– Кто? Мерфи Магуайер?
– Думаю, что да, – кивнула Линда. – Бобби не любит слоняться без дела, но периодически ему приходится просто сидеть в ожидании материалов, чистить оборудование и все такое.
– Да, это очень неприятно, – задумчиво произнесла Эми. – Мы опаздываем с отгрузкой, а в это время на заводе люди ничем не занимаются.
– Извините, наверное, мне не стоило об этом рассказывать, – сказала Линда.
– Все в порядке. Поверь, наш новый парень Уэйн Риз, отвечающий за операции, с этим справится.
Глава 4
– Бен и Мишель, немедленно доедайте салат, – потребовала Эми. – Если нам придется после сегодняшнего ужина его выбросить, он превратится в муда.
– Во что? – удивленно спросила ее мать.
– Муда, – ответила Эми, которая только что вернулась с трехдневного семинара для руководителей по вопросам LSS и все еще испытывала сильное воодушевление. – Муда – это японское слово, означающее «потери».
– Еще раз – как оно произносится? Мула[18]? – переспросила Зельда.
– Нет… Му-у-да, – протяжно произнесла Эми.
– Эй! Следите за тем, что говорите своей матери, молодая леди! – воскликнул ее отец, сидевший на другом конце стола.
– Гарри, все в порядке! Она просто рассказывает мне о своей работе, – воскликнула Зельда и снова повернулась к дочери. – Ну… и что же это означает?
– Муда означает нечто плохое. Муда – это враг. Муда – это то, что съедает наши ресурсы, деньги, время, энергию, материалы, но не создает при этом никакой ценности. И она почти невидима, потому что мы к ней привыкаем. Самой очевидной формой муда являются наши ошибки или то, что мы должны переделывать по многу раз. Отходы – это муда. Задержки с отгрузкой – это тоже муда. Равно как и простаивание в очередях. Когда мы заставляем платить покупателей за те или иные свойства продукта, которыми они не пользуются и которые не имеют для них ценности, – это тоже муда.
– Понятно, – сказала Зельда.
– И так продолжается раз за разом, – увлеченно объясняла Эми. – Когда материалы лежат на складе и ждут начала производства, – это муда. Ведь мы теряем время. Встречи, которые могли бы занимать десять минут, но длятся часами, – это муда. Рабочие, сидящие без работы, – муда! Не полностью загруженные машины, потребляющие энергию и требующие инвестиций в текущую профилактику, – муда! Она повсюду!
– О чем она говорит? – спросил Гарри у Зельды.
– Пап, – терпеливо ответила Эми, – компания, где я работаю, решила внедрить одну вещь под названием LSS. Ее цель состоит в сокращении потерь по всей компании и в повышении ценности нашей продукции для потребителей. Мы начали обсуждение этой идеи только несколько дней назад, и она мне очень нравится.
Отец кивнул:
– А… Ну хорошо.
– И ты знаешь, мама, этот новый вице-президент по операциям, Уэйн Риз, – он просто замечательный. Он – мастер черного пояса в LSS.
– Черного пояса? Вы что, учите людей карате?
– Точно. Мы зовем всех на собрания, а затем начинаем их лупить и приговаривать: «Не тратьте ресурсы зря!». Нет, на самом деле черные пояса связаны с уровнем мастерства. Приходя на тренинг, вы прослушиваете курс по основам LSS и получаете белый или желтый пояс. Далее идет уровень зеленого пояса, предполагающий более углубленные тренинги. И в конце концов можно получить черный пояс, или стать мастером черного пояса, что предполагает освоение еще большего количества тренингов и наличие серьезного опыта. Для получения соответствующего сертификата нужно самостоятельно управлять проектами, проходить тесты и так далее. В любом случае Уэйн – мастер черного пояса, и он знает свое дело вдоль и поперек. Я просто влюблена в него.
– Он женат?
– Мама… прошу тебя. Да, он женат. Трое детей, двое из которых учатся в университете. Он ждет не дождется, когда его младший ребенок окончит школу, а потом собирается купить дом в наших краях. Но я имела в виду…
– Мула, – произнес Гарри, как будто это слово показалось ему забавным.
Эми попыталась не обращать на него внимания.
– Я лишь хотела сказать, что Уэйн показал мне новый путь. И думаю, что у этой идеи огромный потенциал. Уэйн рассказывает, что каждая из компаний Winner, в которой ему удалось внедрить принципы бережливого производства, смогла сэкономить многие миллионы долларов – кто-то больше, кто-то меньше. Выросла степень удовлетворенности клиентов. И такие нововведения пришлись по душе сотрудникам. Рабочие места стали чище и опрятнее. Все вовлечены в работу над проектами по улучшению. Каждый сотрудник думает о том, как снизить количество дефектов и повысить степень удовлетворенности клиентов. Но Уэйн предупредил меня, что внедрение такой программы требует огромных усилий и длительной работы. Каждый должен действовать немного быстрее, чем обычно. Такой процесс называют культурными изменениями, и чтобы это произошло, требуется немало…
– Мула! – произнес Гарри с усмешкой.
– Нет, папа, это слово звучит как муда, – немного раздраженно возразила Эми. – Оно означает…
– Я знаю, что оно означает, – ответил отец. – Оно означает «потери» на японском. А знаешь, кто меня ему научил?
– Может быть, я? – предположила Эми.
– Нет, дорогая, это был Тайити Оно[19].
Время от времени, несмотря на разрушительные последствия болезни Альцгеймера, в сознании Гарри наступали мгновения просветления. Это, как правило, происходило, если в ходе разговора что-то пробуждало его долгосрочную память или интеллект. Именно в такие минуты ему удавалось продемонстрировать остатки своего прежнего острого аналитического ума.
– Кто? – заинтересовался Бен. – Ты сказал, что его фамилия Оно? Это звучит, как «О нет! Я забыл взять в школу свой обед!»
– Да, Тайити Оно. Для вас, молодой человек, доктор Оно, – ответил дед. – Кто же еще там был? Я пытаюсь вспомнить… Да, еще там были Сигео Синго и Энжи Тойода. Все они были просто великолепны.
– Мама, о чем это дедушка? – спросила Мишель.
– Я слышала о них, – подхватила Эми. – Все они работали в компании Toyota.
– Да, именно они и создали производственную систему Toyota, – продолжал вспоминать Гарри. – Ее элементы известны бизнесу как метод «точно вовремя». Поистине революционная система. Минимум запасов. Улучшение качества. Быстрая переналадка производственных линий – можно было сделать небольшую партию одного продукта, а затем быстро наладить выпуск другого. Мы попытались внедрить все это в нашей компании, но изменения были слишком радикальными. Наши поставщики и руководители нижнего уровня совершенно не понимали этой системы.
– Мама, это правда? – изумленно спросила Эми.
– Даже и не знаю. Но помню, что в восьмидесятые годы компания посылала его в Японию…
– Да, точно! – воскликнул Гарри. – Я был в Японии!
– Забавно, но я этого не помню, – сказала Эми.
– Я думаю, что ты, дорогая, в это время училась в университете, – заметила мать.
– И мы пили… как же это называлось? – спросил Гарри. – Такое прозрачное и сладковатое вино. Как оно называется?
– Сакэ[20], — напомнила Зельда. – После возвращения из Японии он каждую пятницу пил за ужином сакэ. А если ему казалось, что сакэ слишком холодное – его надо пить теплым, – он просил меня подогреть кувшинчик. В конце концов я сказала ему: грей сам, я тебе не гейша.
– Но ты осталась моей гейшей, дорогая, и до сих пор, – снова удивил всех Гарри. Глаза его засверкали, и он перегнулся через стол, чтобы поцеловать Зельду в щеку.
– Бабушка, ты покраснела! – воскликнула Мишель.
И правда, Зельда, смущенно улыбаясь, отстранилась от мужа с румянцем на щеках и блеском в глазах.
– Итак, где мы? – спросил Гарри.
– Я рассказывала о муда, – ответила Эми, – а ты начал говорить о moolah.
– Точно, точно, точно. Так вот, у меня к тебе вопрос – каким образом получить деньжата из муда?
– Мне кажется, папа, что это достаточно простой вопрос.
– Разумеется, и я хотел бы услышать твой ответ на него.
Эми повернулась к детям.
– Ваш дедушка спрашивает, каким образом моя компания собирается воспользоваться возможностью устранения потерь для зарабатывания денег?
– Именно, – подтвердил Гарри.
– Нам необходимо получить быстрые результаты. Однако этот процесс рассчитан на долгое время. Необходимо провести тренинги и сформировать команды. Эти команды проанализируют происходящее, а затем расскажут руководству компании об имеющихся возможностях. Люди в командах должны быть мотивированы; их необходимо активно привлекать к работе. Мы можем – и должны – направлять их, однако последнее слово в том, какие проекты нужно разрабатывать, будет принадлежать им.
– И что?
– Мы призываем их, побуждаем к действиям и оцениваем результаты. Мы помогаем им внедрить лучшие решения. А затем… получаем результаты.
– Хорошо, но если говорить серьезно, – продолжил отец, – то каким образом вы как компания собираетесь зарабатывать на этом деньги?
– Пап, мне кажется, что это очевидно. Если мы снизим уровень муда и станем устранять дефекты, то все сможет работать быстрее.
– Возможно. Но хорошо ли это?
– Разумеется, хорошо! Качество улучшается, все работают быстрее – соответственно, мы добиваемся роста производительности, удовлетворяем потребности клиентов и зарабатываем больше денег.
Терпеливо выслушав Эми, отец задумчиво потер подбородок.
– Не знаю… Мне кажется, что вы собираетесь потратить много денег, но до конца не представляете, за счет чего деньги вернутся к вам. Поэтому мне неясно, как вы собираетесь извлекать деньжата из муда.
Эми кивнула.
– Разумеется, папа, здесь нет никаких гарантий. Но я готова работать. Я являюсь «чемпионом», то есть руководителем, поддерживающим программу LSS. Я и пойду дальше по этому пути и надеюсь, что все сработает. Честно говоря, не представляю, что может помешать этому плану воплотиться в жизнь.