озреваю, за счёт всё тех же фотонов, вытесненных из вновь занятого предметом куска вселенной.
Однако наличие в арсенале той же самой теории квантово-волнового принципа заставляет меня недоумевать, почему я до сих пор не ослеп. Уж коль световые частицы остановились, то я обязан видеть мир, лишь передвигаясь (то есть, улавливая новые фотоны), а в местах, где глаза их уже однажды поймали, не должен видеть ровным счётом ни фига, ибо там нечего ловить (в прямом смысле).
Ещё, по идее, я вынужден был бы жутко упариться из-за того, что мой продолжающий активную деятельность биологический организм непрерывно вырабатывает тепло. А так как это происходит в среде, где всё «замёрзло», то молекулы воздуха не взаимодействуют с кожей, и, следовательно, не совершают теплообмен. Но нет. Неизбежного перегрева почему-то не происходит. Я, конечно, не жалуюсь, но почему?
Следующей неразгаданной тайной остался вопрос — отчего я не задыхаюсь в окружении безынерционных кислорода, азота и прочих составляющих атмосферы?
Ну и ещё можно нарыть целый миллиард головораспухательных загадок: о кристаллических решётках, о массе и инерции, о потенциальной и кинетической энергиях, о гравитационном взаимодействии, об импульсах, об электромагнитных полях и о бескрайнем море законов, в формулах которых присутствует время, которое теперь равняется нулю.
Ладно, спишем всё на непостижимую, для умов простых смертных, магию демихронов. С некоторых пор меня вроде бы тоже причисляют к их честной компании, но увы, информационная база и скромные возможности Творца в моём арсенале пока что менее чем номинальны. Единственное, что позволяет текущий статус «не волшебника, а только ученика», так это не сойти с ума, более-менее трезво анализировать сложившуюся ситуацию и пытаться найти из неё выход.
По сути, перечень действий, которые могу предпринять, разнообразием не балует.
Самый простой и, на мой взгляд, наименее опасный вариант развития событий — сидеть и ждать, покуда всё не разрешится само собой. Каким бы ни был могучим артефакт пресловутых Древних, очень сомневаюсь, что его мощности хватит на то, чтобы слишком долго удерживать в «подвешенном состоянии» целую Вселенную. Хотя не факт, что в данный момент «на паузе» стоит всё мироздание, а не всего лишь наша Солнечная система или только планета Земля. Или того хуже (но может и лучше), вдруг вообще замерло всего несколько десятков квадратных километров, обозреваемых мною из окна вагона?
В любом случае, вряд ли это растянется на долгие годы. По крайней мере сильно на это надеюсь. Даже почти уверен, что спасение придёт прежде, чем я состарюсь, ведь температура «монеты забвения» всё повышается и повышается. Это значит, штуковина работает на пределе своих возможностей, и, если и далее ничего не предпринимать, в скором времени обязан случиться отказ с последующим аварийным отключением демиурговского «оборудования».
Хм, а если нагрев связан с чем-то иным? Вдруг при достижении критичечкой температуры двигатель хронокругляша не заглохнет, а пойдёт вразнос, что тогда? Что-что — долбабахнёт так, что даже зелёным человечкам на задворках Млечного Пути мало не покажется! Причём упомянутом лазурной драконессой сценарии с появлением в нашей галактике небольшой гравитационной аномалии либо взрыва сверхновой покажутся не такими уж плачевными. Плюс мне (ох уж это горе от ума) известен ещё такой страшный синоним астрономического апокалипсиса, как «рождение квазара»! И уж тогда, действительно, звёздная задница (пардон за мой французский) грозит всем и вся!
М-да, а коли так, то ждать с моря погоды не стоит, и лучше самостоятельно выползать из того, во что вляпался. Самостоятельно и желательно поскорее! А как? Да очень даже просто — брошу монетку ещё разок, только теперь правильно. Благо уже никто не помешает. Хе-хе, как пишут в задачниках по физике: «при идеальных условиях».
Извлёк из кармана изрядно потеплевший презент от Игрока1, мысленно повторил про себя заветное заклинание, затем, в соответствии с инструкцией по применению, уложил артефакт нужной стороной на согнутый указательный перст и уже собрался ударить по предмету ногтём большого пальца, как опять замешкался: «Ага, ну а если, как раз этот ход спровоцирует трындец в космических масштабах?» Проклятье! Что же делать-то?
И тут у меня случилось очередное пророческое видение. Мимолётное. Статичная картинка повисела перед глазами несколько секунд и исчезла. Неведомо откуда, наверное, какое-то шестое чувство подсказало, как и в случае с таксистом Боратом, но мой разум сразу осознал, что пред ним кадр из очень ближайшего будущего. А потому я жадно впился взглядом в показанное мне лицо и постарался запечатлеть в памяти как можно больше деталей.
Это был незнакомый мужчина. Пожилой, примерно лет пятидесяти-пятидесяти пяти. Европеец. Блондин. Гладковыбритый. Короткостриженый. В меру упитанный. Со слегка одутловатыми щеками, ямочкой на подбородке и расширенными от возбуждения зрачками! По мимике затрудняюсь однозначно определить: то ли человек неимоверно обрадовался чему-то, то ли испугался, то ли удивился, то ли всего по чуть-чуть. Зато стеновую панель с тонировкой под орех моё око угадало моментально! Именно так задекорированы обшивки вагонов поезда «Калининград-Пятигорск». Того самого, в котором сейчас нахожусь!
Ага, значит мужчина где-то рядом?
Дополнительно на правильность догадки указывал висящий на заднем плане китель железнодорожного служащего, который наводил на мысль, что дядька, скорее всего, проводник. Либо находится в купе одного из них. Нужно лишь отыскать пухлощёкого типа, а затем самому поглядеть, что заставило его так таращить зенки. Инстинктивно чувствую, что сейчас важнее этого ничего нет.
Кстати, тот факт, что я использовал «монету забвения» на последних секундах отведённого для этих целей времени, заставляет предположить, что железнодорожник (пока условно буду считать его таковым) мог узреть то, из-за чего чешуйчатая мадмуазель давила на срочность. И, может быть, тогда, наконец-таки, станет ясно, как действовать дальше?
Пока я спешно шагал по вагонам и заглядывал во все купе подряд (на всякий случай), моё воспалённое воображение много каких нехороших страстей допридумывало к уже имеющимся. От неизбежного столкновения с неожиданно выскочившего из туннеля о встречным товарняком или схождения нашего локомотива с рельсов (например, из-за горного обвала, оползня, разрушенной опоры моста, заглохшего на переезде «КАМАЗа» с щебнем и т. д.) до смертников-террористов в шахидских поясах, которые засели за ближайшим поворотом (или другой вариант — до сей поры являющимися прилежными пассажирами). А под конец и вовсе мелькнул образ негра-психа с ликом Самюэля Ли Джексона (за что отдельное спасибо фильму «Неуязвимый»), ищущего своего Брюса Уиллиса. Однако даже в самых смелых и идиотских фантазиях я представить себе не мог истинную причину изумления, послужившего причиной увеличения зрительных органов пожилого блондина из второго, если считать с конца, вагона!
Поначалу даже не врубился, в чём «прикол» и подумал, что мои пророческие ставки на «стюарда» не оправдались. Искомый мужик взглядом лемура таращился в экран стоящего пред ним на откидном столике крохотного «зомбоящика», по которому шла телевизионная трансляция… обычного футбольного матча? Нет, понимаю конечно, что для истинного фаната данной игры обычных матчей не бывает в принципе. А уж если проходит какая-нибудь ответственная встреча твоих любимчиков за выход в одну какую-нибудь финала какого-нибудь Кубка или Чемпионата чего-нибудь, то тем более. В таком случае, наблюдать за двадцатью двумя парнями, полтора часа пинающими мяч, должно внимательно, переживать за их неудачи искренне, а реагировать на любые потуги к победе — бурно.
Только вот не было на стоп-кадре ни голевого момента, ни опасной передачи, ни ситуации, за которой неизбежно должны последовать «горчичник» от судьи и назначение штрафного удара. Ни намеренной или неумышленной травмы нижней конечности подающего большие надежды форварда, путём жёсткого подката защитника соперника; ни таймера, отсчитывающего последние секунды до длинного свистка; ни даже прорвавшейся сквозь полицейский кордон голозадой болельщицы. Ни-че-го подобного. Лишь обыденный короткий пас в середине поля на пятнадцатой минуте первого тайма при счёте ноль-ноль. И всё! Всё!
Так какого же беса «бортпроводника» предпоследнего вагона так передёрнуло? Что побудило его выплеснуть из бутылки пиво красивым фонтаном пенистых брызг? Какова причина застывшей на лице маски ужаса (теперь я уже уверен, что это не восторг) и не успевшего сорваться с губ отчаянного крика? Неужто моё видение — ложная тревога?
Хм, вряд ли подсказка в названиях команд, но ладно проверю…
Прежде чем вчитаться в висевшие в правом верхнем углу экрана буквы, я вдруг обратил внимание, что выпученный взгляд дядьки направлен не совсем в телевизор, а чуть выше — в окно. Разумеется, мои глаза немедленно устремились туда же. Однако с текущей позиции там были видны лишь крупные хлопья снегопада (следует отметить, зачётное зрелище в режиме «мир на паузе»!). Зато, когда я поменял угол обзора и приблизил свою голову к голове пухлого железнодорожника, то «паззл» сошёлся! И наконец-то стало понятно почему Эльдрагория так торопила с применением «монеты забвения». Всего в десятке метров от стекла маячила туша, терпящего бедствие… авиалайнера!
Самолёт, тудыть его налево! Не останови я вращение Земли, через миг в наш поезд должен был врезаться огромный самолёт!
Артефакт Древних напомнил о себе лёгкой вибрацией. Словно поторапливал: «Да делай уже что-нибудь, дубина! Или, ты думаешь, удерживаемый мной стазис продлится вечно?»
— Ага, умник, лучше вместо того, чтобы руки обжигать, словесную подсказку дай! — огрызнулся я в адрес кругляша. — Или хотя бы пальцем ткни в нужном направлении.
Естественно, волшебная вещица ничего не ответила. Впрочем, иного от неё и не ожидал. И, кстати, о волшебстве. Как выяснилось, в режиме безвременья оно тоже не фурычит. Как я ни пыжился, но не удалось скастовать и самого захудалого заклинаньица. Даже на магическое зрение переключиться не получилось.