ть лишь их жестокость.
Глава 9
«Тетраэдр»
У фейс-контролёра ночного клуба «Тетраэдр» Бориса рабочий день не задался с самого начала. Несмотря на то, что этот самый день начинается с шести вечера.
Минут через сорок после открытия, очередной клиенткой, пожелавшей войди в заведение, оказалась пожилая дама. Ну, как пожилая, по меркам Бориса, конечно. На вид женщине было лет под сорок пять, но выглядела она вполне даже вкусно. Подтянутое тело, гладкая чистая кожа, морщинки лишь те, которые украшают, а все стратегические выпуклости — упруги и аппетитны.
Нет сам охранник их, конечно не щупал, но если телеса дряблые, их даже утягивающее бельё не замаскирует, уж у него глаз намётан! А у этой при ходьбе нигде ничего не колышется сверх меры, всё плотненько, как у молодухи. И, что ещё удивительно, на тётке не было и грамма макияжа, а внешность её манила. Настоящая милфа, одним словом![1]
«Прежде не мутил с мамочками, но с этой «бабойягодкойопять» покувыркался бы», — мечтательно подумал Борис, мысленно раздевая красотку. Затем почувствовал, как у него встопорщились не только бакенбарды, но и «дружок» в штанах. — «Оу, это знак! Если она пожаловала в клубе без пары, обязательно дам знак бармену, чтобы угостил её особым коктейлем, и тогда…»
Когда женщина подошла поближе, охранник и привратник в одном лице сделал приглашающий жест по направлению к двери, напустил в голос соблазнительных интонаций и скороговоркой выдал:
— Добро пожаловать, мадам! Вы у нас впервые? Обещаю, вам понравится! Если что-то понадобится, не стесняйтесь, обращайтесь. Всегда к вашим услугам! Меня, кстати, зовут…
— Нет желания заходить в ваш клоповник. Я лично к тебе Борис! — прервала его женщина.
— А? Почему же сразу клоповн… Оу! Лично ко мне? Заинтригован. Просто, честно признаться, не припомню, чтобы мы были знакомы.
— Мы и не знакомы.
— Но вам откуда-то известно моё имя? — сказал он, а сам подумал: «Хотя, вопрос, наверное, неуместный. Боря из «Тетраэдра» — личность известная, Меня тут каждая собака знает!»
— К несчастью для тебя, скотина бессовестная! — сурово сдвинула брови мамашка.
— Не понимаю! Вы вообще по какому поводу?
— Должок пришла вернуть.
— Какой ещё должок?
— От дочери и невестки, которых чуть не изнасиловали в вашей дыре! — перешла на повышенные тона дамочка.
— А-а, ясно. Обычная история! Дуры какие-то напились до потери контроля, вызывающе вели себя, привлекли внимания чужих парней… Сами, короче, виноваты. Да и чуть не считается! В конце концов не отдались же, — ухмыльнулся Борис и мысленно продолжил строить подлые планы: «Ничего, сейчас предложу выпить мировую за счёт заведения, и уж тогда ты — вся правильная такая — не отделаешься «чуть»! Обещаю! Покажешь, так сказать, личный пример своим молодым подругам! Ха-ха!»
— Ничего себе! Ты только что обозвал моих близких дурами, урод?
Борис нервно сглотнул, когда ствол его собственной пушки, внезапно упёрся ему в глаз. Когда только успела вытащить, тварь?
Аркадий и Глеб — ещё два «сторожевых пса» ночного клуба — несли дежурство за пультом видеонаблюдения. Однако напавшая на их коллегу дама нарочно повернулась так, что смотрящим эпизод через камеру казалось, будто пылкая незнакомка набросилась на Борю с целью облобызать.
— Аркаша, гля, хохма — фифа какая-то Борюсику на шею прямо на улице вешается! А этот балбес упирается!
— Вижу, и что бабы в этом амбале двухметровом находят. У него же умишко с грецкий орех, — с завистью проворчал Глеб.
— Видимо им не умишко его нужен, а кое-что другое, гы-ы.
— Тогда, боюсь, девица скоро разочаруется.
— Тебе-то откуда знать?
— Видел, там тоже всё уменьшительно-ласкательное. Так, Аркадий, прекрати так зенки выпучивать! В туалете случайно увидел, когда по нужде ходил.
— Так и чё, у Бори там совсем всё плохо?
— Ну, знаешь, примерно, как в анекдоте про то, как одна подруга, переспавшая с культуристом, делится впечатления с другой.
— Не-а, не слыхал. Ну и чё, как оно?
— Вот и подруга точно также спросила! А первая ей ответила: «Представь, что на тебя упал шкаф, а из него ключик торчит!»
— Ах-ха- ха!
Отсмеявшись, Аркаша, предположил:
— А может у нашего Борюси иная сила? Как у того восьмидесятилетнего деда из другого анекдота, у которого поинтересовались, за что его до сих пор бабки любят. А он сказал: «Не знаю, не знаю». И облизнул бровь! Ы-ы.
— Хе-хе, ну, если только так. Всё, харэ зубоскалить и сплетничать, вон в зале кто-то быкует, на официанта, передай по рации по рации парням в зале, чтобы уладил конфликт…
Секьюрити на входе, тем временем, было не до веселья.
— Эй, эй угомонись, мамаша! Ты чё, блин, исполняешь?
— Вы!
— Не понял?
— К человеку с пистолетом следует обращаться на вы, — ещё сильнее вдавила милфа оружие в его череп и прошипела это таким кровожадным тоном, что Борису почему-то вдруг расхотелось секса с ней. Совсем.
Охранник превосходил напавшую на две головы и был тяжелее раз в три. К тому же у него с собой ещё есть дубинка, а пистолет всего лишь травмат. Но резиновая пуля, выпущенная в глазницу, могла стать смертельной. Рисковать не хотелось.
— Х-хорошо, Вы. Простите.
— Так-то лучше, — женщина ослабила нажим.
— Д-давайте спокойно всё обсудим?
— Давай.
— Ч-чего вы от меня хотите? Ваших родственниц обидели ведь внутри? А я всего лишь привратник.
— Ты виноват в том, что стоял и равнодушно наблюдал, как их в бессознательном состоянии тащат в машину.
— Я? Да, когда такое было? В какую ещё машину? Не припомню! Но даже если и было, наверняка, подумал, что переборщивших с выпивкой девиц ведут их знакомые.
— Ты! Пару месяцев назад! В синий бентли. И девиц не вели, а именно волокли, словно вещь! Причём, ты знал наверняка, кто именно, куда и зачем. Потому что одним из выродков был сын твоего хозяина, а его дружок-ублюдок тоже ваш завсегдатай, — освежила память собеседница.
— А-а, это тогда, когда Илюха-козленок подставил! — проскрежетал сквозь зубы Борис. — Было, каюсь. Но что мне оставалось делать?
— Помешать преступлению, как и положено порядочному человеку.
— Но он ведь сын шефа!
— Бывший сын бывшего шефа! И это не оправдание!
— Это да, пусть обоим им земля пухом.
— Нет, гореть им обоим в аду!
— Ну, может и так. Однако, всё равно моя вина косвенная, это всё бармен с Ильёй Ильичом затеяли!
— Зови сюда бармена! Немедленно! — потребовал милфа, после чего отпустила жертву и отступила шаг назад, опять развернувшись так, чтобы камера не зафиксировала её лицо.
«Руки переплела на груди, но палец со спускового крючка не убрала. Впрочем, поза расслаблена, и ствол смотрит в сторону. Если сейчас резко ударить…» — пронеслось в мозгу привратника. Рука его медленно потянулась к дубинке.
— Только попробуй, и я тебе её засуну туда, где солнце не светит! — пригрозила тётка.
— Да я просто рацию хотел взять, она на поясе, чтобы бармена позвать, — мгновенно утратил весь боевой пыл Боря.
— Аркаша, гляди-ка, баба, кажись, обиделась на нашего Лизуна. Стоит нервно ножкой постукивает, руки на сиськах сложила.
— Лизуна? Ха-ха, зачётная кликуха!
Бармен подошёл через несколько минут. И первым делом… поцеловал Борю взасос! При этом одна его пятерня ущипнула ягодицу фейс-контролёра, а другая сжала выпирающую часть штанов амбала в районе гульфика.
— Ёш твою медь! Вот это заявочки! Глеб, как теперь это развидеть?
— М-да, теперь понятно, отчего женщина так расстроена.
Спустя полчаса, когда охранники выложили фрагмент этого видео в интернет, авторитет знаменитого секьюрити «Тетраэдра» заметно пошатнулся.
Ролтрилтар
— Ну ты и коварная, мать! — ещё через несколько часов покачал головой дроу, выслушивая отчёт жены о проделанной работе.
— Видел бы ты их обалдевшие рожи при этом! — усмехнулась Ёлифрэль.
— Обязательно было заставлять такое делать?
— Нет, но это маленькая месть за всех девчонок, которых эти поганцы обидели.
— Справедливо. А что потом?
— Потом, с помощью магии разума, я выведала у бармена рецепт порошка, который гадёныш подмешивал в выпивку. Как мы и предполагали, это не клофелин, потому что он — синтетическое вещество, и не смог бы отравить эльфийские организмы.
— Смесь трав?
— Да. Причём, на Пангее такие тоже растут, так что, при необходимости, можем воспроизвести зелье и там.
— Отличная новость! Дальше что?
— Дальше, в наказание за равнодушие, я наложила «сглаз» на Бориса.
— «Сглаз»? Любопытно. И какой именно?
— Импотенцию.
— Ничего себе! Надолго?
— От него самого зависит. Стоп-фразой, прекращающее действия проклятия является «Спасибо, молодой человек!» Я предупредила, что никакие врачи ему не помогут (и это действительно так), пока он не услышит это от трёх тысяч разных людей. Так что, если перестанет быть безучастным и начнёт делать хотя бы по пять добрых дел в сутки, то лет через восемь, «стручок» его воскреснет! — пояснила Ёль.
— Восемь лет! — ужаснулся Рол.
— Можно и раньше, от него самого зависит, говорю же.
М-да, хороший урок. А бармен?
— А бармен, перед тем, как пойти в полицию с признанием о пособничестве в изнасилованиях (с нашими девочками ведь не единичный случай был), вернулся за своё рабочее место и, как положено, продолжил разливать напитки, смешивать и поджигать коктейли, жонглировать бутылками.
— Дай угадаю! Покуда одна из ёмкостей со спиртосодержащим пойлом «случайно» не разбилась о стойку и не начался пожар, который впоследствии спалил дотла весь клуб?
— Ага, совершенно случайно, — прикинулась невинной овечкой волшебница, которой загипнотизировать живое существо — раз плюнуть. После добавила: — Давно пора было сжечь этот филиал Содома и Гоморы! Но, заметь, никто не пострадал, все спаслись, как я и планировала! Мы же дали слово Вотару!