– Пойдём со мной, доченька! – Мама была почти рядом.
В этот миг её будто схватил за другую руку кто-то невидимый и с силой отдёрнул назад. Мама вновь оказалась на другой стороне лестничной клетки, и отцовский голос недовольно заявил:
– Куда тянешься?! Пробьёшь ей ауру, будет кошмары по ночам пару лет смотреть!
– Но она же сгорит! – Мама всплеснула руками. – Она должна продлить Род!
– Она не сможет, – хмуро ответил отцовский голос. – Она женщина. Она продлевает Род своего мужчины.
– Пусть продлит хотя бы какой-нибудь Род! – не сдавалась мама. – Это же она может!
– Это любая может, – злобно возразил отцовский голос. – Вот они и продлевают Рода чужакам да оккупантам! В результате у нас нет больше Родины!
– Она не такая! – Мама указала Ире на дверь в их квартиру: – Доченька, беги к окну! Там ещё нет огня! Там ты не сгоришь!
– Открытое окно создаст дополнительную воздушную тягу, – вздохнул отец. – И пожар будет распространяться быстрее.
– В закрытом помещении она задохнётся прежде, чем сгорит! – возразила мама. – Ира, открой окно и дыши!
Пылающий на лестничной клетке огонь коснулся мамы, и она исчезла. Ира поняла, что стоит прямо посреди пожара и прямо сейчас сгорит на месте, словно спичка. Она бросилась в свою квартиру и заперла дверь, надеясь отгородиться от огня. Но дверь тут же стала темнеть и корчиться, словно подожжённая бумага, и быстро рассыпалась, уступая место пожару. Огонь начал проникать в квартиру, и Ира побежала в свою комнату. Она распахнула окно и выглянула наружу, надеясь, что во сне сумеет улететь отсюда, как часто случалось в добрых детских сновидениях.
Но на этот раз сновидение не было ни детским, ни добрым. Окно распахнулось, и пожирающий квартиру огонь взвился с новой силой. Снизу послышался многоголосый гортанный вопль, и Ира увидела толпу чернявых бородачей. Они собрались на улице, смотрели на неё, довольно орали что-то гортанное и стреляли вверх, радуясь тому, что она скоро сгорит. Бежать было некуда, проснуться не получалось, и Ира уселась на подоконник в ожидании развязки. Когда-нибудь этот сон закончится, надо только дождаться. Вскоре огонь захватил всю квартиру и добрался до её подоконника. В лицо ударили языки пламени, Ира отшатнулась, не удержалась на краю и выпала из окна. Тело резко рванулось вниз, внутри всё похолодело от страха, и Ира проснулась, подскакивая.
В первую секунду ей показалось, что её действительно схватили враги, но сонное сознание быстро прояснилось, и она поняла, что спит в спальном мешке под своей кроватью, там, где и прежде. С тех пор как мама умерла и Иру начали искать бандиты, запирать входную дверь стало опасно. Если в дом нагрянет бандитский рейд, то по запертой двери тебя вычислят моментально. Прятаться надо в открытой квартире, тут ставка делается на то, что враги не знают, где именно тебя искать, а все квартиры для них фактически на одно лицо: заброшенные разграбленные жилища, в которых не осталось ничего ценного, зато полно хлама. Ковыряться в хламе в каждой комнате ни у кого терпения не хватит. Обычно бандит заходит в квартиру, бросает взгляд в каждое помещение и уходит. Заглядывать под кровати и рыться в свалке из разбитых вещей он будет только в том случае, если что-то заподозрит.
Ира пережила уже три таких рейда. Всякий раз бандиты обходили каждую квартиру, но к шестнадцатому этажу этот процесс порядком им надоел, и потому квартиру Иры ни разу не осматривали тщательно. Один раз кто-то прошёл по всем комнатам, но нагибаться и заглядывать под каждую кровать он не стал. Оба других раза враги не заходили дальше коридора. Увидев, что входная дверь наполовину распахнута, бородачи считали, что здесь пусто, как на предыдущих пятнадцати этажах. Поэтому они лишь проходили по коридору, бросая из него взгляды в пустые помещения, и уходили.
Судя по шуму, доносящемуся из подъезда, сейчас идёт четвёртый рейд. После вчерашних событий она этого ожидала и потому подготовилась заранее. Теперь, когда опыт накоплен, проделать такую подготовку можно быстро. Гортанные голоса на лестнице стали громче, бандитов было много, и стало ясно, что это надолго. Ира осторожно высвободила руку из спального мешка и нащупала кусок грязной рваной скатерти, служившей ей маскировочной крышкой. Как только кто-нибудь зайдёт в квартиру, она закроет этой тряпкой дыру в полу под кроватью, в которой лежит. Пока спешить не стоит, иначе дышать станет тяжело. В ожидании появления бандитов Ира замерла, и в голове начали роиться воспоминания о событиях того рокового дня, когда она пошла искать лекарства в аптеке первого этажа сгоревшей высотки.
В аптеку она пробралась незамеченной. Расчёт оправдался: бандиты, которые осадили очередную жертву в другой высотке и подожгли её, в тот момент окружили пожар и следили за ним с безопасного расстояния. Впоследствии дом выгорел целиком и рухнул, пожар бушевал трое суток и завершился только после обрушения, когда начался снегопад. Когда Ира забралась в аптеку, то обнаружилось, что пожар на первом этаже тоже был, просто его следов не было видно снаружи. Наверное, сюда огонь добирался сверху вниз и потому не успел сжечь всё, этот пожар тоже затушили осадки. В эту зиму снег сыплет часто, раз в неделю точно, иначе бы город давно уже выгорел бы весь.
Из-за пожара в аптеке много чего пострадало, всё кругом было обгорелое и закопчённое, видимость плохая, в разбитые окна и витрины намело снега, который засыпал пожар и разруху тонким слоем, ещё более затрудняя поиски и ориентирование. Пришлось ползать везде то на корточках, то на четвереньках и раскапывать руками снег, фактически подметая пол, и только после этого разгребать обгорелый хлам. Уверенность Иры в том, что никто не лазал в эту аптеку после пожара, явно оказалась ошибочной. Кто-то однозначно здесь был, и не раз, просто люди хорошо прятались и не попадались на глаза никому, в том числе ей.
По разворошенным кучам грязи было видно, что их уже проверяли на предмет наличия чего-нибудь полезного, и Ире приходилось залезать всё глубже в обгорелые подсобные помещения. Так она и наткнулась на кладовку или склад аптеки, теперь уже неважно. В кладовке пожар был, пришёл он из-за стены, потому что она сгорела почти полностью и частично разрушилась в момент обрушения основного здания. Потолочную плиту кладовки свернуло набок, она встала поперёк прежнего своего положения и не рухнула вниз лишь из-за того, что упёрлась в полусгоревший шкаф. Выглядело всё это опасно, но Ира решила, что шкаф достаточно прочный, раз выдерживает давление заваленной обломками плиты до сих пор.
Обнаружить какие-то внятные лекарства Ира не смогла, всё, что было полезного, тут уже нашли и выгребли до неё. Но вот к вышеупомянутому шкафу никто подойти не решился по вполне понятным причинам. Если шкаф пошатнётся или сложится, то тебе на голову упадёт потолочная плита с кучей всяких обломков, валяющихся на ней сверху. Вот никто к нему и не приблизился. Ира бы тоже не приближалась, но маме становилось совсем плохо, и она решила найти лекарства во что бы то ни стало. Поэтому осторожно подползла к шкафу и начала медленно и плавно открывать его выдвижные ящики.
Расчёт оправдался: там, в ящичках, хранились лекарства. Причём шкаф обгорел только наполовину, и многие таблетки и пузырьки не пострадали вообще. Ира медиком не была, названия большинства из них ей не говорили вообще ни о чём, и она терпеливо перебирала всё в поисках знакомых наименований. Вскоре стало ясно, что так можно провозиться здесь до темноты, заметить наступление которой тут, в вечных сумерках полусгоревшего, полуобвалившегося помещения, запросто можно не суметь. Мама, конечно, не такая дура, чтобы с первыми же вечерними тенями броситься её искать, но вряд ли она выдержит больше часа сумерек.
Поэтому Ира сняла рюкзак и начала высыпать в него все лекарства, которые находила. Так быстрее. Она притащит домой всё, а там, в спокойной обстановке, они с мамой разберут эту кучу. Может, мама найдёт в ней что-нибудь полезное, она давно лечится и знает гораздо больше названий. Вскоре выдвижные ящички опустели, и в голову пришла мысль о том, что разумно будет забрать из шкафа вообще всё. Мало ли что случится… И Ира начала перегружать в рюкзак содержимое шкафа. В несгоревшей части хватило медицинских товаров, чтобы заполнить две трети рюкзака, и Ира с сомнением посмотрела на обугленную часть. Там, внутри, может остаться что-нибудь целое, такое у неё уже бывало.
Но трогать обугленную дверцу было страшно, вдруг это заставит шкаф пошевелиться… Хотя как он может пошевелиться из-за какой-то дверцы, если на нём железобетонная плита удерживается! С минуту поколебавшись, Ира решила приоткрыть дверцу чуть-чуть и посмотреть, что там. Осторожно взявшись за оплавившийся обломок пластиковой ручки, она потянула дверцу на себя, но дверца не подавалась, и пришлось удвоить усилия. Дверца дёрнулась, отворяясь на пару сантиметров, и застопорилась.
Несколько мгновений Ира сидела, замерев от страха в ожидании обрушения, но ничего не произошло, и она щёлкнула зажигалкой, поднося её к образовавшейся дверной щели. Слабый огонёк высветил сильно обгоревшие упаковки лекарств, среди которых сразу бросился в глаза мамин сердечный препарат. Обрадовавшись, Ира торопливо сунула зажигалку в карман, распахнула дверцу и потянулась за обгорелыми упаковками. В следующую секунду шкаф с хрустом лопнул, резко складываясь чуть ли не пополам, упиравшаяся в него потолочная плита ринулась вниз, Ира почувствовала тупой удар по затылку, и наступила тьма.
Очнулась она от холода, тело трясло, словно в шейкере, зубы стучали, пальцы заледенели и одеревенели. Вокруг всё было завалено обрушением, через которое пробивался слабый свет, и она даже обрадовалась: провалялась без сознания недолго, стемнеть ещё не успело. Быстрый осмотр замёрзшего тела не выявил переломов и травм. Ей просто повезло: шкаф сложился пополам, плита упала, с неё съехали обломки, образовывая завал, и всё это свалилось рядом, в каких-то сантиметрах, не задев тела. Только по голове заехало какой-то обугленной деревяшкой, да и та попала по капюшону, под которым на голову была надета зимняя шапка. Голову не пробило, но на ощупь там была здоровенная шишка, которая очень болела при касании.