– Не повезло девочке, – хихикнула Марина, не отрываясь от работы, – она совсем не жаворонок! Поспать очень любит!
– Пусть переквалифицируется в жаворонка! – строго заявил Борис. – Этого требуют наши суровые реалии! А поспать подольше – это она не одна такая. Тут много кто горазд до обеда дрыхнуть!
С этими словами Борис бросил на Марину суровый взгляд, и та сделала вид, что увлечена дойкой и ничего не замечает.
– Ладно, Маришка, давай уже сама тут справляйся, – Борис встал с табуретки, – тебе сподручней, а мне пора в город ехать. Попытаюсь инструментом закупиться. Прислать тебе Ружану?
– Пришлите, – кивнула Марина. – У неё хорошо получается доить, она быстро научилась. Но лишняя практика не помешает.
– Вот и отлично. – Борис направился к выходу из гаража, на ходу окидывая окружающее пространство внимательным взглядом.
Ружаной звали девушку Степана, его младшего сына. Девкой она была городской, родственников за городом не имела и в деревне никогда прежде не появлялась. Но у неё в генах, видать, имелась сильная предрасположенность возиться с животиной, доставшаяся от предков. Из всех его домочадцев, включая пришлых, за минувшие недели только Ружана натаскалась доить корову так, словно занималась этим с малолетства. Давалось это занятие ей легко, коровы привыкли к ней быстро, да и сама она в переднике и платке на голову, чтобы волосы не мешали, выглядела прям-таки настоящей деревенской девахой: русая, синеглазая и нос в веснушках. Разве что тощая, аки смерть. Но это ничего, откормится на сметанке-то! Сметаны теперь много.
Коров, взятых на сбережение с мегафермы, Борис поместил в гараже. Предварительно оттуда пришлось вытолкать на улицу автоматические погрузчики и самодвижущиеся тележки для перевозки грузов. Погрузчики без электричества были абсолютно бесполезны, их накрыли плёнкой, запасы которой в своё время были заготовлены для того, чтобы укрывать сено от дождя, если всё оно на складах не уместилось. Обычно такое бывало сразу после покоса полей. Около недели излишки сена хранились на улице под плёнкой с соблюдением соответствующих норм, потом их раскупали потребители, в основном та самая молочная мегаферма. Так что укрыть погрузчики было чем. Вопрос: как долго им придётся простоять на улице? Уже выпадал первый снег, вскоре придёт настоящая зима… Остаётся надеяться, что техника перезимует под открытым небом без фатальных последствий.
Потому что коровы под открытым небом не перезимуют уж точно. Поэтому гараж переоборудовали в коровник настолько тщательно, насколько вообще смогли: все щели были скрупулезно законопачены, пол устлали соломой толстым слоем, оборудовали стойла и собрали очаг для обогрева. Очаг получился кривоват, ибо профессионалов в этом деле не имеется, но с горем пополам нагревал новоиспечённый коровник до пятнадцати градусов тепла и даже почти не дымил. Хоть имел вместо дымохода старую канализационную трубу. С которой пришлось повозиться, чтобы не плавилась в месте соединения с таким же самодельным вытяжным кожухом очага. Как только удастся достать нужные инструменты и стройматериалы, всю эту конструкцию нужно будет переделать. Пока тут всё не сгорело синим пламенем. Хорошо хоть людей у него стало больше, есть кому за очагами приглядывать, с открытым огнём шутки плохи.
Выйдя на улицу, Борис потопал по свежему снегу к дому, возле которого дочь со своим ухажёром грузили тележку предназначенными для продажи продуктами. После прибытия детей и их друзей обслуживание фермы более-менее наладилось. Рабочих рук хватало, чтобы заниматься и курятником, и коровником, и следить за сложенными в домах и строениях очагами. С появлением коров увеличилось разнообразие продуктов, и Борис воочию убедился, что корову в древности называли кормилицей не просто красного словца ради. Молоко, сметана, творог и даже сыр, который пока получался не очень, но общий энтузиазм молодёжи давал определённую надежду на улучшение навыков и отладку полукустарных технологий. Вкупе с несколькими десятками тонн зерна, сена и соломы, оставшихся на складах из-за блэкаута, продовольственный вопрос не стоял вообще.
Зато стояли вопросы отопления и водоснабжения. Хозяйство, которое Борис не без основания считал скромным, требовало уйму дров и воды не меньше. Чуть ли не всё требовалось отапливать, а вода нужна не только для того, чтобы поить людей и живность, но для того, чтобы мыть, чистить и стирать. Последнее занятие вручную оказалось очень утомительным, и его жена вместе с женой старшего сына методом проб и ошибок изучали порядком забытые правила кипячения отправленных в стирку вещей. Задача серьёзно осложнялась тем, что далеко не все современные вещи можно кипятить. Много чего приходится стирать вручную. Не говоря уже о сушке. Для этого в доме пришлось выделить целую комнату под сушильное помещение, потому что на морозе мокрое бельё замерзало колом и сохнуть, естественно, не собиралось.
С отоплением проблем было ещё больше. Для того чтобы обогреть все помещения фермы, функционирование которых при минусовых температурах было невозможно, требовалось установить очаги едва ли не в каждом из них. Сделать это совершенно нереально. Во-первых, очаги самодельные, их приходится выкладывать из камня, потому что электрокамины для топки дровами не подходят. Газовые, как выяснилось, тоже. По крайней мере без сварочного аппарата и электропил по металлу газовый камин в дровяной не переделать. Самодельные же очаги далеки от надёжности и требуют глаз да глаз, чтобы не устроить пожар. Во-вторых, для каждого помещения нужен дымоход, делать который не из чего. Труб и шлангов, которые могли бы подойти для изготовления дымоходов, уже не осталось. В-третьих, такое количество очагов требует совершенно бесконечную прорву дров.
Решить эту проблему Борис попытался единственным известным ему способом: провести везде водяное отопление. Растянуть гибкие пластиковые трубы по нужным помещениям и подавать в них нагретую до горячего состояния воду. Для таких целей безопаснее и эффективнее металлические трубы, но как их варить без сварки? Наверное, можно газом, но никто из его домашних не умеет, да и газосварки у них нет. Он уже дважды ходил в деревню за помощью, но там обстановка не лучше: металлические трубы в жутком дефиците, единственный газосварщик нарасхват. Точнее, был нарасхват. Потому что у него закончился газ для сварки, а новых баллонов он пока не нашёл. Но очередь к нему всё равно немаленькая, и Борис записан в ней не то двадцать пятым, не то двадцать шестым. В общем, пока отопление можно собрать только из гибких пластиковых труб. Которые у него закончились вместе с элементами их соединения.
Но самая серьёзная проблема, нависающая над фермой всё сильнее, это заготовка дров. Рубить деревья в два топора руками оказалось задачей совсем не простой. Мало того что крупное дерево с непривычки рубится вообще небыстро, так потом его ещё распилить надо, а электропилы бесполезны. Найти ручную пилу до сих пор не удалось, приходится кромсать поваленное дерево топорами, это очень долго, а дров с каждым днём требуется всё больше, ибо зима приближается. А ведь нарубленные дрова нужно ещё привезти из леса на ферму. Но везти не на чем. Спасает лишь то, что от леса до фермы полсотни метров. Сложил всё в садовую тележку, и притащили вдвоём. Но много так не натаскаешь.
Придётся всё-таки ломать погрузчик или автоматическую грузовую платформу. Пожалуй, платформу будет сломать проще. Нужно вынуть из неё лишние механизмы, чтобы колёсные оси не блокировались при отсутствии электричества, да и чтоб сама тележка стала легче. Тяжело тягать туда-сюда лишний вес в добрых полтонны. Если вытряхнуть из автоматической платформы всё, что только можно, то она превратится в подобие обычной грузовой телеги. Борис тяжело вздохнул. Которую потом, когда электричество вернётся, по гарантии уже не отремонтировать. Придётся покупать новую. А это затраты, причём немалые. Но без телеги никуда, и на этот вандализм придётся пойти. И даже дважды, потому что одной телеги на все случаи жизни скорее всего не хватит.
Вот только для того, чтобы всё вышеуказанное сломать, нужен ручной инструмент. А у него на ферме всё сплошь электрическое: шуруповёрты, дрели, перфораторы, электродомкраты, лебёдки, электропилы, электротиски и так далее. Всё это в одно мгновение стало бесполезным. Поэтому Борис тщательно подготовился к поездке в город, на которую возлагаются большие надежды. В городе есть магазины, в том числе строительные, садовые и хозяйственные. В них наверняка должно быть что-то полезное. Продуктов в городе не хватает, так что кто-нибудь из продавцов по идее не откажется от обмена. Лишь бы хватило товара. И не потому, что его нет. А всё по той же причине – возить не на чем.
Специально для этой поездки Борис с сыновьями переоборудовали, как смогли, садовую тележку, которую прикрепили к паре велосипедов. Конструкция получилась далёкой от надёжности, всё держится на скотче в десяток слоёв, но развалиться вроде бы не должно. Саму тележку расширили, насколько это возможно, и обвешали хозяйственными сумками, словно дорожными мешками. В сумки загрузили зерно и мясо птицы, в тележку уложили клети с куриным яйцом и бутыли с молокопродуктами. Тянуть всё это должны два велосипеда, параллельно соединенные между собой парой перекладин, закреплённых проволокой и всё тем же скотчем. Планировалось, что получившаяся нелепая конструкция сможет минут за сорок-пятьдесят с таким грузом преодолеть пять километров до городка. Заледенеть за это время груз не должен, всё обернуто термотканью, запас которой Борис сделал ещё в те годы, когда размышлял о создании теплицы для выращивания собственных овощей. Теперь к этой идее стоит вернуться.
– Сколько сейчас на улице? – Борис подошёл к тележке, к которой дочерин ухажёр крепил сумку с зерном.
– Минус три, Борис Степанович, – ответил Глеб. – Ещё не холодно, думаю, за пару часов упакованные продукты точно не замёрзнут. Жаль, что у вас нет термоконтейнеров.
– Да кто же знал! – философски изрёк Борис. – Молоком я до блэкаута не занимался, яйцо хранилось в специальном хранилище, автоматические грузовики забирали его прямо оттуда, как раз они имели всю необходимую для перевозки таких грузов климатическую аппаратуру. Термоконт