое объяснение с Людмилой. Или запамятовал?
— Такое разве забудешь? — буркнул мигом погрустневший гном и снова заохал: — Надеюсь, Мила простит меня и тоже примет то решение, которое я от неё ожидаю.
— Ага, удачи! — искренне пожелал ему на прощанье и убыл восвояси.
Базирог
Милочка металась из угла в угол, гневно раздувая ноздри и, то и дело бросала на меня испепеляющие взгляды. Я, как нашкодивший подмастерье, сидел на табурете, положив ладони на колени, понуро опустив голову, и искоса наблюдал за перемещением возлюбленной по комнате. И ждал. Так продолжалось минут пять, может чуть больше, наконец, Людмила соизволила заговорить.
— И ведь с самого начала чувствовала, что врёшь! Важное партийное поручение у него, наглая рыжая морда! — с упрёком процедила она.
Не совсем верная формулировка, я несколько иначе объяснял цель своей вынужденной «командировки», да и за наглую рыжую морду обидно, но лучше пока воздержусь от комментариев.
— Я места себе не находила, столько дум передумала! Всё переживала, может сама, что не так сделала, может, сказала что-то лишнее или обидное? Убеждала себя, что ты не преступник, что не шпион, что была не мимолётным увлечением для него, что не поматросил и бросил, а он, оказывается ГНОМ!
Не понимаю, как вообще моя раса связана с остальными членами предложения? Вот уж загадочная женская логика.
— Думала, что он честный порядочный человек, а он ГНОМ!
Ну, если только с этой точки зрения. Да и то с натяжкой. Вот если бы сказала: «Думала, что он порядочный человек, а он ПОРЯДОЧНЫЙ ГНОМ!», тогда самое то!
— Планы строила, готова была бросить всё! Страшно подумать, даже убийство совершила ради него!
Я обиженно засопел.
— Молчи, подлец!!!
Да и так молчу.
На прекрасном разрумянившемся лице появились слёзы.
— А какими словами он меня осыпал, какие красивые эпитеты употреблял, какие дифирамбы пел!
Почему она обо мне в третьем лице говорит?
— А я, дурында старая, уши и развесила, в сказку поверила. Думала, ну вот, дождалась-таки принца на белом коне! Хотя насчёт сказки верно угадала: про такие чудеса, что ты тут вытворял, мне даже в книжках читать не доводилось.
— Знаю, нет мне прощения, но умоляю прости, прости меня, милая, — всё-таки не сдержался, открыл я рот и бухнулся на колени. — Ты, конечно же, права, о таких вещах нужно заранее предупреждать. Но я не знал, как. Точнее, как это правильнее сделать. Как признаться, чтобы ты поверила и при том не потерять тебя. Ведь, как только увидел, всем сердцем полюбил раз и навсегда и понял, что жить не смогу без тебя.
Мила перестала отмерять шагами спальню, остановилась и пристально посмотрела мне в глаза, переспросила:
— Что, правда, без меня не сможешь?
Я выдержал строгий взгляд и ответил:
— Клянусь! Но не волнуйся, тебя не будет мучать совесть за мою жизнь. Ёлифрэль сотрёт тебе память, и ты забудешь всё, что произош…
— Я ей сотру! — угрожающе помахала музыкантша кулаком в сторону замочной скважины. После чего за дверью кто-то испуганно пискнул и, кажется, упал.
— Но…
— Заткнись и встань уже с колен, итак приходится наклоняться, чтобы тебя целовать.
— А? Что? — переспросил я, проверяя, не ослышался ли.
— А то! — властно заявила собеседница, едва я поднялся на ноги, привлекла меня к себе и жадно прильнула устами.
Вот и поди разберись.
— Я тоже тебе люблю, и не могу без тебя, мой дурачок! — жарко прошептала Мила. — Куда ты — туда и я. Позовёшь на свою Пангею — полечу, пожелаешь остаться тут, значит, будем жить на Земле. Лишь бы вместе.
М-да, ругала, ругала и такой финал. Однозначно, женская душа — потёмки. Но за эту непредсказуемость, видимо мы, мужики, их и обожаем.
Эфир
Игрок 2 (с сарказмом обречённого):«Ну вот, что и требовалось доказать! Живой колосок получен не просто из измельчённого в мёртвую пыль зёрнышка, но к тому же из муки, подверженной после этого запеканию в духовке. Поздравляю, друзья мои, нас всех ловко обвели вокруг пальца!»
Игрок 1 (грустно и задумчиво): «Угу. Теперь, действительно, всё окончательно прояснилось. Хотя лично я до последнего надеялся, что мы имеем дело не с чистокровным демихроном, а повелителем четвёртого измерения лишь по отцу, на языке которого Сергей произнёс это своё: «Ву дерр квиа лио хора». Но, как нам всем прекрасно известно, в таком случае он не сумел бы показать то, что было показано. А ещё, мне кажется, что это не агентам, а скорее нам было продемонстрировано умение обращать время вспять».
Наблюдающий (с сомнением):«И все же пока рано что-либо утверждать на сто процентов».
Коллекционер Душ (возбуждённо и непонимающе):«Рано?! А какие ещё доказательства вам требуются?!»
Игрок 2 (встревоженно):«Да-да! Уж будь добр, поясни нам свои слова!»
Наблюдающий (глубокий вздохнув): «Вы забываете, что это существо вполне может принадлежать не только к, встречающейся один на миллион, разновидности Высших, но и…»
Игрок 1 (ошеломлённо перебив и на долю мгновения опередив говорившего):«Но и к таким, которые встречаются один на миллиард?»
Коллекционер Душ (задыхаясь от переполняющих его эмоций, и не осмеливаясь до конца озвучить то, о чем все уже догадались): «Не хотите ли вы сказать, что Вотар…»
Наблюдающий:«Не хочу. Однако, всё само сводится к тому, что перед нами — Истинный Творец!»
Игрок 2 (не желая верить в происходящее):«О, нет, нет, нет…НЕТ!»
Игрок 1 (вдруг, осенённый спасительной идеей):«Стоп! Без паники! Даже если это и впрямь так, Тарасов вполне может быть из недавно появившихся на свет. Точно! Похоже, так оно и есть! И ведёт он себя так не специально, а просто потому, что не обучен и сам не ведает, кем является на самом деле! Предлагаю провести эксперимент! Если мои предположения подтвердятся, то ситуация не такая уж безнадёжная. А если нет, то… что ж, тогда, в принципе, без разницы, будет эта проверка или нет».
Наблюдающий:«А что нам ещё остаётся? Не возражаю».
Игрок 2:«Ну, допустим, я тоже согласен».
Коллекционер Душ:«Так, а что за эксперимент-то? Изволь поподробнее».
Игрок 1:«Опомнитесь, не в Эфире же! Все детали при личной встрече».
Игрок 2:«Где и когда?»
Игрок 1:«Через сутки. На Пангее. Скажем, в «Логове хризолитового единорога»?»
Наблюдающий:«Идёт!»
Чужой: «Приветствую всех! А мне тоже можно прийти?»