клиентам через отдел продаж компании. То есть процесс может быть либо очень простым, либо очень сложным.
— Хорошо, но я вижу одну линию в углу и два-три цикла, — заметила Эми. — Что изображено на остальных частях графика? Почему ты решил так сильно углубиться в детали?
— Мне нужно было увидеть полную картину происходящего, — ответил Уэйн. — Из-за отказа Виктора сотрудничать с нами мы не могли нарисовать полную картину раньше.
— Хорошо, — сказала Эми. — Принимаю твои доводы.
— Я как раз собирался сказать, — продолжил Уэйн, — что видение полной картины потока создания ценности открывает нам массу возможностей. Если мы сможем устранить потери во всей подсистеме F&D в составе Hi-T, у нас появится больше времени и ресурсов для того, чтобы позволить аналитикам заняться утверждением заказов.
Эми почувствовала раздражение. Ее губы сжались, мышцы напряглись. Сделав над собой усилие, она начала мягко и спокойно говорить:
— Уэйн... я... не... посылала тебя в Роквилль с тем, чтобы ты занялся там полномасштабным внедрением LSS.
Она указала на доску, остававшуюся на своем месте с прошлой недели.
— На первой встрече мы воссоздали это логическое дерево, приносившее, как выяснилось, гнилые плоды. Мы определили, что аналитики являются основной причиной неспособности Оуктона своевременно исполнять свою работу. Мы поняли, что это происходит вследствие давления и конфликтов, связанных с процессом одобрения заказов. Я не имею ничего против того, чтобы увидеть более масштабную картину, но думаю, что сейчас нам стоит сконцентрироваться на той части потока создания ценности, которая связана с утверждением заказов.
— Но, Эми, именно об этом я и хочу сказать! — воскликнул Уэйн. — Здравый смысл подсказывает, что если мы устраним потери во всей деятельности F&D, в каждой из этих маленьких красных точек...
— Это займет у нас целую вечность! У нас мало времени! — закричала Эми, давая выход раздражению. — А здравый смысл, с моей точки зрения, подсказывает, что мы должны сконцентрироваться на самом важном занятии, приносящем наибольшую пользу!
—Хорошо, хорошо, — примирительно сказал Уэйн. — Я понимаю, что ты имеешь в виду. Мы сконцентрируемся на аналитиках.
Эми повернулась к Саре Швик.
— Что ты думаешь обо всем этом?
— Пока Уэйн работал над картой создания потока ценности, которая, как мне кажется, будет полезной в долгосрочной перспективе, — ответила Сара, — я занималась более классическим видом анализа. Я изучила табели рабочего времени за последние три года и попыталась оценить,
каким образом аналитики распоряжались своим временем и можно ли с помощью этих данных выявить какие-нибудь закономерности.
— И что же?
— Я не выявила вообще никаких закономерностей, — бесстрастно сказала Сара, однако затем ее тонкие губы расплылись в улыбке. — Хотя нет, извините. Кое-что мне удалось найти. К примеру, обработка, то есть очистка заказов — так официально называется этот процесс — происходит в конце каждого месяца, когда необходимость этой работы, как и других административных обязанностей, становится наиболее серьезной. Я заметила, что проверка заказов шла быстрее, когда у компании было меньше проектов в работе — или, иными словами, когда аналитикам было нечем заняться.
— Если можно, я хотел бы добавить пару слов, — вмешался Мерфи. — К сожалению, у меня не было возможности сделать количественную оценку, но мои наблюдения показывают, что аналитики являются настоящим, но непостоянным узким местом.
— Что вы имеете в виду? — спросила Эми.
— Узким местом, по моему мнению, которое поддерживают и многие другие, является ресурс, который не может постоянно или с должной степенью надежности удовлетворять спрос на него, — пояснил Мерфи. — Поэтому выпуск всегда оказывается несколько ниже спроса. Это немного противоречит понятию «основного ограничения», которое описывает ресурс, при ненадлежащем управлении превращающийся в узкое место.
Что же касается аналитиков Роквилля, то думаю, что с точки зрения занятости их работа соответствует имеющейся величине спроса примерно на шестьдесят процентов. Это означает, что сорок процентов времени — то есть четыре из десяти дней—они не успевают уложиться в требуемые сроки. Спецификации заказов откладываются в долгий ящик, если вообще не выбрасываются в мусорную корзину. Затем, когда напряжение немного спадает, они пытаются наверстать упущенное время. Так как утверждение спецификаций является для них совершенно неприоритетным и довольно неприятным делом, объем неутвержденных заказов постоянно увеличивается — и аналитики попросту утверждают их все скопом, пока их не накрыла новая волна результатов тестирования.
— Не знаю, как это точно назвать, — отозвалась Сара, — но думаю, что примерно так все и происходит.
— Поэтому аналитики являются настоящим узким местом, — заключил Мерфи. — Но так происходит лишь время от времени и в основном
вследствие того, что им приходится заниматься неинтересной для них работой. Тем не менее позвольте сказать, что с точки зрения планирования производства это приводит к чертовски большой проблеме.
— Конечно, Мерф, но у меня к вам встречный вопрос. Оуктон на протяжении целого ряда лет своевременно проводил отгрузки, причем при значительных оборотах, — сказала Эми. — Как вам это удавалось раньше?
— Раньше, в добрые старые деньки? Что ж, я всегда делал все возможное для того, чтобы у Оуктона было достаточное количество утвержденных заказов, — ответил Мерфи. — Если количество заказов снижалось, я занимался пополнением складских запасов для того, чтобы порадовать людей в Хайборо и не дать им повода думать, что мы отлыниваем от работы. Если же поток заказов через какое-то время так и не возобновлялся, я попросту звонил Дональду Уильямсу, он звонил Виктору, а Виктор начинал перетряхивать клетки аналитиков — и через несколько дней каким-то волшебным образом новая партия утвержденных заказов появлялась на заводе. Все это было достаточно неформально... но крайне эффективно.
Уэйн покачал головой; Элейн пожала плечами; Гарт тихо захихикал; Сара засмеялась, но при этом испытала небольшое раздражение.
— Вы знаете, — обратилась она к Мерфи, — в те времена я тоже сидела в одной из таких клеток.
— Прошу прощения, Сара, — сказал Мерфи. — Мы все делаем то, что должны, для того, чтобы дела пошли на лад!
—А как дела в Оуктоне сейчас? — поинтересовалась у него Эми. — Как вы оцениваете происходящее?
— Должен со всей откровенностью признаться, что впечатлен произошедшими за время моего отсутствия переменами, — ответил Мерфи. — В частности, линия М57 за счет новой конфигурации стала выглядеть значительно лучше — хотя такое улучшение, как и некоторые другие, вряд ли приведет к столь необходимому для нас росту выпуска. Но думаю, что Оуктон с операционной точки зрения может стать прибыльным предприятием в достаточно короткие сроки. Если только мы откажемся от идеи, что в его работе должна сохраниться сбалансированная линия.
Все участники собрания повернулись к Уэйну.
— Спасибо за комплимент, — сказал тот, обращаясь к Мерфи. — С другой стороны, я тщательно обдумал то, о чем мы говорили на прошлой неделе, и не думаю, что нам стоит отказываться от идеи сбалансированной линии.
— До сих пор? — усомнилась Эми. — Ты полагаешь, что стоит подождать еще годик, в течение которого наши результаты окажутся еще хуже? Или как?
— Нет! Смотрите, основная наша проблема — в отклонениях! Если мы продолжим работу по снижению отклонений, то все придет в норму! — убежденно сказал Уэйн.
Заметив скептические взгляды окружающих, он менее решительно добавил:
— Я просто не думаю, что нам нужно отказываться от того, что уже достигнуто,
— Ну ладно, для того чтобы помочь нам разобраться с этим вопросом, — сказала Эми, — я пригласила кое-кого присоединиться к нашей сегодняшней встрече. Своего рода особенный гость.
— Кто же это? — поинтересовалась Элейн.
— Найджел Фурст? — высказал свое предположение Гарт.
— Нет, разумеется, не Найджел, — вздрогнула Эми.
— Питер Уинн? — пошутила Сара.
— Ага, точно. Собственной персоной, — саркастически усмехнулась Эми. — Неужели вы можете представить, чтобы мистер Уинн соизволил приехать в мой дом в Хайборо? Нет, кое-кто из вас знает нашего таинственного гостя, но не все. Дайте-ка я проверю, готов ли он.
Она включила свой мобильный телефон и нажала клавишу быстрого набора.
— Привет, это я. Через десять минут? Великолепно.
К приезду Тома Доусона Эми приготовила все необходимое — игральные кубики, монеты и листы для записей. По окончании перерыва в заседании она пригласила участников встречи в комнату, представила им Тома, а затем рассадила всех по своим местам.
Сама Эми села во главе стола и занялась распределением монет, имитировавших запасы сырья. Уэйн сел справа от нее, а Сара — еще правее. Напротив Эми, в дальнем конце стола, сел Мерфи Магуайер. Справа от Мерфи разместился Гарт, а еще дальше — Элейн. Том взял с кухни стул и протиснулся между Эми и Элейн. Он держал в руках ручку и был готов делать записи.
— В первом раунде, — начал он, — мы будем имитировать сбалансированную производственную линию.
Том объяснил присутствующим правила—точно такие же, как в игре с Эми, ее детьми и родителями четыре месяца назад. В первом раунде
каждый игрок владел одним кубиком и четырьмя монетами. Все позиции были равны. Каждый участник мог передавать другому игроку ровно столько монет, сколько очков выпадало на кубике (если такое количество монет было у игрока в распоряжении). Если на кубике выпадало шесть очков, а у участника было всего четыре монеты, это означало, что следующему участнику игры можно было передать только четыре монеты.
Игроки сформулировали цель — провести через систему шестьдесят пять монет. Этот результат представлялся более легким по сравнению с максимальным результатом в семьдесят монет. Участники игры должны были завершить игру за двадцать ходов.