Но если закрыть дверь, каюта быстро превратится в нагретую духовку, так что лучше хотя бы горячий ветер, чем никакого. Тем более что сил встать не осталось, даже шевелиться удаётся с трудом, сознание всё реже выплывает из горячечного бреда, и Анжела всем своим иссохшим от жажды нутром ощущает, как в затылок ей дышит смерть. Ещё несколько часов мучительных страданий, и она не выдержит. Мучения длятся столь бесконечно, что даже такой конец лучше, чем их продолжение.
Сколько всё это продолжается, она не помнит. Часов нет, календарей нет, смена дня и ночи смешалась с мраком штормов и жжением палящего солнца. После того как подлые твари, являвшиеся командой лайнера, тайком забрали спасательные шлюпки и бросили пассажиров на произвол судьбы, всё покатилось в ад. В тот же день какие-то люди пожелали плыть к берегу наугад, понадеявшись, что они правильно запомнили направление, в котором скрылись лодки ублюдошной команды лайнера. Все эти безумцы погрузились на последние оставшиеся спасательные шлюпки и отплыли туда, где надеялись найти землю. Вряд ли кто-нибудь из них выжил, потому что уже через два часа разразился шторм, который к ночи стал воистину ужасающим.
Жестокий ураган бушевал неделю, может, больше или меньше, определить это точно никто не смог. Громадный лайнер швыряло по огромным волнам, как щепку, вертело в разные стороны и болтало, как детскую неваляшку. Многие пассажиры получили травмы, Анжелу рвало несколько суток подряд до тех пор, пока рвать стало нечем, даже желчь закончилась. Крупная Соня несколько раз не смогла удержаться на ногах и неоднократно падала, получая ушибы.
Последний раз она сильно ударилась головой, пробила не то кожу, не то череп, и оставшиеся дни пролежала без сознания, перекатываясь по ходящей ходуном каюте. Анжела, как могла, пыталась ей помочь, но она не доктор, и всё, что было в её силах, это обработать рану антисептиком из аптечки и заклеить её пластырем. Но пластырь цеплялся за волосы и постоянно отклеивался, а выстричь из Сониной головы клок волос Анжела не решилась. Потом останешься виноватой на всю жизнь!
Казалось, что шторм не закончится никогда, но к этой проблеме быстро присоединилась ещё одна – голод. Есть было нечего, люди пытались жевать ткань и каучуковые вещи, Анжела съела все цветы, растущие в укреплённых в каюте массивных горшках. Как она не отравилась – одному богу известно, наверное, помогли её молитвы. Потом шторм наконец закончился, и она выползла из каюты в надежде найти немного еды. Но её надежды не оправдались.
Пищи на лайнере не было. Обессиленные многодневной качкой люди толпами ходили в наполненные дождевой водой бассейны пить, словно животные на водопой. Кто-то, кто оказался посильнее, поспешил обыскать технические палубы лайнера в поисках продуктов. Нашли там что или нет, Анжела не знала. Если даже и нашли, то немного, поэтому съели всё там же или исхитрились спрятать. Она бы сама так сделала, если бы могла. Ходили слухи, что якобы кто-то нашёл целый склад с продуктами, но никому не сказал, где он, и теперь тайно ходит туда по ночам есть. Многие в это поверили, и ночами на лайнере начинались голодные дикие облавы.
Которые ни разу не закончились обнаружением мифического склада. Что не удивляло тех, кто лично присутствовал при освобождении оставшейся на лайнере части экипажа. В тот момент было прямо сказано, что еды имеется ровно на один приём пищи. То есть всю её съели в тот же день, потому что оставшаяся часть команды попыталась разделить те остатки на всех. Но повезло всё равно не всем, кому-то еды не хватило, вроде бы даже много кому. Но Анжелу с Соней эти проблемы не интересовали, в тот день они успели получить немного пищи. А вот после взять её стало уже неоткуда.
Оголодавшие за время шторма люди пытались выживать при помощи подручных средств. То есть заниматься ловлей рыбы и крыс. Были ли крысы на лайнере на самом деле, Анжела тоже не знала. Если и были, то их переловили и съели пассажиры нижних палуб. Ловить же рыбу действительно пытался каждый, кто смог смастерить себе удочку. То есть считаные десятки людей из четырёх тысяч. Всё, что могло выполнять роль лески, было использовано для создания удочек, но проблему голода это не решило. Сначала драки начали возникать за очередь использовать эти самые удочки, потом за улов, а потом за право обладания и тем и другим.
Самые сильные и самые хитрые пытались ловить рыбу из иллюминаторов своих кают, запершись в них от всех и никому ни о чём не рассказав. Но их быстро вычислили, потому что с балконов верхних палуб было хорошо видно, кто и откуда пытается удить рыбу. Анжела сама пару раз засекала таких хитрозадых и сообщала о них общественности. Теперь она понимает, что зря делала это. В конечном итоге все удочки и их аналоги оказались в руках наиболее физически сильных и наглых ублюдков, объединившихся в банды.
Банды ловили рыбу под охраной и отбивались от всех подряд ножами и самодельными дубинами. Тоннами рыбу они не добывали, но какая-то пища у них появлялась, и чувствовали себя они лучше остальных. Где-то в это время в себя пришла Соня и тоже начала страдать от голода. Вдвоём они решили напасть на кого-нибудь из бандитов или вообще на кого-нибудь и отобрать немного еды. Вооружившись столовыми ножами и сделанными из сломанных кресел дубинами, они прокрались ночью на самую нижнюю из открытых палуб и начали охоту за рыбаками. Но оказалось, что никто там рыбу не ловит. То ли ночью она не клюёт, то ли все уже научены горьким опытом и ловят только из кают.
Найти хоть какого-то рыбака им не удалось, вместо этого на обратном пути они сами оказались жертвами насилия. Какие-то ублюдки набросились на них в темноте со всех сторон, приняв за рыбаков. Анжелу и Соню долго били, требуя рассказать, где они спрятали пойманную рыбу и удочки, и ослабевшие женщины потеряли сознание. К счастью или сожалению, за борт их не выбросили, а просто бросили лежать на палубе. Ночью вновь пошёл дождь, они пришли в себя и кое-как добрались до своей каюты. Соня потом утверждала, что их изнасиловали, пока они были без сознания. Анжела на себе признаков изнасилования не нашла, хотя была значительно стройнее грузной Сони, но спорить с подругой не стала. Когда их спасут, версия с изнасилованием добавит стоимости иску, который они подадут.
Несколько дней все страдали от голода, потом дожди закончились и наступила ужасная жара. На небе не было ни облачка, лайнер нагрелся, словно духовой шкаф, и пить хотелось ужасно. Собирать дождевую воду в стаканы и вазы, как прежде, стало невозможно, и тысячи голодных пассажиров, страдающих от жажды, вновь потянулись к бассейнам. Вода там была уже грязная и даже загаженная, но инстинкт выживания выбил из людей капризы и предрассудки. За водопои вспыхнули драки, быстро превратившиеся в жестокие убийства, и вскоре добраться до бассейнов Анжела и Соня уже не могли.
Но бассейны просуществовали недолго. Нещадная жара вкупе с терзаемыми жаждой людьми быстро осушили их вплоть до капли, и лайнер погрузился в агонию жестокого обезвоживания. Жара не заканчивалась, и умирать от жажды посреди океана было особенно мучительно. На десятый день без питья сознание стало испытывать помутнения, и тяжело дышащая Соня перестала вставать с кровати. Анжела ещё пыталась ждать дождя, лёжа у выхода на балкон со стаканом в руках, и то теряла сознание, то приходила в себя вновь. Несколько раз её приводил в чувство звук всплеска воды, и она судорожно подскакивала в надежде, что дождь наконец-то пошёл.
Однако вместо этого оказывалось, что она слышала всплеск от очередного падения человеческого тела в океан. Ещё один из умирающих от жажды обессиливших пассажиров отчаивался и выбрасывался с борта лайнера в море. Поначалу Анжела искала их тела глазами на воде, но вскоре привыкла к тому, что выбросившиеся за борт несчастные уже не всплывают. Она даже хотела спуститься как можно ниже и попытаться каким-либо образом набрать в море воды, чтобы напиться. Она даже добралась до нижней палубы, однако там воочию увидела, как люди, которым такая же мысль пришла до неё, пьют солёную воду и вскоре умирают в мучениях. Палуба была заполнена скрюченными в агонии телами мертвецов, и кто-то сказал, что морская вода сама по себе вредна для организма, потому что содержит много солей, и для её выведения требуется воды ещё больше. А если эти соли не вывести быстро, то повреждается психика и начинаются другие проблемы вроде диареи, которая сама по себе резко усиливает обезвоживание.
Умирать отчаянно не хотелось, и Анжела, натужно дыша от ужаса и нестерпимой жажды, вернулась в свою каюту. На восхождение по трапам снизу на верхнюю палубу ушёл час и последние остатки сил. Добравшись до кровати, она рухнула в постель и с тех пор больше не вставала. Иногда ей казалось, что Соня ходит по каюте, но если взгляду удавалось пробиться через плывущую перед глазами муть, то Соня всегда оказывалась лежащей то на полу возле балкона, то на своей кровати, то рядом с ней. Были ли это галлюцинации или она действительно ползала по каюте в поисках воды, Анжела уже не понимала, да и какая разница… Главное, чтобы путь на балкон был открыт, когда пойдёт дождь.
Очередной всплеск, вяло проникший сквозь удушливую жажду и духоту, почти не привлёк её внимания. Кто-то опять выбросился – ну и что? Это даже хорошо, потом будет меньше конкурентов на бассейне… Всплеск повторился снова, потом опять, и вскоре капли забарабанили по полу балкона негромкой глухой дробью. Анжела вновь открыла глаза. Дождь. Там, на улице, идёт дождь. Если это не галлюцинация, возникшая в умирающем от дегидратации мозге. Анжела попыталась моргнуть и вновь посмотрела в сторону балкона. Дождь действительно шёл. И эта жирная тварь Соня, за всё это время так и не похудевшая полностью, лежала на полу, наполовину высунувшись на балкон, со стаканом в руках. Она собирала воду! Её, Анжелы, воду!
Встать на ноги сил не хватило, и Анжела сползла с кровати, яростно шипя от возмущения. Она поползла к Соне, стремясь вцепиться ей в горло или в кружку, в зависимости от того, что удастся легче. На полпути до балкона Анжела наткнулась на собственную кружку, валяющуюся на полу с тех самых пор, когда она сама вот так же вот лежала в дверях балкона в ожидании дождя. Схватив ёмкость, Анжела поползла быстрее, планируя ударить Соню кружкой по голове. Но Соня заметила её приближение и дёрнулась, то ли пытаясь лягнуть, то ли отползти. Понять, что это было, Анжела не смогла, но в результате Соня почти полностью вывалилась на балкон, и чтобы добраться до её головы, пришлось выползать за ней.