ные разбирательства с организациями и частными лицами. Других пожирает маниакальная ненависть к бывшим супругам или спутникам жизни. Не зная о боли, которую они в себе носят, они проецируют её своими реакциями на все события и ситуации. Из-за полного отсутствия самосознания они не могут отличить событие от своей реакции на него. Страдание и даже сама боль — для них это где-то там, снаружи, в событии или ситуации. Не осознавая своего внутреннего состояния, они даже не знают, что глубоко несчастны, что страдают.
Иногда люди с такими плотными болевыми телами становятся активистами, сражающимися за правое дело. Это дело может быть вполне достойным, и на первых порах им многое удаётся. Однако негативная энергия, питающая всё, что они говорят и делают, а также их неосознанная потребность во врагах и конфликтах нередко порождают всё большее сопротивление их делу. Обычно они кончают тем, что наживают себе врагов в своей же собственной организации, потому что, куда бы они ни шли, они везде находят повод для недовольства — болевое тело всегда находит то, что ищет.
РАЗВЛЕЧЕНИЯ, СРЕДСТВА МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ И БОЛЕВОЕ ТЕЛО
Если бы вы были незнакомы с нашей современной цивилизацией, а попали сюда из другой эпохи или с другой планеты, то в числе прочего нас бы поразило следующее: миллионы людей любят смотреть, как люди убивают друг друга и причиняют друг другу боль, и даже платят за это деньги, называя это «развлечением».
Почему фильмы со сценами насилия собирают такие большие аудитории? Существует целая индустрия, питающая нездоровое пристрастие людей к страданиям. Очевидно, люди смотрят эти фильмы, так как хотят, чтобы им было плохо. А что в людях любит чувствовать себя плохо и говорить, что это хорошо? Конечно, болевое тело. Огромная часть индустрии развлечений обслуживает именно его. Таким образом, помимо реактивности, негативных мыслей и личных драм болевое тело обновляет себя опосредованно — через кино- и телеэкран. Одни болевые тела создают эти фильмы, другие платят, чтобы их смотреть.
Всегда ли «плохо» показывать и смотреть насилие на теле- и киноэкране? Всегда ли такое насилие потворствует болевому телу? На современной стадии развития человечества насилие по-прежнему не только вездесуще, но и продолжает расти, в то время как старое эгоическое сознание, подкреплённое коллективным болевым телом, усиливается в преддверии своей неминуемой гибели. Если фильмы показывают насилие в более широком контексте, если они показывают его причины и следствия, а также то, что оно делает и с жертвой, и с преступником, показывают лежащую в его основе коллективную бессознательность, передаваемую из поколения в поколение (гнев и ненависть, которые живут в людях в виде болевого тела), тогда эти фильмы могут сыграть жизненно важную роль в пробуждении человечества. Они могут стать зеркалом, в котором человечество увидит собственное безумие. То в вас, что осознаёт безумие как безумие (даже если это касается вас самих), есть здравомыслие, есть пробуждающаяся осознанность и конец безумия.
Такие фильмы есть, и они не питают болевое тело. Некоторые из лучших антивоенных фильмов показывают именно реальность войны, а не её парадную сторону. Болевое тело может питаться только такими фильмами, в которых насилие подаётся как нормальное и даже похвальное человеческое поведение, или теми, которые прославляют насилие с единственной целью — вызвать в зрителе негативные эмоции и «подсадить его на иглу» болевого тела, испытывающего наркотическую привязанность к боли.
Бульварная пресса продаёт не столько новости, сколько негативные эмоции — пищу для болевого тела. «Позор!» — вопят гигантские буквы заголовков. — «Ублюдки!» Британской жёлтой прессе это удаётся лучше всех. Там знают, что негативные эмоции продадут намного больше газет, чем сами новости.
Новостные СМИ, включая телевидение, вообще склонны к тому, чтобы делать бизнес на негативных новостях. Чем хуже всё складывается, тем возбуждённее становятся ведущие — и часто это негативное возбуждение подогревается самими СМИ. Болевые тела всё это просто обожают.
КОЛЛЕКТИВНОЕ БОЛЕВОЕ ТЕЛО ЖЕНЩИН
В коллективном измерении болевого тела есть разные слои. У племён, наций и рас есть свои собственные коллективные болевые тела, некоторые из которых тяжелее других, и большинство людей племени, нации или расы в той или иной степени носят его в себе.
Почти в каждой женщине есть доля коллективного женского болевого тела, которое особенно активизируется перед самым началом менструаций. В это время многих женщин захлёстывает волна сильных негативных эмоций.
Подавление женского начала, особенно в последние две тысячи лег, позволило эго безраздельно воцариться в коллективной человеческой психике. Конечно эго есть и у женщин, однако в мужской форме оно укореняется и растет гораздо легче, чем в женской. Просто потому, что женщины меньше отождествляются со своим умом. У них сильнее связь с их внутренним телом и разумом организма, где находится источник интуитивных способностей. Женская форма не заключена в такой же жёсткий панцирь, как мужская, она более открыта и восприимчива к другим формам жизни, более созвучна природному миру.
Если бы равновесие между мужской и женской энергиями на нашей планете не было нарушено, рост эго был бы сильно ограничен. Мы бы не объявляли войну природе и не были бы настолько отчуждены от Бытия.
Никто не знает точной цифры, потому что никаких записей на эту тему не велось, но можно с большой степенью уверенности сказать, что за триста лет «святой инквизицией» — организацией, основанной Римской католической церковью для подавления ереси — было замучено и убито от трёх до пяти миллионов женщин. Наряду с холокостом это, бесспорно, одна из самых мрачных глав в истории человечества. Если женщина проявляла любовь к животным, гуляла одна в лесу или в поле и собирала лечебные травы, этого было достаточно, чтобы назвать сё ведьмой, подвергнуть пыткам и сжечь на костре. Святое женское начало было объявлено демоническим, и целое измерение во многом исчезло из человеческого опыта. Другие культуры и религии, такие как иудаизм, ислам и даже буддизм, также подавляли женское измерение, хоть и не столь жестоко. Статус женщины был низведён до такого уровня, когда ей полагалось лишь вынашивать и рожать детей и быть собственностью мужчины. Миром, утратившим всякое равновесие, стали править мужчины, подавлявшие женское начало даже в самих себе. Остальное принадлежит истории, а точнее, истории болезни безумия.
Кто в ответе за этот страх перед женским началом, который иначе как острой коллективной паранойей и не назовёшь? Можно было бы сказать: ну, конечно, мужчины. Но почему тогда во многих дохристианских цивилизациях, таких как шумерская, египетская и кельтская, женщин уважали, а женского принципа не только не боялись, а, наоборот, почитали его? Что заставило мужчин вдруг почувствовать, что женщина нм угрожает? Их развивающееся эго. Оно знало, что может установить над нашей планетой полный контроль только с помощью мужской формы, а для этого надо было лишить женщину силы.
Со временем эго подчинило себе и большинство женщин, хотя в них оно так и не смогло укорениться так же глубоко, как в мужчинах.
Сейчас мы оказались в ситуации, когда подавление женского начала стало внутренним даже у большинства женщин. В таком подавленном состоянии святое женское начало воспринимается многими женщинами как эмоциональная боль. Она стала частью их болевого тела вместе с болью, которую причиняли женщинам роды, изнасилования, рабство, пытки и насильственная смерть и которая накапливалась в них тысячелетиями.
Но сейчас всё быстро меняется. По мере того как многие люди становятся более осознанными, эго теряет власть над человеческим умом. А поскольку в женщине эго укоренилось не так глубоко, оно теряет над ними власть быстрее, чем над мужчинами.
НАЦИОНАЛЬНЫЕ И РАСОВЫЕ ТЕЛА БОЛИ
У некоторых стран, чьи жители многократно испытывали на себе акты коллективного насилия или же сами их совершали, коллективное болевое тело тяжелее, чем у других. Вот почему болевые тела более старых наций, как правило, сильнее. По этой же причине более молодые страны, такие как Канада и Австралия, или страны, которые оставались более защищёнными от окружающего безумия, такие как Швейцария, обычно имеют более лёгкие коллективные болевые тела. Хотя, конечно, и в этих странах у людей есть личные болевые тела, с которыми им приходится справляться. Если вы достаточно чувствительны, то, едва сойдя с самолёта, можете почувствовать тяжесть в энергетическом поле некоторых стран. В других странах скрытое насилие таится прямо за фасадом повседневной жизни. У некоторых наций, например на Ближнем Востоке, коллективное болевое тело так воспалено, что значительная часть населения вынуждена воплощать его в бесконечном и безумном цикле преступлений и возмездий, с помощью которого болевое тело постоянно себя обновляет.
В странах с тяжёлым, но уже не таким острым болевым телом многие люди пытаются ослабить свою чувствительность к коллективной эмоциональной боли: в Германии и Японии — с помощью работы, а в некоторых других странах — с помощью повального увлечения алкоголем (который, впрочем, при чрезмерном употреблении может оказывать обратное действие и стимулировать болевое тело). Тяжесть болевого тела Китая в какой-то степени облегчается широким распространением практики тай-цзи, удивительным образом не попавшей под запрет, несмотря на то что коммунистическое правительство видит угрозу во всём, что неподвластно его контролю. Каждый день на улицах и в городских парках миллионы людей занимаются этой медитацией в движении, которая успокаивает ум. Это заметно влияет на коллективное энергетическое поле и в какой-то степени уменьшает болевое тело, так как снижает умственную активность и генерирует Присутствие.
Духовные практики, задействующие физическое тело, такие как тай-цзи, цигун и йога, также получают всё больше признания в западном мире. Они не создают разграничений между телом и духом и помогают ослабить болевое тело. Они сыграют важную роль в глобальном пробуждении.