— Откуда у тебя сомнения во мне? Я бросил ради тебя семью! — горячился Марселу.
— Ты это сделал потому, что Ана тебе надоела, — поправила его Изабелла.
— Нет, мне нужна только ты, — покрывая ее лицо поцелуями, простонал Марселу. — Ты что-то сделала со мной, я весь переменился. У нас будет жизнь, полная огня и любви! Не выходи замуж за это чучело Диего!
— Скажи, — прошептала у самых его губ Изабелла, — скажи, что ты меня любишь, обожаешь, боготворишь.
— Давай вместе убежим, Изабелла, — горячо зашептал Марселу. — Я все брошу — комбинат, дом, все! Деньги я достану, клянусь! Соглашайся, любовь моя.
— Хорошо, хорошо, — несколько обескураженная напором его страсти, проговорила Изабелла. — Я пойду с тобой куда угодно. Пойди в душ, любимый, ты же собирался... Иди, а я за тобой, — понизив голос, она добавила: — Не бойся, я не сбегу!
Но как только Марселу скрылся в душе, Изабелла быстренько оделась, спустилась вниз и у стойки администратора написала Марселу записку:
«Дорогой дядя, я не могла ждать. Все было прекрасно, но у меня столько дел! Я хочу хорошо выглядеть у алтаря. Если ты согласишься быть моим посаженым отцом, я буду рада. Целую. Изабелла».
Свернув записку, она подозвала к себе служащего отеля.
— Отнесите эту записку в номер тясяча один Марселу Росси.
И, довольная собой, выскочила на улицу.
Ана потом сама была не рада тому, что с ее губ слетели слова:
— Ах, как было хорошо, когда мы с Жукой... — и, увидев лицо дочери, осеклась.
Карина заметила ее смущение, и в эту минуту ей показалось, что все ее смутные догадки относительно своего происхождения подтвердились.
— Что, что вы с Жукой? — подхватила она. — Ты что-то скрываешь, мама! Мама, у тебя от Жуки ребенок?! Мама, скажи!
Мать пыталась урезонить дочь, но фантазия легковозбудимой Карины уже вышла из берегов. В тот же день она оповестила братьев, что кто-то один из них троих рожден от Жуки. Взволнованные этим известием, сыновья налетели на мать с расспросами.
— Главное, что вы все трое — мои дети, — уходила от прямого ответа Ана. — А кто отец — неважно!
Ясно, что подобный ответ не мог удовлетворить ни Карину, ни Жулиу, ни Сандру.
— Как это неважно! — взвилась Карина. — От этого зависит моя судьба! Я встречаюсь с Тонику, он мне нравится.
— А я не хочу, чтобы ты с ним встречалась! — отрезала Ана. — Он для тебя слишком старый.
— Ты правда так думаешь, — горячилась Карина, — или не хочешь, чтобы я встречалась с собственным братом?
— Это чушь, — возмутилась Ана.
— Это не чушь, мама, — поддержал сестру Жулиу. — Карина права.
— Не беспокойся. Карина, — проговорил Сандру, — если среди нас и есть ребенок Жуки, то это я. Я совсем не похож на вас.
— Господи! — вышла из терпения Ана. — Вы мои и, и вас не должно волновать, кто кому сын, а кто нет. Я не хочу, чтобы один из вас чувствовал себя изгоем.
Эта туманная фраза еще больше подлила масла в огонь. Поскольку мать упорно не желала отвечать на прямо поставленный вопрос, дети были вынуждены обратиться за ответом к зеркалу. Но оно тоже не внесло ясности в создавшуюся ситуацию. Больше всех страдала Карина. В этот же день она объявила Тонику, что больше ни за что на свете не станет встречаться с ним. Тонику вообразил, что на решение Карины повлияла мать, бросился за разъяснениями к отцу.
— Ты говорил с Аной?
— О чем? — удивился Жука.
— Обо мне и о Карине!
— Что-о? — испуганно произнес Жука. — Она меня убьет, если узнает!
— Тогда кто меня выдал? — вцепился в отца Тонику. — Карина меня бросила и не желает давать никаких объяснений. А я по уши влюблен в нее! Я без нее жить не могу.
— Этого еще не хватало, — огорченно развел руками Жука. — Одно могу тебе сказать: я к этому делу не имею ни малейшего отношения. Поговори еще раз с Кариной...
Тонику не мог не последовать этому совету. Он, как всегда, подстерег Карину у школы и, когда она вышла на улицу, схватил девушку за руку.
— Объясни, что происходит! — потребовал он.
— Ты мне надоел, я от тебя устала, — заученной скороговоркой ответила измученная сомнениями Карина.
— Нет, здесь что-то другое... Или другой? — ревниво спросил он.
— Отпусти! Мне больно! — пытаясь высвободить свою руку, простонала Карина.
— Ни за что не отпущу, пока не объяснишь... Тут Карина решилась на отчаянный шаг.
— Полиция! — завопила она.
Полицейский, дежуривший неподалеку от здания колледжа, немедленно приблизился к ним.
— Помогите! Видите, этот шизик ко мне привязался, держит меня... А я еще несовершеннолетняя!
— Оставьте нас, — обратился к полицейскому Тонику. — Мы с этой девушкой давно знакомы. Это моя девушка.
— Я его в жизни не видела! — выкрикнула Карина.
Очевидно, лицо Тонику не внушило доверия полицейскому. Тем более что его прямым долгом было отреагировать на крики о помощи этой симпатичной девушки.
Выяснив, что у Тонику нет при себе документов, полицейский заставил его сесть в машину и повез парня в участок.
Жозе, как никто другой, был счастлив узнать о знакомстве и постепенном сближении своего сына с благородной сеньорой, по словам Жуки, чуждой социальных предрассудков. Он всю жизнь мечтал о появлении женщины, способной заставить его сына забыть свою несчастливую любовь к Ане.
Жука, сидя с отцом в пиццерии «Ла Мамма», с упоением рассказывал об Элене, о том, какая это прекрасная, чуткая и умная женщина, как вдруг его внимание снова переключилось на Ану.
Поводом послужила встреча Аны с секретаршей Марселу. Жука знал, Ана недолюбливала эту Андреа. Что делает здесь эта девушка? Почему Ана с такой предупредительностью провожает ее до дверей пиццерии? Что между ними общего? Он попытался задать этот вопрос Ане, но Ана не собиралась объяснять Жуке, что они с Андреа обсуждали план: каким образом им обеим отомстить Изабелле, сорвать ее свадьбу, — и ушла от разговора в сторону.
Зато Жозе, увидев реакцию сына на появление Аны, не на шутку встревожился.
— Какое тебе дело, с чем пришла сюда секретарша Марселу? Что ты бегаешь за Аной, как собачонка! Устраивай свою жизнь с Эленой, сын!
— Как это какое мне дело? — взвился Жука. — Если Марселу больше не вернется к Ане, у меня появляется шанс!
— Нет у тебя никакого шанса, — попытался остудить его Жозе. — Сейчас Марселу увивается вокруг этой девчонки, но он скоро ее забудет и вернется к Ане, и она примет его как обычно... Жизнь сделала тебе подарок, сын! Не отказывайся от него! Не отказывайся от Элены.
Но Жозе чувствовал, что слова его не достигают цели. И тогда он решил напрямую объясниться с Марселу. Жозе отправился к нему на мясокомбинат.
Марселу был рад увидеть своего названого отца, хотя Жозе сразу же налетел на него с упреками:
— Ты лишил брата самого дорогого! Я думаю, ты сделал это из желания доказать Жуке, что ты более мужественный, чем он! Сейчас ты бросил Анну, и у Жуки снова появилась надежда. Прошу тебя, перестань разрываться между двумя женщинами и мучить брата бесплодными фантазиями: ты все равно рано или поздно вернешься к Ане. Так сделай это сейчас!
Марселу обреченно покачал головой:
— Сейчас все изменилось. Я безумно люблю другую. Я не вернусь к Ане.
— О ком ты говоришь, Марселу? — заводясь все больше и больше, крикнул Жозе. — О своей племяннице? Но это же мимолетный роман, костер из соломы, вспыхнул — и все! Конечно, мужчине в твоем возрасте лестно иметь молодую жену, но семью, которую ты, несмотря ни на что, сумел построить, ничто не может заменить! Никакая страсть!
— Это не просто страсть, — проникновенно произнес Марселу. — Это любовь. Это испытание. Это страдание, которое бывает невыносимым. Невыносимо безмолвно вымаливать взгляд, знак внимания, теплое слово... Я люблю Изабеллу, люблю эту ведьму, как не любил никогда в жизни.
Каких усилий стоило Филомене сплотить все семейство Феррету вокруг предстоящего торжества — свадьбы ее племянницы, но она не была до конца уверена, что ей это полностью удалось.
Только она заручилась обещанием Адалберту Васконселуса, отца Изабеллы, что он явится к венчанию дочери, как Элизеу, находившийся в отъезде, перестал подходить к телефону... Только Филомена получила согласие прибыть на свадьбу семей Креченти, Фонтана и Радо, бывших с ней в родстве, как Кармела, ее сестра, стала прилюдно, не таясь, встречаться с этим мальчишкой Адреану, который ей в сыновья годится...
Глава 20
Диего чувствовал, что вокруг него затевается что-то непонятное...
Сперва Клаудиу, накрученный Андреа, разогретый ее напоминанием о своем дружеском долге, пытался раскрыть Диего глаза на его невесту. В его словах о том, что он, Диего, видит Изабеллу совсем не такой, какой видят ее окружающие, был скрыт какой-то намек, но, как ни требовал Диего от друга объяснений, тот больше не сказал ничего.
Потом Ирена явилась к нему с каким-то таинственным разговором об Изабелле, который она не сумела довести до конца, поскольку нагрянула сама Изабелла и, выгнав Ирену, закатила жениху истерику.
— Эта девица влюблена в тебя! — кричала она. — Ирена хочет увести тебя у меня, вот ее цель!
— Да нет же! — оправдывался Диего. — Она что-то хотела сообщить мне, но тут влетела ты...
— Что? Что именно? — жадно вцепилась в него Изабелла.
Но какое-то смутное чувство помешало Диего сознаться в том, что Ирена приходила к нему, чтобы поговорить о ней, Изабелле.
И он понимал, что этот разговор с Иреной во что бы то ни стало надо довести до конца.
Наскоро успокоив Изабеллу и заверив ее в своей любви до гробовой доски, Диего отправился к Ирене.
Сердце его было полно непонятным страхом, когда он вошел в комнату Ирены и сел в предложенное ею кресло.
— Наверное, мне не следовало об этом говорить, но, боюсь, что, если я промолчу, ты сам обо всем узнаешь и потом мне не простишь, — начала она. — Все вышло случайно. Я зашла в один отель...